Его отец, заводской лекарь, был натуральный датчанин Йоханн Кристиан Даль, известный в своем отечестве книгочеем и знатоком языков, и оттого приглашённый в Зимний дворец библиотекарем.
Волею случая он, врач по образованию, познакомился с британским инженером Чарльзом Гаскойном, которого, кстати, в России тоже "онемечили", называя привычно Карлом. Гаскойн в то время заведовал старой балтийской флотской литейной — Олонецким заводом.
В 90-х годах XVIII века он исследовал залежи угля и руд в долине между Луганью и Северским Донцом, и был направлен туда Екатериной Великой ставить литейный завод. Даль-старший потянулся за покровителем — работать на строящемся заводе лекарем.
В том далеком 1796 году (который лучше всего считать датой основания Луганска) бескрайняя степь лишь изредка перемежалась крохотными сельцами потомков малороссов Правобережной Украины, станицами донских казаков и сербских, хорватских да молдавских переселенцев. Все эти люди "русского фронтира" с полным основанием могли звать себя казаками.
Здесь он вложил детям в голову собственные моральные принципы. "Гордись тем, что ты русский", — писал он сыну Владимиру в одном из писем, когда тот служил мичманом на флоте.
Много лет спустя в популярной книжке для народа "Солдатский досуг" Владимир Иванович развил понимание этого мировоззрения.
"В России более шестидесяти губерний и областей, а иная губерния более целой немецкой либо французской земли. Народу(…) всего более русского; а есть кроме того, много народов других, которые говорят не русским языком и исповедуют иную веру. (…) Все эти губернии, области и народы разноязычные составляют Русскую землю", все они "должны стоять друг за друга, за землю, за родину свою".
Русскость была естественным состоянием для него, русского в первом поколении. И подобно Екатерине Великой, которая признавалась, что, будучи немкой по рождению, она чувствует себя более русской нежели некоторые природные русаки, создатель великого русского словаря, писал в самом конце жизни:
"Ни прозвание, ни вероисповедание, ни самая кровь предков не делают человека принадлежностью той или другой народности.(…) Кто на каком языке думает, тот к тому народу и принадлежит. Я думаю по-русски".
Владимир Иванович Даль прожил несколько "профессиональных" жизней.
Сначала он был моряком, потом в Дерпте выучился на хирурга-офтальмолога (там сдружился с великим Пироговым), затем служил чиновником в Министерстве внутренних дел. К каждой своей службе он относился по-немецки педантично, аккуратно исполняя предначертанное.
С детских лет, проведенных в Луганске и Николаеве, в Дале жила любовь к степным просторам Новороссии. Его перу принадлежит одно из самых прочувствованных описаний украинской природы — хоть Гоголю авторство отдавай:
"Да, благословенная Украйна! Как бы там ни было, а у тебя за пазушкою жить еще можно… Оглобля, брошенная на землю, за ночь зарастает травой; каждый прут, воткнутый мимоходом в тучный чернозём, даёт вскоре тенистое дерево. Как сядешь на одинокий курган, да глянешь до конца света, — так бы и кинулся вплавь по этому волнистому морю трав и цветов — и плыл бы, упиваясь гулом его и пахучим дыханием, до самого края света!"
Даль прожил семьдесят один год, из них двадцать на Украине. Эти годы не слишком заметны — они не так явно связаны с главным делом жизни Даля: четырнадцать детских лет, пять лет службы на Черноморском флоте, пребывание на Украине вместе с армией после русско-турецкой войны; позже он бывал там наездами.
Но и в старости признавался: "Будучи родом из Новороссийского края и проведя там молодость свою, я с родным чувством читаю и вспоминаю всё, относящееся до Южной Руси и Украины".
Ближний круг Даля в Петербурге, Нижнем Новгороде и Оренбурге: Нестор Кукольник, Николай Гоголь, Евгений Гребенка, позже и Тарас Шевченко и даже ссыльные поляки, как, например, герой семеновского "Дипломатического агента" полиглот и востоковед Иван Виткевич.
Что это за круг был, легко можно представить из своеобразного посмертного портрета, признанного российского светила математики и механики позапрошлого века, также бывшего в большой дружбе с Далем — академика Михаила Остроградского (по происхождению дворянином Полтавской губернии). Знавший его преотлично, отец русской и мировой аэродинамики Николай Егорович Жуковский писал в воспоминаниях:
"Заимствовав в центре ученого мира свои глубокие познания, М.В. остался по характеру тем же хохлом, каким был его отец. Может быть, влияние французских мыслителей сказалось несколько в его внутреннем миросозерцании, но под конец жизни влияние это сгладилось".
Владимир Иванович чётко разделял границы трёх русских наречий.
Приступив к созданию своего знаменитого толкового словаря, проработав над ним десяток лет, дав ему имя "великорусского", потому что слов, выражения и пословицы для него собирал по большей части в пределах Петербургской, Московской, Нижегородской и Оренбургской губерний, он тем не менее всё ещё думал над тем, чтобы сделать словарь трёхчастным.
Замысел "второй части" зрел у Даля во время его большого путешествия по Малороссии, где он обогатил свой и без того немалый южно-русский лексикон, усвоенный с новороссийских лет детства и юности. Ездил по сёлам он с писателем Евгением Гребёнкой, ставшим позже классиком украинской литературы, но по свидетельствам современников, селяне Полтавщины и Киевщины принимали его за своего в большей степени, чем уроженца тамошних мест, коренного малоросса Гребёнку.
Но и когда "Толковый словарь" определился как великорусский, Даль продолжал работать над словарем малороссийским. С Максимовичем, известным украинским ученым, Даль обсуждал особенности говоров, "поднаречий малорусских".
И к третьей части он тоже мечтал обратиться. В письме его к Максимовичу читаем: "Составлены у меня и мало- и белорусский словари — не знаю, как полны окажутся; все-таки более, чем теперь есть".
После того, как полувековой труд Даля над его словарем был завершён, то именно на него ориентировались просвещенный малороссы. О таком труде для своего наречия мечтали. Увы, подобного подвижника Юг России не родил.
Конечно, в истории украинского языка были толковый словарь Бориса Гринченка и фразеологический Николая Кулиша, но все это частный случай рядом с системой, если сравнивать их работы с трудом Даля. Да и в России ничего подобного, пожалуй, больше не было, хотя филологи, несомненно, припомнят в этом месте имена и Ушакова, и Ожегова, и Кузнецова.
Имя Казака Луганского появилось не вдруг.
Начиная свои серьёзные литературные опыты, Даль подписывался "Владимир Луганский", и ещё всяко — вариантов с десяток насчитается. Давая выход своему неординарному литературному дарованию, наш Казак Луганский писал рассказы из народной жизни, мифы и сказки славянских русских народов, бытовые и педагогические произведения.
20 сентября 2023, 18:00История
Нестор Кукольник: русин, соперничавший с ПушкинымНемного найдётся в русской истории героев, столь прочно и незаслуженно забытых, как он. А между тем, было время, когда Нестор Васильевич Кукольник своей славой на литературном небосклоне России он мог поспорить с Пушкиным. Родился он 20 сентября 1809 годаСобирание словаря родного языка у сына датского лекаря не сразу стало делом всей жизни. Но чем дольше он жил, тем явственней видел он масштабы того, что хотел подарить народу своему.
Долго примеривалось, но в конце концов оценило подвиг Даля и русское общество: Академия наук присудила "Толковому словарю" Ломоносовскую премию, Русское Географическое общество увенчало словарь Константиновской золотой медалью, Дерптский университет присудил почетную премию за успехи в языкознании бывшему своему питомцу. Общество любителей российской словесности просило Даля "оказать Обществу высокую честь — принять звание почетного его члена".
И всё же, не обошлось без ложки дегтя. Известный журналист и писатель, издатель Николай Погодин выразился точно и образно:
"Словарь Даля кончен. Теперь русская Академия Наук без Даля немыслима. Но вакантных мест ординарного академика нет. Предлагаю: всем нам, академикам, бросить жребий, кому выйти из Академии вон, и упразднившееся место предоставить Далю".
Великий человек получил только почётное звание академика.
Осенью 1871 года с Владимиром Ивановичем случился первый лёгкий удар, после чего он пригласил православного священника для приобщения к Русской православной церкви и дарования таинства святого причащения по православному обряду.
Таким образом незадолго до кончины Даль перешёл из лютеранства в православие. По этому поводу его почитатель и друг известный русский писатель XIX века Мельников-Печерский восторженно замечал, что Даль был "с юности православен по верованиям". Но исследователи при этом непременно вспоминают, что слова Даля о намерении перед смертью принять православие, чтобы не пришлось "тащить его труп через всю Москву на Введенские горы", где находилось лютеранское кладбище, тогда как жил он возле православного Ваганьковского.
2 февраля, 16:01История
Малороссийский литератор Евгений Гребёнка: Пушкин, Шевченко и "Очи чёрные"Евгений Павлович Гребёнка, он же Гребинка, родился 2 февраля 1812 года в поместье Убежище, что в приходе села Короваев, Пирятинского уезда Полтавской губернии. Его украиноязычные произведения помнят сейчас только специалисты, но вклад в культуру оказался таким, что в его честь назван железнодорожная станция и город в Полтавской областиНам кажется, что при всем своем правильном отношении к православию, Владимир Иванович в данном, редком для него случае, проявил как раз датскую — "немецкую" черту своего характера, ответственность и аккуратность.
Казак Луганский ушел из жизни 22 сентября 1872 года в возрасте почти семидесяти одного года, и похоронен на Ваганьковском кладбище Москвы рядом с женой.
Эпитафией на его памятнике очень хорошо послужи ли бы слова еще одного русского гения — Ивана Тургенева:
"Итак, мой бывший начальник по Министерству внутренних дел Владимир Иванович Даль приказал долго жить. Он оставил за собою след: "Толковый словарь" и мог сказать: "Exegi monumentum". Но на кресте, воздвигнутом на его могиле старославянской вязью написано просто: "Владимир Иванович Даль".