Денацификация по-европейски. Евросоюз просит свернуть фашизм на Украине, а фашистам это не нравится

На Украине не существует русского национального меньшинства. Так вице-премьер Украины по вопросам евроинтеграции Ольга Стефанишина отреагировала на требование Еврокомиссии привести законы о нацменьшинствах, госязыке, СМИ и образовании в соответствие с рекомендациями Венецианской комиссии.

Истерика Стефанишиной говорит о многом. Конечно, украинские власти сделали все, чтобы многие русские Украины перестали так себя идентифицировать. Конечно, сама обстановка военного противостояния не способствует росту русской самоидентификации на Украине.

Но все же даже очень политизированные свежие соцопросы показывают, что русское национальное меньшинство есть.

Ясно, что по-русски на Украине до сих пор говорит полстраны, но речь сейчас именно о русском нацменьшинстве, потому что в 2021 году Конституционный суд Украины принял решение о том, что русскоязычные украинцы — это конструкт многовековой русификации и отдельных национально-языковых прав у них быть не может.

И вот, когда среди западных элит вновь разгорается дискуссия о целесообразности продолжения боевых действий на Украине, а Еврокомиссия в лице Урсулы фон дер Ляйен незамысловато намекает на возможность вступления Украины в ЕС — осталось выполнить менее 10% условий — перед украинскими властями встает проблема.

В середине декабря состоится саммит ЕС, на котором примут окончательное решение о начале переговоров о вступлении Украины в Евросоюз. Самого принятия до официального окончания войны быть не может, но это другой вопрос.

Итак, к середине декабря Киев должен выполнить оставшиеся 10% условий: борьба с коррупцией, систематизация лоббистской деятельности и защита нацменьшинств.

Под этими пустыми номинациями скрывают вполне известные задачи по внешнему управлению Украиной. Борьба с коррупцией — это дополнительный штат и полномочия НАБУ и НАПК, непосредственно подчиненных Западу ведомств, которые держат под контролем украинских политиков с помощью права задерживать и судить их за коррупционные преступления.

Закон о лоббировании направлен на ослабление политических позиций украинских олигархов, то есть тоже на укрепление внешнего управления. А вот с законами о нацменьшинствах, госязыке, СМИ и образовании все несколько сложнее.

Венецианская комиссия еще в 2019 году рекомендовала изменить указанные законы в соответствии с европейскими нормами. Пожелания "венецианки" входят в требования ЕС.

В декабре 2022 года Верховная Рада приняла в первом чтении законопроект "О национальных меньшинствах (сообществах) Украины", но он оказался плох.

В июне 2023 года Венецианская комиссия потребовала от Украины позволить меньшинствам проводить свои мероприятия без перевода на украинский язык; облегчить издание книг на языках нацменьшинств и продажу их в рознице; "уточнить вопрос" перевода надписей официальных названий и информации для общего ознакомления на язык меньшинства; принять методологию использования языков нацменьшинств в органах власти.

Кроме того, в список требований вошли отмена языковых квот в законе "О медиа" и отказ от быстрого перевода системы образования на украинский язык.

Примерно в то же время вышел доклад ООН о ситуации с правами человека на Украине, где закон о нацменьшинствах назван ограничивающим использование языков нацменьшинств в различных областях и ограничивающим определенные права меньшинств, "принадлежащих к государству-агрессору", что может противоречить нескольким статьям МПГПП.

С одной стороны, в докладе присутствует критика, с другой — пожалуй, впервые в подобных докладах ООН отошло от своих стандартов и назвало русских Украины термином, внедренным в дискурс украинскими властями — "меньшинства, принадлежащие к государству-агрессору".

В таком определении имплицитно содержится признание русских Украины неким пришлым элементом, не принадлежащим непосредственно Украине. Тем не менее, русское нацменьшинство в докладе ООН присутствует, так что Стефанишина явно поторопилась.

Как бы с учетом новых требований в законопроект внесли изменения. Суть их в том, что национально-культурные объединения, публичные мероприятия, а также СМИ на родных языках и соответствующие школьные классы будет разрешены только тем нацменьшинствам, которые компактно проживают в определенных населенных пунктах.

Эту компактность будет определять государство, то есть может волюнтаристски давать или не давать эти не особенно широкие права по собственному усмотрению.

В целом же, согласно законопроекту, государство гарантирует свободное использование языков нацменьшинств в частном порядке и в публичной сфере "в границах законодательства" — того самого, с которым не согласна Венецианская комиссия. Указанные права не будут действовать в отношении русского языка в течение 5 лет после отмены военного положения, а русское нацменьшинство (оказывается Стефанишина лукавит и оно все-таки есть) будет лишено прав полгода после отмены военного положения.

В октябре Венецианская комиссия снова заявила, что законопроект — не годный, а пятилетнее ограничение для русского языка слишком долгое.

Кроме того, хоть и ясно, что национальное законодательство направлено, прежде всего, против русских, но у венгров и румын к нему тоже осталось много вопросов.

Так, президент Венгрии Каталин Новак не увидела прогресса по соблюдению прав украинских венгров в Закарпатье, а глава МИД Венгрии Петер Сийярто пошел дальше, сказав, что на Украине не соблюдается свобода слова и не проводятся выборы — соответственно "абсурдно принимать Украину в ЕС… поскольку вместе с ней придет война".

С учетом такого положения вещей, проброс Euronews с якобы словами анонимного "высокопоставленного представителя ЕС" о том, что Еврокомиссия не будет учитывать ситуацию с русским языком как критерий для начала переговоров о вступлении Украины в ЕС, решающей роли не сыграет. Даже если пятилетнее ограничение в правах не будет снято, хуже от этого положение русских на Украине уже не будет.

Другое дело — это позиция доминирующих на Украине групп.

Первому пункту требований Еврокомиссии (расширение полномочий антикоррупционных органов) будет сопротивляться украинских чиновничий аппарат, второму (закону о лоббировании) — олигархи, а третьему (правам нацменьшинств) — нацифицированные активисты из всех слоев общества.

Удивительно к времени разразились новые "мовные" скандалы с Ириной Фарион, из которых она, а по сути, все "мовные" активисты, вышла с поражением. Оказалось, что не только играющий роль юго-восточного кандидата Арестович*, но и ультранаци из "Азова"** не приветствуют крайний языковой радикализм по причине того, что русскоязычные нужны вооруженным силам не меньше, чем украиноязычные, раз они согласны воевать.

Если раньше нормализованным аргументом за русский язык были всякие конституции и права человека, то теперь — это требования войны. Здесь есть большое противоречие — общество должно быть гомогенизировано (украинизировано) для вечной войны с Россией, но прямо сейчас войну без русскоязычных вести невозможно.

Еврокомиссия намекает на диалектическое разрешение противоречия — не надо отвлекать русскоязычных военных резкими заявлениями, с украинизацией все и так постепенно решится на законодательном уровне и на уровне привычки к новым общественным нормативам.

Языковой вопрос – один из вопросов, из-за которого началась война. Если в 2023 году оказывается, что права русских можно было и учесть, то на ком же тогда ответственность за февраль 2022 года? Сейчас же, когда проведена украинизация, идет война и люди часто не хотят или боятся ассоциировать себя с русской культурой, что может в практической плоскости дать удовлетворительный закон о нацменьшинствах?

Сплоченное русское меньшинство не соберется в компактных местах проживания, а значит ничего особенного не получит. Даже если такие смельчаки найдутся и им официально разрешат что-то создавать, общество будет оказывать такое давление, что они в итоге могут не рискнуть. Да и где гарантия, что к ним просто не придут погромщики с рунами на шевронах?

Стафанишина не права в том, что на Украине нет русского нацменьшинства. Однако русских в достаточном количестве, чтобы влиять на политику, на Украине действительно больше нет. Это значит, что можно формально фиксировать демократичность с помощью "европейского" закона и постепенно выходить из состояния фашистской диктатуры.

Фашизм на Украине Западу больше не нужен, он решил поставленные перед ним задачи. Другой вопрос, что нацифицированное общество просто так не угомонишь, а вооруженные нацистские организации не разгонишь.

Но есть опыт Испании, когда фашистский режим никто не громил военной силой, а он постепенно сошел на нет из-за политических обстоятельств и особенностей международных отношений того времени. Главное, чего в Испании добились с помощью периода фашистской диктатуры, так этого того, что Испания не стала социалистическим государством и не вошла в сферу влияния СССР.

Когда станет ясно, что внутренних интенций на сближения с РФ в украинском обществе больше нет или они слишком слабы, фашизм на Украине будет не нужен. Возможно, этот момент уже наступил.

Западу фашизм на Украине больше не нужен, но он очень нужен фашистам — тем, кого Запад поставил Украиной руководить. От разрешения этого противоречия во многом будет зависеть то, с чем Украина раньше или позже выйдет на мирные переговоры. И неожиданно может так оказаться, что денацификацией Украины (в урезанных границах) придется заниматься не России, а ЕС.

Давно обсуждаемый "корейский" сценарий превратится в сценарий ФРГ и ГДР.

* признан в РФ спонсором терроризма и экстремизма