Когда заплутал в вариациях развития мира, лучше размышлять не о будущем, а вспоминать прошлое. Память сама найдет ассоциации, аллюзии, параллели, которые подсветят вероятные события, подскажут их направленность и значение.
Плавая вольным стилем по волнам своей памяти, я непроизвольно вспоминаю пару забавных и вроде бы мимолетных историй. Но видимо, неслучайных.
Первая произошла в самом начале девяностых.
Странное времечко бездонной скромности и безбрежных мечтаний. Пригласили выступить перед руководством испанской разведки. Сидели в старинном винном мадридском подвале. По утверждению их бритоголового начальника, лучшего в стране по подбору вин. Курили толстые сигары (я тогда впервые попробовал.)
Говорили о судьбоносных смыслах. Разведка, блин.
Тогда-то у меня и спросил главный генерал о будущем его Испании. В моем, конечно, представлении. Я ответил, что Господь любит дихотомию и творит в двоичной системе. А у них она уже была канонизирована: Дон Кихот и Санчо Панса. Благородство и корысть. Наивность и прагматика. Фантазии и скептицизм. Рыцарство и жлобство…
Вот только не надо их насильно расчленять. Испанская гражданская война была смертельной схваткой рыцаря и оруженосца, скакуна и мула, прекрасной дамы и кухарки… Вырванные годы.
Второй случай состоялся значительно позже.
На вальяжных и респектабельных Шлангенбадских беседах важный немецкий инвестор вдруг задал мне непрофильный вопрос. Мол, как так получается, что дороги во всем цивилизованном мире кладутся по единым стандартам, но в Германии они без ремонта обходятся условно десять лет, а на постсоветских просторах — год.
Вопрос, конечно, был не в тему, но у меня нашлась версия ответа. Да, битума, щебня, гравия кладут в основание полотна везде одинаково. Но кое-где тупо тырят строительную марлю, на которую укладывают тяжелые дорожные сущности. Они и проваливаются. В песок…
Эти два полузабытых эпизода неожиданно позволили четко и объемно увидеть суть происходящих сегодня в мире запутанных, сложных и вроде бы не коцептуализируемых событий. Военные столкновения, вообще, по идее, не поддаются концептуализации. Слишком уж сильны эмоциональные аберрации.
Так вот. Первый случай подсказал следующее. Любой глобальный конфликт можно выразить лишь в двоичной системе счисления. Однополюсный мир — химера. Это безумная попытка одного полюса всех остальных умножить на ноль. Начиная с устранения другого альтернативного полюса.
Когда Штаты стирали с геополитической карты Союз, было понятно, что это «мартышкин труд». Рыцарь печального образа завещал нам не печалиться. Второй полюс не мог не восстановиться. Мир так устроен.
Наверное, многие из нас пытались в детстве распилить массивную подкову красно-синего магнита. Ну чтобы отчленить минус от плюса. Так старались, а на выходе, блин, опять два полюса. Магнитная буря в стакане воды.
А янки все пилят. Ну да, трудное детство: не было чугунных игрушек и умных книжек. Пилите, Джо, пилите…
То есть мир не может быть однополюсным. Ни физический, ни географический, ни геополитический. И, скорее всего, он не станет и многополярным. Штаты и Россия — вот в чем вопрос. Их отношения и суть истоков, причин, корней нынешнего конфликта цивилизаций.
Да, точкой распила оказалась Украина. Да, бензопилой назначили НАТО, но суть от этого не меняется. Все равно придется договариваться «полюсам». Штатам, когда они избавятся от комплекса уникальности и превосходства.
И здесь проблема не в том, что их руководство считает себя гегемоном. Проблема в том, что они того же требуют от всего остального мира — от правительств оккупированных ими стран до руководителей международных организаций.
А Россия созреет для полноценных переговоров, когда преодолеет комплекс заурядности и неполноценности.
И здесь проблема не в том, что руководители Украины издевательски называют нашу страну «дешевкой». Проблема в том, что этот взгляд разделяет существенная часть самого российского бомонда — от главных банкиров до директоров академических институтов.
Но для осознания реалий обеим сторонам необходимо понять и принять то, что сила притяжения полюса определяется не пресловутым ВВП (при всем его важности), не количеством авианосцев (при всей их опасности), не политическими мифами и камланиями…
Сила — в силе (извините за тавтологию) продуцируемых смыслов. Спросите у знаменитого идальго.
И вот здесь стоит перенестись из средневековой Испании в современную Германию и вспомнить о строительной марле.
Слава богу, Россию уже осознают не только страной, но и цивилизацией. По крайней мере, так считает ее лидер, а значит, и остальные призадумаются.
В чем различие? Когда воюют страны, в расчет принимается прежде всего их военно-экономический потенциал от уровня военных технологий до размера мобрезерва. Когда сталкиваются цивилизации — это прежде всего состязание уровней пассионарности. И, соответственно, инструментов последней.
Это в том числе выбор между «цивилизацией хлеба» и «цивилизацией зрелищ»...
Конечно, странам проще оперировать тяжелыми сущностями. Аналог — битум и щебень, асфальтоукладчики и катки в дорожном строительстве.
Цивилизации — это про другое, про «тонкие материи». Про исторический опыт, духовно-религиозные практики, традиционные психологические матрицы. Про миссию, наконец, выраженную в «консолидирующих, мотивирующих и мобилизующих смыслах».
Вот «строительная марля» цивилизационного строительства. Почти невесомая, но удерживающая на себе все надстроечные тяжелые сущности.
Я уже отмечал, что самым актуальным трудом современности считаю многократно утрированную и высмеянную работу Фридриха Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства».
Это как бы методологическое завещание обоих друзей — классиков своего направления гуманитарной мысли. И главный вывод этого канона прост: нет более эффективных инструментов формирования личности, чем перечисленные общественные институты. Именно они и выступают «строительной марлей», на которой зиждется та или иная цивилизация.
Что происходит? Оппонирующий нам полюс к началу нового тысячелетия в лице своих явных и тайных лидеров решился на смену базовой парадигмы формирования личности. Классическая модель была признана слишком сложной, затратной, медленно действующей и консервативной. Людей в мире все больше, ресурсов все меньше, способы манипуляции все тоньше…
Это и спровоцировало процесс. Он пошел.
В результате на части планеты уже почти устранили классическую семью: однополые браки, гендерное многообразие, ювенальная юстиция, сетевые нарративы в духе «фемели-фри», соответствующие образовательные программы…
Какие там семейные традиции, домашние авторитеты, ответственность старших за младших, строгость отцов, забота матерей, бабушки с букварями и дедушки с ремнями. Аминь!
Параллельно мучительно убивали многовекового кумира «цивилизованного мира» — частную собственность. Отмена банковской тайны, без чего невозможен стартовый капитал; санкции против юридических и физических лиц, что ликвидирует базовое условие собственности — свободную конкуренцию; заморозка и экспроприация чужих активов, что вообще является нонсенсом частной собственности…
А еще лоббизм, протекционизм, бюрократизм.
Но главное — абсурдная анонимность. Суть собственности опять-таки двоична. Есть всегда объект собственности и есть субъект собственности. Запад ныне необъятный чулан анонимной собственности. Никто не знает подлинных бенефициаров крупнейших транснациональных корпораций с оборотами в триллионы долларов.
Кто может назвать, скажем, владельцев BlackRock? Или Vanguard? А у них активы больше, чем валютные резервы у любой из европейских стран. Даже вместе взятых.
Короче, не почитаемый институт частной собственности, а шабаш анонимных алкоголиков. Аминь!
Ну и разложение, растление самого института государственности. В западном мире только Штаты еще обладают относительным национальным суверенитетом. Их законы кроют как бык овцу любое законодательство патронируемых стран.
Попробуйте хотя бы осудить американского военнослужащего за сексуальные преступления хоть в Японии, хоть в Польше. Компрадоры знают свое место.
И в то же время в самих Штатах те же транснационалы выгрызают живьем целые шматы суверенности. Оставаясь при этом невидимыми и для вездесущих проверяющих органов, и для пронырливой прессы. А мир еще удивляется: кому это Байден с поклоном пожимает на сцене руки. Аминь!
Кстати говоря, наши осторожные оппоненты все-таки проверяют на лабораторных опытах все названные приблуды. По заветам одного европейского циника берут «страну, которую не жалко» и ставят эксперименты. Сейчас как раз такой опыт на Украине.
Украинская семья фактически убита. Частная собственность практически отменена. Государство реально уничтожено.
Там не только каноническую церковь искореняют — последний оплот традиционной семьи. Там уже покусились на святая святых — на местных олигархов, которые стояли у истоков и «приватной» собственности, и национального суверенитета. Но формально жив, курилка! И элита реально в шоколаде! Пока…
Опасный эксперимент. Не только для коренного народа, но и для тех, у кого эта территория сеет соответствующие иллюзии.
Отсюда понятна вся глубина ненависти «экспериментаторов» к РФ. Ведь дело не в языке, идеологии, контроле над ресурсами и пространствами. Суть глубже — в самом, повторюсь, основании. В физике бытия и метафизике духа…
Скрипит, порой шатается, но выживает и даже развивается типичная российская семья. И здесь неоценимо влияние национальных элит с патриархальным культом в их регионах. Здесь чувствуется назидание православия, как и ощутимы строгие мусульманские предписания. Здесь ментором выступает сама история державы.
Кстати сказать, в истории Руси богатыри, в отличие от тех же европейских рыцарей, обычно выступали послушными отроками своих семей, а потом и их строгими патриархами. Богатырь — прочно и основательно семейный человек. Типа Сухова из незабвенного «Белого солнца пустыни».
А рыцарь — вечный ветреный жених, воздыхатель и поклонник. «Бременский музыкант».
Сложнее, конечно, длительный и противоречивый имперский роман с частной собственностью. Хотя на академическом уровне наши мудрецы пораньше Энгельса проработали ее воспитательную роль. Глубже всех, пожалуй, исследовал в своем фундаментальном многотомнике один из основоположников политической науки Борис Николаевич Чичерин.
Это он — энциклопедист, глубокий теоретик правоведения, блестящий управленец — обосновал, что граждане без значимой собственности даже права голоса не должны иметь. Ответственно, вдумчиво, обоснованно проголосует только тот, кому есть что терять, если к власти придут авантюристы, бездари и неудачники.
Его коллега Михаил Иванович Туган-Барановский потом развил эти мысли и даже конкретизировал, какие виды собственности отвечают за пестование тех или иных личностных качеств. И доказал, что ни один вид собственности не должен стать доминирующим. От личной собственности до государственной.
Чего, например, не поняли бравые командиры «Вагнера». Безусловно, корпоративная собственность обладает гангстерским шармом и убойной стилистикой, но не должна заменять и подменять собственность государственную. Ведь в личности звонкие разбойничьи нотки должны переплетаться со сдержанной мощью державного звучания…
И конечно, Россия умудрилась, исхитрилась, изловчилась не сдать в транснациональный ломбард свой суверенитет. Хотя симптомы были: от былых попыток подчинить свое национальное законодательство некоему «международному праву» до еще актуальных поползновений отказаться от государственной атрибутики в большом спорте…
Детская болезнь возмужания. Пройдет…
Короче, война миров случилась. Правда, не по Уэллсу. Но и у названного фантаста есть подсказка. Побеждают те, кто остаются людьми. Со всеми их человеческими привычками, особенностями, причудами, даже слабостями.
Главное — верить в себя. «Слишком человеческого» не бывает. А еще — верить в провидение.