Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
- Владимир, начнем с беспилотников. Постоянно приходят сообщения, что над Москвой сбивают один, другой, третий беспилотные летательные аппараты. Но остановиться хотелось бы не на этом, а на морской тематике, так как она вам определенно ближе. Атака на Новороссийск, на танкер, все атаки в акватории Черного моря, которые осуществляется беспилотными катерами. Почему с ними так сложно справиться, с этими катерами? Какие вообще есть методики борьбы с морскими беспилотниками?
– Что касается безэкипажных катеров, то, безусловно, какое-то количество этой техники ударной – можно сказать, что там морские ударные дроны подводного типа, либо надводного типа – накоплены Украиной.
Причем, накопления эти шли еще с тех времен, когда в отдельном операционном центре 73 в Очакове готовились подводные диверсанты, боевые пловцы украинские, с помощью сил спецопераций SAS и SBS Великобритании.
При этом снабжение дронами, так называемый москитный флот, у них это катера, а дроны – это ударное вооружение, осуществлялось норвежцами, компания "Консберг Дефенс", и англичанами, сначала это было так.
Потом на какой-то базе под Очаковом, в частности, с использованием акватории Черноморска, а также Одессы, производились испытания этих боевых дронов. Мало того, им завезли через порты большое количество двигателей австрийского производства и комплектующие для сборки данных дронов.
Научили их собирать. Причем, собирать эти дроны, учитывая небольшие их размеры, 5,5 метров всего длина этого дрона, можно вплоть до кустарных мастерских.
Грубо говоря, если мы говорим о сборке данных дронов, то не обязательно иметь большие территории заводов, сухих доков, либо территории, какие были у них в Крыму, до возвращения Крыма в Россию, завода "Залив" в Керчи, либо еще завод "Море" под Феодосией. И так далее.
Не нужно таких мощностей, не нужно больших территорий, сухих доков, гаваней защищенных. Это может происходить вплоть до ангаров засекреченных, в торговых центрах, вплоть до эллингов, причем – эти эллинги могут быть для прогулочных катеров.
Это нужно тоже понимать. Сборка дронов может происходить как на территории пока еще Украины, так и на территории Грузии. Почему, я сейчас скажу…
– А какова дальность использования морских беспилотников? На каком расстоянии от Новороссийска они могут стартовать?
– Они очень разной автономности, и все зависит от топлива, загруженного в дрон. Если топлива много, то дальность выше, автономность плавания может быть до нескольких суток.
Если они хотят поразить большой объект, например, большой десантный корабль, либо вывести из строя такой корабль как эсминец, или корвет с водоизмещением… даже малый ракетный корабль от 800 до 1800. Если вот такие корабли, то нужно мало топлива – много взрывчатки.
Нужно больше 150 кг., чтобы каким-то образом пробить обшивку и сделать пробоину, чтобы устроить проблемы для экипажа и понизить шансы для живучести корабля.
Грубо говоря, нужно много взрывчатки. Если дрон идет издалека, например, из Одессы, либо из Очакова, Черноморска, соответственно, топлива там много, взрывчатки там – меньше шестидесяти килограмм.
Большой опасности для живучести корабля он представлять не будет. Мало того, это тихоходные дроны, это тоже нужно понимать.
Штатное вооружение наших БДК – даже самых-самых старых, если говорить о польской постройке БДК с большим водоизмещением… В принципе, он хороший по десантовместимости, с аппарелей могут сходить большое количество техники, и в десантных отсеках может быть большое количество десанта.
Но, например, по штатному вооружению, он конечно, похуже, чем новейшие наши большие десантные корабли, которые потом строились, уже в России.
Что касается корветов, малых ракетных кораблей проекта "Буян", "Буян-М", то это корабли защищенные. С 2010 года мы их строим. Этих кораблей уже много построено, они новые, там пушки штатные бьют на 25 км. Это говорит о том, что даже артиллерийским вооружением бортовым, которое находится в носу корабля, можно убивать эти дроны без всяких проблем, на большом расстоянии.
Обнаружение дронов – естественно, это и радиолокационное оборудование, которое есть, плюс их глушить можно с помощью РЭБ, потому что они держат связь через "Старлинк", это понятно тоже, тарелка прямо на дроне установлена.
Грубо говоря, каким образом они могут достигать цели? Потому что их пускают либо с берега, где-то поблизости с объектом атаки террористической, либо с территории, которую мы даже представить не можем, что оттуда может выйти прогулочный катер, либо какой-то танкер, откуда может с борта запуститься этот дрон.
Я имею в виду территорию Грузии, а именно порта Анаклия, Поти и Батуми.
Я это говорю, отдавая себе отчет, я понимаю политическую ситуацию в Грузии. Там есть две партии – одна партия Саакашвили, национальная, националистическая партия, и вторая – это "Грузинская мечта".
Понятно, что Бидзина Иванишвили находится за кулисами ситуации, но то давление, которое осуществляет Запад через прокси... А прокси – это партия Саакашвили, которая привечает на территории Грузии СБУ.
А СБУ, если находится уже на территории Грузии, плотно взаимодействуя с людьми, которые проповедуют в отношении России только эскалацию конфликта, то понятно, с чем это связано – с расшатыванием ситуации.
Итак, прогулочный катер выходит из Анаклии, либо из Поти, а может быть – из казиношного Батуми, где функционирует 17 казино, там вообще турецкий анклав.
Грубо говоря, во взаимодействии с разведкой собирается (дрон — Ред.) практически, тайно от спецслужб Грузии. Они просто-напросто хотят эскалировать ситуацию, они позволяют это делать на своей территории.
По-другому большую взрывчатку на дрон не разместишь, то есть я не верю в то, что из Очакова, огибая Крым полностью, западное побережье, огибая это все, может оказаться возле Крымского моста, или Новороссийской военно-морской базы, морской дрон подводного типа, либо надводного типа. Я не верю в это.
– Мы видели так называемые "удары возмездия", после ударов по Крымскому мосту, после ряда актов со стороны ВСУ были совершены удары возмездия. Здесь интересует в первую очередь медийное сопровождение. Обычно говорится скупо – "все цели поражены". При этом, например, в Донецке я часто слышал: "Что нам до тех ударов, если нас все еще бомбят".
– Здесь нужно отметить, что концепция ассиметричной войны, которая сейчас навязывается Украине и исполняется ею методично, предполагает ведение войны с заведомо более сильным противником.
Эта концепция была в свое время принята странами Балтии, и осуществляется ими путем подготовки диверсантов, которые осуществляют акции, политические убийства, диверсии, террористические акты на инфраструктурных объектах и т.д.
То есть, Украина перешла к террористической войне, это нужно тоже признавать. До этого у них была городская герилья, использование мирных жителей как живого щита, лом перекрытий межкомнатных, чтобы использовать жилые дома, чтобы отражать атаки, превращение городов в рубежи обороны.
Сейчас у них другая концепция, это концепция террористических атак точечных – чтобы резонансные события повлекли за собой смещение акцента общественного внимания, и показывали в то же время активность украинской хунты вдали от своих спонсоров.
Что нужно для террористической войны? Нужно спонсировать спецслужбы прежде всего, и осуществлять поставку тех же самых дронов в больших количествах. Причем, дроны могут быть разного типа – как ближнего радиуса действия, так и переоборудованные дроны советского производства, таких как Ту-141 Стриж и т.д Это тоже деньги.
Задача Зеленского – получить деньги. Задача людей, которые делают схемы – это еще и отчетность. То есть, получая деньги – нужно отчитаться. Террористы отчитываются – война требует видеокартинки для отчета. И это видеокартинка должна быть резонансная.
Второй момент, который необходимо здесь отметить. С точки зрения Донецка, с точки зрения Горловки, Макеевки и других регионов, которые подвергаются обстрелам. Эти люди – стальные люди. Они все это дело не просто терпят, но и сражаются за свою независимость, уже с 2013 года они это делают, а не с 2014 года.
Ну и говоря о тех личных трагедиях, которые для этого населения, безусловно, являются приоритетными в восприятии картинки, в восприятии через душевные страдания, прежде всего, потому что это не просто восприятие с телевизора, как москвич среднестатистический видит, а это конкретно человек, который испытал это через собственную боль, возможно, через личную трагедию.
А у нас это испытывают только те, кто имеет родных на СВО. Те – да, испытывают эмпатию и так далее, потому что человек так устроен. Нужно понимать, как устроен человек? Пока лично не коснется его – он на это смотрит как в потусторонний мир.
Поэтому нужно отдавать должное дончанам. И сейчас их лучше стали понимать, потому что в приграничных наших областях происходят террористические атаки – это хунта, которая ведет ассиметричную войну. И теперь понимание приходит – оно для нас все равно приходит. Но медленно.
Почему медленно – такова человеческая природа. С этим ничего не поделаешь. Но мы вместе в любом случае. Потому что как протянула руку страна Донецку и Луганску в тот период, как могла уж протянула руку, то сейчас уже нужно понимать, что Россия не просто глубоко погрузилась в эту историю, а мы на одной линии фронта находимся.
Поэтому вот эти, скажем так, слова и оценки ситуации, что – достаточно ли делает военно-политическое руководство? Как называть, ударом возмездия или еще как-то – это уже казуистика.
В любом случае это означает только одно, что страна сражается с хунтой, и что победа будет за нами. Вот это надо обязательно отмечать.
А сколько она будет длиться... Меня спросили как-то, где-то в феврале 2022 года, когда началась спецоперация, в Кыргызстане я выступал, от Бюро военно-политического анализа с представителями "Альфы", это Федеральная служба безопасности.
Мы ездили выступать перед активом и студенчеством Кыргызстана в Бишкеке. Меня спросили – "когда закончится спецоперация", в феврале 2022 года, когда она только началась.
А потом меня спросили в Москве, в отеле "Салют", где перед активом я выступал администрации губерний различных российских: "Когда закончится Спецоперация"?
Я ответил вопросом на вопрос: "А когда закончилась война с бандеровцами, которая началась в 1944 году, плотная война? Не в 1943 еще, когда между партизанами советскими и бандеровцами, а вот плотная война с бандеровцами когда началась? В 1944! А когда она закончилась? Ребята, она шла вплоть до 1958 года!"
Мы будем сталкиваться с этими внутренними движениями, прозападными, и антироссийскими, мы будем сталкиваться еще долгие годы. И это надо тоже понимать.