Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
- Богдан Анатольевич, иностранные делегации побывали в Санкт-Петербург на саммите "Россия – Африка". Известно, что до саммита на глав африканских стран оказывалось беспрецедентное давление, чтобы саммит не состоялся. Как вы оцениваете отношения между Россией и Африкой, какие есть перспективы, и чего больше всего опасается Запад в этом контексте?
– Здесь очень много аспектов. Начать надо с самого первого и основного. Как у нас воспринимается Африка? Африка у нас воспринимается как некий черный континент, очень большой, очень далекий, экзотический во всем, начиная от природы, заканчивая менталитетом ее жителей. При этом, естественно, это континент, который всегда был кем-то колонизируем.
Если бы мы посмотрели на карты 19 века или начала 20 века, то мы увидим, что в Африке нет независимых государств.
Единственными независимыми государствами, которые добились это с большим трудом, были, например, Эфиопия, где действительно люди боролись с оружием в руках и отстояли независимость. При этом - все равно на независимость Эфиопии покушались в середине двадцатого века итальянцы, в частности, Муссолини, которому не давало покоя, что у Италии нет колонии.
Это континент, который всегда нещадно колонизировался и эксплуатировался. В начале это был бесплатный источник человеческой силы, а в дальнейшем - это источник разного рода ресурсов, начиная от самых примитивных, природных, и заканчивая сейчас уже фактически теми ресурсами, которые идут на самые высокие технологии.
Проблема для Африки состоит в том, что, несмотря на парад независимости африканских колоний, который начался, осторожно скажу, в сороковые-пятидесятые, закончился где-то к восьмидесятым годам (XX века — Ред.), все эти страны, большинство из них, находятся все равно в состоянии колонии. Просто это неоколониализм.
Когда какой-нибудь трудящийся, который ручным трудом, используя лопату или кирку, где-нибудь в глубинах Конго, Заира, добывает колтан и получает за него какие-то буквально гроши, и ему после этого еще говорят - знаешь, друг, на Лондонской бирже рухнули цены на колтан, поэтому мы будем тебе платить еще и еще меньше… Он не понимает, что вообще это все означает. Почему здесь в Африке, где-то на окраине его страны Конго, он получает еще меньше денег оттого, что где-то в Лондоне рухнули цены в результате биржевых манипуляций.
Для африканских элит, сколь-нибудь патриотичных, которые просто хотят как-то заботиться о своем народе, это состояние очевидно. Все эти страны, большинство из них, находятся, в той или иной степени, в состоянии неоколониальной зависимости от Запада.
Почему, например, Британия так спокойно дала независимость Нигерии? Да потому, что она просто не хотела, чтобы миллионы нигерийцев приобрели права граждан Британии, Британской Империи, точнее, как сейчас это правильно называется – государство Соединенного Королевства, это официальное название.
Потому что - зачем давать какие-то права? Пусть они тешатся своим флагом, гербом, пусть тешатся осознанием своей независимости, а мы как качали, так и будем качать нефть из этой страны, абсолютно не соблюдая никаких экологических норм, абсолютно не соблюдая интересов местного населения и получая от того прибыль. А они пусть живут, как хотят, нам от этого только лучше.
Поэтому, конечно, когда Россия в 2022 году фактически подняла бунт против существующего миропорядка, многие его поддержали. Конечно, мы тоже не согласны с этим миропорядком, он не справедлив, мы не хотим так жить! Мы отдаем за бесценок свои природные богатства, у нас люди живут за чертой бедности, и это результат колониального тяжкого наследия.
Соответственно, нам в обмен дают бумажки, на которые шикует часть коррумпированной элиты, на которые мы не можем построить ни нормальной системы здравоохранения, ни нормальной системы образования, вообще ничего не можем построить. Мы просто не умираем от голода в основном своем большинстве. Вот - это бытие большей части стран Африки.
Поэтому, конечно, этот бунт, в совокупности с имиджем русских, как тех, кто всегда поддерживал колонии в борьбе за независимость, он очень укрепил имидж России.
Естественно, Россия - страна, которая тоже представляет несколько иной мир, обладающий технологиями, техникой, деньгами, элитами, самое главное – хорошим оружием, которое не позволяет западному миру Россию-матушку уничтожить.
Это представляется в качестве альтернативного полюса. И конечно, все эти элиты пытаются выйти из этой неоколониальной зависимости.
Мы понимаем - я сейчас говорю как бы от лица этих элит - что эта система – она неправильная, она несправедливая, нам дают эти зеленые бумажки, за эти зеленые бумажки мы вынуждены покупать какие-нибудь планшеты или телефоны втридорога, которые производятся там, где-то на Западе, из в том числе из колтана, который здесь у нас вымывают за копейки.
– Но по-другому не можем.
– По-другому у нас не получается, просто потому, что эту системы выстраивали те колонизаторы, которые, к сожалению - да, обладают технологиями, финансами, разного рода резервами и т. д.
Справедливости ради скажу, многие страны, которые получили независимость, они не обладали какими-то элитами, которые имели хорошее образование, которые могли себе позволить создать справедливую политическую систему, они обладали достаточно хорошими, эффективными вооруженными силами.
Границы между этими странами тоже абсолютно несправедливы, они еще более несправедливы, чем границы между бывшими республиками СССР.
Пришли немцы, вот они завоевали, зашли вглубь территорию, получился такой "палец" Того – бывшая немецкая колония. А ранее англичане завоевали Нигерию, а потом, после Первой Мировой войны - взяли и отняли все немецкие колонии в свою пользу. А потом – бац, и получились эти границы, которые совершенно не совпадают ни с племенными, ни с трайболистскими, ни с этническими, ни с какими-либо иными границами. Поэтому, конечно, там тоже происходят и гражданские войны, и столкновения, и геноцид тоже, не будем скрывать.
Но скажу так, что Африка нуждается в белом человеке, но - в справедливом белом человеке, который не будет ее грабить. И этот справедливый человек – русский человек.
Русский человек Африке только помогал. Вы вдумайтесь, сколько СССР вложил в создание Асуанского гидроузла в Египте, сколько миллиардов долларов, рублей, это вообще сложно в деньгах тарифицировать.
А почему он туда все это вложил? Потому, что Египту объявили бойкот после того, как он - какая наглость - посмел национализировать Суэцкий канал, который по его территории проходит. И это, кстати, еще удачный пример, потому что Египет – относительно мощное государство, пользовавшееся поддержкой СССР.
А Панама не может себе позволить этого (возвращения стране зоны Панамского канала — Ред.). Президент Панамы Торрихос заикался об этом, в результате вдруг загадочным образом погиб в авиакатастрофе.
Очень многие в мире смотрят на это с надеждой, потому что это позволит создать мироустройство, гораздо более справедливое. Африка – это неописуемая гигантская кладезь абсолютно всех природных ресурсов. Всех! От редкоземельных металлов, от меди, цинка, золота, бриллиантов и до всех возможных других – нефти, газа и всего остального.
Но эти ресурсы не приносят пользы людям, которые там живут. Эти люди живут в дикой, страшной нищете. Их природа уничтожается, потому что пришли британцы, французы, кто-либо еще - накачали нефть, загадили полностью все, что есть вокруг этого месторождения - и ушли. Они живут далеко-далеко за синими морями, как в сказках поется.
А русский человек в этом отношении более ответственный. Почему бы нам тогда действительно не сотрудничать с Африкой? Мы тоже за более справедливое мироустройство. У нас своя трагедия.
У нас трагедия, что нашу страну, которую мы строили столетиями – СССР – ее развалили. Да, развалили, конечно, опираясь на местные, внутренние компрадорские силы всяких националистов, на всякую сволочь, мразь и т.д. Но - у нас своя трагедия, мы хотим ее исправить, мы не согласны с ней, мы не будем с этим мириться - а у них своя. Почему бы нам не объединиться?
– Следующая тема – это совет "Украина – НАТО", по Черному морю. Насколько вероятно участие НАТО в силовых акциях в регионе Черного моря?
– Пока что ряд бывших, как правило, военных или чиновников, заикаются, но очень осторожно - о том, что хорошо бы сопровождать караваны судов с украинским зерном американскими военными кораблями.
Они говорит: это, конечно, так, это мои мечты… это Джеффри Ставридис, по-моему, об этом говорил, бывший военный США.
Если мы сейчас возмутимся, нам скажут - ну что вы обращаете внимание, это же отставной военный, он за свой спич не отвечает.
– Мало ли, что говорят...
– Да, мог в газете что-то брякнуть в интервью и т.д. Он за свои слова ответственности не несет. В смысле - мы за его слова ответственности не несем, потому что он государство уже не представляет, сидит себе на пенсии, фантазирует.
Но это, безусловно, определенный инструмент давления. Мы поддадимся этому давлению, тогда и без всяких военных кораблей нас опять вернут в те условия, которые для нас невыгодны. Давайте добиваться.
Вот сейчас выступил один из наших чиновников, сказал, что "сделка приостановлена". Если, допустим, все необходимые условия в отношении России будут соблюдаться, может быть, выгодно будет вернуться. Если наши банки подключать к SWIFT, "Россельхозбанк", если нам позволят спокойно торговать зерном и удобрениями, если мы восстановим торговлю аммиаком через аммиакопровод.
Ну, а если нет – тогда, друзья, какие могут быть обсуждения. Еще две-три-четыре-десять-сто двадцать бомбардировок этих портов – Рени и прочих, и никакого экспорта не будет. На лошадях будете возить в Польшу или Румынию свое зерно – автомобильным транспортом, железнодорожным, пожалуйста, пока мы железные дороги еще не разбомбили.
Поэтому я это все расцениваю, скорее, как определенный инструмент политического давления.
Пока что НАТО, несмотря на всю решимость польских политиков, несмотря на весь радикализм их риторики… Послушать Моравецкого – Польша уже давным-давно должна быть в состоянии войны с Россией, Россия должна быть разобрана на кусочки. Ну, давай, разорви отношения, объяви войну России отдельно, мы посмотрим, кто кого разберет на составные части.
Но пока что политика военно-политического альянса очень сдержана, осторожна. Напрямую Альянс участия в боевых действиях не принимает. Это все - как война в Анголе, во Вьетнаме, в Индокитае, в целом война в Южной Америке – это прокси-война.
Просто здесь в качестве прокси - это часть большого русского народа, это население Украины, и это Украинское государство, как определенная структура. Но они не будут пока напрямую с нами сталкиваться. И в Черном море, я думаю, тоже сталкиваться напрямую они с нами не решатся.
Тем более, что даже Ставридис заявил, что - конечно, очень многое зависит от позиции Турции. А я напомню, что Турция, в соответствии с конвенцией Монтрё, ограничивает пребывание и тоннаж военных кораблей нечерноморских стран в Черноморской акватории.
Это либо ограниченный тоннаж судов, которые могут пребывать достаточно долго, либо какое-то большое судно, оно может пребывать очень небольшое количество времени.
В дополнение могу сказать, что конвенция Монтрё достаточно старенькая, суда-то сейчас уже побольше. Но условия, именно конкретные цифры, сохраняются еще те, поэтому для тех стран, которые, может быть, и хотели бы как-то проникнуть в Черное море, это все равно служит пока что существенным ограничительным фактором.
– Можно хотя бы частично связывать недавние удары по Крымскому мосту с приостановкой зерновой сделки? Или, все-таки, Крымский Мост – это "красная тряпка", некий символ для Киева?
– Я не думаю, на самом деле, что это как-то связано. Большей частью удары по Крымскому мосту носят исключительно медийный характер. Крымский мост – это бельмо на глазу, рог, отросший на лбу, они никак не могут его со своего лба отломить.
Поэтому каждый успешный удар по Крымскому мосту расценивается украинскими гражданами, украинским обществом - по крайней мере, тем, которое поддерживает войну - как некое чудо: "Вау! Хорошо! Мы в самое уязвимое место нанесли им удар"…
С военной точки зрения, удары по Крымскому мосту имеют очень мало значения. Это точно так же, как атаки беспилотниками по Москве, уже четвертая атака была. Ну, какой ущерб могут нанести два-три военных беспилотника? Один из них взорвался у Сенатского купола, второй еще где-то, и т. д.
Конечно, определенный психологический эффект это на население оказывает. Люди думают: о, может, по моему дому ударят. Но с военной точки зрения - это что, нанесло какой-то ущерб вооруженным силам? Нет.
Это исключительно медийная активность. То есть - вот смотрите, какие мы молодцы, мы по Кремлю ударили, и т.д., мы по мосту ударили!
Так что, с зерновой сделкой, на мой взгляд, это слабо связано. Первый теракт на Крымском мосту – он еще предполагался как, скажем так, определенный акт провокации, направленный против России, с тем, чтобы потом Россию обвинить в применении "грязной" бомбы по Украине.
Дескать, мы ударили по мосту, они по нам ударили своей тактической ядерной бомбой или "грязной". Но, поскольку об этом стало заранее известно, еще до первого теракта на Крымском мосту – это тоже ушло в свисток, это не получилось.
– Стоит заметить - может быть, это немного цинично звучит - что первый удар был более освещен в СМИ, глобальнее, дольше разговаривали, нежели тогда, когда второй удар был. Также, наверное, и с ударами дронами по Москве.
– Люди привыкают ко всему. Как говорил Эзоп – человек привыкает и к страху, и к красоте любимой женщины. Так что и к ударам беспилотниками, и к ударам по Крымскому мосту – мы ко всему привыкаем очень быстро, к сожалению.