"Зерновая сделка". Итоги 360-дневной эпопеи и в чем выгода России ее не продлевать

Как следствие, к 14 июля экспорт продовольствия с Украины в рамках «зерновой сделки» составил 252,9 тыс. тонн, и 2,02 млн тонн за прошлый год. Проще говоря, за две недели июля было вывезено в 4 раза меньше, чем за аналогичный период июня.

В мае вывезли 1,7 млн тонн продовольствия, в апреле — 2,8 млн тонн.

А 17 июля должна завершиться продолжавшаяся почти год эпопея с «зерновой сделкой», символическую черту под продлениями которой подвёл президент Путин 13 июля фразой «Хватит, в конце концов». Вероятность продления сделки минимальна — в этом нет смысла, так как «зерновая сделка» сделкой не стала — это была практически односторонняя уступка со стороны России.

Скорее всего, из сделки Россия не выйдет, но своё участие в ней приостановит до тех пор, пока не будут выполнены данные ей обещания. Какой длительности будет пауза, неясно, но впору подвести экономические, медийные и глобальные итоги Черноморской зерновой инициативы.

Суть сделки была простой:

· Россия снимает блокаду с трёх украинских портов — Одессы, Ильичевска (в украинской терминологии — Черноморск) и Южного, разрешая вывоз продукции АПК под присмотром инспекторов от России, Турции и ООН, проверяющих суда;

· Турция и ООН обязуются добиться от Украины, США и ЕС, как заинтересованных сторон, выполнения ряда требований России.

Среди требований России значились:

1. Снятие ограничений на экспорт российских зерновых — формально под санкции они не подпали, но страхование и кредитование оказались крайне затруднены, а закупки по линии международных организаций прекращены;

2. Снятие ограничений на экспорт российских удобрений — часть компаний и их владельцев попали под санкции, что делало невозможным контакты с ними, а в портах Прибалтики застряли свыше 300 тыс. тонн удобрений;

3. Переподключение к платёжной системе SWIFT Россельхозбанка (РСХБ);

4. Возобновление транзита аммиака по аммиакопроводу Тольятти — Горловка — Одесса, от прекращения которого пострадала компания «Уралхим» как владелец завода «Тольяттиазот»;

5. Возобновление поставок в Россию западной сельскохозяйственной техники и запчастей к ним.

Сделка заработала 22 июля прошлого года и изначально действовала 120 дней с возможностью продления на 120 дней. Всего было три продления: первое в середине ноября (120 дней), второе в середине марта (60 дней), третье в середине мая (60 дней).

Уже к концу августа — началу сентября стало очевидно, что свои обязательства по сделке выполняют не все стороны. К тому моменту:

· ЕС снял санкции с владельцев компаний — производителей удобрений из России, но не ограничения на вывоз удобрений из портов Прибалтики;

· США выдали генеральную лицензию РСХБ и позволили банку использовать доллар для транзакций (американские санкции против РСХБ были мягче европейских), но ЕС отказался переподключать банк к системе SWIFT;

· Киев отказался перезапускать транзит аммиака, потребовав выдачи ему части неонацистов и террористов из «Азова»*, а получив их, стал требовать обмена пленными по формуле «всех на всех», на что Москва была не согласна;

· ЕС счёт нецелесообразным ограничивать расширительное толкование многих санкций, не позволяющих страховать суда с российским зерном и кредитовать его покупателей;

· ЕС не стал снимать ограничения на поставки в Россию сельхозтехники и запчастей к ним, многие из которых попали в список товаров двойного назначения.

Таким образом, к первому продлению (середина ноября) выполнение сделки, которая изначально прописывалась как пакетная, явно застопорилось, но безнадёжным не выглядело. Россия продлила сделку в надежде на прогресс в её реализации. Киев стал требовать включения в сделку ещё и порт Николаева, что позволило бы ему вывезти ещё больше зерновых, а заодно использовать «зерновой коридор» для атак морскими беспилотниками.

Россия, видя игнорирование своих требований, стала устраивать периодические «итальянские забастовки» инспекторов, ограничивая количество досмотров судов — участников сделки, пытаясь надавить на Киев.

К середине января — шестому месяцу действия сделки — стало понятно, что спасение Африки было предлогом для заключения сделки, а не её целью, и львиная доля зерна (свыше 90%) из украинских портов отгружалась не в беднейшие и голодающие государства, а вполне сытые и развитые. Россия стала активно педалировать эту тему, в ответ на что Киев сообщил о намерении создать зерновые хабы для украинского зерна в Гане, Сенегале и Нигерии.

Прогресс был лишь в части вывоза удобрений, но из Нидерландов, Бельгии и Эстонии, а не из Латвии, где застряли 225 тыс. тонн удобрений.

Ко второму продлению сделки (середина марта) стало очевидно, что никакого прогресса по сделке не будет. Вывоз удобрений из Латвии так и не начался, РСХБ к SWIFT не подключили (ЕС предложил уведомлять его о транзакциях по электронной почте и факсу), финансовые ограничения с экспорта зерновых не сняли, транзит аммиака оказался заблокирован заведомо нереалистичными требованиями Украины, а по сельхозтехнике и запчастям и вовсе не было никаких подвижек.

Однако Россия продлила сделку, но не на 120 дней, а на 60 дней и срок её действия должен был истекать аккурат после окончания первого тура президентских выборов в Турции. В марте возникли проблемы с транзитом европейских грузов через Турцию в Россию, что было то ли совпадением, то ли попыткой давления на Москву со стороны Анкары.

К середине апреля Латвия разрешила «Уралхиму» вывезти в Кению по гуманитарной программе (то есть бесплатно) 34 тыс. тонн застрявших в её портах удобрений, но при условии компенсации расходов на хранение этих удобрений в порту Риги.

17 мая Россия в четвёртый раз (снова на 60 дней) продлила сделку, а спустя 5 дней официальный представитель внешнеполитической службы ЕС Петер Стано заявил, что ЕС не будет переподключать РСХБ к SWIFT до момента окончания боевых действий. К началу июня Россия на время прекратила досмотр судов, следовавших по зерновому коридору в Ильичевск, что сократило объём вывоза зерновых на 35%.

Таким образом, Москва, по всей видимости, пыталась надавить на Киев, принудив его к возобновлению транзита аммиака. В Киеве на давление отреагировали подрывом аммиакопровода в Харьковской области, поставив точку в данном вопросе.

С 26 июня Россия не одобрила ни одной из 29 поданных заявок на проход в Чёрное море для судов, участвующих в «зерновой сделке», а в Чёрном море оставались к тому моменту 13 сухогрузов.

МИД РФ в лице Сергея Лаврова отметил, что аргументов для продления сделки нет, а последней каплей, переполнившей чашу терпения России, стал подрыв аммиакопровода. К первым числам июля ЕС предложил подключить к SWIFT не сам РСХБ, а одну из его «дочек», которую Россия отказалась создавать, сочтя такое исполнение своих требований в рамках «зерновой сделки» ненадлежащим.

Окончательно сделку приговорил президент Путин 13 июля словами: «Хватит, в конце концов».

В безусловном выигрыше от «зерновой сделки» оказалась Украина — через три её порта было вывезено свыше 32,8 млн тонн зерновых и масличных на сумму свыше 16 млрд долларов, что позволило сократить падение украинского экспорта с 68 млрд долларов по итогам 2021 года до 44,1 млрд долларов в 2022 году.

Без «зерновой сделки» украинский экспорт просел бы ещё сильнее и оказался бы ниже экспорта Белоруссии с её 38 млрд долларов. Теперь же, на фоне приостановки сделки, Украина превращается в поставщика продукции АПК для стран Западной Европы (на рынках Восточной Европы продукция украинского АПК под запретом). Выход на рынок стран дальнего зарубежья будет ограничен пропускной способностью портов Польши, Румынии и Болгарии, доставка грузов в которые будет дороже из-за больших логистических издержек сезонного фактора (летом порты Румынии и Болгарии осуществляют перевалку собственных зерновых и зерна из Балкан). Таким образом, экспорт Украины существенно сократится.

Выиграли от сделки и страны — покупатели украинского зерна. В топ-10 покупателей украинской продукции АПК значатся: Китай (7,9 млн тонн), Испания (5,9 млн тонн), Турция (3,2 млн тонн), Италия (2 млн тонн), Нидерланды (1,92 млн тонн), Египет (1,5 млн тонн), Бангладеш (1 млн тонн), Израиль (0,87 млн тонн), Тунис (0,71 млн тонн) и Португалия (0,7 млн тонн). Как видно, ни одной голодающей страны в топ-10 нет, а в топ-5 и подавно. При этом 51% от общего экспорта пришёлся на кукурузу, то есть корм для животных и сырьё для производства биотоплива, а не пшеницы как основного продукта для производства муки и макарон.

Таким образом, сливки со сделки сняли развитые страны и Турция как гарант сделки и ведущий мировой экспортёр муки и макаронных изделий. Для Турции вопрос с зерном является важнейшим: в 2021 году страна экспортировала 3 млн тонн муки на 1,1 млрд долларов, сама мука производится из зерновых, которые беспошлинно ввозятся в республику при условии переработки и последующего экспорта.

Сделка позволила Турции минимизировать свои убытки (в июле — сентябре 2022/23 маркетингового года) экспорт муки на 8% отставал от показателей 2021 года и предотвратить сваливание мукомольной промышленности (в Турции свыше 540 мукомольных заводов) в кризис, который неизбежно сказался бы на результатах президентских выборов, снизив шансы Реджепа Эрдогана.

Назвать Россию проигравшей стороной можно лишь в медийном аспекте, но не в материальном — основной ущерб России был нанесен санкциями, а не участием в сделке.

Заключение сделки сопровождалось массированным информационным воздействием на Россию: её называли виновником грядущего голода библейского масштаба в Африке, который было возможно предотвратить лишь благодаря возврату украинского зерна на мировой рынок. Тогда данная точка зрения была доминирующей в СМИ недружественных стран и наверняка разделялась и общественным мнением в странах развивающихся.

Поэтому для спасения своей репутации России необходимо было заключить сделку. Но уже к середине осени 2022 года — ко второму продлению — у России появились железобетонные аргументы в виде структуры и географии зернового экспорта, позволяющие не просто реабилитировать себя, но и перейти в наступление.

Именно тогда Москва заявила о том, что в случае отказа от продления сделки поставит в беднейшие страны Африки миллионы тонн зерновых, которые недопоставила Украина, а также подарит Африке сотни тысяч тонн застрявших в Прибалтике удобрений. Киев попытался парировать такой медийный накат обещанием создать зерновые хабы в Африке, но обещание так и не выполнил. ЕС и вовсе тихо помалкивал, предпочитая не комментировать тему.

К третьему и четвёртому продлению (март и май) Россия раз за разом напоминала о том, что её обещания все ещё актуальны. Эти продления стали, скорее всего, услугой Реджепу Эрдогану: для него в разгар сложной избирательной кампании пролонгация сделки была важной, а для России, напротив, второстепенной.

Однако в этот момент сбои в работе российской медийной машины стали совсем уж очевидны: вместо признания сложности и многогранности взаимоотношений с Турцией, начальники и СМИ продолжали говорить об обмане России Западом, нежелании Киева выполнять обязательства по сделке, и продлевали уже очевидно обречённую сделку. Этим Россия выставлялась в качестве слабой стороны, которую можно и нужно обманывать, хотя смещение акцентов могло бы изменить восприятие участия России в сделке.

Услышали ли в Африке аргументы России или нет, неясно. Остаётся лишь надеяться на то, что Россия выполнит свои обещания по поставкам зерна и удобрений в беднейшие страны и покажет, что она, в отличие от Украины, не просто обещает, но и делает.

Сделка, несмотря на кажущуюся локальность, имеет вполне глобальные последствия.

Во-первых, Украина теряет статус мирового поставщика зерновых и масличных, превращаясь в регионального поставщика продукции АПК для некоторых стран ЕС. Утраченные Украиной рынки занимает Россия — 87% российского агропромышленного экспорта по итогам 2022 года пришлось на дружественные страны, в том числе на рынки, которые ранее контролировала Украина.

Во-вторых, в России ускорилось развитие мукомольной промышленности. Россия в 2022 году увеличила экспорт муки в 3,5 раза в физическом выражении — с 261 тыс. до 881 тыс. тонн — и в 3,9 раза в стоимостном измерении. Впервые российская мука была поставлена в Египет, Уганду, Сенегал, на Шри-Ланку. В стране реализуется с добрый десяток крупных инвестиционных проектов в мукомольной и макаронной промышленности, что позволит сократить экспорт зерновых, увеличив отгрузки продуктов его переработки. Продавать муку значительно (до 10 тыс. рублей за тонну) выгоднее, чем пшеницу: в марте 2022 года оптовые цены на пшеницу в России составляли 15,5 тыс. рублей без НДС, а на пшеничную муку высшего сорта были в коридоре от 23,9 до 25,1 тыс. рублей за тонну.

В-третьих, в России приступили к развитию собственного морского торгового флота. Объединённая судостроительная корпорация (ОСК) проектирует зерновоз водоизмещением 90 тыс. тонн класса «река — море», который станет базой для судов водоизмещением 40–60 тыс. тонн. Проектирование должно завершиться к концу 2025 года и к 2028 году должны быть спущены на воду три головных судна. «Росагролизинг» оценивает потребность России в 61 судно для перевозки зерновых общей стоимостью свыше 305 млрд рублей.

И наконец, вместо «зерновой сделки», похоже, будет «зерновая дружба». 45% акций одного из крупнейших российских зерновых инвестиционных фондов «Деметра» проданы банком ВТБ государственному инвестиционному фонду Омана. «Деметра» контролирует терминалы в черноморских портах, железнодорожных операторов и ещё ряд компаний, связанных с экспортом зерна.

Судя по всему, выходить на мировой рынок российское зерно будет через арабов, а доля российского зерна на рынке Ближнего и Среднего Востока, а также Передней Азии существенно вырастет. Россия после нецивилизованного развода с Западом, нашла себе новых партнёров в лице арабов, обменяв долю в портах увеличением своей доли на новых рынках.