— Владимир, ВКС РФ нанесли ракетный удар по краматорскому общежитию, где жили иностранные наемники. Пострадала, кстати, и соседняя пиццерия, где наемники ели. Из новостей об этом стало известно, что пострадали и колумбийцы-«заукраинцы», почему-то приехавшие на край света, в Краматорск. Вы в свое время жили в Колумбии и знаете эту страну. Вы можете нам рассказать, что это были за люди?
— Прежде всего надо сказать, что там были ранены три колумбийца — один писатель, один дипломат и одна журналистка. И бывшая с ними украинская писательница Виктория Амелина, галичанка, но живущая в Киеве.
— Кто они?
— Начнем по очереди. Писатель — это Эктор (Гектор) Абад Фациолинсе. Это колумбийский писатель, журналист, довольно известный человек в Колумбии. Родился и вырос в городе Медельин — столице наркокартелей.
Получил неплохое образование, видимо, из хорошей буржуазной семьи. Потом он жил много в Италии, в Европе, учился в разных университетах, но в основном он в Италии много времени провел.
Сам он учился в довольно престижных вузах, а после этого начал себя позиционировать, как типичный латиноамериканский интеллектуал, атеистом. Это такой человек левых взглядов, но из буржуазной семьи, такой леволиберал.
Второй — Серхио Харамильо Каро. Это колумбийский политик, который исторически происходит из-за аристократической семьи и тоже получил хорошее образование, и он считался специалистом по проблемам мира и примирению.
Он работал на колумбийское правительство лет десять назад, когда они начали очередной цикл мирных переговоров с колумбийской Красной армией FARK — Революционные силы Колумбии. Он один из идеологов примирения в стране между красными партизанами и буржуазным правительством.
И третья фигура — это журналистка Каталина Гомес Санчес. Довольно молодая женщина, но тоже с хорошим образованием. Она работала в Майами. Это все представители колумбийской леволиберальной элиты.
— Для чего они прибыли в Краматорск?
— С одной стороны, у колумбийцев существует пунктик на гражданских войнах и на внутренних гражданских конфликтах.
В самой Колумбии идет гражданская война лет семьдесят с переменным успехом — то она разворачивается, то затухает. Вся южная часть Колумбии принадлежит красным повстанцам, а северная часть принадлежит правительству и парамилитарным формированиям. Это боевики, как говорят, «обезьяны с гранатами», которые тупо защищают свое имущество от красных партизан и всего этого.
Там происходят постоянные перестрелки и убийства. Плюс там наркокартели, плюс абсолютный беспредел. И, возвращаясь к колумбийцам, — у них это болезненный момент.
По всей видимости, думаю, ими двигала в первую очередь эта история. Колумбийцы — это нация, которая находится в долговременном конфликте. Им интересно, что и как происходит на эту тему в других странах, и более того, как это происходит в России, Украине — бывшем СССР.
Это как пример для многих колумбийцев. Для левых колумбийцев это пример как должно быть, для правых — пример как не должно быть. Видимо, они поехали туда посмотреть на месте, как все это происходит. Общественная психология.
Это очень близко к их гражданскому конфликту, когда люди, говорящие на одном языке, у них одна религия, у них единые образовательные стандарты до недавнего времени, но тем не менее они между собой воюют.
С другой стороны, это модная тема, на которой попиариться неплохо. Мы, соответственно, видим инициативу и в Африке, и в Азии, в Латинской Америке, вот Бразилию пригласили на совещание в Западной Европе по подписанию мирного договора на Украине.
Думаю, что сейчас эмиссаров со всего мира очень много на Украине. Они интересуются темой Украины и с точки зрения своего пиара, и с точки зрения интересов тех обществ и стран, в которых они выросли.
В связи с тем, что российско-украинский конфликт выходит на глобальные масштабы, сейчас из многих стран политики, общественные деятели начинают на это все больше обращать внимание. И каждый со своим рецептом пытается внести свои пять копеек.
В частности, в Западной Европе намечается буквально на днях, если еще не прошло, совещание натовских стран плюс с привлечением стран БРИКС — Бразилия, ЮАР, Арабские страны, Саудовская Аравия, еще кто-то.
Со всего мира собираются представители, которые должны будут найти пути к мирным договоренностям по принципу этой корейской демаркационной линии.
С разных сторон собираются, пытаются организовать мозговой центр, будут решать. Из Латинской Америки тоже народ интересуется, они приехали посмотреть, как в обществе постсоветском проблема гражданского конфликта решается — какая там психология, что там происходит.
Тем более что в Колумбии гражданская война идет много лет, но в основном это перестрелки в джунглях. Там нет крупных войсковых операций, нет танков, нет ничего.
А тут на территории бывшего СССР, который был примером для левых латиноамериканцев, как должно быть, а для правых — как не должно быть, вдруг такой бешеный конфликт на уровне Второй мировой, с танковыми боями, с новыми системами залпового огня.
Безусловно, это привлекает многих представителей Третьего мира, для которых вдруг этот конфликт в центре индустриальной Европы раскрылся непонятным образом.
Конечно, они все интересуются, хотят лично попасть, чтобы получить впечатления от разговоров с людьми, от разговоров с политиками, от общения с военными.
С другой стороны, это общая линия леволиберальной глобальной политики на успокоение, на купирование слишком больших конфликтов, которые мешают вести бизнес всем сторонам.
То же самое, как мы видим в Колумбии, когда с одной стороны левые партизаны, с другой стороны правые военизированные формирования. Одни выступают за власть народа, за полную национализацию всех ресурсов, а другие, наоборот, за то, чтобы частные владельцы, олигархат особенно, латифундисты — крупные владельцы земли в Колумбии — чтобы они сохранили свои территории.
Собственно, это война жестких кулаков с обедневшим крестьянством. Одни хотят удержать, другие хотят, наоборот, их переломить. Вот как мы наблюдали в России в Гражданскую войну. Примерно то же самое сейчас в Колумбии.
Поэтому они приехали, с одной стороны, как интересующиеся, все-таки это писатели, журналисты, политики, эта тема их серьезно касается.
С другой стороны, видимо, как представители западного леволиберального истеблишмента, которые свои пять копеек вносят в прессу, в телевидение, в глобальные средства массовой информации с точки зрения того, как они это видят.
Интересно, что латиноамериканцы — у них немножко другой менталитет, у них не менталитет западных людей из Западной Европы и Соединенных Штатов. У них все это по-другому.
Их рассуждения будут интересны и близки гражданами и жителям постсоветского пространства, поскольку латиносы по многим позициям очень напоминают советских, особенно латиноамериканская интеллигенция.
В ней странная смесь ультраправых и ультралевых радикальных позиций очень часто встречается. Это то, что мы сейчас наблюдаем там же, на постсоветском пространстве.
— Вот вы говорите «леволибералы», а у меня концы не сходятся с концами. У этого писателя Фациолинсе в 80-х правые из колумбийских эскадронов смерти отца убили. Как у нас Бузину. Второе, почему-то «леволиберал» Каро создал в Колумбии организацию «Держись, Украина!», а не «Держись, Донбасс!». Ведь по идее они должны были бы быть с левым Донбассом, а не с правой Украиной. Но они именно с ней. Оксюморон получается. К тому же эти колумбийские товарищи были с львовской писательницей Викторией Амелиной, а ее тяжело заподозрить в левых симпатиях, она скорее правая, националистка, борец за украинскую идею.
— В чем в целом вопрос с левым либерализмом состоит? Смотрите, например, Байдена многие называют леволибералом. Мол, американские демократы — это леваки. Это негры BLM, это шестьдесят полов и так далее.
Но, извините, какой Байден левак? Это ведь не так.
Недавно была серия лекций американского юриста Дэймона Силверса в университетском колледже Лондона на тему современной экономики. Для студентов и преподавателей экономики.
Силверс прямо сказал: в чем специфика неолиберализма, которые некоторые называют неолиберальной повесткой? В том, что сама по себе идеология неолиберализма, то, что вещается с экранов говорящими головами, основана на риторике классического либерализма: свобода личности, свобода рынка, невидимая рука рынка, свобода предпринимательства, права человека и т. д.
Вот все то, что как бы сложно отрицать.
С другой стороны, практика неолиберализма заточена на уничтожение государственных структур. Она заточена на уничтожение общественных институтов, государства, социальной сознательности и делает ставку на приоритеты частных договоренностей и частных интересов.
С одной стороны, вам объясняют, что это все права человека, это все законность, это все свобода рынка, а на самом деле на практике идет именно поддержка частных инициатив, причем когда частные интересы противоречат интересам общества и государства.
Риторика совершенно демократическая, либеральная и просоциальная.
А на практике получается, что общественные институты, общественные организации, общественные активисты несут ущерб обществу. Всем манипулируют, получается, частные олигархи. За Байденом олигархи.
Во всех других странах то же самое. В Европе такая же риторика: мы играем по правилам, мы следуем принципам, мы за все хорошее.
На самом деле мы видим, что там под прекраснодушной вывеской уничтожаются промышленные мощности, принимаются законы в пользу военно-промышленного комплекса против общественных интересов, против пенсий и пенсионеров, против медицины и социальных гарантий. И главное, что это везде так.
У Силверса есть интересное положение: в наше время именно лидерами неолиберального порядка, то есть приватизации всего и вся в интересах частных лиц, являются как раз авторитарные режима типа Саудовской Аравии и Китая.
Получается, эта неолиберальная глобализация продвигается наиболее антиобщественными режимами, антидемократическими.
На Западе та же самая история, что антидемократические режимы, стоящие на защите интересов частных лиц, используя риторику либерализма, продвигают свою повестку, которая ни в коем разе не является либеральной.
А с другой стороны, жертвы неолиберальной политики начинают обвинять в целом либерализм, что либерализм — это фашизм, это плохо, а мы патриоты.
Получается, наезды на либерализм, но это тоже чисто риторически. А по сути дела, кто стоит за чьей спиной — это есть большая проблема, с которой сложно разобраться.
В Колумбии, например, та же самая история: там все находится во власти двух процентов населения, супербогатых, которые все это держат. Это частные лица, которые договариваются между собой на частных площадках — в гольф-клубах, в разных собраниях, в частных клубах.
А говорящие головы в лице журналистов, иногда даже честных журналистов, говорят: «Мы выступаем за честные принципы!» Но в наше время уже научились управлять, манипулировать этими «честными принципами».
Мы видим пример Советского Союза, где была самая демократическая конституция в мире, а реальная практика советской власти включала много того, от чего люди были в шоке, в том числе и сами советские, когда узнали из архивов, что происходило и как все это происходит. Поэтому вам не надо ничему удивляться.