Российскому обществу надо как можно быстрее осознать всю серьезность разворачивающегося противостояния с Западом, понять, что спецоперацией дело вряд ли ограничится. Нужно отмобилизоваться и быть готовыми к любому повороту событий, считает главный редактор мультимедийного издания "Украина.ру" Искандер Хисамов, который на днях вернулся из Донецка.
Об этом он рассказал в интервью по итогам поездки.
- Искандер, приятно видеть вас живым, здоровым и веселым. Но будем, к сожалению, говорить о грустном. Украина продолжает ожесточенные обстрелы Донецка, достается и центру, и окраинам. Вы, когда ехали туда, у вас, понятно, какое-то впечатление, ощущение сложилось, потому что мы все в информационном поле. То, что вы увидели в Донецке, насколько отличалось от того, что вы предполагали?
– Я был в предыдущий раз в Донецке пять лет назад, брал интервью у главы республики Александра Захарченко, вскоре после нашего интервью он погиб.
Тогда, конечно, было веселее, тогда город был полон людей, я вообще удивлялся – в те дни были есенинские чтения на бульваре Пушкина. Женщины в жабо, в белых одеждах читали стихи. Это был большой контраст - город воюет, а тут такое.
Сейчас город действительно воюет. Он пустынный. Я там гулял по парку, хотя мне пытались запретить из соображений безопасности, но, тем не менее, я видел - город пустой, парки, набережные становятся запущенными, а они были очень нарядными. И - постоянные артиллерийские обстрелы. Конечно, они носят абсолютно террористический характер. То есть – задача запугать людей. Бьют по площадям.
Попали в мою гостиницу тоже, у рядом стоящей пятиэтажки все стекла повыбивало. И видно, что случайно прилетел снаряд. Они (ВСУ – Ред.) из "Градов" шарашат, а "Грады" прицеливаются куда-то в центр или куда-то еще.
Это, конечно, никакого военного значения не имеет, но задача – терроризировать население. Мы все время со своей съемочной бригадой, с ребятами - разъезжали по городу и ловили сигналы, что "вот здесь ударила бомба". Мы едем туда, снимаем, там берем интервью у очевидцев и сами пытаемся создать картину. Словом, конечно, картина, я бы не сказал, что печальная, но она боевая. По городу ездит техника российская, много ее там – танки, БТР, грузовики ужасных размеров чего-то возят.
Словом, город бодр, воюет. Страдают в первую очередь престарелые, женщины, мирные жители. Амбивалентное впечатление – с одной стороны печально и грустно, а с другой стороны, есть военный, боевой, спортивный оптимизм.
– Я, когда вижу дончан, слушаю их – постоянно приходят на ум известные строчки: "Гвозди бы делать из этих людей – не было б в мире прочнее гвоздей". Какие настроения сейчас среди местного населения? Понятно, что им непросто. Воды нет с весны. Что они сейчас говорят, о чем думают, чего хотят?
– Я общался с разными людьми, начиная от первого лица до рядовых граждан и солдат. Впечатления также разные. Насчет воды – да, конечно, это крайнее неудобство создает населению, особенно - технической воды, унитаз смыть… Там везде эти банки, фляги с водой – все время это является проблемой.
Я жил рядышком с речкой, что хорошо, потому что давления хватало подтягивать в нашу гостиницу водичку, и я гулял по набережным – там есть пункты забора технической воды, туда постоянно машины подъезжают, граждане заправляют по десятку фляг с водой.
Конечно, там тяжело. Много всяких трудностей – торговля боится работать, закрыта большая часть магазинов, кафе, ресторанов. Но есть ощущение мобилизованности, понимания того, что происходит.
Я ни от одного не слышал - не то, чтобы я сотни людей опрашивал, но от тех, с кем я общался, и даже на улицах, в магазинах - я не слышал и не видел какой-то паники. Есть ожесточение некоторое, злость, но все страшно злы на Украину. Там и какая-то капитальная ненависть, и злость по поводу этих террористических артиллерийских выпадов со стороны Украины, которым нет объяснения.
Так что, повторяю – настроение достаточно собранное, есть готовность к борьбе.
– Тем не менее, жизнь продолжается, хоть и в таких сложных условиях. Я читала ваше интервью с руководителем местного театра. Мало того, что они выступают дома, они еще и на гастроли ездят, принимают у себя российских артистов. Как культурная жизнь в Донецке сейчас налажена?
– Я беседовал с руководителем областного драмтеатра, они только что вернулись из России, восемь городов объехали, с огромным успехом здесь выступали. Я видел по российским программам – они "Юнону и Авось", знаменитый спектакль по произведению Андрея Вознесенского поставили. С большим успехом проходили спектакли. Они в творческой форме, работают, имеют большие планы.
Естественно, они выступать в Донбассе не могут, потому что нельзя много людей собирать – это опасно. Есть такие бригады артистические, ездят, выступают. Более того, работает филармония, имел подробную беседу с директором. И они тоже очень активно дают концерты в расположении частей. У них камерный формат. Кроме того, там, со слов директора, человек восемьдесят из их состава мобилизовали – воюют они. Четыре человека уже погибли. Они постоянно имеют контакт со своими воинами, когда что-то с кем-то случается – семьям помогают. Жаль, артисты погибают на фронтах. И, кроме того, выполняют там свою работу.
Вообще - культурная жизнь в Донецке, как ни странно, она гораздо интенсивнее, чем во многих украинских городах. Я много лет прожил в Киеве, до 2016 года я там был. Всегда удивлялся, насколько там дохленькая культурная жизнь - последние годы, начиная с середины нулевых годов. Не то, что это связанно с русским языком или с чем-то, а просто деградация – невозможно было ходить в эти театры. Я в Театр русской драмы (ныне слово "русской" из названия убрали – Ред.) в Киеве ходил – ужас ужаснейший. В оперном театре ставятся какие-то балеты, чуть ли не эротического содержания, не поймешь, то ли это классика балетная, то ли…
На Донбассе все серьезно. Это в тысячный раз опровергает позицию нациков о том, что там якобы какие-то дикари, жлобье живет на Донбассе. Так жлобы есть везде, но концентрация их на Донбассе гораздо меньше, чем в том же Киеве. А культурная жизнь, несмотря на самые страшные условия, продолжается.
Общение с этими людьми - а я, конечно, беседовал и с военными, много разъезжал по расположению частей - но знакомство с людьми сферы культуры, возобновление и продолжение культурной жизни – внушает еще больше оптимизма. Люди смотрят в будущее. Наталья Волкова, главреж драмтеатра, говорила, что сейчас по-другому искусство воспринимают люди, как-то серьезнее. Они ощутили – это не простой пафос… Кстати, директор филармонии тоже высказывался на эту тему, что какой-то интерес к искусству, интерес к текстам литературным, постановкам театральным, более глубок. Мне кажется, что в этом что-то есть.
– Да, искусство лечит. Как известно, после боя сердце просит музыки вдвойне. А вот что касается боя, вам также довелось побывать и на передовой. Какие там настроения, за что и как воюют наши бойцы?
– Объединю эти две темы. Я был в расположении части – там был концерт небольшой. Один человек из Краснодарской филармонии пел песни - и современные, и патриотические, и народные. И лирник на лире играл - из Калуги дядька, вообще роскошный! Я у него взял интервью, рекомендую посмотреть. Роскошный русский типаж – он на балалайке играет, лиры сам делает – а это довольно сложный музыкальный инструмент. Это было прямо в расположении части, недалеко от позиции. Так что культура идет буквально в окопы расположения частей.
Что касается настроения – тоже интересно было. Разговариваю с одним комбатом, сначала идут претензии, он говорит - вот у нас транспорт (плохой – Ред.), там плохо со связью... Я уже думаю - что-то мрачно как-то все. При этом все выглядят хорошо, уверено. И на вопрос, чуть позже я спросил – как настроения в части? Он говорит – боевое, рвемся в бой! Только что рассказывал, что им много чего не хватает. Но это естественно, это моя уже оценка. Часто бывают перебои со снабжением. В целом моя оценка – там все нормально.
Настроение такое, что - да, несмотря ни на что, мы все-таки хотим... Они даже притомились стоять там, у них там стабильные позиции под Донецком. Они говорят – мы сейчас уже готовимся, говорить нельзя, но мы готовимся к активным действиям.
Словом, вот так. Есть недостатки в снабжении армии - и большие. Кстати, их закрывают волонтеры. Я просто проникся глубоким уважением к нашему волонтерскому движению. Они очень грамотно работают. Та же самая Татьяна Монтян и ее друзья… Татьяна - известный украинский юрист, сейчас она в Донецке, работает по сбору, в первую очередь, вещей для армии, для нуждающихся.
– Владимир Грубник и Андрей Лысенко.
– Да, Грубник и Лысенко, их группа. И многие другие, эта работа уже поставлена на поток серьезно. Собирают вещи, бросают клич – что нужно? Нужны портативные приборы связи, которые в продаже на "Авито", или нужны автомобили, какие-то бэушные, битые, чтобы не жалко было машинку – доставить продукты, подъехать куда-то.
А по уставу не положена им машинка, допустим, взводу не положено - а нужно. И вот они бросают клич, и волонтеры привозят. Я в нескольких частях был, и все очень искренне благодарят волонтеров, которые закрывают многие недочеты, дырочки в снабжении армии. Кстати, по еде и по лекарствам - и государство их хорошо обеспечивает. Но особые вкусняшки им подвозят волонтеры.
– Ели вы фронтовую еду?
– Так не ел. Но кофе пил, чай, угощали какими-то печеньками. Просто не хотел, а предлагали везде – хотите покушать? – Нет, завтракали недавно! Так что - это волонтерство тоже вызывает большой оптимизм, видно, что общество как-то поднимается. Это не пустые слова, тут действительно патриотизм, особенно в тех южных районах, примыкающих (к зоне боевых действий – Ред.). Я вижу, что все понимают, что они за правое дело борются. Никаких сомнений столичных, метаний нашей богемы или еще чего-то - там нет. По мобилизации никаких не было вопросов. Артистов 80 человек воюют, стреляют из автоматов и пушек. Это вызывает оптимизм и уважение.
Говорил с фельдшером роты Светой, – она из Москвы, но полгода уже на Донбассе. Я спросил, почему он здесь – из любви к России, а может быть, из осознания необходимости борьбы с националистическими силами Украины? Она ответила – не из-за любви к России, не из-за ненависти к Украине, ненависти у нее нет вообще – а потому она здесь, что любит помогать людям. И я видел, что она искренне рада возможность реализовать это свое стремление. И на вопрос, не хочет ли поехать в отпуск в Москву, ответила – нет, не хочу, здесь, на Донбассе, много дел.
– Международная медиагруппа "Россия сегодня" тоже участвует в волонтерском движении, постоянно помогает людям. Я бы хотела, чтобы вы об этом более подробно рассказали. Буквально на днях медиагруппа передала на большую сумму необходимых продуктов для фронта.
– Да, наше агентство активно в этом участвует. Мы получили запрос от бойцов одной из бригад - о том, чего им там не хватает, в частности, каких-то антенн для интернет-связи, каких-то простых вещей. Оперативно у нас все это собрали и отправили.
– Более миллиона рублей!
– Да, за миллион. И все точно по реестру, который прислали. Не то, что - на тебе, Боже, что нам негоже, а именно все, что надо. Они были счастливы, благодарственные пишут сообщения в адрес агентства. Я скромно ехал туда в командировку, и целый чемодан пауэрбанков – нарасхват. Очень нужная вещь на фронте, им (бойцам – Ред.) негде заряжать, они бывают по несколько суток там, где нет стабильного электроснабжения, а зачем-то нужно им это дело, не буду говорить, зачем – ну, для связи, наверное, может, и поиграться во что-то там… Этого я не знаю, но - берут. Так что настроение у меня хуже не стало от посещения Донецка.
– Когда вы принимали решение туда поехать, чем вы руководствовались и - не было ли вам страшно? Многие представители нашего коллектива, наши коллеги рвутся туда, рвутся в бой. А что движет руководителем?
– У нас для начала, скажу с гордостью, уже одиннадцать сотрудников редакции прошли военную подготовку, есть специальные курсы "Бастион" для журналистов, которые собираются в зону боевых действий - учат нас как ползать, скрываться, стрелять, прыгать.
Я прошел эту учебу. Это очень хорошо, правильно, это помогает. Мне ребята рассказывали. Мне самому эти навыки, слава Богу, не пригодились, чтобы бежать куда-нибудь или стрелять в кого-нибудь. Но польза есть. А другим нашим коллегам, из нашего же агентства, мне рассказывали, из Луганской области, что попадали под страшные обстрелы (им пригодились навыки – Ред.)
Зачем я туда поехал? Я руководитель СМИ, которое занимается вопросами Украины – "Украина.ру", как раз - российский взгляд на Украину. И, когда началась активная фаза специальной военной операции, я, чем дальше, тем больше был убежден в том, что мне надо посмотреть своими глазами, как наши ребята работают, в каких условиях? Они рассказывают об этом, а мне надо ощутить на себе.
Это было очень важно, я много чего понял, и кое-что в работе нашей корректируется по освещению этой кампании, и вообще - ситуации там. Во-вторых, мне - и как журналисту, и как гражданину – хотелось разобраться самому, не только по СМИ, не только по интернету, по блогам и т.д., а самому почувствовать, подержать, пощупать. Это нормальный журналистский навык и инстинкт. Я со многими людьми переговорил, начиная с Пушилина, главы республики, и с рядовыми солдатами, рядовыми гражданами.
Кое-что я понял. Я могу сразу сказать – там много чего, и негатива, и позитива, и проблем. Но общая сумма вектора получается оптимистическая.
– Это не может не радовать. Последний вопрос касается российского взгляда на происходящее. На днях "Левада-Центр"* опубликовал результаты своего очередного опроса, и получилось вот что: 75% россиян поддерживают проведение СВО, кроме того, увеличился процент людей, которые выступают за продолжение СВО. Сейчас таких 41%, в октябре было 36%. Большая часть из опрошенных склоняется к миру, к мирным переговорам.
К сожалению, горячих точек становится все больше и больше. Сейчас к потенциально горячим точкам присоединяются уже российские регионы. Если раньше Украина атаковала преимущественно близлежащие территории – Белгородская, Курская область, то сейчас уже они стали атаковать и Саратовскую, и Рязанскую, все ближе и ближе подбираясь - имею в виду атаки на военные аэродромы. Россияне понимают степень опасности? Понимают, что это касается уже каждого напрямую? Что скажете относительно настроений в обществе, по вашим наблюдениям, и в какую сторону их необходимо корректировать, если необходимо?
– Я думаю, настроения сами будут по мере течения жизни корректироваться. Но, конечно, я считаю, что большинство российского общества оказалось в плену этой, я уверен, неверной, узкой формулировки "специальная военная операция".
Специальная военная операция – это что-то там, а здесь этого нет. Это мне напомнило, я тогда активно освещал события в Чечне, тогда тоже было - вроде как Чечня там… а когда начали дома взрываться в Москве и в других городах России, и эти атаки носили совершенно террористический характер. А страна, общество, городские коммунальные службы - были совершенно не готовы к этому. Бородатые люди носили мешки с гексогеном в жилые дома – никому не было дела. Не было настроя, не было отмобилизованности, бдительности, что сопровождают войну.
А вы говорите - Украина, Украина. Да нет же, не Украина. Эти все операции сложнейшие - и исполненные, к сожалению, неплохо – это все, конечно же, готовится западными специалистами, обеспечивается западным оборудованием, всей мощью, спутниковой связью, наблюдением и пр. Конечно же, мы имеем дело с мировым злом в лице Запада. Мы - и начальство, и общество - были не готовы к такому масштабу. Полагали, что решится дело такой операцией.
Опять мне напоминает Чечню, когда Грачев - министр приснопамятный - говорил, что "силами двух десантных батальонов я решу задачу". А насколько это все растянулось! Сколько крови стоила эта недооценка!
Сейчас тоже ситуация сложная, нужно нам всем быть отмобилизованными. Неважно, ты в Саратове или под Рязанью, или в Москве… Мы говорим, что Москва – ПВО здесь замечательно действует. Мы много чего говорили, что хорошо действует. А потом смотрим - происходят вещи, которые говорят о том, что мы немножко расслабились, потеряли бдительность, дисциплину.
Сейчас главные уроки первых месяцев компании - хорошо, что они не закончились катастрофой какой-нибудь. Есть неудачи, есть продвижение, но мы имеем дело с противником безжалостным, умным, на вооружении у которого новейшие технические достижения всего мира стоят. Поэтому мы должны соответствовать этой задаче. А задачи выполнять надо.
**Некоммерческая организация, признанная иноагентом в России.