Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев издал указ об обновлениях в военной доктрине республике. «Многовекторность» страны, противоречивые сигналы от ее элиты породили массу самых далеких от реальности представлений об ориентации Астаны. Подборка фактов и мнение известного эксперта помогают развеять туман неопределенности
Переиздание военной доктрины с дополнениями и изменениями было сопровождено маловразумительными бюрократическими объяснениями. В общем-то, министерство обороны признавалось, что переписало документ по поручению президента республики Касым-Жомарта Токаева. «В Послании-2021 "Единство народа и системные реформы — прочная основа процветания страны" глава государства заявил о необходимости перезагрузки Военной доктрины», — сослались разработчики на авторитет высшего лица в стране.
Правда, как и в любой теоретической работе, в документе содержалось указание на актуальность: «Новая редакция Военной доктрины позволяет адаптировать взгляды государства на обеспечение военной безопасности и обороны к современным требованиям и условиям, а также повышает военный потенциал страны для адекватного реагирования на новые угрозы и риски». Можно предположить, что в Астане сделали выводы из идущей на Украине длительной кампании России и осовременили систему взглядов на возможные конфликты.
Очевидно, что на военную мысль оказали влияние и операции в бывшей УССР и январские события 2022-м в самом Казахстане, когда мятеж и беспорядки покачнули государство. Поэтому в доктрине прописали про «новые формы применения и способы действий войск для решения задач при кризисных ситуациях и пресечении внутреннего вооруженного конфликта».
Сама же доктрина была написана и издана еще при первом президенте Нурсултане Назарбаеве в 2017-м. И еще тогда в сетях эксперты и рядовые пользователи спорили о степени влияния внутриукраинского конфликта на документ. Многих возбудило слово «гибридный» во фразе: «Наблюдаются тенденции применения "гибридных" методов борьбы, целями которых являются создание неблагоприятных внешних условий и дестабилизация внутренней обстановки в противостоящем государстве». Слог был настолько похож на речекряк (duckspeak — политически правильная коммуникация, независимая от сознания; термин из романа Джорджа Оруэлла «1984») политиков из Киева, что кто-то увидел в этом нечто антироссийское.
«Новая казахская военная доктрина явно связана с Украиной. Казахская доктрина очень схожа с доктриной Беларуси, принятой в 2016 году, но Минск более открыто указал на уроки, извлеченные из событий на Украине», — цитировал портал EurasiaNet.org некую Дейрдре Тайнан, директора проекта по Центральной Азии в организации «Международная кризисная группа», — как полагается, «некоммерческой» и «неправительственной» организации. Редакция канала «Южный ветер» проанализировала труды «Международной кризисной группы» назвала ее лоббистами военных операций НАТО.
Впрочем, учитывая «многовекторность» части элит Казахстана, доктрина вполне могла быть создана по принципу «включить туда все актуальное, чтобы ничего не упустить». Кстати, такие взгляды «и нашим, и вашим» для казахстанского общества не совсем уж характерны. В апреле 2022-го в «независимых» СМИ, да и прямо на «Радио "Свобода"» (внесено Министерством юстиции России в список иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента) был большой переполох из-за того, что итоги опроса Бюро экспресс-мониторинга общественного мнения Demoscope оказались неудобными. Результаты даже исчезали на сайте организации на какое-то время. «В вопросе о том, "какую из сторон вы поддерживаете", лишь 10 процентов опрошенных выбрали Украину…, 39 процентов опрошенных поддерживают Россию в данной войне», — говорилось в описании. Вывод был сделан предсказуемый: «Значительная часть казахстанцев подвержена влиянию российской пропаганды».
Идеологические войны тоже получили место в системе взглядов на конфликты. В доктрине, естественно, получило отражение беспокойство по поводу так называемых психологических операций и войны в киберпространстве — в вооруженных силах Казахстана созданы профильные подразделения. Есть и упоминания о службе в резерве и территориальной обороне — этот вид мероприятий в Казахстане начали вводить и практиковать еще до 2022-го, в 2020 году попробовали специальное развертывание этих войск.
Но история теробороны началась за несколько лет до принятия обновленной военной доктрины. «В 2017 году впервые сводное подразделение территориальных войск приняло участие в военном параде в столице… В 2018 году бригада территориальной обороны Мангистауской области приняла участие в оперативно-стратегическом командно-штабном учении "Батыс-2018". В 2019 году на аналогичное учение "Алдаспан-2019" привлекалась бригада территориальной обороны Алматинской области», — перечислял в 2021-м замначальника департамента территориальный обороны Бауыржан Саконов.
За пунктом «создание условий взаимовыгодного сотрудничества с иностранными компаниями для поставок современного вооружения и военной техники, трансферта технологий и создания совместных производств» стоит полная драматизма история о том, как Казахстан развивал кооперацию с зарубежными предприятиями. Часто из этого получалось уголовное дело.
В конце 2000-х Комитет национальной безопасности вел расследование по делу бывшего замминистра обороны Кажимурата Маерманова, которого заподозрили в коррупционных преступлениях при проведении конкурсов на разработку и производство совместно с израильскими компаниями новых артсистем. Но образцы вооружения, как выяснила экспертиза, не соответствовали государственным стандартам и имели недоработки, государству был нанесен ущерб на сумму в 92 миллиона долларов.
В 2012-м потерпел крушение Ан-72 пограничной службы комитета национальной безопасности, погибли все находившиеся на борту, включая шефа «зеленых фуражек» полковника Турганбека Стамбекова и его жену. В расследования выяснилось, что самолет ремонтировался на предприятии «Укрспецэкспорт», за что уполномоченные лица в Казахстане получали откаты. Один из чиновников даже сдал свою часть взятки властям. Раскаялся он из-за того, что на рухнувшем Ане был и его родственник.
Но Казахстан продолжал умеренную многовекторность в приобретении вооружений и военной техники. В 2020-м Госдепартамент одобрил продажу республике самолетов разведки, наблюдения и рекогносцировки KingAir B300ER Scorpion с наземным оборудованием — на сумму 128 миллионов долларов. В 2022-м стало известно, что турецкая аэрокосмическая компания TürkHavacılıkveUzaySanayii AŞ (TUSAŞ) намерена поставить ударные дроны Anka. Время показало — и у российское армии возникли затруднения с линейкой техники в ходе специальной военной операции — что казахстанские военные были не так уж и не правы.
Разобраться в этом винегрете многовекторности, коррупционных историй, возможных опасений казахстанских элит поможет комментарий политолога Марата Шибутова по поводу восприятия России в глазах элит и населения республики. «Есть падение авторитета России, но не потому, что она такая автаркическая (идеал для наших граждан вообще ОАЭ, которые конфедерация абсолютных монархий), и не потому, что она воюет с Украиной», — отметил он.
«Разочарование в том, что она воюет плохо, ведет себя очень нерационально и неадекватно, упускает очевидные вещи и в целом производит [впечатление] страны, элита которой вообще потеряла адекватность и пребывает в мире розовых пони. Я много раз уже писал, что в нашем регионе уважают силу и готовность ее применить решительно и без всяких сантиментов. Этого Россия сейчас не показывает — все ожидали, что она на пепелище от Киева будет [принимать] капитуляцию от нового украинского правительства, а она тут рассказывает, что центры принятия решений далеко и "мы один народ"», — объяснял Шибутов.
Взгляд этот можно признать спорным, но он отражает настроения, эмоции и даже чувства какой-то части казахстанского общества.
Понятно, что Россия проводит на Украине свою политику, не сообразуясь с тем, что от нее ждут или чего от нее не ждут в США, Европе или СНГ. Россия, имея долгосрочную политику, сообразуется только с тем, что есть в ее планах, пусть и не известных большинству политических элит. Но как видим на примере Казахстана, эта политика должна учитывать взгляды, традиции и представления политиков в соседних государствах. Это важно. Именно для того, чтобы эти планы превратились в реальность.