В Запорожье, под которым сейчас идут бои, в течение восьми лет существовало сопротивление постмайданной власти.
В апреле 2014-го группа жителей города, вышедшая на «Марш вежливых людей» с георгиевскими ленточками, несколько часов стояла в окружении толпы украинских националистов, которые забрасывали демонстрантов комьями земли, яйцами и петардами.
Людей, на которых напали, смогла вывести из-под обстрела милиция. Многие из получивших название «Триста запорожцев» участников той акции ушли в подполье.
Один из них, Сергей (имя изменено по просьбе собеседника) рассказал Украина.ру, как он начинал бороться за освобождение родного города.
— Вы были в запорожском подполье?
— Да, в сопротивлении, в подполье.
— С 2014 года?
— Да.
— Как оно сформировалось, как вы его нашли?
— В городе многие знали друг друга, кто не поддерживал эту власть (постмайданную. — Ред.), как-то сгруппировались и для себя сделали вывод, что нам не по пути с этой властью.
Ездили в Луганск, принимали участие в захвате луганского СБУ (в апреле 2014-го в ответ на действия активистов Майдана сторонники «Русской весны» заняли здания луганского управления Службы безопасности Украины. — Ред.).
Всегда в Запорожье ходили по митингам, мы из группы «Триста Запорожцев» (группа жителей Запорожья, проведшая в 2014-м многочасовую демонстрацию в окружении превосходящих сил украинских националистов. — Ред.), это нас потом прозвали. Стояли на Аллее Славы.
— «Триста Запорожцев»: кто вы такие?
— Разные люди. Рабочие. Мы приходили на митинг, защищали памятник Ленина неоднократно (возле этого монумента в 2014-м митинги проводили как сторонники, так и противника Майдана, часто доходило до столкновений. — Ред.), они пытались посбивать надписи и так далее. Мы памятник защищали.
Нас тогда было 80 человек, дежурили по ночам. Они как-то приехали, нас обстреляли. Нам пришлось отойти в сторону, потому что не хотели жертв. В тот момент милиция остановилась между нами, но ничего не предпринимала. Видно, у них было указание их не трогать.
Дело в том, что мы были без ничего, они были с цепями, палками, с топорами даже на Аллее Славы.
— Вернемся к «Тремстам Запорожцам». Когда вы вышли на демонстрацию, что вы хотели показать, что отстоять?
— Лично я не желал жить с фашистами. Я понимал, кто это — националисты, «Правый сектор»*. Я просто не смог бы ужиться.
Я в свое время даже был в плену...
К месту сбора тех, кто вышел 13 апреля 2014-го на «Марш вежливых запорожцев», были отправлены боевики, участники силовой поддержки Евромайдана.
Оказавшиеся в кольце украинских националистов «Триста Запорожцев» отвлекали силы активистов от остальных участников «Марша». Несколько часов «Триста Запорожцев» простояли под градом комьев земли, яиц, пакетов с молоком, затем их эвакуировала милиция. Несколько десятков человека получили травмы и химические ожоги.
После этих событий Сергей и его товарищи, видя, как власть захватывается незаконными методами и насилием, решили организоваться в подпольную организацию.
Они рассчитывали, что им нужно будет продержаться около полугода до освобождения города. Вскоре Служба безопасности Украины задержали многих членов сопротивления, не имевших опыта конспирации и тайных операций.
— Вас пытали?
— Да.
— Что именно делали?
— Били в допросной комнате. Был прикован, когда били, я, видно, потерял сознание и вывернул плечо, потом мне его в СИЗО вправляли. А когда уже меня привезли домой, там был обыск: то уже эсбэушники киевские — говорили: «Супруге руку прострелим, колено прострелим».
По поводу пыток — со мной мой друг, он сейчас в России, его тоже взяли, и он сидел в одной камере, а я в другой. Бьют-пытают меня, потом пошли, покурили, приходят к нему. Я слышу, как его метелят, и это всю ночь было.
Я на тот момент не знал, что такое боль сердца. На данный момент я могу уже с кардиологом поспорить…
16 августа 2022, 16:52
"Делали самую грязную работу": ветеран украинских спецслужб рассказал правду об СБУ— А за что вы боролись?
— Я лично боролся за то, чтобы мои дети, внуки, не видели фашизма, который они творят – это же настоящий фашизм. Я по-другому не могу назвать то, что они творят: «лепестки» (противопехотные мины, разбрасываемые ВСУ в Донецке. — Ред), мирных убивают, я тут тоже насмотрелся уже.
— А как вы поняли, к чему идет в 2014 году?
— Перед тем, как «Триста Запорожцев» встали, у нас по городу ходили толпами, по четыре человека, с деревянными щитами, с дубинками, и битами. И даже малейший разговор об этом (на неугодные активистам Евромайдана темы. — Ред.) — они по 10—20 человек толпой набегали, били, может быть, и убивали, но об этом никто потом ничего не знал.
— Разговор о чем, за что они набрасывались?
— Вот они идут: «Слава Украине!». Если ты им не ответишь: «Героям слава!», значит, ты не за них. А когда идут малолетки — толпа обкуренная, пьяная, они ж не разбираются. Они еще в тех годах были, если бьют, человек упал — двадцать человек добивают, и не смотрят, мужчина или женщина.
— Зачем они это делали?
— Мне кажется, что им пофиг, что делать, им просто платили, да и все. [Один из финансистов националистических формирований, украинский олигарх Игорь] Коломойский привез из Днепропетровска подонков, я другим словом не назову — подонки.
— К вам, в Запорожье?
— Да, тогда на Аллею Славы, когда мы стояли.
— На ваших родственников как-то давили?
— У меня маму каждый месяц вызывали в СБУ: «Подпишите, что вы с сыном разговаривали». Я с мамой общался, с супругой нет. Передавали через россиян-родственников, что я жив. Маме говорили: «Пишите, о чем вы с сыном разговариваете». В очередной раз ее отпустили, двое суток продержали. Она пришла, села на диван и умерла.
На тот момент супруга была, похоронила, а так бы некому было похоронить. Умерла, не дождавшись меня. У многих родителей пытали и жен.
— Они никого не жалеют?
— Никого, ни перед кем не останавливаются. Наш земляк сделал так, чтобы супругу и сына забрать туда. Не знаю, как они прознали — приехали, избили ее, и сказали: «Еще раз рыпнешься…». Очень сильно избили, пять лет сыну было — и сына ударили чем-то по голове.
— Эсбэушники?
— Да. Сказали, еще раз рыпнешься, мы тебя пристрелим в подвале — и все.
— Как сложилась ваша жизнь после того, как вы выбрались из Украины (Сергея, как и многих других членов подполья, освободили в рамках обмена удерживаемыми лицами и отправили в Донецк. — Ред.)?
— Был при воинской части волонтером. Потом по состоянию здоровья ушел, потому что было предынсультное состояние и инфаркт. Даже лежал в госпитале.
Лежал в Ясиноватой (город в Донецкой народной республике. — Ред.) месяц, потом направили в госпиталь. Когда лежал, сделали КТ, мол, мы что-то не поймем… Пришел туда, а меня спрашивают, вы точно сами к нам пришли? Говорю, да, еще на второй этаж поднялся.
Позвали начальницу — посмотри. Та смотрит, у нее глаза квадратные. Говорит: «Вы точно сами к нам пришли?» — «Да, а что такое?» — «У вас инфаркт задней стенки. Как вы вообще ходите — не понимаю…».
* Объявлен в России экстремистской и террористической организацией и запрещен.