Артем Тимченко: Если мы начнём врать так же, как украинцы, то перестанем быть русскими - 20.02.2023 Украина.ру
Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Артем Тимченко: Если мы начнём врать так же, как украинцы, то перестанем быть русскими

© Игорь ГомольскийАртем Тимченко интервью
Артем Тимченко интервью
Читать в
О Запорожском Антимайдане, георгиевской ленточке, начале войны, оболваненных русских, замполитах и комиссарах журналистам издания Украина.ру рассказал заместитель командира по работе с личным составом 3-го батальона 107-го отдельного полка ВС РФ Артем Тимченко, известный также под позывным "Прокурор"
— Артем Олегович, как человек из Запорожья, который баллотировался в Раду от националистической партии «Рух», стал замполитом в ДНР?
— Был период, когда в депутаты Верховной Рады можно было идти лишь от какой-нибудь партии. Самовыдвиженцем нельзя было, а все нормальные партии в Запорожье уже расхватали.
Тогда многим нормальным парням, которые с 2014-го воюют в Донбассе, предложили идти от «Руха». Выдвинули и мою кандидатуру. Думаю, что если бы прошел тогда в парламент, то выгнали в первую очередь. Из партии — тоже. Я ведь не разделял ни программы их, ни взглядов.
И даже не очень любил разговаривать на украинском языке, хотя литературный украинский знаю прекрасно.
Я ведь спортсмен — мастер спорта СССР по гандболу, а потому мне разрешалось пропускать уроки украинского, чтобы посещать дополнительные тренировки. Но, как все нормальные советские дети, я очень любил читать, а достать хорошую книгу на русском языке в Украине было почти нереально. Это нужно было сдавать макулатуру, получать талончик, стоять в очереди.
Долго, трудно, а читать хотелось. Зато любую интересную литературу можно было отыскать на украинском. Так я и выучил язык, не изучая его в школе.
— Тот язык, который якобы запрещали в СССР?
— Да наоборот! Всех напрягали, чтоб украинский учили. И надписей масса была на мове. Но это, кстати, по всему СССР так было.
Я ведь, как спортсмен, весь Союз объездил и всюду к этому относились с юмором. Какой-то такой национальный колорит был. Тех, кто разговаривал на украинском суржике, тогда называли подзабытым, но хорошим словечком «рогобан».
 Снайпер Арамис интервью
Снайпер Арамис: Наш противник на Украине — это близкий человек, превратившийся в зомбиСнайпер — профессия загадочная и притягательная. О том, каково это — быть снайпером в зоне проведения спецоперации, о тюнинге оружия, перевооружении, боях за Марьинку и противодействии крысам журналисту издания Украина.ру рассказал снайпер ВС РФ с позывным "Арамис".
Все тогда знали украинские песни, но в том же Запорожье на нем никто не разговаривал. Когда к нам пришел «Рух», все восприняли это как шутку. Кто ж знал, что все так обернется и у меня появится «руховский» бэкграунд? Или о том, что это фашистская партия, в названии которой вместо «х» теперь рисуют свастику?
В общем, с «Рухом» мне с самого начала было не по пути, но каким-то образом он в моей жизни появился.
— Но известны-то вы не этим, а деятельным участием в Запорожском Антимайдане. Расскажите об этом.
— Антимайданом мы себя не называли. Просто какие-то непонятные люди решили поддержать в нашем городе столичный Майдан и в какой-то момент у них даже шапочки УПА (организация запрещена в РФ) стали появляться.
В Запорожье подобное было… не просто не комильфо. Нормальные парни били за такое в морду. И вот когда эта босота стала бродить по городу, а события в Киеве развернулись в какую-то непонятное сторону, в Запорожье 24 января приехали экспортеры революции с Западной Украины. Приехали захватывать нашу администрацию.
В один прекрасный день увидел по телевизору какого-то парня, который вышел к ОГА с одиночным пикетом. Его там пытались задирать, но тогда еще было не принято убивать людей за «неправильные» взгляды.
Разыскал его. То был казак Саша Патаман — один из немногих казаков Запорожья, которых я действительно уважаю. Был он капитаном казачьих войск и в подчинении имел сто человек — роту. Для сравнения замечу, что был в городе казачий генералиссимус — тетка. У нее в составе казачества имелось четыре человека.
— Два казака — три гетмана.
— Да-да! Так вот у меня тоже были свои бойцы. Когда Ющенко стал президентом, мы создали движение «Достали», вокруг которого собралась молодежь. И когда эти идиоты приехали захватывать ОГА, мы с Александром собрали 300—400 человек и выступили против того, что рогули пытаются диктовать нам свою волю.
Мы с Сашей договорились, что лидером будет он, а я займусь медийным сопровождением. У меня тогда и сайт был, и газета. Потом, правда, ему пришлось срочно уехать из города, поскольку националисты объявили на него охоту после защиты памятника Ленину, а мне пришлось выходить в публичную плоскость.
В общем, мы собрали ребят без всякого админресурса. Потом нас называли «ленточки» и даже покойный губернатор области не мог понять, откуда же мы взялись.
— «Ленточки»?
— О! Сейчас расскажу о том, как георгиевская лента стала символом нашего сопротивления! Придя на помощь тогда еще милиции, мы стали эдаким фактором «X», который никто не учитывал.
Александр Семёнов интервью
Александр Семенов: "Леопарды" станут проблемой, но погоды не сделаютЛетом 2022-го в новостные сводки из зоны СВО ворвалось доселе неизвестное подразделение — ОБТФ "Каскад".
Мы понимали, что бойня, скорее всего, случится ночью, а потому нужно как-то идентифицировать себя. А триста человек — это много.
В окрестных аптеках выкупили все бинты, но выяснилось, что одного бинта человеку не хватит, чтобы повязать на руку и ногу. И тут Саня говорит: «Парни, у меня георгиевская ленточка есть в машине! Километра два осталось с Девятого Мая!» Мы решили, что это здорово и даже символично.
И вот мы с ног до головы обвязали себя лентами, чтобы понимать, где чужие, а где свои. Уже потом под это подвели идеологическую базу: что мы вышли против фашизма и потому с ленточками, это подхватили и российские СМИ, а потом идея с ленточкой разошлась по всей Украине. Случайностей в жизни не бывает.
В тот день мы увидели, как на самом деле разгоняются эти майданы. Пару-тройку раз они попытались идти на коллегиальный штурм, но были отогнаны светошумовыми гранатами. Потом взяли в осаду ОГА: бочки, барабаны и все такое.
Не знаю, можно ли сейчас об этом говорить, но губернатор не рискнул отдать команду на разгон майдана, а новый глава СБУ — нормальный донецкий парень, эту команду отдал. Так майдан в Запорожье был разогнан за 38 секунд.
То же самое могло бы произойти в Киеве, но там не нашлось донецкого полковника, который заставил бы Януковича разогнать Майдан. Они ведь трусы на самом деле. Сейчас, когда людей зомбировали, мы воюем с русскими людьми, а тогда ездили «западенцы», которые не представляли из себя ничего.
Я забегаю вперед, но посмотрите на тех, кто сегодня воюет на фронте. Это либо наемники, либо русские парни с Юго-Востока Украины. Именно поэтому нам с ними тяжело. Ведь это лучшая армия в мире: русские мужики с натовским обеспечением.
Русские не отступают. Они стоят до конца. Многих оболванили, а потому они просто не понимают, на чьей стороне воюют. Другие…
Вот если тебя насильно запихнули в блиндаж, и мы раззнакомились и посидели вместе недельку, да? Потом к нам третий прибился — Петя Иванов. Дальше нас обстреляли и друга Петю убили. Все. Мы стреляем в ответ. Теперь здесь наши, а там чужие.
Военнослужащие МО РФ выполняют боевые задачи в Харьковской области - РИА Новости, 1920, 18.02.2023
Не можем или не хотим? Военный эксперт о том, почему Россия остановила наступление на ВСУ на ЗапорожьеНа текущий момент у России не было планов нанести удар по ВСУ с запорожского направления с целью отрезать их от Днепра или хотя бы выйти в тыл группировке противника в Угледаре. Мы там лишь поджали нейтральную зону в 5−7 км. Об этом рассказал военный корреспондент Роман Сапоньков в интервью изданию Украина.ру
— Вернемся назад. Триста запорожцев, захват власти в Киеве, бойня на Юго-Востоке. Что было в то время?
— Седьмого апреля происходят события в Луганске — Донецке, а мы связываемся с ребятами из Луганска и выезжаем к ним в поддержку. Официально ехали, чтобы встать между митингующими и не допустить столкновений, а по факту — поддержать.
Неделю пробыли там, а после те, кто не брал в руки оружия и не заходил в здание Луганской СБУ, вернулись в Запорожье. Я в том числе. По официальной версии я был журналистом и ездил туда, чтобы снимать сюжеты.
Через неделю провели очередной митинг. Собрали где-то пять тысяч человек. Потом остались ребята, которые должны были ехать на помощь в Луганск. Сперва думали, что будем иметь дело с местной самообороной, которую считали смешной. Они выстроились перед нами, устроили какой-то нелепый марш со щитами, с рунами СС.
Надо понимать, что я тогда был редактором областного еженедельника и хорошо знал все первые лица области. Прибежали тогда и прокурор, и все прочие, чтобы не допустить столкновения.
Как получилось? Вот идет у нас проспект Ленина — главная улица. А есть параллельные, по одной из которых нам сказали уходить, чтобы не столкнуться с ними.
И тут подходит ко мне сотрудник СБУ — порядочный русский офицер. Фамилию называть не буду. Говорит: «Вам, часом, не говорили уходить на 40 лет Советской Украины? Так вот не ходите. Там пятьдесят или больше автобусов с днепропетровскими номерами. Люди с топорами и в балаклавах. Вас хотят убрать от телекамер и грохнуть».
И так мы оказались зажаты: с одной стороны «моли» — тетки, укутанные во флаги. С другой — придурки со щитами. А за углом стоят автобусы с днепропетровскими фанатами, которые после убивали людей в Одессе.
На тот момент они еще не вкусили крови, а журналистов собралось много — наших и зарубежных. Думаю, что провокацию готовили заранее, поскольку из Киева в Запорожье быстро не домчишься.
Когда началось противостояние, они попытались к нам прорваться. Были серьезные драки, столкновения. Наших с проломленными головами и ножевыми ранениями человек 125 было, их — до 150. Потом набежала толпа и началось: яйца, мука. Картинка для СМИ. А еще кислота, камни, ножи, электроды, травматическое и дробовое оружие.
По нам стреляли, но мы тогда выстояли. Потом я слышал, что звонил Ярош — тогдашний руководитель «Правого сектора» (организация запрещена в РФ). Сказал не трогать нас. Им ведь нужно было очень быстро нас перебить, а так из нас героев сделали.
Может нас и перебили бы, но вокруг тоже хватало сторонников. Ходят легенды, что и «Моторола» там был при оружии, и ребята из Каменки-Днепровской подтянулись на помощь. В принципе, если бы началась кровавая баня, то Запорожье, быть может, за нами осталось. Мы ведь и организованы лучше были, и вооружены.
Слава богу, что отделались телесными повреждениями — без трупов случайных прохожих, которые могли бы попасть под раздачу.
Боевая работа мотострелковых подразделений в зоне СВО - РИА Новости, 1920, 14.02.2023
Уперлись в чернозем, но все перережем. Военный эксперт о том, как Россия бьет ВСУ на ЗапорожьеЧтобы продвинутся на запорожском направлении, российским войскам придется занять Орехов и Гуляйполе – два ключевых населенных пункта с точки зрения логистики. Об этом рассказал глава Центра изучения военных и политических конфликтов Андрей Клинцевич в интервью изданию Украина.ру
Главное — пацаны не дрогнули. Ни один. Нас привели в УБОП, а оттуда расходились малыми группами. Отход репетировали заранее. Напоследок нацики еще тумаков получили.
А дальше такими же группами стали уходить на Донбасс. Я домой не возвращался. Наши люди в СБУ сообщили, что дома засада. Тоже попал на Донбасс. Сперва — в Луганск. Там немножко повоевал, а после контузии товарищ Кофман (глава Общественной палаты ДНР Александр Кофман. — Прим. авт.) пригласил в парламент Новороссии.
Потом немножко занимался гуманитаркой, немножко служил в спецслужбах ДНР, поработал на госслужбе, а когда началась СВО — пошел добровольцем. Может, я не кадровый, но боевой офицер с опытом.
— В тот самый день вы уже понимали, что дело идет к войне?
— Это было немножечко дико. Окончательно все стало понятно второго мая. Всех этих тварей, подонков, скотов и идиотов, как любил говорить Владимир Вольфович, царствие ему небесное, я после видел в Одессе.
Я ведь перемещался по периметру нашей группы, пока в меня не стало лететь все подряд. Потом вывернул куртку, снял шапку, очки и пропал. Сказали, что Тимченко бежал, но туда, где я оказывался, начинало лететь, а ребята пытались меня прикрыть.
Мы шесть часов стояли лицом к лицу, переглядываясь через хлипкий милицейский кордон. А в Киеве, наверное, решали, что с нами делать. Пока шли созвоны, я всех их запоминал. Всех главарей, вообще всех.
Видел придурковатого сотника Мыколу с ирокезом на голове. Он стрелял в меня из травматики с семи метров. Тогда они поняли, что заточенных электродов и травматики недостаточно, чтоб уничтожить русских. В Одессу приехали уже с боевым оружием.
Мы потом еще выбирались из Запорожья с приключениями, не могли понять, как нас постоянно выслеживают, нашли трекер (устройство для отслеживания перемещений. — Ред.) под машиной. Там целая куча историй. Когда-нибудь нужно будет написать книгу.
Мы понимали, что будет война, но я, если честно, не ожидал, что от щитов, палок и заточенных электродов за пару месяцев все раскрутится до применения «Точки-У».
Математически все считалось, но поверить… мы травили анекдоты о бандеровцах, смеялись над ними. Считали это фольклором, национальным колоритом. Все ходили в ту львовскую кофейню и не воспринимали всё это всерьез. А когда люди стали по-настоящему гибнуть, оказалось, что математика не подвела. Чутье? Чутье работало, но мы гнали от себя эти мысли.
— И вот мы в фазе СВО. Что общего? Что отличается?
— Ребята, которые воюют с нашей стороне, они все те же. Это нормальная мужская злость, нормальное желание уничтожить врага и победить. Настрой у тех, кто пришел воевать с этой мерзостью, тот же, что в 2014-м.
Да, многие попали случайно. Но вскоре люди увидели, с кем же воюем.
Сейчас в ДНР нет мобилизованных [имеются в виду необученные, «зелёные» бойцы]. Есть классные, обстрелянные, обученные бойцы, которые через две недели после призыва разматывали «Азов» (организация запрещена в РФ) на «Азовстали». А те не могли поверить, что это «железные каски» и придумывали, будто это российский спецназ, которые под мобилизованных косит.
Анна Параций интервью
Анна Параций: Многие думают, что само как-нибудь победится, но в ДНР так не считает никтоБизнес в ДНР не только скорее жив, чем мертв, но по мере сил помогает фронту. О мотивах добровольных помощников армии, проблемах российского общества, трудностях переходного периода и нюансах изготовления сбросов для беспилотника издания Украина.ру рассказала заместитель директора рекламного агентства "Продвижение" Анна Параций.
А враг сегодня — совсем другой. Он хорошо вооружен и здорово мотивирован. Мозги за девять лет ему промыли отлично. Взрослые мужики относятся к нам еще так-сяк, но те, кому за двадцать, иного не знают. Когда все начиналось, им было по двенадцать лет. Сегодня это взрослые люди, которым вдолбили в голову, что русский — враг.
Украинцы, с которыми мы воюем, уже являются НАТО. ВСУ — это, по сути дела, ЧВК НАТО.
Часто говорят про выучку, но с этим у них проблем не было. Просто раньше у них мотивации не было, чтобы нас убивать. Чем плох боец, обученный в советской или украинской армии? Да он красавчик. Но мотивации для того, чтобы убивать и стоять до конца, не хватало. Потому и побеждали мы их.
Сейчас на передке смотришь — прячут миномет. Пришли, влупили по нам и понимают, что стрелкотня наша не добивает, а миномет или пушку по ним свести не успеем. Идут спокойно, курят, «фак» (средний палец. — Ред.) нам показывают. Это русские люди: наглые, дерзкие, уверенные в себе. Только с промытыми мозгами и страшной мотивацией.
— Если выросли поколения врагов, то информационную войну мы проиграли. Или нет?
— Если воевать в информационном поле теми же методами, какими воюют украинцы, то мы перестанем быть русскими. Как политтехнолог, я знал, что есть объект, который нужно информационно защищать.
Если объект напьется и набьет кому-то физиономию, то я выведу из информационного загона инфобомбу, которая перекроет этот скандал.
Но зачем держать информационный загон, если можно просто фейковать? Твой объект подрался, а ты собираешь пресс-конференцию и говоришь: «Люди, атомная станция взорвалась!» И все бегают с дозиметрами. До подопечного твоего никому дела нет. Вот так воюет Украина.
К тому же правда — это позитив. Кто бы что ни говорил, а его от СМИ не ждут. Прошел, к примеру, конкурс детского рисунка на асфальте, да? Маша Иванова победила, а губернатор приехал и вручил призы. Позитив? Да. Кто станет об этом читать? Никто.
А вот если губернатора после этого застали в детском туалете за чем-то непотребным, то получится хит. На этой любви к чернухе украинцы играют, а мы стараемся давать выверенную информацию.
— Сегодня вы замполит. Вокруг института замполитов не утихают споры. Многие считают, что замполитам нужны особые полномочия. Что думаете?
— Нынешний замполит — заместитель командира подразделения от батальона и выше по работе с личным составом. Он подчиняется своему командиру и руководит всем личным составом. По сути дела, замполит знает, кто чем дышит, какие настроения в подразделении. Он и психолог, и организатор, и просто человек, способный ответить на все вопросы бойца.
Александр Новиков интервью
Лейтенант Новиков: "Война – это обмен опытом. Они учат нас, а мы – их"О первых месяцах СВО известно немного. О том, как все начиналось, о службе молодых офицеров из ДНР, институте политрука, серьезных ранениях, штурме вражеских ДОТов и новой русской идее журналисту издания "Украина.ру" рассказал лейтенант пятой бригады Вооруженных Сил Российской Федерации Александр Новиков, известный также, как блогер "Юноша".
За что мы воюем? Замполит должен уметь на пальцах объяснить это. День физкультурника, агитплакаты — это все понятно и тоже важно, но главное — внятные ответы. Если их нет, то солдат пойдет искать в интернете. Не найдет в нашем — полезет в украинский или американский. Начитается глупостей и начнет сомневаться.
А когда человек получает приказ — идти умирать, но сомневается, что есть смысл исполнять его… В общем, замполиты нужны.
Я понимаю ваш вопрос. Вы имеете в виду не просто замполитов, но комиссаров, которые в Красной Армии могли даже отменить приказ командира, если считали его идеологически неверным.
Следит за идеологическим состоянием бойца — крайне важно. Тем не менее считаю, что комиссары — перегиб. Да, будут приниматься и верные решения, но каким станет критерий отбора? Поставить человека, который воюет с 14-го года? А как он объяснит, что пленных нельзя убивать, если сам, к примеру, считает иначе?
Нет. Окончательное решение должно быть за командиром, но какие-то решения по личному составу действительно хорошо бы согласовывать с замполитом, если тот вникает и не халтурит. Но руководить командиром, наверное, неправильно.
 
 
Лента новостей
0
Сначала новыеСначала старые
loader
Онлайн
Заголовок открываемого материала