https://ukraina.ru/20220827/1038159597.html
Виктория Федосова: Проигрывая на поле боя, Киев отвечает экологической ядерной угрозой
Виктория Федосова: Проигрывая на поле боя, Киев отвечает экологической ядерной угрозой - 27.08.2022 Украина.ру
Виктория Федосова: Проигрывая на поле боя, Киев отвечает экологической ядерной угрозой
Украина.ру, 27.08.2022
2022-08-27T11:04
2022-08-27T11:04
2022-08-27T11:04
интервью
сво
дарья дугина
запорожская аэс
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/08/1a/1038160431_40:0:859:460_1920x0_80_0_0_276b08b49e177ee9d29f4bc9f1ce326e.jpg
Убийство Дарьи Дугиной и обстрелы украинской стороной Запорожской АЭС требуют такого ответа со стороны России, который украинским элитам и их хозяевам будет понятен, считает заместитель директора Института стратегических исследований и прогнозов Российского университета дружбы народов, член политсовета "Молодой гвардии" Виктория Федосова.Об этом она рассказала в интервью изданию Украина.ру.- Виктория, прошло полгода с начала специальной военной операции, можно подвести какие-то промежуточные итоги. Изменилось ли мироустройство за это время?– Нужно рассматривать мироустройство, наверное, с разных аспектов, и с геополитического, и с экономического. Во-первых, что бросается в глаза – та реакция мирового сообщества, точнее, западного сообщества, которая было в адрес России. Она была связана в первую очередь с санкционным процессом. Но мы видим, что на самом деле все эти санкционные меры имели обратный эффект.И, наверное, это будет самым главным результатом специальной военной операции в экономической сфере. Потому, что многие страны, не присоединившиеся к антироссийским санкциям, или заявившие о том, что не так все однозначно в этой ситуации со спецоперацией, они показали, что готовы переходить и к альтернативным валютам для международных расчетов. Это самое главное последствие для финансовой архитектуры мира, которое еще будет разворачиваться в процессе, в продолжительной хронологии. И мы видим, наверное, только зарю больших изменений.Следя за динамикой внутриэкономических процессов стран Запада, тоже можно сказать о происходящих тектонических сдвигах – и политика ФРС меняется, и меняется риторика западных стран. Соответственно, эти экономические процессы подводят их и к изменениям политическим.В первую очередь, конечно, речь идет о европейских странах, которым угрожают очень мощные социальные протесты уже этой осенью. Несмотря на то, что правительство Германии заявляет о заполнении газохранилищ, все равно - динамика мировых цен (на энергоносители – Ред.) диктует новые политические реалии.Ну и геополитика. Борьба дипломатических нарративов, политических нарративов - разворачивается в полный рост. Мы видим, как противостоит неолиберализм тем традиционным устоям, традиционным ценностям, которые разделяет Россия и – пусть не громкие, молчаливые - но ее союзники.И, скорее всего, с течением времени мы услышим все больше голосов других стран - особенно с учетом тех угроз, которые сейчас создает политика Запада и воплощает руками украинского режима. На днях прошло заседание Совбеза ООН и эти угрозы там как раз обсуждались.Соответственно, все восприятие этого конфликта, специальной военной операции, с течением времени также меняется.- Убийства Дарьи Дугиной. Чем мы можем ответить на такие террористические акты?– Наверное, на этот жесточайший акт есть два ответа. Первый ответ уже дан, и дается ежедневно нашей армией на поле боя, потому что мы понимаем, что такие акты, попытки угрожать нашему народу - это на самом деле агония киевского режима. Даже генштаб вооруженных сил Украины сейчас докладывает постоянно о наступлении российских войск.Собственно, за что Дарья боролась, за что она ратовала - так наши военные поддерживают память о ней. Наверное, будущая победа будет лучшим ответом.Но, если говорить о реальных целях, объектах, которые можно поражать, на самом деле задаешься вопросом: почему нет символических актов со стороны России?На начальных этапах спецоперации, когда еще был какой-то дипломатический процесс, Россия надеялась на отрезвление киевского режима. Поэтому, наверное, не предпринимались удары по тем самым центрам принятия решений - по Банковой, по зданиям ГУР, СБУ.Но, наверное, военно-политическое руководство страны все-таки сопоставляет эффективность такого возможного демонстративного акта на начальном этапе (СВО – Ред.), когда это возымело бы эффект, и сейчас, когда, наверное, никакого хаоса (на Украине – Ред.) он уже не принесет. Тем не менее, ответка должна быть на поле боя. Это самый лучший и верный вариант.- Мы видим новые кадры обстрелов Запорожской АЭС. С чем связана задержка поездки на станцию миссии МАГАТЭ, есть ли в этом необходимость?– Конечно, необходимость есть. В случае повреждения каких-то секторов или энергоблоков, распространяться радиация будет на территории всей Европы, но и на территории России, понятное дело. Об этом должны подумать все члены мирового сообщества, о чем, собственно, на заседании ООН и говорилось.Во многом тормозом стала позиция секретариата ООН, который не давал разрешения на выезд МАГАТЭ, хотя сам руководитель МАГАТЭ Гросси ратовал за то, чтобы комиссия поехала так или иначе - при содействии и Украины и России.Состоялись переговоры с руководителем Росатома Алексеем Лихачевым, и есть надежда на то, что этот вопрос будет решен. И киевскому режиму не удастся деструктивно на эту ситуацию повлиять, или создать (вокруг ЗАЭС – Ред.) так называемую демилитаризованную зону.У Украины не получилось противостоять российской армии на поле боя, были утрачены целые регионы, поэтому они пытаются, создавая террористическую экологическую угрозу, решить свои вопросы. Но этого не получится сделать, думаю, будет достигнута нормальная договоренность с российскими экспертами, будет проведена совместная миссия.– Посольство США призвало американцев покинуть территорию Украины. А Джо Байден объявил о выделении помощи Украине в размере трех миллиардов долларов. Нужно ли России менять стратегию? Мы видим, что война так будет затягиваться.– У американцев, понятное дело, цель ее затянуть и, более того, в процессе этого затягивания спровоцировать Россию на более жесткие и кровавые действия.Собственно, это заявление (посольства США – Ред.) по поводу выезда с территории, оно было сделано как раз на фоне этого теракта в Подмосковье в отношении Дарьи Дугиной. Поэтому американцы, все-таки, отдают себе отчет, что это большой удар и по их репутации. И это действительно такие "красные линии", за которые могла последовать ответка очень сильная.Но российское военно-политическое руководство предпочитает, по всей видимости, действовать поступательным наступлением. Американцы хотят это все затянуть, мы идем тоже в медленном темпе, и стратегия здесь, по сути, не меняется, потому что речь идет о сохранении (жизней – Ред.) максимального количества наших военных, и мирных граждан. Поэтому здесь есть разница, с какой целью происходит замедление процесса, и кто как это замедление использует.– Как вы считаете, это замедление сейчас верно?– Есть мнение, что это несколько входит в диссонанс с тем, какие задачи были поставлены. Мы помним громкие заявления о том, что нужно поскорее решить вопрос, чтобы не было обстрелов мирных городов. В частности, вы видели, какой недавно был массированный обстрел центра Донецка.Сделано заявление было Владимиром Путиным, поставлена такая задача. Соответственно, сейчас происходит балансировка тех возможностей, которые есть по уничтожению дальнобойной артиллерии (противника – Ред.) и для реального продвижения на земле. Соответственно, все диктуется текущим военным моментом.В планах Министерства обороны я, конечно, не ковырялась, если можно так сказать, но я рассчитываю на силу, рассудительность наших военных.– Это замедление темпов специальной военной операции не поспособствует ли укреплению украинских войск?– Происходит методичное перемалывание и тех военных средств, которые присылают (на Украину – Ред.) западные страны, в сводках мы видим уничтожение этих средств. Другое дело, что выбор объектов, которые уничтожаются на территории Украины, может быть сделан в пользу железнодорожных узлов, транспортной инфраструктуры - в более полном и масштабном объеме, чем это делалось ранее.Сейчас мы видим, как уничтожаются отдельные подразделения и их оснащение, но упредить такие поставки мы могли бы более серьезными ударами по территории Западной Украины, чтобы не допустить их попадания на восточные территории. Здесь, наверное, было бы желание, нашлись бы боеприпасы и хватило бы их на усиление этих темпов (нанесения ударов – Ред.). А что касается реального продвижения пехоты, то здесь, все-таки, приоритет - сохранение жизней.- Мы сегодня затрагивали убийство Дарьи Дугиной и обстрелы Запорожской АЭС. С вашей точки зрения - не наступило ли то время, когда уже необходимо бить по центрам принятия решений?– Я полагаю, что это нужно было делать еще раньше. Первые удары по территории России, которые были нанесены по Белгородской, по Курской областям, они уже… требовали именно такого ответа. Бой еще продолжается. Поэтому - критический момент настал. Этот момент, теракт, стал консолидирующим для нашего народа. И если за этим не последует жесткой реакции, удара по центрам принятия решений, будь они пустые, не пустые... Ликвидация определенных политических лиц. Это, конечно, был бы самый сильный деструктивный удар. Но есть такое мнение, что политические элиты, военные элиты Украины, они уже находятся под ударом, потому что они своим хозяевам приносят очень много проблем, не выполняя те задачи, которые перед ними ставятся.Россия может выполнять свои боевые задачи в том темпе, который комфортен для наших Вооруженных сил, которые обеспечивают определенные результаты, и позволяют ждать, пока хозяева расправятся сами со своими марионетками. Это один сценарий.Другое дело – это демонстрация своей силы. Во многом такая демонстрация тоже упреждает раскручивание этой русофобской спирали на Западе и остужает горячие головы, которые сейчас уже… Лиз Трасс говорит, что она готова будет, в случае чего - нажать на ядерную кнопку.Они все должны понимать, что Россия способна принимать такие решения, наносить удары по ключевым объектам. Возможно, это будет не здание Генштаба, неважно. Главное, чтобы это было чувствительно, чтобы люди, принимающие решения на той стороне, видели эти сигналы - на том языке, на котором до них доходит.
https://ukraina.ru/20220826/1038132220.html
https://ukraina.ru/20220824/1038062999.html
https://ukraina.ru/20220824/1038055304.html
https://ukraina.ru/20220820/1037904671.html
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2022
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, сво, дарья дугина, запорожская аэс
Убийство Дарьи Дугиной и обстрелы украинской стороной Запорожской АЭС требуют такого ответа со стороны России, который украинским элитам и их хозяевам будет понятен, считает заместитель директора Института стратегических исследований и прогнозов Российского университета дружбы народов, член политсовета "Молодой гвардии" Виктория Федосова.
Об этом она рассказала в интервью изданию Украина.ру.
- Виктория, прошло полгода с начала специальной военной операции, можно подвести какие-то промежуточные итоги. Изменилось ли мироустройство за это время?
– Нужно рассматривать мироустройство, наверное, с разных аспектов, и с геополитического, и с экономического. Во-первых, что бросается в глаза – та реакция мирового сообщества, точнее, западного сообщества, которая было в адрес России. Она была связана в первую очередь с санкционным процессом. Но мы видим, что на самом деле все эти санкционные меры имели обратный эффект.
И, наверное, это будет самым главным результатом специальной военной операции в экономической сфере. Потому, что многие страны, не присоединившиеся к антироссийским санкциям, или заявившие о том, что не так все однозначно в этой ситуации со спецоперацией, они показали, что готовы переходить и к альтернативным валютам для международных расчетов. Это самое главное последствие для финансовой архитектуры мира, которое еще будет разворачиваться в процессе, в продолжительной хронологии. И мы видим, наверное, только зарю больших изменений.
Следя за динамикой внутриэкономических процессов стран Запада, тоже можно сказать о происходящих тектонических сдвигах – и политика ФРС меняется, и меняется риторика западных стран. Соответственно, эти экономические процессы подводят их и к изменениям политическим.
В первую очередь, конечно, речь идет о европейских странах, которым угрожают очень мощные социальные протесты уже этой осенью. Несмотря на то, что правительство Германии заявляет о заполнении газохранилищ, все равно - динамика мировых цен (на энергоносители – Ред.) диктует новые политические реалии.
Ну и геополитика. Борьба дипломатических нарративов, политических нарративов - разворачивается в полный рост. Мы видим, как противостоит неолиберализм тем традиционным устоям, традиционным ценностям, которые разделяет Россия и – пусть не громкие, молчаливые - но ее союзники.
И, скорее всего, с течением времени мы услышим все больше голосов других стран - особенно с учетом тех угроз, которые сейчас создает политика Запада и воплощает руками украинского режима. На днях прошло заседание Совбеза ООН и эти угрозы там как раз обсуждались.
Соответственно, все восприятие этого конфликта, специальной военной операции, с течением времени также меняется.
- Убийства Дарьи Дугиной. Чем мы можем ответить на такие террористические акты?
– Наверное, на этот жесточайший акт есть два ответа. Первый ответ уже дан, и дается ежедневно нашей армией на поле боя, потому что мы понимаем, что такие акты, попытки угрожать нашему народу - это на самом деле агония киевского режима. Даже генштаб вооруженных сил Украины сейчас докладывает постоянно о наступлении российских войск.
Собственно, за что Дарья боролась, за что она ратовала - так наши военные поддерживают память о ней. Наверное, будущая победа будет лучшим ответом.
Но, если говорить о реальных целях, объектах, которые можно поражать, на самом деле задаешься вопросом: почему нет символических актов со стороны России?
На начальных этапах спецоперации, когда еще был какой-то дипломатический процесс, Россия надеялась на отрезвление киевского режима. Поэтому, наверное, не предпринимались удары по тем самым центрам принятия решений - по Банковой, по зданиям ГУР, СБУ.
Но, наверное, военно-политическое руководство страны все-таки сопоставляет эффективность такого возможного демонстративного акта на начальном этапе (СВО – Ред.), когда это возымело бы эффект, и сейчас, когда, наверное, никакого хаоса (на Украине – Ред.) он уже не принесет.
Тем не менее, ответка должна быть на поле боя. Это самый лучший и верный вариант.
- Мы видим новые кадры обстрелов Запорожской АЭС. С чем связана задержка поездки на станцию миссии МАГАТЭ, есть ли в этом необходимость?
– Конечно, необходимость есть. В случае повреждения каких-то секторов или энергоблоков, распространяться радиация будет на территории всей Европы, но и на территории России, понятное дело. Об этом должны подумать все члены мирового сообщества, о чем, собственно, на заседании ООН и говорилось.
Во многом тормозом стала позиция секретариата ООН, который не давал разрешения на выезд МАГАТЭ, хотя сам руководитель МАГАТЭ Гросси ратовал за то, чтобы комиссия поехала так или иначе - при содействии и Украины и России.
Состоялись переговоры с руководителем Росатома Алексеем Лихачевым, и есть надежда на то, что этот вопрос будет решен. И киевскому режиму не удастся деструктивно на эту ситуацию повлиять, или создать (вокруг ЗАЭС – Ред.) так называемую демилитаризованную зону.
У Украины не получилось противостоять российской армии на поле боя, были утрачены целые регионы, поэтому они пытаются, создавая террористическую экологическую угрозу, решить свои вопросы. Но этого не получится сделать, думаю, будет достигнута нормальная договоренность с российскими экспертами, будет проведена совместная миссия.
– Посольство США призвало американцев покинуть территорию Украины. А Джо Байден объявил о выделении помощи Украине в размере трех миллиардов долларов. Нужно ли России менять стратегию? Мы видим, что война так будет затягиваться.
– У американцев, понятное дело, цель ее затянуть и, более того, в процессе этого затягивания спровоцировать Россию на более жесткие и кровавые действия.
Собственно, это заявление (посольства США – Ред.) по поводу выезда с территории, оно было сделано как раз на фоне этого теракта в Подмосковье в отношении Дарьи Дугиной. Поэтому американцы, все-таки, отдают себе отчет, что это большой удар и по их репутации. И это действительно такие "красные линии", за которые могла последовать ответка очень сильная.
Но российское военно-политическое руководство предпочитает, по всей видимости, действовать поступательным наступлением.
Американцы хотят это все затянуть, мы идем тоже в медленном темпе, и стратегия здесь, по сути, не меняется, потому что речь идет о сохранении (жизней – Ред.) максимального количества наших военных, и мирных граждан. Поэтому здесь есть разница, с какой целью происходит замедление процесса, и кто как это замедление использует.
– Как вы считаете, это замедление сейчас верно?
– Есть мнение, что это несколько входит в диссонанс с тем, какие задачи были поставлены. Мы помним громкие заявления о том, что нужно поскорее решить вопрос, чтобы не было обстрелов мирных городов. В частности, вы видели, какой недавно был массированный обстрел центра Донецка.
Сделано заявление было Владимиром Путиным, поставлена такая задача. Соответственно, сейчас происходит балансировка тех возможностей, которые есть по уничтожению дальнобойной артиллерии (противника – Ред.) и для реального продвижения на земле. Соответственно, все диктуется текущим военным моментом.
В планах Министерства обороны я, конечно, не ковырялась, если можно так сказать, но я рассчитываю на силу, рассудительность наших военных.
– Это замедление темпов специальной военной операции не поспособствует ли укреплению украинских войск?
– Происходит методичное перемалывание и тех военных средств, которые присылают (на Украину – Ред.) западные страны, в сводках мы видим уничтожение этих средств. Другое дело, что выбор объектов, которые уничтожаются на территории Украины, может быть сделан в пользу железнодорожных узлов, транспортной инфраструктуры - в более полном и масштабном объеме, чем это делалось ранее.
Сейчас мы видим, как уничтожаются отдельные подразделения и их оснащение, но упредить такие поставки мы могли бы более серьезными ударами по территории Западной Украины, чтобы не допустить их попадания на восточные территории. Здесь, наверное, было бы желание, нашлись бы боеприпасы и хватило бы их на усиление этих темпов (нанесения ударов – Ред.). А что касается реального продвижения пехоты, то здесь, все-таки, приоритет - сохранение жизней.
- Мы сегодня затрагивали убийство Дарьи Дугиной и обстрелы Запорожской АЭС. С вашей точки зрения - не наступило ли то время, когда уже необходимо бить по центрам принятия решений?
– Я полагаю, что это нужно было делать еще раньше. Первые удары по территории России, которые были нанесены по Белгородской, по Курской областям, они уже… требовали именно такого ответа.
Бой еще продолжается. Поэтому - критический момент настал. Этот момент, теракт, стал консолидирующим для нашего народа. И если за этим не последует жесткой реакции, удара по центрам принятия решений, будь они пустые, не пустые... Ликвидация определенных политических лиц. Это, конечно, был бы самый сильный деструктивный удар.
Но есть такое мнение, что политические элиты, военные элиты Украины, они уже находятся под ударом, потому что они своим хозяевам приносят очень много проблем, не выполняя те задачи, которые перед ними ставятся.
Россия может выполнять свои боевые задачи в том темпе, который комфортен для наших Вооруженных сил, которые обеспечивают определенные результаты, и позволяют ждать, пока хозяева расправятся сами со своими марионетками. Это один сценарий.
Другое дело – это демонстрация своей силы. Во многом такая демонстрация тоже упреждает раскручивание этой русофобской спирали на Западе и остужает горячие головы, которые сейчас уже… Лиз Трасс говорит, что она готова будет, в случае чего - нажать на ядерную кнопку.
Они все должны понимать, что Россия способна принимать такие решения, наносить удары по ключевым объектам. Возможно, это будет не здание Генштаба, неважно. Главное, чтобы это было чувствительно, чтобы люди, принимающие решения на той стороне, видели эти сигналы - на том языке, на котором до них доходит.
