В пресс-службе российского президента указали, что 28 декабря Александр Лукашенко примет участие в неформальной встрече лидеров стран СНГ, а на следующий день встретится в двустороннем формате с Владимиром Путиным.
«Главы государств обсудят актуальные вопросы белорусско-российского сотрудничества», — говорится в сообщении.
Тем для обсуждения множество. На фоне политического кризиса, «тлевшего» в Белоруссии на протяжении всего года, и обострения отношений Минска с соседями внутренняя и внешняя политика республики изменяется на глазах.
В стране остается много вопросов по поводу конституционной реформы и готовности к углубленной интеграции с Россией. Неразрешенной остается и интрига по поводу транзита власти.
Политический кризис
Главным, что определяет действия белорусских властей, остается политический кризис. Он прошел сквозь весь 2021 год и так и не был разрешен.
После всплеска массовых акций протеста белорусское руководство избрало тактику полного подавления оппонентов. Это позволило добиться ухода протестующих с улиц, предотвратило забастовки рабочих, но не снизило градус недовольства оппозиционно настроенной части общества.
Теперь любая активность, направленная против власти, ушла на кухни и интернет, стала более скрытой. И контролировать ее от этого сложнее. Несмотря на то, что, на первый взгляд, республика жила этот год и продолжает жить, казалось бы, спокойно, власть все равно настороженна и ожидает возможных обострений в любой момент.
Правящая вертикаль весь год пыталась укрепиться за счет мобилизации и борьбы с любыми проявлениями неподконтрольной общественной активности. Об этом свидетельствовал не один фактор.
Во-первых, руководящие должности стали занимать все больше выходцев из силовых структур и всё меньше «гражданских». Так, в начале текущего года Александр Лукашенко назначил нового госсекретаря Совета безопасности. Им стал военный — генерал-майор Александр Вольфович, занимавший до этого пост первого замминистра обороны.
На посту премьер-министра к этому времени был недавно назначенный Роман Головченко, возглавлявший до этого военно-промышленный комплекс и успевший поработать в Генеральной прокуратуре и Совете безопасности.
Был изменен и состав правительства. Его покинули кадры, считавшиеся реформаторами и либералами: экс-премьер Сергей Румас, его заместитель Дмитрий Крутой и министр финансов Максим Ермолович, а представительство выходцев из силовых структур выросло. К этому времени Администрацию президента уже возглавлял выходец из КГБ Игорь Сергеенко.
Лукашенко еще к началу политического кризиса сделал ставку на наиболее исполнительные кадры — военных и выходцев из близких к ним ведомств, и в 2021 году этот тренд был продолжен.
Среди «гражданских» чиновников больше тех, кто мог бы «дрогнуть» или присоединиться к протестующим, как это и сделали некоторые дипломаты. Совершенно не ясно, как бы отреагировал на августовские события, например, бывший до июня 2020-го премьер-министром Сергей Румас. В разгар протестов он с супругой сфотографировался на фоне участников уличных акций.
В 2021 году был продолжен тренд и на «закручивание гаек» внутри республики. Так, были внесены изменения, например, в Трудовой кодекс — с целью пресечь призывы к забастовкам, ужесточив наказания для тех, кто этим занимается. Власти ужесточили законодательство об экстремизме, усилили меры по защите персональных данных правоохранителей, судей и журналистов.
Но наибольший ажиотаж вызвали планы по ужесточению ответственности за участие в несанкционированных акциях протеста — вплоть до уголовных наказаний.
Были закрыты десятки негосударственных организаций, лишены лицензий и заблокированы практически все оппозиционные СМИ. Главные политические оппоненты Александра Лукашенко, оставшиеся в Белоруссии — Виктор Бабарико и Сергей Тихановский — получили огромные тюремные сроки: 14 и 18 лет соответственно.
Конституционная реформа
В качестве инструмента для разрешения общественных противоречий и политического кризиса белорусская власть еще с 2020-го года пытается использовать конституционную реформу.
Она могла задумываться как символический жест обществу: мы готовы к переменам, но не таким радикальным, как предлагают протестующие. Мол, демократизируем систему, перераспределим полномочия, усилим парламент и ослабим президента, введем для главы государства ограниченное количество сроков для пребывания у власти.
Посыл властей Белоруссии поддержали в Москве. Российское руководство также рассчитывает, что эти шаги помогут стабилизировать обстановку в союзной республике и подготовить почву для политического диалога.
Уместно вспомнить, как глава МИД России Сергей Лавров прокомментировал стремление Лукашенко изменить Конституцию и провести досрочные выборы президента, в котором раскрыл и позицию Владимира Путина: «На мой взгляд, он [Лукашенко] предложил очень перспективную идею — конституционную реформу. Он об этом говорил еще до выборов, а после неоднократно подтверждал. И президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин поддерживает такой его настрой».
Во время Всебелорусского народного собрания, которое состоялось в начале текущего года, Лукашенко обозначил сроки проведения референдума по поводу принятия поправок в Конституцию — февраль 2022-го. Тогда же политик пообещал, что новый проект документа «в течение года будет обсужден всенародно», однако в публичный доступ он попал лишь 27 декабря.
С учетом того, что до февраля осталось меньше 2 месяцев, обсуждение документа вряд ли получится слишком глубоким и осмысленным.
Однако нет никаких признаков и того, что конституционные реформы смогут привести общество к консенсусу и понизить уровень конфронтации в республике. У недовольной части общество были к власти совершенно иные требования, нежели изменения в Основной закон — проведение новых президентских выборов и освобождение политиков из тюрем. А по этим вопросам не видно никаких сигналов о готовности к компромиссу.
Многие аналитики ожидают, что конституционная реформа станет инструментом для транзита власти по казахстанскому образцу: Лукашенко возглавит Всебелорусское народное собрание, а его место займет преемник.
Подобного развития событий, вероятно, ожидают и в Москве. Ранее Лавров заявлял, что «после конституционной реформы он [президент Белоруссии] будет готов объявить досрочные парламентские и президентские выборы».
«Это предложение указывает рамки, в которых вполне возможен национальный диалог», — добавил дипломат.
Но позже от идеи проведения досрочных выборов в Минске отказались. Летом 2021 года Лукашенко заявил, что «готов назначить досрочные выборы, но только когда их назначат в США».
Если после конституционной реформы не будут проведены выборы, значит, Лукашенко останется на посту президента. А наделенное широкими полномочиями Собрание станет выполнять роль коллективной опоры президента, мобилизованной и оформленной в единую структуру вертикалью власти из нескольких тысяч человек.
Таким образом повысится её управляемость, а также будет создан образ опоры президента на орган с «широким народным представительством».
Отношения с Западом
ЕС и США с самого начала президентских выборов поддержали оппозицию и протестующих, охладив тем самым отношения с официальным Минском, которые до лета 2020-го года были на лучшем уровне за все время правления Лукашенко.
Из-за разгона протестов, массовых задержаний активистов и «закручивания гаек» в общественно-политической сфере, Запад начал оказывать санкционное и дипломатическое давление на белорусское руководство.
Так, во второй половине 2020-го года ЕС ввел три пакета санкций против Белоруссии. В начале же текущего года стало известно, что на заседании Совета Международной федерации хоккея было принято решение лишить Минск права на проведение чемпионата мира по этому виду спорта.
В пользу переноса турнира в другую страну сыграл не только политический кризис, но и угрозы многих сильных команд бойкотировать турнир, а также экономическое давление. Так, два главных спонсора хоккейных турниров — компании Škoda и Nivea, с которыми хоккейная федерация сотрудничает не один десяток лет, отказались спонсировать первенство, если оно пройдёт в Минске.
Обострение отношений между Западом и Белоруссией произошло и на фоне экстренной посадки в Минске европейского самолета RyanAir, который следовал из Греции в Литву. В нем летел известный оппозиционный журналист Роман Протасевич, против которого в республике было возбуждено уголовное дело.
Белорусские диспетчеры посадили самолет, когда он пролетал над республикой, и задержали активиста и его подругу Софью Сапегу.
Версия Минска заключалась в том, что диспетчеры получили угрозы о минировании воздушного судна, а то время как в ЕС не поверили в эту версию и стали придерживаться иной точки зрения: самолет был экстренно посажен с целью задержания неугодных белорусской власти граждан. Это был первый случай, когда политический кризис в республике вышел за ее границы и принял региональный характер.
В ответ на это событие ЕС летом этого года ввел четвертый пакет санкций против Минска. В «черный список» тогда попали 78 человек (в основном из окружения Лукашенко) и восемь компаний, среди которой можно выделить такого гиганта, как «Беларуськалий».
Однако чем больше Запад пытался давить, тем больше пыталось отвечать белорусское руководство. В начале июля Лукашенко заявил, что Белоруссия больше не будет сдерживать нелегалов из стран Ближнего Востока и Африки, пытающихся попасть в ЕС через территорию его республики.
«Я честно сказал, что мы не будем больше держать тех, кого вы (страны Запада. — Ред.) гнобили в Афганистане, Иране, Ираке. У нас нет на это ни денег, ни сил в результате ваших санкций», — заявил политик.
Мигранты этим воспользовались и попытались пройти через белорусско-польскую границу в страны Западной Европы. Польские пограничники их не пропускали, поэтому тысячи людей, которые стремились получить статус беженцев, разбили прямо у границы палаточный городок, время от времени пытаясь брать ее штурмом.
Польским силовикам пришлось применять спецсредства вплоть до водометов.
Зная, что в Польше правят национал-консерваторы, которые не славятся толерантностью по отношению к мигрантам и беженцам, приезжие надеялись на создание гуманитарного коридора волевым решением Германии. Но Берлин отказался это делать, мотивируя тем, что миграционный кризис был организован искусственно белорусским руководством.
По словам министра внутренних дел ФРГ Хорста Зеехофера, Германия «готова оказать гуманитарную помощь мигрантам на белорусско-польской границе, но не намерен их принять, поскольку эти люди являются инструментом гибридной стратегии Минска против ЕС».
По словам Зеехофера, прием беженцев «будет означать, что расчет организаторов схемы продвижения мигрантов сработал».
В свою очередь, официальный Минск отрицает искусственный характер миграционного кризиса и обвиняет Варшаву и Брюссель в жестоком обращении с мигрантами на границе, а также в двойных стандартах в вопросе европейских ценностей.
Событие, которое стало очередным фактором нестабильности в регионе, в Брюсселе использовали как повод для очередных санкций. В начале декабря ЕС ввел уже пятый пакет.
Под ограничения попали туристические компании, причастные, по мнению Брюсселя, к транспортировке мигрантов из стран Ближнего Востока и Африки в Белоруссию для последующей нелегальной миграции в ЕС. Самая крупная — флагман белорусской гражданской авиации «Белавиа». В «черном списке» оказались и крупные госпредприятия: «Гродно Азот», «Белоруснефть», «Гродно Химволокно» и «Белшина».
В то же время четыре пакета принятых ранее европейских санкций не оказали существенного давления на белорусскую власть или экономику. Чиновникам не привыкать жить в условиях ограничений, а попавшие в список предприятия зависят не только от западных рынков.
Тем более когда на помощь готова прийти Россия.
Отношения с Россией
На фоне испорченных отношений с Западом и сворачивания политики «многовекторности» белорусское руководство осталось фактически один на один с Россией. Москва, в свою очередь, оказала политическую, экономическую и информационную поддержку Лукашенко, что сблизило стороны и актуализировало тему углубленной интеграции стран.
Регулярные переговоры президентов России и Белоруссии о дальнейшем развитии Союзного государства до этого продолжались несколько лет, и в какой-то момент казалось, что «эта песня будет вечной».
Но 9 сентября политики, наконец, согласовали 28 союзных программ, в которых содержатся направления, что будут делать стороны для углубления интеграции.
Их положения гораздо более «скромны» и поверхностны, чем в документе 1999 года. Это сближение макроэкономической политики сторон, гармонизация денежно-кредитной политики.
Стороны внедрят общие подходы в области противодействия легализации (отмывания) денежных средств, гармонизируют требования в области защиты прав потребителей финансовых услуг и инвесторов. Будут созданы общие рынки нефти и нефтепродуктов, электроэнергии, газа, возникнут единые правила в области защиты прав потребителей, конкуренции, а также в туристической деятельности.
В союзных программах нет положений ни о единой валюте, ни о политической интеграции двух систем. Указанный план очень скромен: многие его пункты могли бы реализовываться и в рамках ЕАЭС и ОДКБ. Союзное государство — это в первую очередь именно политический проект.
Сперва казалось, что стороны пришли к консенсусу и отказались от политической интеграции. Это больше отвечало интересам белорусского руководства, которое всегда подчеркивало необходимость полного сохранения суверенитетов сторон, которое могут подкосить общие с Россией наднациональные политические надстройки.
Но Владимир Путин в конце декабря высказал недовольство положением дел в движении двух стран навстречу друг другу.
«Вот мы строим Союзное государство, а уровень нашей интеграции до сих пор гораздо ниже, чем уровень интеграции в Евросоюзе», — подчеркнул глава государства.
Российский лидер добавил, что необходимо двигаться в направлении объединения экономического, налогового, торгового и таможенного законодательства двух стран. Фактически это означает следовать принятым недавно союзным программам.
По мнению Путина, это должно стать фундаментом, то есть первым этапом для достижения «наивысшего результата». Что подразумевается под «наивысшим результатом», пока неясно. Но, судя по всему, российский лидер рассчитывает в будущем на более глубокую степень интеграции, чем предусмотрено в 28 пунктах нынешнего плана.
«Я сейчас не говорю про единую валюту, бог с ним. Это вопрос, возможно, будущего, если наши соответствующие экономические службы придут к какому-то согласию на этот счет», — подчеркнул президент.
В таких условиях, когда Белоруссия не заинтересована в слишком глубокой интеграции, а также готовит проведение конституционной реформы, судя по всему, без трансфера власти, Россия назначила в республике нового посла — Бориса Грызлова. Это не просто дипломат, а настоящий политический тяжеловес, который является гораздо более влиятельной в российском руководстве фигурой, чем его предшественник.
В целом, уже очевидно: в 2022 году в республике могут произойти серьезные изменения, и Россия намерена их внимательно контролировать.
