Последний год существования Советского Союза — 1991-й — вполне можно назвать «годом референдумов».
Процесс их проведения запустил Съезд народных депутатов СССР, который ещё 24 декабря 1990-го решил провести референдум «для решения вопроса о сохранении обновлённого Союза как федерации равноправных суверенных Советских Социалистических Республик с учётом результатов голосования по каждой республике в отдельности». По поручению Съезда Верховный Совет СССР 16 января 1991 года постановил провести соответствующий референдум 17 марта 1991-го.
Однако Украина привычно «бежала впереди паровоза».
20 января 1991 года в Крымской области УССР состоялся назначенный ещё в ноябре 1990-го референдум о государственном и правовом статусе Крыма. На нём 93,26% принявших участие в голосовании положительно ответили на вопрос: «Вы за воссоздание Крымской Автономной Советской Социалистической Республики как субъекта Союза ССР и участника Союзного договора?»
Председатель Верховной Рады УССР Леонид Кравчук до последнего пытался убедить депутатов Крымского облсовета изменить статус региона решением украинского парламента, без проведения референдума, но в Симферополе решили опереться на волю народа.
По свидетельствам депутатов Львовского областного совета, сформированного по результатам выборов весной 1990-го, именно референдум в Крыму подтолкнул председателя Львовского облсовета Вячеслава Черновола к проведению подобного плебисцита в Галичине.
Как воспоминал экс-депутат Игорь Мельник, когда он в декабре 1990-го ездил в Симферополь на конференцию местного Общества украинского языка имени Шевченко, Черновол просил его привезти документы о назначении крымского референдума и другие материалы по этой теме.
Киевский политолог Кость Бондаренко отмечает, что к тому времени Вячеслав Черновол занимал уже более радикальную позицию в отношении независимости Украины.
«Его эволюция как политика была достаточно длительной: в самом начале он был правозащитником, и до марта 1990 года он не рассматривал как вариант независимость Украины. Полагал, что необходимо расширять полномочия республики и расширять права граждан в рамках СССР. Он считал тех, кто выступал за независимость Украины, провокаторами», — говорит Бондаренко, отмечая, что Черновол предлагал поделить Украину по федерально-земельному принципу на десять исторических земель, а не на искусственные области. При этом Львовскую область и Галичину в целом Вячеслав Черновол и его соратники рассматривали как своеобразный локомотив, который должен привести к независимости всю Украину.
Как позже писал председатель Львовского облисполкома в 1990-1991 годах Степан Давымука, «перед демократическими силами Львовщины стояли качественно новые задачи:
— в кратчайшие сроки перейти из режима оппозиционной борьбы за власть в конструктивный режим формирования прочных властных структур, способных не только выстоять в условиях внутренней и внешней блокады и всевозможных притеснений со стороны тогда коммунистических центров Москвы и Киева, но и возглавить реформаторское и национально-освободительное движение на Украине;
— объединить все демократические силы и власть в Галичине (идея Галицкой ассамблеи);
— мобилизовать силы и ресурсы для стимулирования и распространения национально-освободительного движения на всю Украину;
— форсированно развивать в Галичине полноценный фрагмент Украинской Державы на принципах демократии и рыночной экономики».
Именно для решения этих задач 16 февраля 1991 года во Львове и была созвана Галицкая ассамблея — совместное заседание депутатов Львовского, Ивано-Франковского и Тернопольского областных советов.
Ровно за неделю до этого, 9 февраля, в Литве прошёл опрос населения о независимости этой республики от СССР, на котором более 90% ответили «да» на вопрос «Вы за то, чтобы Литовское государство было независимой демократической республикой?». Причём явка избирателей составила почти 85%.
Черновол, который на протяжении многих лет находился в тесном контакте с лидерами движения за независимость республик Прибалтики, хорошо знал, что аналогичные опросы готовятся в Латвии и Эстонии на 3 марта 1991 года.
В Вильнюсе, Риге и Таллине принципиально не хотели проводить голосование 17 марта, подчёркивая, что Всесоюзный референдум в Прибалтийских республиках не проходит.
Однако власти УССР к нему готовились со всей коммунистической серьёзностью, агитируя жителей Украины 17 марта 1991-го проголосовать за сохранение «обновлённого Союза».
В Верховной Раде находился на рассмотрении проект решения о проведении в этот день ещё и республиканского референдума с вопросом «Согласны ли вы с тем, что Украина должна быть в составе Союза Советских Суверенных Государств на основе Декларации о государственном суверенитете Украины?» (формально его назначили только 27 февраля).
Потому неудивительно, что Галицкая ассамблея решила провести областные референдумы также 17 марта.
На референдумы во Львовской, Ивано-Франковской и Тернопольской областях был вынесен один вопрос:
«Хотите ли Вы, чтобы Украина стала независимым государством, которое самостоятельно решает все вопросы внутренней и внешней политики, обеспечивает равные права гражданам, независимо от национальной и религиозной принадлежности?»
Таким образом, 17 марта 1991 года на избирательных участках жители трёх галицких областей получили для голосования вместе с общесоюзным (белым) и республиканским (серым) ещё и региональный бюллетень — розового цвета. Положительно на вопрос в нём ответили 89,3% принявших участие в голосовании галичан (во Львовской области — 89,6%, в Ивано-Франковской — 90,0%, в Тернопольской — 85,35%).
При этом за сохранение Союза высказалось не так уж и мало галичан — 17,6% (во Львовской области — 16,4%, в Ивано-Франковской — 18,2%, в Тернопольской — 19,3%).
А с голосованием на республиканском референдуме и вовсе случился конфуз.
Дело в том, что поначалу местные структуры Народного Руха Украины (НРУ) и недавно созданных «демократических» партий агитировали за то, чтобы ответить на его вопрос отрицательно, как и на Всесоюзном референдуме. Однако буквально накануне 17 марта Ивано-Франковская областная организация Руха в соответствии с позицией Центрального провода НРУ призвала поддержать «линию Кравчука» и на республиканском референдуме проголосовать за.
В результате в Ивано-Франковской области 52,1% пришедших на участки формально поддержали пребывание Украины в «Союзе Советских Суверенных Государств на основе Декларации о государственном суверенитете».
Для сравнения: во Львовской области на «республиканский» вопрос «да» ответили 30,1% избирателей, в Тернопольской — 35,2%, а в целом по Галичине — 36,8% принявших участие в голосовании.
Украинские историки и политологи настаивают на том, что галицкий плебисцит 17 марта 1991 года и его уверенное «да» независимости Украины стали генеральной репетицией Всеукраинского референдума 1 декабря 1991 года.
Однако на самом деле такой репетицией стал инициированный Леонидом Кравчуком республиканский референдум, на котором была откатана технология манипуляции общественным мнением.
Во-первых, в отличие от Всесоюзного референдума, жителям УССР предлагалось проголосовать не за сохранение Союза Советских Социалистических Республик, а за пребывание Украины в несуществующем «Союзе Советских Суверенных Государств» (то есть социализм априори отрицался). Однако частью этого нового Союза Украина должна была быть на основе «Декларации о государственном суверенитете Украины», где полное название республики — «Украинская ССР».
А во-вторых, на референдум 1 декабря 1991-го выносился вопрос о подтверждении «Акта о провозглашении независимости Украины», где, в отличие от галицкого плебисцита, не было даже обещания обеспечить «равные права гражданам, независимо от национальной и религиозной принадлежности».
Скажете, это было гарантировано Декларацией о государственном суверенитете Украины? Так этот же документ торжественно провозглашал «намерения Украины стать в будущем постоянно нейтральным государством, которое не принимает участия в военных блоках». Однако с 2019 года в статьях 85, 102 и 116 Конституции Украины зафиксирован «стратегический курс на получение полноправного членства в Организации Североатлантического договора».
И эти статьи, в отличие от статьи 10-й, которая гарантирует «свободное развитие, использование и защиту русского и других языков национальных меньшинств Украины», действительно выполняются — хотя за вступление Украины в НАТО ни на каком референдуме никто никогда не голосовал.
