Самый первый марш в честь УПА прошел в Киеве 15 октября 2005 года. Это единственный марш, чье проведение не пришлось на 14 октября, праздник Покрова Пресвятой Богородицы, — в 2005-м первый ближайший выходной день (суббота) выпал на 15 октября, а особого внимания у властей тогда к этой дате не было.
Стоит кратко описать контекст тех событий. Тем более, на этот счет есть целый ряд ошибочных мнений, сформированных пропагандой тех лет.
Жажда реванша
Например, что кампания по поддержке УПА была инициативой «оранжевых» во главе с Виктором Ющенко. Демонизация Ющенко как «вождя фашистов» была одной из главных политтехнологических «фишек», использованных действующей властью в 2004 году. На самом деле, Ющенко в первый год своего президентства лишь продолжал линию в отношении УПА, выработанную ранее Леонидом Кучмой: разработка почивавших далее в бозе законопроектов, общие комплиментарные заявления в духе примирения, присвоение наград отдельным ветеранам УПА… и в целом ничего более.
Вождь ОУН (мельниковской) Богдан Червак, выступая 18 октября 2005 года в газете «День» по поводу озвученных 14 октября 2005 года вице-премьером Вячеславом Кириленко законодательных инициатив в отношении ОУН-УПА, отметил: «На первый взгляд, все выглядит очень оптимистически. Но каждый, кто интересовался проблемой признания ОУН и УПА, знает, что почти аналогичное решение однажды уже принималось. Еще в августе 2000 года в Институте истории Украины НАН Украины вышла брошюра под названием «Промежуточный отчет Рабочей группы для подготовки исторического заключения о деятельности ОУН и УПА. Историческое заключение о деятельности ОУН и УПА». Сделанный «рабочей группой» вывод звучит однозначно: «УПА, как и Советская армия, была воюющей стороной в противостоянии Объединенных Наций и блока фашистских государств. Нет фактов, которые бы свидетельствовали об участии УПА как военной формации в войне с Объединенными Нациями на стороне Германии». Тогда же был разработан проект Закона Украины «О восстановлении исторической справедливости по отношению к борцам за свободу и независимость Украинского государства в период с 1939 года до середины 50-х годов ХХ века».
Реально за признание ОУН-УПА боролись представители националистических партий, но в IV созыве Верховной Рады их было немного, в основном это были прошедшие по квоте «Нашей Украины» представители Народного Руха Украины и Украинской народной партии, — национал-демократы, откровенно презираемые национал-радикалами. Только в марте 2006 года в парламент по спискам «Нашей Украины» пройдет один из недавних вождей Социал-национальной партии Украины (СНПУ) Андрей Парубий, который со временем и станет главным инициатором соответствующих законодательных инициатив.
Второе заблуждение — что Ющенко был если не вождем, то кумиром националистов. На самом деле, отношение к «оранжевым» (или «помаранчевым», как говорят на Украине) среди праворадикалов было не таким уж однозначным. Националисты вышли на Майдан, потому что имели массу собственных счетов к режиму Кучмы и привлеченных им к управлению страной «донецких», при этом Ющенко «своим» для них не был. Лощеный глава Национального банка Украины (1993 — 1999 годы) и главный переговорщик с Западом, затем премьер-министр при Кучме (1999 — 2001 годы) и потенциальный преемник Кучмы в угоду тому же Западу, а затем главный оппозиционер при поддержке того же Запада вызывал у националистов смешанные эмоции, к ним Ющенко обратился лишь тогда, когда в апреле 2001-го под ним зашаталось кресло главы правительства.
Опять же, сами «оранжевые» были для националистов достаточно чуждым идеологически проектом — в видении будущего они сильно расходились, если для первых Украина виделась как подобие Чехии в Евросоюзе, то националисты в отношении западной модели демократии симпатий не питали и имели в отношении своей страны совсем иные планы. Наконец, существовала конкуренция на общественно-политическом поле: условно говоря, молодой украинец, который хотел уличной «движухи» и участия в крупном перспективном политическом проекте, в 1994-м скорее всего пошел бы в УНСО или в «Тризуб имени Степана Бандеры»*, а в 2004-м уже выбрал бы для себя «Пору».
Рекордная мобилизация граждан страны на «оранжевый» Майдан, которой не могла похвастать ранее ни одна ультраправая сила, вызвала у некоторых националистов (например, переформатировавшего в 2004-м СНПУ в «Свободу»* Олега Тягнибока) попытки встроиться в мэйнстрим, поспешно перейдя в более умеренный политический спектр, за что сподвижники обвиняли их в «демолиберализме».
Националисты в 2005-ом году — отнюдь не триумфаторы. Да, они помнят стояние неделями в мороз на Майдане, столкновения с завозимыми в Киев «донецкими», радость победы — но саму победу присвоили себе другие люди. Решительных перемен не произошло, страна движется в неприятном для них направлении. Как заявил 15 октября 2005 года журналистам многолетний вождь УНА-УНСО* Юрий Шухевич: «Новая власть не выполнила своих обещаний. Ющенко испугался поддержавшей его революции, назвался националистом, хотя он космополит до мозга костей. Подобные ему люди не могут объединить страну. Они — вчерашние комсомольцы».
При этом, Майдан вселил во всех веру, что выход на улицу способна принести победу. В ближайшие годы будут массово митинговать все — «оранжевые» и «бело-голубые», левые и правые радикалы. Ослабление режима после проигрыша Кучмы и Януковича привело к либерализации — никого не сажают, не преследуют, не запрещают, на одной площади или улице могут митинговать диаметрально противоположные силы. Все это закончится с приходом в 2010 году к власти Януковича, когда националистов и «оранжевых» снова начнут сажать, а их оппонентов тоже «прижмут», и к 2014 году витренковцы, «Прорыв» и прочие уличные бойцы превратятся лишь в воспоминание.
УНСО прорывается по Бессарабке
Заявку на шествие по Крещатику и митинг с концертом на Майдане Независимости подала в первых числах октября 2005-го в Киевскую городскую государственную администрацию (КГГА) целая коалиция, среди которых упоминались журналистами Киевское братство воинов ОУН-УПА, Союз офицеров Украины, УНА-УНСО, Молодежный националистический конгресс и еще целый ряд различных организаций. Согласовали в КГГА мероприятие, кстати говоря, не сразу и не очень охотно. Как напомнил 8 ноября 2005 года в «Украинской правде» известный юрист-правовед, заведующий кафедрой уголовного права и процесса Киевского университета права Александр Костенко, всем «более-менее информированным о произошедшем событии людям известно, что марш был разрешен Киевской мэрией по решению суда».
Итак, наступает утро 15 октября.
Свидетельства о событиях того дня отображены в целом ряде статей в СМИ (правда, многие из них уже недоступны). Но есть и рассказы непосредственных участников.
«Меня саму в тот день чуть не затоптали ногами. Я тогда только начала работать пресс-секретарем УНА-УНСО и многого не понимала. Например, того, что если я не хожу в колонне вместе со всеми, а хожу везде, то желательно не иметь на рукаве повязки УНСО, — вспоминала 14 октября 2009 года в своем блоге в Живом Журнале известная на тот момент националистка Елена Белозерская. — В УНА-УНСО в тот день должен был быть съезд — тот, на котором председателем избрали Шухевича (стоит уточнить, что в тот же день прошел и съезд конкурирующей версии организации, позже преобразованной в Социал-патриотическую ассамблею славян (СПАС), на котором главой был избран Александр Коваленко. — Авт.)».
Как вспоминает далее Белозерская: «Штаб у нас тогда был на (улице. — Авт.) Дарвина — наверху над Бессарабкой, и мы планировали пройтись колонной до Майдана, побыть с ветеранами УПА на молебне, а дальше идти к себе на съезд. Иду утром по Крещатику в направлении Бессарабки, на штаб, а навстречу прет просто бесконечная колонна «газорублевцев» (ироническое прозвище пророссийских активистов. — Авт.) с одинаковыми интересными плакатиками («долой-какой-то-там-нацизм») — небольшие картонки на крепеньких деревянных рейках. В случае чего — очень удобное оружие».
Кстати, фотографии таких плакатов есть в базе УНИАН, в составе большой фотоподборки Виктора Побединского, снятой в тот день.
«Построились мы возле штаба колонной и двинулись вниз к Бессарабке, — продолжает тогдашний пресс-секретарь УНА-УНСО. — При входе на Крещатик нас ожидала достаточно мощная группа под красными флагами из Че Геварой (ни до, ни после я таких флагов не видела) (на самом деле, такие флаги использовались левыми силами Украины и позже — например, они зафиксирован в Киеве на первомайском шествии 2010 года и на митинге 7 ноября 2011 года. — Авт.). Конечно, они попробовали нас не пропустить. Началась драка. Дальше «барсы» разводят красных и красно-черных, я в столкновении оказываюсь среди «оппонентов», и «барсы» не пропускают меня к своим. А те замечают на мне повязку УНСО (на случай драки прикрутила ее так, что быстро не снимешь), и сразу несколько бросаются на меня, чуть не затоптали. Подобрала с земли поломанную удочку — древко от флага — она ничего не весит, зато заканчивается острыми щепками — и в глаза одному. А дальше наши пошли на прорыв и благополучно вернули меня в свои ряды».
И далее, в формате подписей к фотографиям: «Наши прорвались на Крещатик. Впереди — легендарный «Сашко Билый». На Крещатике перед Майданом уже были ветераны УПА и представители почти всех правых организаций Украины».
Об этой схватке есть целый ряд описаний в СМИ.
Как сообщал с места событий журналист «Интерфакс-Украина»: «В основном отличаются представители левого блока. Коммунисты называют ветеранов УПА «фашистами». Участники этой акции отобрали и поломали флаги у некоторых представителей ОУН-УПА и поломали. В ход пошли куриные яйца и пакеты с кефиром. Возникают локальные стычки».
Более подробен репортаж киевского журналиста «Коммерсанта» Артема Скоропадского: «Местом встречи участников парада была Бессарабская площадь. Однако, когда немногочисленная группа, костяк которой составляли крепкие молодые люди в камуфляже с красно-черными флагами УПА, а также несколько седовласых ветеранов в форме УПА, попыталась пройти на площадь, дорогу им преградили участники митинга левых сил. Скандируя «Позор!» и «Фашизм не пройдет!», они взялись за руки, образовав живую цепь. Участники шествия националистов попытались выйти на площадь с другой стороны — через подземный торговый центр. Но и эта попытка потерпела неудачу — выход был надежно заблокирован. Небольшая колонна совершила еще один маневр, обогнув Бессарабский рынок и попытавшись пройти на площадь по пешеходной части Крещатика. Тут произошло первое столкновение: около 90 молодых людей — активистов Компартии и ПСПУ — оттеснили 20 — 25 участников шествия на проезжую часть. Милиция оцепила участников шествия и оттеснила их к рынку».
Речь идет именно о колонне УНА-УНСО, так как далее Скоропадский приводит слова «одного из участников шествия, представившийся Игорем, сказал корреспонденту Ъ, что состоит членом УНА-УНСО с 1991 года». Очевидно, речь идет об Игоре Мазуре; тем более, его фотография опубликована и Белозерской в альбоме событий с марша УПА 2005 года.
И далее: «Через некоторое время к митингующим (националистам. — Авт.) подошло подкрепление, после чего события стали развиваться стремительно. Построившись клином, крепкие молодые люди начали прорываться к Крещатику. Стараясь не допустить столкновений, дорогу им перегородили бойцы «Барса» в шлемах и с дубинками. В считанные минуты оцепление было смято, а затем митингующие прорвались и через ряды демонстрантов с красными флагами. Началась драка, из толпы выскакивали люди с разбитыми лицами и в порванной одежде. В разные стороны летели обрывки флагов с портретами Че Гевары, дерущиеся хватали сломанные древки и использовали их как дубинки. Колонна примерно в 250 человек медленно продвигалась вперед, на ходу отбиваясь от противников и не подпуская никого к нескольким ветеранам, которые шли с цветами в руках в самом ее центре».
А вот свидетельство журналиста с другой стороны, в целом аналогичное: «Как передает корреспондент ИА REGNUM, первое столкновение между представителями ОУН-УПА и их противниками — ПСПУ и КПУ произошло на площади возле Бессарабского рынка. Коммунисты попытались воспрепятствовать своим оппонентам построиться в колонну на Крещатике. Однако массовая потасовка возникнуть не успела — милиция «втиснулась» между «воюющими» и отодвинула коммунистов на тротуар. В результате, толпа численностью около 500 человек выстроилась в колонну и направилась по Крещатику в сторону Майдана Незалежности. Параллельно с ними по тротуару шли представители Компартии, «накаляя» обстановку криками «Унсовцы — фашисты», «Фашисты не пройдут» и другими. Когда колонна с государственными сине-желтыми флагами и красно-черными знаменами УПА, а также с лозунгами «Украина — прежде всего!» стала приближаться к майдану, дорогу им преградили представители ПСПУ и КПУ. Вновь завязалась потасовка. Люди начали выхватывать флаги своих противников, поджигать их и топтать».
Рейд в тыл противника
Уже после прорыва колонны УНА-УНСО произошла еще одна массовая стычка между левыми и националистами. Рассказ об этом был опубликован 16 октября 2005 года на одном из интернет-форумов.
Первая часть: «Утром происходили драки возле Бессарабского рынка, где представители какой-то левой силы не давали колоне УНСО присоединиться к основной массе на Майдане. Относительно народа, качественного и количественного состава: у коммунистов к 12 часам дня было тысяч пять, у правых тысячи три. Молодежи было много как с одной, так и со второй стороны. Нельзя не сказать о качестве молодежи (если так можно было выразиться), у коммуняк это мальчики 16 — 21 лет из организаций «Прорыв», «Че Гевара», «Левая инициатива»… У нас в колоне дедушек, бабушек было на несколько порядков меньше. Зевак много было и просто сочувствующих с обоих сторон. Дедушки из УПА провели какие-то свои запланированные мероприятия и стали расходиться».
Уже после этого начался экшн: «Ситуация начала проясняться к 15-ти часам. С нашей стороны из 3-х тысяч, которые были, остался только наш моб в полном составе (50 человек) и изредка подходившие усатые дяди из «Тризуба» и других организаций. Ряды коммунистов тоже заметно поредели бабушки и дедушки устали и стали расходиться. Менты их чуть потеснили и фронт переместился в другую сторону. Буферная зона проходила по проезжей части Майдана Незалежности. Коммунисты на стороне стелы, мы на стороне противоположной. Очень много ментов, двойное, а то и тройное оцепление. Осталось коммуняк примерно 1000 рыл, и нас 300 — 400. Самые горячие и стойкие люди. На часах 16:00, обстрел яйцами, спаливание флагов противников».
Вторая часть рассказа: «Вечер, 17:30. наш моб численностью 40 — 45 лиц… подземными путями ТЦ «Метроград» (которые менты не додумались охранять) прорвался в самое сердце митинга коммунистов, абсолютно тихо подошли вплотную к активистам красных организаций. Леваки нас вообще не видели, сильно были заняты выкрикиванием угроз в адрес мирных патриотов, которые заняли противоположную сторону Майдана. Мы стали сзади них, образуя собой прямоугольник, начали скандировать «Слава Украине». От неожиданности и страха их парализовало секунд на 15. Абсолютная тишина и ужас в их глазах. Замолчали даже «ораторы» с рупорами. Их стояло молодежи примерно рыл 60 — 70 в сумме, дедушки с бабушками в количестве 200 — 300 человек».
И тут в атаку пошли сотрудники спецназа МВД: «Увидев все происходящее, «космонавты» начали спешно передислоцироваться. Сначала оттеснив нас, менты сделали живую цепь, преграждая нам путь вперед, потом начали оттеснять нас в сторону консерватории. Ментов подтянулось рыл 100, полное обмундирование, каски, дубинки, наколенники — «Барс». Мы отходили назад… Неожиданно они побежали на нас. О сопротивлении не было и речи. значительное численное и качественное превосходство было на их стороне. Какую-то часть наших запаковали… Большей половине удалось убежать».
«Главным результатом того дня стал переход психологического барьера, отделяющего ненасильственные массовые политические акции от насильственных, — отметил по итогам 15 октября 2005 года уже процитированный выше правовед Александр Костенко. — При всей колоссальной массовости акций «оранжевой» революции, в Киеве не было замечено ни одного столкновения или драки между представителями противостоящих лагерей «оранжевых» и «голубых». Подобная тенденция сохранялась еще некоторое время. Но после перехода рубикона 15 октября 2005 года, украинскому обывателю и зарубежному наблюдателю все чаще будет предлагаться телекартинка с изображением различных видов массового уличного мордобоя».
Действительно, ближайшие годы принесут Украине всплеск уличного насилия, настоящую войну левых и правых радикалов — например, в Харькове ее в том же 2005 году возглавит новая организация «Патриот Украины» Андрея Билецкого.
По итогам событий 15 октября 2005 года многие сделал выводы, что насилия со стороны политических оппонентов не избежать — а поэтому к нему стоит готовиться и превентивно прибегать самим.
Еще одним следствием событий 15 октября 2005 года, пусть и обошедшихся без большой крови, стал психологический надлом представителей «антиоранжевых» организаций, созданных зимой 2004 — 2005 годов и достаточно агрессивно настроенных.
«Я очень доволен акцией. Нам удалось показать левым «бойцам», что при желании мы достанем их в самом их логове, — писал автор процитированного выше рассказа, опубликованного 16 октября 2005 года на интернет-форуме. — Если бы космонавты (экипированные соответствующим образом полицейские — Ред.) не вступились за коммунистов, понадобилось бы много машин скорой помощи, чтобы вывезти всех раненых».
Так, в Киеве и вообще в Украине началась легализация неонацистов.
* Организации запрещены Верховным судом РФ.
