А в этом странном ковидном году стало совсем пусто, совсем уныло. 13 июня 2020 года в Донецке на восемьдесят шестом году ушёл из жизни Юрий Иванов — практически последний из могикан, маленький человек большой эпохи.
Юрий Иванов — Заслуженный шахтёр УССР, заслуженный изобретатель и рационализатор СССР, полный кавалер «Шахтёрской Славы», член-корреспондент Академии инженерных наук УССР, общий стаж работы — 57 лет, из них «тридцать лет и три года» на подземных работах, около десяти лет отработал директором шахты имени Калинина (Донецк).
Великое стариковье
Огромное счастье было общаться с Юрием Ивановым. Но счастье особенное было приходить в дом его дочери Татьяны в День шахтёра. Дочь накрывала на стол, Иванов садился во главе стола и начинал свои бесконечные рассказы о времени, которое никогда не повторится, о людях, которых давно уже нет в живых. Многие мои материалы про шахту, про горнячек, про стахановское движение, про шахтёрскую мать Евдокию Королёву и Марию Гришутину, были основаны именно на рассказах Юрия Иванова. Не исключение и эта статья.
За три года до смерти Иванов при помощи дочери и зятя выпустил книгу «О времени и о себе», собрал всё, что помнил. О военном детстве, о послевоенной юности, о зрелости с привкусом угля на губах. Книга осталась незамеченной, как и сам Юрий Иванов. Старик, который какие-то там воспоминания написал, какие-то стишки насочинял. Я очень хотела, чтобы Иванова приняли в Союз писателей ДНР, уж он-то точно был этого достоин, но не срослось, не сложилось. Мне говорили, что непременно примут, но откладывали. А теперь вот принимать некого.
Работа экскаватором, или Немного истории
Сам Иванов работал на шахте во времена относительного комфорта по сравнению с тем, какой была работа шахтёра до войны. В те далёкие времена уголь на подземных шахтах добывали взрывчаткой, обушками и кирками. Крепили выработанное пространство деревом, используя пилу, топор и «балдичку». Отбойный молоток считался вершиной технического прогресса. Профессия шахтёра, добывающего уголь, называлась романтическим словом — «навалоотбойщик», что означало — человек, который отбивает и наваливает (грузит) уголь.
На тонком пласте, где работают лёжа, чтобы выполнить обязательную норму выработки за восьмичасовую смену, нужно было отбить и погрузить 5 тонн угля. Работая стоя (на пластах толщиной более 1,5 метра) — 15 тонн. Ударники грузили по 25 тонн, а на вопрос «Кем работаешь?» гордо отвечали: «Экскаватором!» Работали шесть дней в неделю с одним выходным днём. За смену, выпивая в процессе работы 1,5-2 литра воды, шахтёр терял до четырех кг веса. Естественно, что при такой постоянной физической нагрузке шахтёр по дому не мог делать и не делал ничего. Весь комплекс домашних забот в шахтёрских семьях ложился на плечи жён.
Жёны тех, кто работал экскаваторами
Жёны должны были «блюсти мужа». Провожать его на работу, приготовив калорийный «тормозок», непременно с салом и луком, встречать с работы в любую смену, искупать (до войны, в войну и даже после войны на многих шахтах бань не было), организовать особый режим питания и отдыха с тем, чтобы муж восстановился к следующей смене.
На плечи женщин ложилось и воспитание детей. Их нужно было вырастить трудолюбивыми, сильными, дисциплинированными, честными, ибо только они могли быть опорой матери в нелёгкой жизни одноэтажных шахтёрских посёлков. Нужно было содержать сад, огород (и не один), корову или коз, свинью, кур, кроликов и другую живность, заготавливать для них корм в зиму, готовить на целый год дрова и уголь, ведь отопление повсеместно было печное.
Так что шахтёрские жены были и комендантами гарнизона, и воспитателями, и агрономами, и «морячками», провожающими ежедневно мужа в плавание на борьбу со стихией, одновременно. А главное состояло в том, что они самой жизнью были поставлены ответственными за судьбу своих семей. И за мужа в том числе. Вот почему опытные и мудрые начальники шахт, когда предприятие начинало пробуксовывать, организовывали собрания жен, перед которыми с докладами обстановки выступали лично. И это мероприятие всегда действовало безотказно.
Рубить огонь
В самом начале трудового пути Иванов работал с Иваном Огнерубовым. Ай да фамилия, дорогой читатель! Говорящая! Недаром удостоверение Огнерубову подписывал сам Сталин. В удостоверении говорилось: «Податель сего удостоверения является уполномоченным Верховного Главнокомандующего СССР. Просьба ко всем Советским, партийным, военным и другим органам и организациям оказывать ему всяческое содействие. Уполномоченный имеет право без согласования, самостоятельно назначать руководителей любых рангов». Подпись: И. Сталин.
На улицах города Сталино ещё шли бои, а Ивана Огнерубова 8 сентября 1943 года на военном самолете доставили в район посёлка Моспино и сбросили на парашюте. 9 сентября Огнерубов провёл собрания на всех шахтах города Макеевки. Разговор был короткий: «Все, кто хочет работать на восстановлении шахт, приходите завтра на шахтные дворы. К утру я найду и назначу начальников шахт. Они вас будут там встречать. И ещё. Передайте всем на своих посёлках: кто, начиная с сегодняшнего дня, унесёт с шахтного двора хотя бы один гвоздь — будет отвечать по законам военного времени. Приходите завтра со своими лопатами. Лопат берите побольше, кто сколько до утра сможет найти».
На следующий день на шахтные дворы рано утром пришли женщины и дети с лопатами. Так начиналось восстановление разрушенных и затопленных до нулевой отметки шахт Донбасса, которые уже в 1946 году достигнут довоенного уровня добычи, в честь чего в 1947 году Иосиф Сталин даст команду учредить второй в стране профессиональный праздник: День шахтёра.
До войны в Советском Союзе был всего один профессиональный праздник — День железнодорожника. Железнодорожники в связи с приближавшейся войной были военизированы, ходили в своей форме, подчинялись военной дисциплине и единственные имели свой профессиональный праздник.
День шахтёра
О том, как учреждался День шахтёра, нужно рассказать особо, так как свидетелей первого празднования этого дня осталось очень мало. В 2020 году праздник отмечается в 72-й раз. А начиналось всё так: 10 марта 1946 года в СССР состоялись первые послевоенные выборы в Верховный Совет СССР. Накануне с обращением к избирателям выступил Иосиф Сталин, баллотировавшийся в кандидаты по Московскому избирательному округу города Москвы. В нём он поставил, среди прочих, основную задачу для всех отраслей промышленности: постараться достичь довоенного уровня производства, то есть объёма 1940 года.
В начале 1947 года помощник и секретарь Сталина Александр Поскрёбышев, докладывая вождю об итогах работы промышленности в 1946 году, сказал, что довоенного уровня добычи угля достигла угольная промышленность, чем привёл вождя в шоковое состояние. В памяти Сталина, очевидно, отложилась его беседа с Александром Задемидко — министром угольной промышленности СССР о том, что мы своими силами без помощи американских специалистов Донбасс не восстановим.
— А откуда столько угля?— спросил Сталин.
— Нам около 40 млн тонн добыл Донбасс — был ответ Поскрёбышева, — а если точно, то 37,5 млн тонн. Они и определили успех, прибавив за год около 10 млн тонн добычи по отрасли в целом.
Вот тогда и было решено учредить второй профессиональный праздник в стране — День шахтёра. Когда посчитали, во что обойдётся казне постановление «Преимущества и льготы для работников угольной промышленности», председатель Госплана СССР Николай Байбаков сказал, что у него таких денег нет. И тогда вождь нашёл мудрое решение: указ был подписан 10 сентября 1947 года с указанием дня праздника — последнее воскресенье августа. Поэтому впервые День шахтёра отмечался в последнее воскресенье августа уже в 1948 году. За год Байбаков нашёл нужные деньги. Всех шахтеров аттестовали, одели в форму и организовали праздник, который по уровню торжества может быть поставлен рядом только с Днём Победы!
Так же прямое отношение к рождению Дня шахтёра имеет Александр Засядько, бывший при Сталине министром угольной промышленности СССР. Засядько убедил вождя, что Донбасс можно будет восстановить своими силами, без американцев, если для подземных рабочих будет установлена двойная норма хлеба (1200 гр.) и фонд заработной платы будет рассчитываться из лимита — 2 средних по промышленности.
В постановлении о льготах кроме финансовых было много и других благ и отличий. Так, за длительную и безупречную работу в угольной промышленности рабочие и ИТР награждались правительственными орденами и медалями каждые 5 лет. Был учреждён знак «Шахтёрская слава». Орден Ленина вручался рабочим за 20 лет подземного стажа, ИТР — за 25 лет.
О, женщины!
У Юрия Иванова была мечта, кто-то называл это навязчивой идеей, но нет, всё же это была мечта. Он мечтал поставить памятник женщинам, восстановившим Донбасс. Именно женщинам! Он боготворил этих великих женщин, он мог бесконечно рассказывать про их подвиг. Про шахтарочек и про жён шахтёров.
В Донбассе в 40-50-х годах прошлого века был совершён беспрецедентный в истории человечества подвиг, совершённый женщинами, которых некоторые считают «святыми», а другие — героями, подвиг которых и до сего дня не оценён по достоинству. Да, не оценён. Женщины шахтёрского круга — особые люди. Вся их жизнь — подвиг. До войны они своим титаническим трудом обеспечивали жизнь целого региона страны — Донбасса.
С началом войны они, отправив мужей на фронт, со своими «бурёнками» и малолетними детьми запряглись в сельхозинвентарь и выращивали хлеб для фронта и сохранения потомства. Они не допустили уничтожающего голода, не вели разговоров о голодоморе и не считали свой адский труд подвигом. Это была просто жизнь, усложнённая войной.
После освобождения Донбасса они ушли на восстановление шахт, а потом и на добычу угля, выполняя в подземелье страшную, физически непомерную работу. Это они с первых дней войны совместно с женщинами-крестьянками открыли «второй фронт», который англичане и американцы собирались открывать три года. Пока они выжидали момент, когда русских раздавит гитлеровская машина, второй фронт действовал и обеспечивал всё, что было нужно для фронта, для Победы.
Очень долго оставалась незамеченной и ещё одна интересная страница из жизни шахтёрок. В середине 50-х годов прошлого века была объявлена хрущёвская амнистия. Тысячи заключенных были освобождены и отправлены на работу в Донбасс. Вот тогда-то и писалась эта «интересная страница». Фильтрацию «зекам» осуществили шахтёрские вдовы и незамужние женщины шахтёрских поселков. Они быстро разобрались, кто есть кто. И бывшие уголовники, «вурдалаки», сохранившие в душе совесть, быстро поджали хвосты и начали ходить по струнке, потом женились, заводили семьи, усыновляли сирот, создавали очаги человеческой жизни.
Потерявшие же совесть уезжали в поисках лёгкой жизни, становились на путь, конечный пункт которого общеизвестен.
В далёком 1996 году, в год 200-летия Донбасса, Юрий Иванов начал бороться за увековечивание памяти женщин, восстановивших шахты Донбасса, разрушенные и затопленные в годы Великой Отечественной войны. За 20 лет Иванову удалось установить на площади Ленина памятный камень, в тексте на котором выражена уверенность, что молодое поколение 21 века поставит на этом месте памятник. И больше ничего. Памятник не поставили ни при Украине, ни при ДНР.
Лично мне особенно обидно, что не увековечена память о великих святых женщинах. Уж сколько я порогов обивала, скольким людям во власти говорила о том, что этот памятник очень важен и нужен. Когда-то Юрий Иванов сказал мне, что умрёт только тогда, когда памятник будет стоять. Но человек не может ни жить, ни ждать вечно, даже если у него есть мечта. Я очень надеюсь, что в ближайшем будущем памятник всё же установят, ведь он не менее важен, чем памятники сегодняшним героям Донбасса.
