Последним сигналом была пресс-конференция за забором Белого дома, которую он давал в 2017 году по итогам купленной фотосессии с Трампом. Очевидно пресс-конференцию забыли внести в перечень оплаченных услуг (или Порошенко банально пожадничал), а собственного ума и опыта советников не хватило для того, чтобы отказаться от одиночного выступления посреди Пенсильвания авеню (по итогам переговоров подход к прессе осуществляется двумя лидерами и отсутствие Трампа, как и сиротский, под воротами, формат мероприятия были более, чем символичны).
Так что Порошенко давно и надёжно никому не интересен (кроме приближённых политтехнологов, рассчитывающих на нём ещё что-то заработать).
Предложение Путина — плохой сигнал для всего постмайданного украинского режима, можно сказать реквием по украинской политической элите.
Начнём с того, что не попади известие об этом предложении в прессу, толку от него никакого бы не было. Просто через некоторое время Трамп, взявший паузу для обдумывания, сообщил бы российскому президенту, что идея с референдумом прекрасна, но, к сожалению, не реализуема, поскольку нет никакой возможности его организовать.
Во-первых, Киев жёстко против, во-вторых Украина и ДНР/ЛНР не могут договориться о содержании вопросов, хотя бы потому, что Киев принципиально не ведёт переговоры с республиками.
Американский президент в данном случае совершенно не кривил бы душой. Действительно, никакое давление не способно подвигнуть Киев на смену позиции в отношении ДНР/ЛНР. Причём потенциальный сменщик Порошенко, кто бы им ни оказался, ничего в этом не сможет изменить. Дело даже не в том, что для промайданной части общества потенциал гражданской войны ещё не исчерпан. Не потому даже, что они верят в победу. Таких всё меньше. Просто для них отказ от войны равен отказу от власти.
То, что отсутствие боевых действий на Востоке не позволит списывать на «войну и агрессию» экономические проблемы — дело десятое. Народ и так давно недоволен майданным режимом, но при помощи систематического террора вычищены политики и политические силы, способные составить хоть какую-то (хотя бы плохонькую) альтернативу майдану. Поэтому нет и не предвидится точки сборки — центра, вокруг которого могли бы группироваться недовольные, кухонный же протест никого не пугает. Советская интеллигенция 70 лет ругала по кухням советскую власть, но лишь горбачёвская перестройка, давшая возможность противникам СССР легально работать в политическом пространстве, привела систему к распаду.
Отказ от войны, урегулирование кризиса в Донбассе лишит майданные силы условно признаваемого за ними сейчас значительной частью общества права на террор против политических противников. Но насилие и террор — единственный действенный механизм захвата и удержания власти майданом. «Люди со светлыми лицами» именно потому вначале согласились на союз с неприкрытыми нацистами, а затем и вовсе отдали им власть, что только без рефлексии убивавшие политических оппонентов боевики могли принести майдану победу, а в дальнейшем генерировать достаточный для удержания власти уровень насилия.
Но официально террор легитимировался в глазах населения именно войной. Мол, не может власть запретить «героям, умиравшим за страну», поддерживать на улицах городов «украинский порядок». А что средства «поддержания порядка» незаконны, так ведь война. Если же войны нет, то «герои-защитники» моментально превращаются в «козлов, которые мешают на жить». Бандитов, устанавливающих на улицах свой «порядок» средний обыватель будет терпеть лишь из страха приходом ещё более страшных. Если же опасность миновала, он сразу начинает требовать от полиции разобраться с возомнившими о себе маргиналами.
Рейтинги ключевых кандидатов в президенты Украины не очень далеко ушли от статистической погрешности. Поскольку же в активной политике остались только лица, присягнувшие «революции достоинства», это свидетельствует о латентном разочаровании в идеях майдана. Следовательно, исчезновение террора, позволит проявиться антимайданным политикам, которых поддержит народ, а их действующим коллегам придётся отправляться на политическую помойку и ждать привлечения к суду по делу о разжигании гражданской войны.
Так что никакие США не смогли бы заставить нынешнюю политическую элиту Украины согласиться на референдум. Тем более, что внутриполитическая борьба концепций Трампа и Обамы-Клинтон продолжается и на украинском направлении внешняя политика США остаётся под контролем последних. И в Кремле, и на Смоленской площади об этом прекрасно осведомлены.
Таким образом, идея референдума лишь во вторую очередь (а вдруг повезёт) могла вноситься с целью реализации. Точно так же второстепенно и её влияние на внутриполитическую ситуацию на Украине, Антипорошенковский консенсус там и так есть, антитимошенковский во втором туре более чем возможен, и зависит не от усилий России и США, а от уровня олигархического испуга. Либо это будет парализующий фаталистический страх, заранее блокирующий возможность выступления против Тимошенко, либо это будет страх, стимулирующий активность, направленную на уничтожение объекта опасности.
Повлиять на эти расклады Москва и Вашингтон не могут, без обеспечения реального силового присутствия в Киеве. Но именно прямого вовлечения во внутриполитический конфликт на Украине и Россия, и США стремятся избежать. Никто не хочет ни давать гарантии безопасности местной элите, ни принимать на себя ответственность за обнищавшее население страны с уничтоженной экономикой.
В этих условиях предложение о проведении референдума, как одного из механизмов урегулирования ситуации в Донбассе могло сыграть роль рычага давления на Украину только будучи разглашено. И так было понятно, что США от него откажутся. Но факт попадания информации о заинтересованном обсуждении этого предложения Трампом демонстрировал всем на Украине, что американская администрация ищет способ избавиться от необходимости поддерживать Киев и ищет только возможность выйти из этого кризиса без потери лица. Следовательно, не прошедшая идея с референдумом будет заменена новой, если понадобится не один раз. Но, в конце концов, стороны придут к согласию, а мнение Украины никто не спросит.
Более того, понятно, что демократы (ориентированные на поддержку концепции Обамы-Клинтон) потеряли возможность отстаивать позиции на Украине. Их истерика по поводу переговоров в Хельсинки посвящена чему угодно, только не украинскому вопросу. Оппоненты Трампа на Украине и в США, как эвклидовы параллельные, голосят по оному и тому же поводу, но не пересекаются.
Фактически в Хельсинки произошло вскрытие позиций по Украине. И оно оказалось кране неблагоприятным для Киева. Украина оказалась никому не нужна настолько, чтобы за неё бороться. Президенты России и США пытаются наладить отношения между своими двумя государствами. То, что не поддаётся немедленному урегулированию, просто выносится за скобки до тех пор, пока не будет найден подходящий механизм.
Готовность Трампа рассмотреть даже такой, однозначно неподходящий для Украины вариант как референдум (его организация невозможна в рамках действующей Конституции страны), а также его нежелание хотя бы для проформы проконсультироваться со своим киевским союзником — очень плохой сигнал для Украины.
Её просто вычеркнули из актуальной международной политики.
