О решении Венецианской комиссии по языковой статье украинского закона «Об образовании» положительно отозвались все стороны спора — и Министерство иностранных дел Венгрии, и Министерство образования в Киеве, и «Оппозиционный блок», который сказал, что в Венеции отметили дискриминацию русского языка. Что же это за Соломоново решение, которое всем нравится?
Сайт «Европейская правда» уже 9 декабря обнародовал главную его часть — выводы. Собственно весь раздел выводов любого заключения ВК содержит рекомендации стране. Но в концентрированном виде самые главные указания всегда даются под конец документа, после слов, «в частности Венецианская комиссия рекомендует….». Здесь она рекомендует следующее:
«…в полной мере использовать гибкость, предусмотренную п. 4 ст. 7, при принятии имплементационного законодательства для обеспечения значительного уровня преподавания на официальных языках ЕС для соответствующих меньшинств;
продолжать обеспечивать достаточную долю образования на языках меньшинств в начальной и средней школе, в дополнение к изучению государственного языка;
улучшить качество преподавания государственного языка для представителей меньшинств;
внести изменения в переходные положения закона "Об образовании", обеспечив более продолжительный переходный период для постепенного осуществления реформы;
освободить частные школы от новых языковых требований в соответствии со статьей 13 Рамочной конвенции о защите нацменьшинств;
начать в рамках выполнения нового закона "Об образовании" новый диалог с представителями национальных меньшинств и всех заинтересованных сторон относительно языкового вопроса в образовании;
обеспечить, чтобы выполнение Закона не угрожало сохранению культурного наследия меньшинств и непрерывности изучения языков меньшинств в традиционных школах».
Да, Венецианская комиссия считает, что надо по-прежнему преподавать значительную часть предметов на языках меньшинств не только в начальной, но и в средней школе. Только как это сделать в рамках того же закона, тем более что изменить статью 7 Венецианская комиссия в этих рекомендациях, не предлагает?
Но европейские правоведы считают ее пункт 4 достаточно гибким, дающим возможность преподавать на языках Европейского Союза, а значит и на венгерском и румынском. Но ведь в этом пункте сказано о преподавании «одной или нескольких дисциплин на двух или более языках». То есть — как следует по логике — явного меньшинства предметов. К тому же речь не идет, скажем, о географии на венгерском, а о географии сразу на двух языках: венгерском и украинском.
По сути же, Венецианская комиссия предлагает гораздо более жесткий вариант, чем в Латвии и Эстонии, где допускается 40% предметов на русском языке (а не двуязычных). Тем не менее, Венецианская комиссия, если брать основной текст выводов, формулировкой этой статьи довольна, при условии, если она будет выполняться в духе понятой ею гибкости.
Но ведь все это не касается русского языка. Правда, в выводах сказано и о языках не официальных в ЕС: «Менее благоприятное отношение к этим языкам трудно оправдать, и поэтому возникает вопрос о его дискриминационности. Учитывая эти соображения, корректным решением было бы внесение поправок в статью 7, которые заменили бы это положение (т.е. формулировку пункта 4 — ПС) на более сбалансированное и четко сформулированное. Вопрос дискриминации языков других меньшинств, не являющихся официальными языками ЕС, также должен быть решен во время такого пересмотра».
Да, за эту фразу многие ухватились — дескать, в Европе признали дискриминацию русского языка. И действительно, Венецианская комиссия предлагает исправить норму закона. Но это рекомендация второго сорта. Ведь этот пункт, как и ряд других замечаний, не вошел в число основных предложений, которыми выводы завершились.
А главное, в любом случае предоставление русскому языку того же статуса, что и языкам ЕС, все равно уничтожит русские (и другие национальные) школы, ибо закон предполагает сужение существующего уровня прав народов Украины на образование на родном языке. И с этим-то Венецианская комиссия, похоже, согласна. Хотя практика сужений прав в Европе не приветствуется.
А ведь статья 22 Конституции Украины гласит, что «при принятии новых законов или внесении изменений в действующие законы не допускается сужение содержания и объема существующих прав и свобод». А статья 53 — что «гражданам, принадлежащим к национальным меньшинствам, в соответствии с законом гарантируется право обучения на родном языке». То же право гарантировано и статьей 14 ратифицированной Украиной Рамочной конвенцией о защите нацменьшинств, и там речь идет именно о государственных школах.
Есть еще и Европейская Хартия региональных языков. Но она еще при Кучме ратифицирована Украиной так хитро, что и нынешний закон формально не является ее нарушением. Однако есть и мнение Комитета экспертов Совета Европы, который в 2010 году в своих рекомендациях Украине, говорил, что украинским законом о ратификации русскому языку «не предоставлен должный уровень поддержки», и что «с учетом числа русскоговорящих в Украине, русскому языку должна быть предоставлена особая позиция». Кстати, после принятия языкового закона Колесниченко-Кивалова эти замечания исчезли.
Наконец есть и практическое положение дел в ряде европейских государств. Например, среднее образование на каталонском, баскском и галисийском языках в Испании, на венгерском — в Румынии, Сербии и Словакии. А это так же как Украина, страны с одним государственным языком в конституции.
Но Венецианская комиссия о всех этих вещах по сути не сказала. Лишь ограничилась ремаркой о том, что вопрос конституционности закона «Об образовании» — это дело КС. О прочем же умолчала, по крайней мере, в выводах. А ведь когда в 2011-м европейцев не устраивал Янукович, она предлагала и конституцию поменять в части формирования Высшего совета юстиции, и обращалась к европейской практике, объясняя, почему Украине нужно здесь установить такие нормы как, например, в Болгарии, а не как во Франции или Испании. А ведь когда в 1996-м украинская Конституция принималась, Венецианская комиссия ничего плохого в этих нормах не находила. Значит, просто изменились политические интересы.
И на самом деле суть решения Венецианской комиссии в ее согласии с ликвидацией среднего образования на русском, венгерском и других негосударственных языках Украины. А все критические замечания — это фиговый листок, который мешает эту суть увидеть.
Да, она выступает за более гибкую политику, чем проводит Киев. Но это тактические разногласия, а стратегически она с ним согласна. Ибо так же как Киев, считает распространенность русского языка на Украине нежелательным явлением. Ведь, уверен, не было бы на Украине проблемы русского языка, комиссия потребовала бы сохранить венгерские и румынские школы. Сейчас они просто попали под раздачу. А ведь в 2010-м выводы ВК о словацком законе о государственном языке были сформулированы выгодно для венгерской общины этой страны. И вообще у комиссии нет решений, поддерживающих сужение прав европейских нацменьшинств, тогда как расширение этих прав, например в Венгрии, Румынии и Черногории она всегда приветствовала. Но Венецианская комиссия — своеобразный аналог Конституционного суда Совета Европы, это политический орган. И потому не может поддержать позицию, которая могла делаться в Европе на куда менее влиятельном, экспертном уровне (имею в виду ту же ситуацию с Хартией).
Да, понятны мотивы людей, которые хотят использовать позитивные моменты в выводах комиссии для давления на украинскую власть. Ибо других международных выводов у них нет. Но такие тактические расчеты не должны мешать видеть главное: надежда на внешнее управление Украиной как способ решения проблем русского языка — полная иллюзия. И этому есть много примеров. В их ряду вердикт Венецианской комиссии лишь самый свежий и очень яркий.
Впрочем, для украинской власти умная поддержка ее языкового закона, означает не только хорошие новости. Ведь наверняка в Европе рассчитывают, что в обмен на такой благоприятный для Киева шаг, он выполнит все пожелания ВК относительно антикоррупционного суда.
