Когда Россия в сентябре 2015 года вступила в сирийскую гражданскую войну, Эш Картер, занимавший в то время должность министра обороны США, предсказал Кремлю катастрофу. По его словам, Владимир Путин подливает масла в огонь конфликта, а его стратегия борьбы с ИГИЛ (запрещенная в России организация — прим. пер.) и поддержки режима Асада обречена на провал. Прошло два года. Путин одерживает победу, а политическое будущее Башару аль-Асаду практически гарантировано. Пройдет еще немного времени, и они объявят о разгроме ИГИЛ в Сирии.
На самом деле полным провалом закончилась наша собственная циничная попытка установить в Дамаске суннитский режим, которую мы предприняли, воспользовавшись афганским сценарием 1980-х годов. Мы решили обучать, финансировать и вооружать местных и зарубежных джихадистов, действуя заодно с деспотами из стран Персидского залива. Таким способом мы хотели лишить Россию ее единственной средиземноморской военно-морской базы в сирийском Тартусе. А еще мы хотели создать буфер между Ираном и его ливанской марионеткой «Хезболлой», чтобы разорвать антиизраильскую шиитскую ось. Далее, мы хотели оттеснить Иран на обочину, усилив влияние наших суннитских союзников из Персидского залива на Ближнем Востоке. Из-за этого безрассудного плана погибло полмиллиона сирийцев. А сам план дал результат, прямо противоположный ожидаемому.
А Путин с самого начала верно оценил ситуацию. В отличие от афганцев, простые сирийцы привыкли жить в либеральной и разнообразной культуре. И хотя их режим в политическом плане был репрессивным, он выступал за мирное сосуществование различных религий. Большая часть сирийского населения с тревогой наблюдала за тем, как их страна превращается в ваххабитскую теократию. Асад, несмотря на все свои недостатки и изъяны, был буфером между населением и междоусобной резней. Сирийцы отдавали предпочтение «знакомому дьяволу» и никаких народных революций против Асада не устраивали. В этом их отличие от египтян, которые в ходе восстания на площади Тахрир свергли ненавистного египетского диктатора Хосни Мубарака. Многотысячные демонстрации в Дамаске проходили в защиту режима. Сегодня среди двух третей сирийцев, которые живут в районах, подконтрольных центральной власти, Асад популярен как никогда. А Путин для этих людей — настоящий герой.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что Путин недавно посмеялся над Вашингтоном, который «не видит разницы между Австрией и Австралией». Увы, такое же обвинение можно предъявить и руководителям НАТО в целом. На встрече в ООН в прошлом месяце так называемые «Друзья Сирии» (название организации достойно пера Оруэлла), в число которых входят западные страны и развязавшие джихад государства Персидского залива, заявили, что они не станут участвовать в восстановлении Сирии, пока, говоря словами Бориса Джонсона, не будет «политического отхода от Асада». Но за несколько недель до этого в Дамаске прошла крупная международная конференция по восстановлению Сирии. На этой конференции Асад заявил, что не станет отдавать многомиллиардные контракты враждебно настроенным западным и арабским странам, поскольку это они разрушили его страну. Вместо этого Сирия обратит взоры на восток, и особенно на Россию, Иран и Китай. Москва уже отправила в Сирию тысячи тонн строительных материалов и более 40 единиц строительной техники, в том числе бульдозеры и краны. Так что Сирия не хочет нашей помощи и не нуждается в ней.
Неспособность Запада признать усиление позиций России на Ближнем Востоке вследствие войны в Сирии, а тем более противостоять такому усилению наглядно продемонстрировал Джонсон во время своего ураганного турне по Ливии в августе. Там он провел короткую встречу с бывшим генералом армии Каддафи, а ныне светским диктатором Халифой Хафтаром (Khalifa Haftar), чьи войска в настоящее время контролируют восточную часть Ливии, в том числе Бенгази и большую часть крупных нефтяных месторождений. Хафтар полон решимости захватить Триполи, и он может добиться своего. Связи с Москвой у генерала появились еще в начале 1970-х годов. И он уже как минимум пару лет находится в тесном контакте с Путиным, регулярно встречаясь с российскими представителями на борту авианосца, курсирующего вдоль средиземноморского побережья. За неделю до встречи с Джонсоном Хафтар побывал в Москве, где провел содержательные переговоры с руководством Министерства обороны и иностранных дел. На этих переговорах стороны рассмотрели и подробно проработали планы по формированию государственности в расколотой Ливии под руководством Хафтара в должности всесильного министра обороны и при прямой военной поддержке со стороны России. Кремль уже направил войска и истребительную авиацию в западный район Египта, присоединившись к этой стране и к Объединенным Арабским Эмиратам, которые также поддерживают Хафтара в его объединительной борьбе против исламистов. Как и Сирия, Ливия до падения режима Каддафи в больших количествах покупала российское оружие и являлась ближайшим зарубежным союзником России. А Москва давно уже строит планы по открытию военно-морской базы на ливийском побережье, которая должно стать дополнением к пункту базирования в Тартусе, который сегодня существенно расширен и укреплен. С учетом всего этого Хафтар наверняка с большим трудом сдержал смех, когда Джонсон заявил, что генерал может «сыграть определенную роль» в будущем политическом примирении, отметив при этом, что он должен соблюдать заключенное при международном посредничестве соглашение о прекращении огня.
Но Сирия и Ливия — это лишь два примера того, как Россия заткнула за пояс Запад. В своем стремлении обрести статус сверхдержавы на Ближнем Востоке Путин только что подписал соглашение с Турцией, у которой вторая по величине армия в НАТО, о поставке туда самых современных зенитно-ракетных комплексов С-400. (Эти комплексы уже развернуты в Сирии, а Иран закупил не самые современные, но все равно чрезвычайно мощные системы С-300.) Вскоре после вступления России в сирийскую войну Турция сбила один из ее самолетов. Это была преднамеренная попытка президента Эрдогана спровоцировать более масштабную войну, потому что этот человек был в ярости, наблюдая, как Путин, нанося беспощадные и неустанные авиаудары, положил конец той поддержке, которую Анкара оказывала боевикам ИГИЛ в Сирии, и остановил поставки нефти из халифата в Турцию. (НАТО игнорировала все это двуличие в надежде на то, что ИГИЛ ослабит Асада.) Доказательством незаурядных дипломатических талантов Путина является то, что Россия и Турция сегодня поют друг другу дифирамбы как никогда прежде. Кроме того, Турция при содействии России сотрудничает с Ираном и Ираком, пытаясь сдержать последствия курдского референдума по вопросу независимости.
Поездка короля Салмана в Москву на этой неделе стала первым официальным визитом саудовского монарха в Россию. Но это лишь очередная из двадцати с лишним встреч, которые Путин провел с ближневосточными лидерами. Конечно, Россия — это не Советский Союз, и вполне понятно, почему Саудовская Аравия и прочие тирании Персидского залива считают, что могут договариваться с таким авторитарным лидером как Путин. Он разделяет их презрение к демократии западного образца, и в отличие от обитателя Белого дома, он — человек слова, который создает стабильность, а не хаос, и у него нет сложных проблем с правами человека.
Пункты повестки саудовского визита в Москву следующие: проблема усиления Ирана как доминирующего регионального игрока, зоны деэскалации в Сирии, поставки российского оружия на миллиарды долларов и взаимные прямые инвестиции в экономику. Эр-Рияд до сих пор в ярости от того, что администрация Обамы заключила ядерное соглашение с Ираном, а саудовцы борются за региональную гегемонию и недовольны хаосом в Сирии. Стремясь ограничить влияние Тегерана в Сирии, они могут обратить только к России, и ни к кому больше. По той же причине премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху регулярно проводит встречи с Путиным. Во время одной из них он едва не заплакал, когда подобно саудовцам начал умолять российского лидера обуздать Иран и «Хезболлу», которые стремятся уничтожить еврейское государство.
Предпринимая отчаянные попытки остановить Путина, укрепляющего свои позиции на Ближнем Востоке, администрация Трампа 15 октября наверняка аннулирует ядерную сделку с Ираном, несмотря на непоколебимую убежденность МАГАТЭ, ЕС и ООН в том, что Тегеран выполняет ее условия. Цель заключается в том, чтобы спровоцировать военную конфронтацию с Ираном или, по крайней мере, создать региональный кризис, чтобы ослабить Кремль. Этот безрассудный и неоправданный шаг внесет большую сумятицу, но в долгосрочной перспективе он обречен на провал, как и интервенции в Афганистане, Ираке, Ливии и Сирии.
Путин намного опережает американцев, поскольку он совершил то, что в дипломатии казалось невозможным. Его военные сражаются в Сирии вместе с «Хезболлой», и в то же время, он дает возможность Израилю наносить авиаудары по отрядам «Хезболлы» и по объектам сирийского режима внутри этой страны. На прошлой неделе делегация палестинской террористической организации ХАМАС побывала в Москве и провела переговоры по вопросу мирного урегулирования, примирившись со своим кровным врагом ФАТХ — опять же, после успешного прямого вмешательства Путина. А Нетаньяху было сказано, что хотя Россия считает Израиль важным партнером, Иран, несмотря ни на что, остается ее незаменимым союзником. Таким образом, Путин уже получил дипломатический рычаг давления, необходимый для снятия напряженности в отношениях между Ираном и Израилем. А Вашингтон снова оказался на обочине, униженный и никому не нужный. И ситуация сейчас складывается следующим образом: никаких последствий от громких и воинственных заявлений Нетаньяху по поводу Ирана не последовало, а Москва теперь может дать зеленый свет закаленным в боях Ирану, Сирии и «Хезболле», и те ввергнут еврейское государство в пучину кровавой войны.
Легко понять, почему Нетаньяху дрожит от страха, но должна ли Европа тревожиться по поводу ближневосточного триумфа Путина? Нет, потому что для этого нет оснований. Не нужно быть путинским поклонником, чтобы понять несколько простых истин. Это не он развязывает в ближневосточном регионе одну незаконную агрессию за другой, которые убивают, калечат и сгоняют с насиженных мест миллионы людей. Но это он сдержал поток сирийских беженцев на европейский континент, а теперь начал разворачивать его обратно. Только в этом году на родину вернулось полмиллиона сирийских беженцев.
И хотя в этой самой жестокой за всю современную историю гражданской войне руки запачкали все стороны, большой оптимизм вселяет то обстоятельство, что в сирийской армии было очень мало дезертиров, хотя она в подавляющем большинстве состоит из суннитов (по некоторым подсчетам, на 80%). Они сражались против многочисленных суннитских группировок джихадистов под руководством режима, в котором преобладают алавиты, сражались плечом к плечу с российскими солдатами, которые (в отличие от нас) были потрясены резней, устроенной против их единоверцев христиан, а также вместе с шиитскими ополченцами, направленными в Сирию Ираном и «Хезболлой», и стремящимися защитить свое религиозное течение. Глядя на то, как исключительно светские государства Тунис и Турция начинают быстро переходить к исламизму, и как междоусобная вражда между суннитами и шиитами продолжает терзать и рвать на части многие страны Ближнего Востока, начинаешь испытывать воодушевление от того, что в Сирии религиозный плюрализм одерживает победу над злобным ваххабитским джихадом.
Джон Брэдли — автор ряда книг о Саудовской Аравии, Египте и «Арабской весне». Он более 20 лет освещает события на Ближнем Востоке.
перевод ИноСМИ
