16 марта в Верховной Раде были зарегистрированы три предложенных президентом проекта, которые касаются мирного урегулирования на Юго-Востоке страны.
Во-первых, это проект постановления «Об определении отдельных районов, городов, поселков и сел Донецкой и Луганской областей, в которых вводится особый порядок местного самоуправления».
Проект очень короткий и сводится к определению границ в соответствии с Минским меморандумом от 19 сентября 2014 года. Это полностью соответствует Минским же соглашениям от 12 февраля за одним исключением — неопределенностью статуса «Дебальцевского плацдарма». Напомню, что в Минске по этому поводу возникла дискуссия, и в результате было принято компромиссное решение — район будет контролироваться той стороной, которая фактически будет его контролировать. «Ход конем» Порошенко — вывести войска, чтобы показать, что «котла» нет, имел тот же смысл, что купить билет и назло кондуктору пойти пешком…
Во-вторых, это изменения в статью 10 закона «Об особом порядке местного самоуправления».
В соответствии с этими изменениями закон начинает действовать после проведения местных выборов, важными условиями проведения которых является:
- участие иностранных наблюдателей;
- «выведение всех незаконных вооруженных формирований, их военной техники, а также боевиков и наемников с территории Украины»;
- «недопущение незаконного вмешательства в избирательный процесс, в том числе со стороны незаконных вооруженных формирований»;
- «свободы предвыборной агитации (…) восстановления с этой целью украинского теле- и радиовещания»;
- «соблюдение гарантий свободного волеизъявления и тайного голосования, избирательных прав внутренне перемещенных лиц, которые были вынуждены покинуть места проживания в отдельных районах Донецкой и Луганской областей».
Как видно, этот проект ужасен по содержанию и по форме.
Например, очевидно, что требование вывода «незаконных вооруженных формирований» (в смысле — Вооруженных Сил Новороссии) совершенно неприемлем и уже на этом «диалог» можно считать законченным. Но ведь есть и другие моменты. Например, в какую страну предполагается выводить такое незаконное вооруженное формирование как Добровольческий украинский корпус «Правого сектора»? А что делать с боевиками различных рейдерских структур и всяких «сотен самообороны», которые отнюдь не спешат влиться в легальные террористические батальоны?
Что это за закон, в котором в пункте 1 говорится о необходимости вывести незаконные вооруженные формирования, а в пункте 2 — не допустить их вмешательства в выборы. Так их выводят или нет? И если выводят, то как они будут влиять на выборы через границу?
Свобода пропаганды со стороны украинских СМИ при перекрытии вещания российских СМИ и практическом отсутствии развитого регионального медиапространства никакого отношения к свободе предвыборной агитации не имеет.
Любопытно, что предусматривается защита прав «внутренне перемещенных лиц» («внутренне», то есть, людей, выехавших из Донбасса на территорию Украины), но ничего не говорится о тех людях, которые бежали «внешне» — то есть на территорию России. У них нет прав? Или Киев предполагает, что они будут голосовать по месту нынешнего проживания, то есть «неправильно»? О какой свободе волеизъявления в этом случае можно говорить?
Это уже не говоря о том, что не выполнен пункт 4 Минских соглашений, по которому необходимо «в первый день после отвода начать диалог о модальностях проведения местных выборов в соответствии с украинским законодательством и Законом Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей», а также о будущем режиме этих районов на основании указанного закона» (требование согласования любых вопросов, связанных с местными выборами, дублируется также в пункте 12). Никакого диалога не происходило, а значит, и никаких законопроектов не должно было появиться.
Между тем, существует много реальных, а не надуманных проблем, которые надо было бы решить в таком законопроекте. Например, как обеспечить наполняемость тех частей местных советов, которые должны выбираться по партийным спискам (а при выборах крупных горсоветов действует смешанная мажоритарно-пропорциональная система) при том, что отделения общеукраинских партий на территории народных республик фактически не действуют.
В-третьих, президент подал в Раду проект обращений к Совету безопасности ООН и Совету ЕС «относительно развертывания на территории Украины международной операции по поддержанию мира и безопасности».
Обращение именно к ЕС обусловлено тем, что Россия на ЕС, в отличие от ООН, прямого влияния не имеет. В то же время, очевидно, что без санкции ООН ЕС вводить войска в приграничный с Россией район не будет. То есть, заранее президент Порошенко как бы закладывает очередную политическую мину и под это свое предложение.
В ходе минских переговоров эта тема не обсуждалась, и в Минском соглашении упоминания о возможности ввода миротворцев отсутствуют. Правда, Сергей Лавров отметил, что Россия совершенно не исключает возможности консультаций со всеми участниками процесса (то есть — народных республик Донбасса) относительно ввода миротворцев.
Впрочем, смысл введения миротворческого контингента неочевиден.
Какой, например, в нем смысл, если по изменениям закона, которые я анализировал выше, «незаконные вооруженные формирования» будут выведены? Кого будут разделять миротворцы?
Если же правдивы многочисленные жалобы Порошенко на многочисленные нарушения режима прекращения огня (они, кстати, приходят с обеих сторон), то стоит напомнить, что миротворческие силы применяются только для разделения сторон, но никак не для обеспечения прекращения огня.
Общий вывод заключается в том, что предложенный президентом Украины пакет документов направлен не на реализацию Минских соглашений, а на срыв политического урегулирования.
