https://ukraina.ru/20220605/1034043103.html
Поэт Мария Ватутина: У нас война не с народом, а с нацистами
Поэт Мария Ватутина: У нас война не с народом, а с нацистами - 13.07.2022 Украина.ру
Поэт Мария Ватутина: У нас война не с народом, а с нацистами
Сейчас возникли надежды, в информационном поле будет объявлена война пошлости, я слышу правильные смелые и откровенные оценки происходящего в культуре, утверждает российская поэтесса Мария Ватутина
2022-06-05T09:35
2022-06-05T09:35
2022-07-13T11:11
интервью
россия
поэт
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/103404/33/1034043365_0:0:1921:1080_1920x0_80_0_0_4d09cfe6b24c55f7f888dfc10d6efe5b.jpg
— Раньше говорили, что ты то, что ты ешь. А сейчас ты то, что ты смотришь. То, откуда ты черпаешь информацию. Им сказали в своё время, что надо смотреть, а что категорически не следует. Они ввели себе запрет на русское телевидение, на российские источники информации. Это принципиальный момент. Если бы они хоть неделю посмотрели и послушали российские каналы, они бы, наверное, задумались, что нет инсценировок. Потому что трудно инсценировать сцены выходы из подвалов людей и их слова, о чём эти люди говорят, какие истории они рассказывают. Это не поставишь, как спектакль.Недавно поэт Алексей Шмелёв сказал, что сейчас идёт война за русский язык, но для меня это в первую очередь противостояние нацистским шествиям, факельным шествиям, нацистской атрибутике, всему тому, что они исповедуют. Но главное, это признание государством этих структур. Это переименование улиц, площадей и так далее. Я уж не говорю, что мой однофамилец страдает несколько лет подряд. Могила Ватутина подвергается кощунственным нападениям. Могила человека, который освободил Киев.И самое больное, что не просто нацизм процветает, а то, что нацизм как явление есть, вообще существует. Для меня это уже шок. Я вот, что подумала: мы, пятидесятилетние люди, последние люди, которые общались с ветеранами напрямую. Это наши дедушки и бабушки. Это в нас очень живо. Эта память. Вот это я понимаю очень, как причину военных действий.— Сейчас очень многие люди говорят, что никогда ранее они так сильно не разочаровывались в других людях, в своём окружении. Как у тебя с этим обстоят дела?— У меня нет такого чувства. Разочарование в человеке не может быть результатом идеологической дискуссии. Просто, если это не твой человек, то с ним надо расставаться. Для общения он не подходит. Круг общения должен разрастаться за счёт того, что человек своих единомышленников и принимает себе в друзья. При этом я могу дружить и с людьми, у которых противоположное мнение, другая позиция, если это на уровне дискуссии идёт. Или вообще не затрагивать. Если, конечно, это не крайняя позиция: приветствие нацизму и непонимание того, что людей убивают.— Мария, поэт — это не только тексты, которые он пишет. Это ещё и время, в котором он живёт. Чего ты ждёшь от будущего, на чём твой взгляд останавливается в настоящем?— У меня сейчас возникли надежды, потому что, наконец, я стала слышать в информационном поле правильные смелые и откровенные оценки. Даётся адекватная оценка пошлости в искусстве, которая совпадает с мнением моего сообщества. И у меня появилась надежда, что не то, чтобы возьмутся за культуру, а то, что пробьёт себе дорогу настоящая лирика. Патриотическая, гражданская. Мы столько видели пошлости на экране и в театре, и в литературе. У меня есть надежда, что пришли другие силы. Не только в военной области, но ещё и в социальной. Конечно, в первую очередь надо развивать те области искусства, которые связаны со словом.Драматургию и театр, которые, в свою очередь, формировали бы гражданскую позицию людей. Через это, а не через либеральные соросовские программы. Русский человек, русский творец способен думать, обдумывать и сочувствовать происходящему. Не делать так, как ему говорят, чем отличается американское общество, русский человек пока не обдумает и не пропустит через себя, он не примет ту или иную сторону. Взять хоть даже кухонную традицию шестидесятых, семидесятых годов. Мы все всё обсуждаем, чтобы найти какую-то истину.Даже у Владимира Соловьева это обсуждали: то, какие лица у нас ездили на международные книжные ярмарки, какие книги издавались и какие авторы получали премии. И это всё отнюдь не про прогосударственные темы.А ещё я очень рада тому, что, наконец, востребована гражданская лирика. И это уникальное событие, происходящее в наши дни. И именно за счёт гражданской лирики и позиции писателя поэзия может снова стать востребованной. Причём востребованной большинством народа, у которого не было своего рупора за счёт действия либеральных механизмов.— Мария, давай поговорим о писателе в России, о его правах. Писатель советского времени был человеком с правами, но многое в одночасье рухнуло. Нужна ли писателю поддержка государства?— У меня первое образование юридическое. Когда есть права, должны быть и обязанности. Но это не обязанности перед государством. А обязанности перед народом. Это ответственность перед собственным творчеством и судьбой. И это как раз либеральная аксиома — «не дай Бог, мы будем чем-то обязаны государству». Они всё это время подменяли понятия и загоняли поэзию в маленькие зальчики. Наверное, это делалось для того, чтобы поэзия не влияла на большие массы людей, если это неугодная им поэзия.А когда нет обязанностей, то нет и прав. Просто это такой вакуум. Все эти группы писателей, исповедующих нетрадиционные позиции. Они отказались от любых прав, только чтобы не быть уличёнными в связях с государством. Я считаю, что Сергей Шаргунов и Ассоциация это поднимет.Надо формировать какие-то творческие встречи, гастроли, запускать писателей в школы, вузы. Нужно поднимать поэзию. Когда писателей свяжут с широкими массами, тогда можно будет говорить и о каких-то социальных благах. О том, чтобы этот вид деятельности приносил писателям доход, чтобы им было на что жить.По конституции Российской Федерации народ имеет право на свою культуру. Часть культуры — это литература. Поэзия. Так вот! Права на поэзию долгое время у народа не было. На современную. На действующую. Толстые журналы — это всегда маленькие тиражи.И с другой стороны в конституции написано, что каждый имеет право реализовать своё творчество. Это не только написать стихотворение, а и донести его до людей. У меня большая надежда, что как-то это будет реализовано потихоньку. Иначе от нашего времени не останется поэтических свидетельств. Мы читаем классику, но классика была современна давно. Если сейчас в информационное пространство не вбросить поэзию, то жизнь поэтов уйдут в песок. И под информационным пространством я имею в виду не интернет.— Мария, твои противники, прочтя это интервью, отреагируют приблизительно так: скажут, что Ватутина хочет служить государству и получать за это деньги.— Анна, конечно, скажут, но я говорю о другом, о том, что высокого уровня поэзия должна составлять некий фонд современной литературы. Оставаться не только для будущего, но и быть доступной сейчас людям. У нас на телевидении нет ни одной передачи про современную поэзию. А ведь умение слушать и читать поэзию — это определённое свойство, которое надо воспитывать. Нужно выращивать это ухо. При восприятии поэзии задействуются другие клетки мозга. Порою поэт читает своё стихотворение, а слушатель в это время всю свою жизнь вспоминает… Через поэзию ты тренируешь собственные эмоциональные мышцы, ты тренируешь свои чувства, расширяешь спектр этих чувств.
https://ukraina.ru/20220405/1033691046.html
https://ukraina.ru/20220415/1033778371.html
https://ukraina.ru/20220328/1033620535.html
россия
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2022
Анна Ревякина
https://cdnn1.ukraina.ru/img/102513/04/1025130450_0:0:2321:2321_100x100_80_0_0_ee3570adac43c8ded7dff122df04de06.png
Анна Ревякина
https://cdnn1.ukraina.ru/img/102513/04/1025130450_0:0:2321:2321_100x100_80_0_0_ee3570adac43c8ded7dff122df04de06.png
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Анна Ревякина
https://cdnn1.ukraina.ru/img/102513/04/1025130450_0:0:2321:2321_100x100_80_0_0_ee3570adac43c8ded7dff122df04de06.png
интервью, россия, поэт
— Раньше говорили, что ты то, что ты ешь. А сейчас ты то, что ты смотришь. То, откуда ты черпаешь информацию. Им сказали в своё время, что надо смотреть, а что категорически не следует. Они ввели себе запрет на русское телевидение, на российские источники информации. Это принципиальный момент. Если бы они хоть неделю посмотрели и послушали российские каналы, они бы, наверное, задумались, что нет инсценировок. Потому что трудно инсценировать сцены выходы из подвалов людей и их слова, о чём эти люди говорят, какие истории они рассказывают. Это не поставишь, как спектакль.
Недавно поэт Алексей Шмелёв сказал, что сейчас идёт война за русский язык, но для меня это в первую очередь противостояние нацистским шествиям, факельным шествиям, нацистской атрибутике, всему тому, что они исповедуют. Но главное, это признание государством этих структур. Это переименование улиц, площадей и так далее. Я уж не говорю, что мой однофамилец страдает несколько лет подряд. Могила Ватутина подвергается кощунственным нападениям. Могила человека, который освободил Киев.
И самое больное, что не просто нацизм процветает, а то, что нацизм как явление есть, вообще существует. Для меня это уже шок. Я вот, что подумала: мы, пятидесятилетние люди, последние люди, которые общались с ветеранами напрямую. Это наши дедушки и бабушки. Это в нас очень живо. Эта память. Вот это я понимаю очень, как причину военных действий.
— Сейчас очень многие люди говорят, что никогда ранее они так сильно не разочаровывались в других людях, в своём окружении. Как у тебя с этим обстоят дела?
— У меня нет такого чувства. Разочарование в человеке не может быть результатом идеологической дискуссии. Просто, если это не твой человек, то с ним надо расставаться. Для общения он не подходит. Круг общения должен разрастаться за счёт того, что человек своих единомышленников и принимает себе в друзья. При этом я могу дружить и с людьми, у которых противоположное мнение, другая позиция, если это на уровне дискуссии идёт. Или вообще не затрагивать. Если, конечно, это не крайняя позиция: приветствие нацизму и непонимание того, что людей убивают.
— Мария, поэт — это не только тексты, которые он пишет. Это ещё и время, в котором он живёт. Чего ты ждёшь от будущего, на чём твой взгляд останавливается в настоящем?
— У меня сейчас возникли надежды, потому что, наконец, я стала слышать в информационном поле правильные смелые и откровенные оценки. Даётся адекватная оценка пошлости в искусстве, которая совпадает с мнением моего сообщества. И у меня появилась надежда, что не то, чтобы возьмутся за культуру, а то, что пробьёт себе дорогу настоящая лирика. Патриотическая, гражданская. Мы столько видели пошлости на экране и в театре, и в литературе. У меня есть надежда, что пришли другие силы. Не только в военной области, но ещё и в социальной. Конечно, в первую очередь надо развивать те области искусства, которые связаны со словом.
Драматургию и театр, которые, в свою очередь, формировали бы гражданскую позицию людей. Через это, а не через либеральные соросовские программы. Русский человек, русский творец способен думать, обдумывать и сочувствовать происходящему. Не делать так, как ему говорят, чем отличается американское общество, русский человек пока не обдумает и не пропустит через себя, он не примет ту или иную сторону. Взять хоть даже кухонную традицию шестидесятых, семидесятых годов. Мы все всё обсуждаем, чтобы найти какую-то истину.
Даже у Владимира Соловьева это обсуждали: то, какие лица у нас ездили на международные книжные ярмарки, какие книги издавались и какие авторы получали премии. И это всё отнюдь не про прогосударственные темы.
А ещё я очень рада тому, что, наконец, востребована гражданская лирика. И это уникальное событие, происходящее в наши дни. И именно за счёт гражданской лирики и позиции писателя поэзия может снова стать востребованной. Причём востребованной большинством народа, у которого не было своего рупора за счёт действия либеральных механизмов.
— Мария, давай поговорим о писателе в России, о его правах. Писатель советского времени был человеком с правами, но многое в одночасье рухнуло. Нужна ли писателю поддержка государства?
— У меня первое образование юридическое. Когда есть права, должны быть и обязанности. Но это не обязанности перед государством. А обязанности перед народом. Это ответственность перед собственным творчеством и судьбой. И это как раз либеральная аксиома — «не дай Бог, мы будем чем-то обязаны государству». Они всё это время подменяли понятия и загоняли поэзию в маленькие зальчики. Наверное, это делалось для того, чтобы поэзия не влияла на большие массы людей, если это неугодная им поэзия.
А когда нет обязанностей, то нет и прав. Просто это такой вакуум. Все эти группы писателей, исповедующих нетрадиционные позиции. Они отказались от любых прав, только чтобы не быть уличёнными в связях с государством. Я считаю, что Сергей Шаргунов и Ассоциация это поднимет.
Надо формировать какие-то творческие встречи, гастроли, запускать писателей в школы, вузы. Нужно поднимать поэзию. Когда писателей свяжут с широкими массами, тогда можно будет говорить и о каких-то социальных благах. О том, чтобы этот вид деятельности приносил писателям доход, чтобы им было на что жить.
По конституции Российской Федерации народ имеет право на свою культуру. Часть культуры — это литература. Поэзия. Так вот! Права на поэзию долгое время у народа не было. На современную. На действующую. Толстые журналы — это всегда маленькие тиражи.
И с другой стороны в конституции написано, что каждый имеет право реализовать своё творчество. Это не только написать стихотворение, а и донести его до людей. У меня большая надежда, что как-то это будет реализовано потихоньку. Иначе от нашего времени не останется поэтических свидетельств. Мы читаем классику, но классика была современна давно. Если сейчас в информационное пространство не вбросить поэзию, то жизнь поэтов уйдут в песок. И под информационным пространством я имею в виду не интернет.
— Мария, твои противники, прочтя это интервью, отреагируют приблизительно так: скажут, что Ватутина хочет служить государству и получать за это деньги.
— Анна, конечно, скажут, но я говорю о другом, о том, что высокого уровня поэзия должна составлять некий фонд современной литературы. Оставаться не только для будущего, но и быть доступной сейчас людям. У нас на телевидении нет ни одной передачи про современную поэзию. А ведь умение слушать и читать поэзию — это определённое свойство, которое надо воспитывать. Нужно выращивать это ухо. При восприятии поэзии задействуются другие клетки мозга. Порою поэт читает своё стихотворение, а слушатель в это время всю свою жизнь вспоминает… Через поэзию ты тренируешь собственные эмоциональные мышцы, ты тренируешь свои чувства, расширяешь спектр этих чувств.
