Ранее президент России Владимир Путин заявил, что предложения Москвы к США и НАТО по взаимным гарантиям безопасности не являются ультиматумом. В то же время он уточнил, что западные партнёры должны понять, что России некуда отступать с учетом их планов по Украине.
— Дмитрий, чего конкретно хочет добиться Путин, занимая такую позицию?
— Москва действует разнонаправленно. С одной стороны, Россия показывает жесткую позицию в лице МИДа и помощника президента Юрия Ушакова, с другой стороны, показывает переговорные возможности. Как показывает практика, это единственный способ договариваться с американскими партнерами.
России нужно, чтобы переговорная позиция была максимально адекватной и чтобы переговоры не растянулись на десятилетия, как по какой-нибудь системе ПРО. С другой стороны, Москва говорит, что готова работать по различным направлениям. Здесь особой проблемы она не видит.
Речь идет о том, что некоторые вещи можно принять и обговорить сразу же, а некоторые вещи можно делать постепенно. Москва показывает определенную гибкость и принципиально жесткий тайминг, в который необходимо вписаться. Этот мессидж Путин и сформулировал. Можно сказать, что это единая позиция, которую разделяют и в МИДе, и на уровне помощника президента по международке.
Москва понимает, что ей нужно играть в плохого и хорошего полицейского. С одной стороны, есть жесткие тайминги, и никто шутить не будет. С другой стороны, переговорные позиции можно и скорректировать.
— Почему риторика России ужесточилась именно сейчас, когда Путин с Байденом поговорили и стало ясно, что войны точно не будет?
— После того, как Путин договорился с Байденом, Байден начал от этих договоренностей уходить. Переговорный процесс начал затягиваться, пошли разговоры о том, что этот вопрос может решиться через полгода-год. Но у нас нет столько времени. Через 11 месяцев в США будет другой Конгресс, где большинство получат республиканцы, после чего будет ужесточение риторики республиканцами при слабости Байдена. Возможности для переговоров есть, но если мы не договоримся сейчас, придется ждать следующего президентского срока. Этого времени нет ни у кого.
— По какому минимуму мы можем договориться? Чтобы они ушли из Украины, перестали посылать туда свой спецназ?
— Нет. Программа-минимум начинается с ракет средней и меньшей дальности. В принципе, все и так готовы их не размещать в странах Восточной Европы. Это вполне возможный и разумный компромисс, который готовы поддержать различные игроки.
— А что будет, если США все же смогут увильнуть от этой темы?
— Именно поэтому Москва с самого начала говорила, что есть военно-технические средства, чтобы эти договоренности реализовать. Никто не будет играть в игру «мы угрожали, вы ничего не сделали, ничего не получилось». Москва понимает, что через 5-10 лет решать вопрос будет крайне сложно. Никто не пойдет на то, чтобы договариваться позже.
— Означает ли это, что Россия готова уничтожать объекты натовской инфраструктуры, которые уже есть на Украине?
— Еще раз. Срок поставлен. Если они ничего не сделают до января, возможны боевые действия. Это не шутки. Они реально рассматривают поставки вооружений и ударных беспилотников. Никто не будет смотреть, как они будут реализовать хорватский сценарий. Через пару месяцев туда навалят вооружений. На столе у Байдена лежит переговорная позиция миллионов на 300. Игры закончились.
