Иван Инзов: начальник Пушкина, покровитель болгар и гагаузов, создатель русскоязычной Бессарабии

Последнее обстоятельство – лучший показатель высочайшего авторитета, который имел российский администратор среди болгар и культурно близких им гагаузов (православных тюрок). "Нет на земле такого болгарина, который бы сделал столько добра своим соплеменникам, сколько сделал для нас русский бай Иван Инзов" – так о деяниях бывшего чиновника на его похоронах в Одессе говорил один из старейшин болгарско-бессарабской общины в 1845 году.

Каковы же причины столь почтительного отношения к Инзову среди задунайских переселенцев?

Происхождение Ивана Никитича туманно. Его усыновителем был князь Юрий Трубецкой. Биологические родители Инзова не известны. Согласно некоторым версиям они могли быть особами монарших кровей.

После учёбы в Московском университетском благородном пансионе Инзов как было принято среди аристократов екатерининской эпохи начал военную службу. Боевое крещение он получил в войне с османами 1787-91 годов. За тем были Польский и Итальянский походы под руководством великого Александра Суворова.

Во время Русско-турецкой войны 1806-12 годов в Подунавье Инзову довелось очень близко познакомиться с болгарами. По её итогам командующий русской Дунайской армии Павел Чичагов так напутствовал первого губернатора новообразованной Бессарабской области России:

"Болгары, сербы, молдаване и валахи ищут отечества. Вы можете предложить им оное в сем крае".

Однако какова будет дальнейшая судьба Днестровко-Пруто-Дунайского междуречья не знал даже российский самодержец Александр I. Что уж говорить о гораздо менее высокопоставленных чиновниках.

В рамках послевоенного Бухарестского конгресса 1812 года обсуждался переход в состав России большей части Молдавии (со столицей в Яссах) и лишь приближающееся наполеоновское нашествие вынудило Петербург согласиться на границу по Пруту. Поэтому были сильны ожидания, что после изгнания французов Россия доведёт до логического завершения свой давний "молдавский" проект: княжество просилось под покровительство русского царя ещё в XVII веке, господарь Дмитрий Кантемир официально присягнул Петру I, Пётр Румянцев и Григорий Потёмкин являлись фактическими правителями Молдавии во время "екатерининских" русско-турецких войн.

Первый бессарабский губернатор, молдавский боярин Скарлат Стурза правил регионом как частью Молдавского княжества. В лице Областного совета дублировался господарский Диван (правительство) в Яссах с назначаемыми им двумя исправниками в каждом уезде. На управленческие должности приглашались, прежде всего, бояре из Молдавии и Валахии. В сфере интересов молдавской знати оказался и степной Юг Бессарабской области, ранее принадлежавший ногайцам, покинувшим регион вслед за османами.

В Бессарабии воспроизводилась и социально-экономическая структура Молдавии. Местные помещики пытались закрепостить даже иностранных переселенцев, призванных российскими властями для заселения весьма малолюдного региона.

В гагаузском городе Чадыр-Лунга сохранились жалоба задунайских новосёлов, датированная 1812 годом на имя главнокомандующего русской армии Михаила Кутузова. В ней они обвиняли местное молдавское начальство в поборах, препятствовании торговле и грозились, что "если не избавимся от истового притеснения, то должны удалиться от сей земли в другие края".

Данный адресат для такой жалобы не случаен, поскольку ранее российский полководец объявлял от имени своего правительства о льготах христианским подданным султана, пожелавшим переселиться в Бессарабию. Им обещались налоговые льготы, земельные наделы и административная автономия. Благодаря этому при оставлении русскими правого берега Дуная вслед за ними в пределы Российской империи перешли 13 тысяч болгар.

Однако, вскоре внимание российского правительства отвлеклось на борьбу с Наполеоном, и администрация Стурзы стала вести миграционную политику по своему разумению. Крестьянам-иммигрантам земельных владений для создания собственных поселений не выделялось. Они вынуждены были жить во владениях бояр. Вопреки трёхлетним налоговым каникулам, объявленным Петербургом, уездные исправники требовали уплаты податей.

В связи с этим приток новосёлов из-за рубежа в Бессарабскую область фактически прекратился. Это не могло не беспокоить Петербург и в 1816 году под началом недавно назначенного полномочного наместника в Бессарабии Алексея Бахметева была учреждена специальная комиссия для временного управления румелийскими и болгарскими переселенцами. Фактически это был правозащитный орган, призванный оградить новых подданных империи от притеснений со стороны местных начальников и помещиков. Началось выделение наделов для балканских переселенцев за счёт казённых земель в Буджакской степи.

Ещё более энергичные меры стали реализовываться в 1818 году после создания Попечительского комитета о колонистах (иностранных переселенцах) Южного края России. Его главой был назначен известный ветеран Наполеоновских войн Иван Инзов. Причём бессарабские болгары сами попросились в подчинение ведомства во главе с русским генералом.

Сотрудником данного учреждения с 1820 кода в качестве переводчика французского языка являлся прикомандированный из коллегии иностранных дел Александр Пушкин. Инзов был довольно крут с подчиненными, но, получив от руководства инструкцию содействовать воспитанию "писателя первой величины", окружил Пушкина почти отцовской заботой.

Во время объезда Александром I Новороссии делегация от задунайских переселенцев подала монарху соответствующее прошение:

"Многие из нас служили под его начальством [во время Русско-турецкой войны 1806-12 годов]. И мы прибегаем к тебе, монарх, не оставить нас, задунайских пришельцев в Бессарабии... повели обратить под покровительство того же человеколюбивого полководца генерал-лейтенанта Инзова".

Царь внял данной просьбе и надежды болгар на Инзова оправдались. В начале 1820 года был издан указ правительствующего Сената "О поселении в Бессарабской области болгар и других задунайских переселенцев..." Они получали все действовавшие на тот момент права и привилегии иностранных колонистов в России, освобождались от налогов, рекрутского набора, военного постоя в мирное время. Им разрешалось заниматься внутренней и внешней торговлей.

"В вечное пользование" каждое семейство получало безвозмездно 60 десятин земли. В Буджакской степи учреждалась административно-территориальная автономия задунайских переселенцев, подчинённая напрямую Бессарабской конторе Попечительского комитета об иностранных поселенцах. Главное болгарское поселение в Бессарабии Табак по желанию колонистов переименовалось в Болград.

Данные нововведения были с восторгом восприняты в формирующихся колониях, а соответствующий указ был положен на хранение в алтарь главной церкви административного центра "Новой Болгарии".

Созданные таким образом условия водворения переселенцев на территории Бессарабской области были столь привлекательны, что после следующей русско-турецкой войны (1828-29 годов) сюда устремился мощнейший миграционный поток. Из-за Дуная пришли 25 тысяч болгар и гагаузов.

Так формировался исключительно многонациональный состав населения Бессарабской области, где ни один из этносов не имел абсолютного преобладания.

По данным Всероссийской переписи населения к концу XIX века в Днестровско-Пруто-Дунайском междуречье численность болгар и гагаузов составляла свыше 160 тысяч человек (8,2% от всего населения региона). При этом в южных Аккерманском и Измаильском уездах их общины входили в число наиболее многочисленных этносов.

Свою лояльность Петербургу болгарско-гагузские колонисты на юго-западе империи неоднократно демонстрировали в кризисные периоды XIX – начала ХХ веков. В российских порядках их среди прочего устраивала возможность развивать свою культуру, абсолютное равноправие с другими этносами в отношениях с имперскими чиновниками.

Поэтому вполне закономерно, когда с крушением Российкой империи в 1917 году встал вопрос о будущем Бессарабии именно болгарские представители в Краевом Совете (Сфатул Цэрий) особенно упорно настаивали на том, чтобы ни один из этносов не получал статус титульного в многонациональном крае.

Во время двух румынских оккупаций (1918-40 и 1941-44 годов) болгары саботировали политику румынизации. На этом фоне существовал даже проект обмена населением между Румынией и Болгарией. Фактически он означал высылку бессарабских болгар из родных мест в Буджакской степи.

Особую позицию по национальному вопросу болгары и гагаузы проявили и в последнее время.

В мае 1991 года состоявшийся в Болграде 1-й съезд болгар СССР единогласно призвал власти Украины и Молдовы подписать новый Союзный договор и принять участие в разработке новой Конституции СССР. Болградский районный совет тогда же выступил за создание "интернациональной русскоязычной территориальной автономии" на юге Бессарабии.

Это было ответом потомков задунайских на дезинтеграцию Советского Союза – исторической России. Другим ответом стало провозглашение на юге уходившей в истории Советской Молдавии Гагаузской Республики. Последняя закрепляла русский язык в качестве государственного (наряду с гагаузским) и вопреки кишинёвским элитам хотела оставаться в составе СССР.

23 декабря 1994 года, кстати, в день рождения покровителя задунайских переселенцев Инзова после острого конфликта с постсоветскими молдавскими властями была официально учреждена Гагаузская административно-территориальная автономия, существующая и по сей день. Российская Федерация оказывает ей большую социально-экономическую помощь. Уровень же пророссийских настроений в автономии является одним из наиболее высоких в современной Молдавии.

Так что дело Ивана Никитича Инзова живёт и сегодня. Даже в условиях, когда Бессарабия оказалась вне границ Российского государства.