Запад – это даже не обезьяна с гранатой. Это обезьяна, которая бьет по бомбе молотком. Когда она попадет по взрывателю – вопрос времени, считает военный историк и публицист Алексей Стаценко
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Сейчас в СМИ звучат комплиментарные оценки относительно того, что боеспособность ВС РФ в зоне СВО постепенно приближается к уровню Красной Армии времен Великой Отечественной войны.
Во-первых, после вторжения ВСУ в Курскую область наши войска войска нарастили группировку и перешли в наступление всего за два месяца.
- Алексей, согласны ли вы с такой оценкой?
- Смотря с чем сравнивать. По сравнению с тем, что было в предыдущие два года СВО – прогресс налицо. А если сравнивать с тем, что происходило на третий год Великой Отечественной войны, то сейчас мы не видим таких темпов продвижения, которых добивались полководцы того времени.
Понятное дело, что тогда была другая ситуация. Тогда нам благодаря героическому подвигу тыла удалось значительного преимущества в бронетехнике и в авиации, а также значительного перевеса в людях за счет мобилизации. Сейчас это вряд ли возможно. Мы даже на вторую частичную мобилизацию не идем.
В целом повод для оптимизма есть. Но для шапкозакидательского патриотизма я повода не вижу.
Сейчас начались посадки на высшем уровне Минобороны, которые показывают, что два года фактически были потеряны. Вместо того, чтобы работать на победу, эти люди работали на свой карман. Более того, я не понимаю, почему их сажают только за воровство. Лично они никого не убивали, но в условиях военного времени такое их отношение к своим обязанностям привело к напрасной гибели многих людей. И отношение к ним должно быть соответствующим.
- Вы могли бы привести конкретные примеры, когда коррупция в Минобороны напрямую сказывалась на боеспособности нашей армии?
- Когда человек, который отвечает за внедрение в армию новых технологий, набивает свою мошну, у нас на фронте возникают проблемы с окопным РЭБом и нехваткой fpv-дронов. РЭБ и дроны – это только одна проблема, которую мы публично озвучиваем. Обо всем остальном мы публично не говорим, чтобы не выносить сор из избы. Высшие чиновники Минобороны эти проблемы не решали.
Все это приводит к напрасным жертвам, которых можно было избежать, и к топтанию на месте. А топтание на месте приводит не только к гибели бойцов.
Во-первых, оно приводит к гибели мирного населения, которое живет в местности, где боевые действия проходят катком.
Во-вторых, оно приводит к разрушению инфраструктуры. Сколько нам понадобится времени и денег, чтобы хотя бы Донбасс восстановить?
В-третьих, оно продлевает страдания русских людей на подконтрольных Украине территориях. Многие из них сидят без достаточного медицинского обеспечения и живут впроголодь. А если кто-то из них выступает даже не с пророссийскими настроениями, а просто начинает критиковать киевский режим, его сажают и иногда убивают.
Спустя два года этой пробуксовки в Минобороны начались серьезные чистки. Всех сразу поменять не получится. Поэтому мы по меркам Великой Отечественной войны до сих пор топчемся на месте.
- Как с коррупцией боролись во время Великой Отечественной войны? У нас же есть миф, что Сталин за любой косяк генералов расстреливал.
- Смотря за какой косяк. Если бы при Сталине эти чиновники и генералы творили то, что творится сейчас, их бы точно расстреляли. Но такого себе никто не позволял. Хотя бывали случаи, когда Сталину врали.
Маршал дальней авиации Голованов описывал ситуацию, когда между собой конфликтовали командующий ВВС и министр авиационной промышленности в середине 1942 года, когда авиации катастрофически не хватало. Один говорил, что у нас есть 700 самолетов, которые готовы к отправке, а второй говорил, что ничего этого нет. То есть кто-то из них врал. Оказалось, что командующий ВВС врал: самолеты были приняты, их просто не забирали.
Но не забирали их, потому что они были плохого качества (и министр авиапрома потом сел за это). Хотя в тех условиях изготовить качественные самолеты было очень сложно: предприятия были эвакуированы на новые места (их чуть ли не под открытым небом делали), не хватало рабочих рук, не хватало двигателей.
Короче говоря, даже в таких ситуациях есть масса нюансов. Но откровенного воровства на высоком уровне при Сталине не было.
- А генералы тогда шинели не воровали?
- У нас есть миф, что в штрафбатах воевали зэки. Они были в штрафных ротах. В штрафбатах в основном воевали офицеры, разжалованные за пьянку или за воровство. Но я не могу вспомнить, чтобы какой-то генерал воровал и его за это расстреляли. Тогда было мало грамотных офицеров, поэтому редко кого расстреливали даже за крупные провалы.
Расстрелять могли за трусость. Были случаи, когда человека приговаривали к высшей мере, потом ее заменяли сроком, потом ему возвращали звезды с понижением, а он потом эти звезды на фронте обратно выслуживал. Были случаи, когда командир дивизии китель с орденами пропил, но ему за это ничего не сделали.
Война – есть война. Да, иногда люди там слетали с катушек. Но откровенного воровства, которое бы сказывалось на боеспособности армии, никто себе не позволял. Да и возможностей таких тогда не было. Куда коррупционер мог продать что либо, если подавляющее большинство предприятий и организаций были государственными?
Был, конечно, известный эпизод, когда подряды на строительство дорог получал офицер-самозванец, но это был из ряда вон выходящий случай. Очень странно, что он вообще захотел так рисковать (смеется).
- Я задаю все эти вопросы, поскольку люди, которые призывают вернуться к временам Сталина под лозунгом "все для фронта, все для победы", явно не готовы жить по карточной системе, круглые сутки стоять у станка и не иметь никакой возможности хоть что-то сказать против власти.
- Такие заявления делаются от недостаточной информированности о тех временах. Вернуться к той политической и экономической системе сегодня невозможно. И народ не учитывает, что за порядок времен Сталина платили большую цену.
Когда люди говорят: "Дайте нам Сталина", они имеют в виду, что чиновники должны выполнять свои обязанности. Ведь у российских чиновников в самом деле слишком много прав и слишком мало ответственности.
У нас сейчас вдруг озаботились проблемой с миграцией. Почему она возникла? Потому что огромное количество людей набивало себе мошну, получая взятки от этих "ценных специалистов".
У нас возник скандал с очистными сооружениями на Волге, когда большая часть из них не работает или требует дополнительных средств на запуск. Почему? Потому что не было достаточного контроля. Распоясавшиеся чиновники решили, что им все сойдет с рук, и воровали миллиардами.
То есть безответственность приводит к проблемам не только в армии, но и в гражданской сфере.
И народ хочет, чтобы чиновники, которым народ через систему государственной власти, доверил определенные полномочия, несли за это ответственность.
У нас все с огромным интересом следят за тем, как в Китае расстреливают очередного казнокрада. Я не говорю, что нам тоже нужна смертная казнь за взятки. Но контроль за чиновниками должен быть. При наличии современных технологий (видеокамеры и системы учета бизнеса) это возможно.
В Минобороны начали наводить порядок, потому что уже дальше некуда.
- Вы сейчас перечисляете проблемы, которые мы могли решить, но не решили. А что мы пока объективно не можем сделать, чтобы приблизить нашу победу?
- Я не знаю, что объективно, а что – субъективно. Мы же не знаем, какие фактические полномочия есть у Белоусова (может ли он кого-то увольнять или отдавать под суд). Если у него есть полная власть, он может эти проблемы решить. Все остальное – вопрос людей и ресурсов. Насчет ресурсов не знаю, а люди – есть.
Дело в том, что СВО действительно запустила в нашей стране волну патриотизма. У нас появились настоящие волонтеры (не те, кто собирает с подписчиков деньги, часть кладет в карман и что-то на камеру делает), которые своими руками изготовляют те же беспилотники.
Я лично знаком с ребятами, которые делают народный дрон "Упырь". Это оружие серьезно помогло нам в боях за Крынки и острова на Днепре. Есть Дядя Саша (краснодарский предприниматель Александр Камин), чьи устройства проходят испытания в Минобороны. Люди что-то делают. Но кого-то власть замечает, а кого-то – нет. И по какому принципу власть кого-то замечает – тоже непонятно.
Повторюсь, на низовом уровне у нас есть опыт и технологии, но мы эти достижения не аккумулируем и не распространяем на всю армию.
Оказалось, что в СВО многое зависит от тактики. Беспилотники – это не стратегия, это все-же тактические приемы. Но нас Генштаб эти тактические приемы не систематизирует. Хотя во время Великой Отечественной войны проводились различные конференции между различными родами войск. Например, встречались летчики и рассказывали друг другу, как применять авиацию.
Как делали немецкие летчики еще с 1941 года? Блокировали наши аэродромы истребителями, а потом прилетали их бомбардировщики и разносили там все. А наши летчики научились это делать в том числе благодаря обмену опытом (от отдельного воздушного боя до применения авиаполков). И в результате крупных воздушных сражений на Кубани в 1943 году мы начали постепенно отжимать небо и забирать его себе.
Такие же конференции были у снайперов и танкистов. Где это все сейчас? У нас в рамках такого обмена опытом только командиры подразделений друг с другом в "Телеграм" переписываются. Я не вижу, чтобы это шло сверху вниз. Это идет снизу вверх и с огромной пробуксовкой. Может быть, не надо делать такие конференции публичными, чтобы враг не знал о наших планах. Только это все должно на фронте появляться, а оно не появляется. Зато какие-то непонятные решения принимаются.
Сейчас вся наша блогосфера бурлит, потому что вышел очередной запрет использовать на фронте личный транспорт, купленный волонтерами или самими бойцами. Были даже случаи, когда военная полиция пыталась конфисковывать машину, на которой везли раненых в тыл. Допустим, у этих запретов есть логика. А взамен что? Никто ничего не объясняет.
Бойцов это очень злит. Хорошо еще, что это недовольство ни во что не вылилось. А если выльется? Опасность любой войны состоит в том, что происходит девальвация человеческой жизни. Это мы с вами – гражданские люди. Мы никого не убивали. У нас есть моральный блок на то, чтобы застрелить человека. А у фронтовиков этот блок уже понижен. И тут надо быть предельно осторожными.
- Когда вам станет понятно, что этих ужасов, которые вы описывали, больше нет?
- Да это не ужасы. Это рабочая ситуация для любой войны. На Украине все то же самое. Там тоже бардака очень много. Разница лишь в том, что со стороны противника больше молодых командиров, которые быстрее обмениваются опытом и быстрее внедряют натовские технологии.
К тому же, ими управляет Запад, у которого есть рациональное соображение: убить как можно больше русских. Там все подчинено только этой цели. А у нас есть проблема, когда у кого-то какие-то амбиции и когда кто-то с кем-то отношения выясняет.
Украина же быстрее поняла, что за дронами будущее. Противник был впереди нас в какой-то момент. Сейчас ситуация исправляется. Но если у нас есть в чем-то преимущество, давайте его поскорее воплощать в жизнь. Распространяйте на всю армию отдельные тактические приемы, которые позволяли нам добиваться успехов. Потому что грамотное использование тактических приемов приведет к стратегическим результатам – мы быстрее наступать будем.
На Украине сейчас нарастает паника. У нее не хватает людей. Противник все чаще сталкивается с тем, что их дроны не работают из-за нашего РЭБа. Причем хорошо, что у нас наконец-то появились дроны на оптоволокне, которые не боятся вражеских глушилок. То есть где-то что-то получается. Но стремительных прорывов времен Великой Отечественной войны не десятки километров пока все равно нет.
- Операция по прорыву во многом зависит от возможностей логистики. У нас логистика под угрозой? Нам возить нечего? Или возить не на чем?
- У нас есть, что возить и на чем возить. Но есть риск, что ВСУ вовремя перебросит крупное подразделение операторов БПЛА, которое размотает нашу колонну на марше.
- А танковую армию времен Второй мировой современные дроны тоже бы расстреляли на марше?
- У любого танка есть слабые места: верхний броневой лист корпуса, кормовой броневой лист и верх башни. А у нас почему-то не всю бронетехнику обвесили динамической защитой (когда происходит взрыва вещества, находящегося на борту, навстречу снаряду противника– ред.), хотя она была изобретена как раз в Советском Союзе. Те же "Брэдли" показали, что динамическая защита может повысить живучесть даже картона.
Что такое динамическая защита? Куча наштампованных стальных ящиков со взрывчаткой. Понятно, что надо продумать крепления, чтобы их на броне прикрепить. Но это – не квантовая физика. Ничего сложного в этом нет. Это вопрос ресурсов: предприятия, металлов, взрывчатки. И, учитывая, сколько стоит "коробочка" (танк или БТР), и сколько – защита, экономический смысл в этом есть.
Не знаю, почему у нас этого нет. То ли недодумали, то ли генералы, которых сейчас отдали под суд, этим не занимались.
Вот и получается, что дроны могут размотать любую технику. Вне зависимости от того, насколько она тяжелая и насколько она забронирована.
Если вы отправляете колонну, у нее должно быть определенная ПВО. А чем сбивать дроны - эту маленькую и быструю цель? Зенитная самоходка "Шилка"? Это как из пушки по воробьям. "Панцири"? С беспилотниками в целом они вроде бы справляются, но я не знаю, насколько они эффективны против fpv. То есть на системном уровне у нас над этим не работали.
Американцы недавно показали установку, когда искусственный интеллект наводит несколько пулеметов. Японцы тоже недавно показали установку, которая сбивает их лазером. Я не слышал, чтобы у нас презентовали нечто подобное. На частном уровне разработки ведутся. Можно было бы провести конкурс и дать людям деньги. И надо собрать весь опыт СВО и найти способ, чтобы наши колонны могли прорываться если не на 40, то хотя бы на 10 километров.
- Пока наш рекорд – это 5 километров (от Угледара до Богоявленки).
- Видите. Значит, что-то же мы можем. У ВСУ же нет сплошной линии обороны, а есть система опорников.
- И говорят, что в идеале через эти бреши должны просачиваться наши танки, а мы на это пойти не можем, потому что их дроны перебьют.
- Это упрощенный взгляд, но по сути это правда. Дроны и управляемые снаряды, которые могут размотать колонну, тоже надо сбивать. Работают у нас над этим? Проводятся у нас какие-то учения? Это станет известно только после рассекречивания архивов.
- Вернемся к началу разговора. Учитывая нынешние успехи и проблемы, за какой срок мы, к примеру, сможем освободить Курскую область?
- По официальным данным, мы за три месяца освободили 40% оккупированной территории. Прибавьте еще три месяца, а потом начнется весенняя распутица.
Единственное, что вселяет оптимизм, так это то, что у Украины огромная проблема с человеческим ресурсом (идейных мы добиваем, а пополнение не готово воевать). Еще есть вероятность, что у них сдадут нервы после холодной зимы, потому что перебои с электроэнергией происходят все чаще и чаще и в Киеве в том числе. Зимовка у них будет очень сложной. Возможно, она отрезвит их горячие головы, и они поймут, что нельзя воевать с таким мощным соседом.
- Владимир Путин назвал Зеленского узурпатором власти и вновь подтвердил, что Россия может использовать "Орешник" для ударов по центрам принятия решений в Киеве, если обстрелы натовскими ракетами не прекратятся. Вся эта история – это политические игры между Москвой и Вашингтоном? Или это может иметь военное значение?
- Зеленский – это кукла. Если его уничтожат, из него сделают мученика и посадят следующую куклу. Например, Залужного. Скамейка запасных у них длинная. К тому же, Зеленский не самый плохой для нас вариант, потому что он вор. Об этом говорят даже на Украине. А вот если вместо него будет чистоплотный и идейный вояка, нам будет гораздо хуже.
Послушайте, что в последнее время говорит Залужный. Это откровенный нацист и фашист. Зеленский все же таковым не является. Это бизнесмен от шоу-бизнеса, который волею случая оказался не на своем месте.
И вообще, центры принятия решений не на Украине находятся. И я сомневаюсь, что Россия будет по этим центрам бить, потому что это будет огромный прыжок к ядерной войне.
Сейчас ситуация гораздо опаснее, чем во времена ракетных кризисов времен холодной войны. И не потому, что сейчас что-то изменилось технически. Просто на Западе начали стирать это психологическое табу, что ядерное оружие применять нельзя. Запад – это даже не обезьяна с гранатой. Это обезьяна, которая бьет по бомбе молотком. Когда она попадет по взрывателю – вопрос времени.
Знаете, когда во времена Бориса Годунова в Южной Америке произошло крупное извержение вулкана, на Руси четыре года был недород, потому что снег летом выпадал. Еще раз, взорвался один вулкан, а не сотни ракет. Но на Западе забыли или игнорируют исследования ученых, что ядерная зима – это реальность. Они думают, что ядерная физика к ним не относится?
- А если "Орешник" начнет действительно начнет уничтожать пресловутые мосты через Днепр, это отрезвит Запад?
- Их отрезвят только шаги, которые непосредственно скажутся на их благополучии. Например, если кабеля, которые проложены по дну Атлантического океана к Великобритании, "случайно" порвутся, как это было с газопроводом между Норвегией и Польшей. Эти люди зациклены на деньгах. Значит, бить их надо по самому больному – по кошельку.
А увещевания и удары по Украине будут их только бодрить. Это же чужая кровь. А им кровь пускать нельзя, потому что это шаг к ядерной войне.
Более того, Кулеба недавно заявил, что по планам США, Украина должна проиграть. И у Запада сейчас все идет по плану. Их задача – превратить Украину в выжженную землю с небольшим, но озлобленным населением, чтобы Россия лет 100 возилась с этим чемоданом без ручки и не могла стать великой державой.
А их план срабатывает в том числе из-за того, о чем мы говорили вначале – нашим вороватым генералам.
О других аспектах войны и политики - в интервью Евгения Норина: Россия и без "Орешника" подготовила молоток, который выбьет Украине окно вместе с рамой