Несостоявшийся нобелевский лауреат: 120 лет Николаю Бажану

Платон Бажан служил топографом в 74-м Ставропольском полку Русской императорской армии, который базировался сначала в Каменец-Подольском, где и родился будущий поэт, а потом – в Умани. Штабс-капитан Платон Бажан принимал участие в Первой мировой войне (Галич-Львовская операция, Брусиловский прорыв, "наступление Керенского"), после революции служил в хозяйственной части Военного министерства УНР и Украинской державы гетмана Скоропадского.

После установления на Украине Советской власти Бажаны вернулись в Умань, где глава семьи получил должность заведующего государственной мельницей в одном из сёл. Николай учился в Уманском кооперативном техникуме, но его больше интересовала поэзия. Он с друзьями организовал "ассоциацию футуристов", и познакомился с самым известным тогда украинским поэтом-футуристом – Михайлем Семенко. Именно Семенко убедил Бажана переехать в Киев. Это произошло в 1921 году, когда юноша закончил техникум.

Формально Николай Бажан учился в Кооперативном институте (1921-23), а затем в Киевском институте внешних связей (1923-25), но ни одно из этих заведений так и не закончил. С 1923 года он начал работать в киевской газете "Большевик", где и вышли его первые стихотворения, подписанные "Ник Бажан". В отличие от многих украинских поэтов – как старшего поколения, так и своих ровесников, – Бажан сразу принял большевистский режим.

В 1925 году он переехал в Харьков, который тогда был столицей Советской Украины. Там он присоединился к группировке Мыколы Хвылевого (Николая Фитилёва). Вскоре вышел первый сборник стихов Бажана "17-й патруль" (1926), который органично вписался в господствовавший тогда в большевистской поэзии пафос романтизации пролетариата и чекистов (собственно, Фитилёв в 1919 году работал в ЧК).

Параллельно с литературой Бажан пробовал себя в книжном дизайне, а также написал несколько сценариев для кино. Среди них – фильм "Алим" о крымско-татарском "благородном разбойнике" (уничтожен после 1945 года) или "Кварталы пригорода", в котором брак еврейки с украинцем в Умани стал поводом критически показать этнические и социальные стереотипы тех времен.

Во второй половине 1920-х годов Николай Бажан окончательно распрощался с футуристами и вошёл в более модернистское и умеренно оппозиционное национал-коммунистическое объединение "ВАПЛИТЕ" ("Вольная академия пролетарской литературы"). В поэме "Слепцы" (1930) Бажан поэт подверг деконструкции национальный миф о слепых музыкантах, кобзарях, традиционно считавшихся одними из символов народного творчества и национальной памяти.

Однако времена изменились, и Советской власти нужны были более прямолинейные произведения. Николай Бажан оказался в дважды угрожаемом сегменте литераторов. Над ним висел дамоклов меч и как над бывшим футуристом, и как над участником ВАПЛИТЕ – о ней строго упоминал в одной из своих статей сам Сталин.

14 августа 1929 года на Николая Бажана обратили внимание в Государственном политическом управлении (ГПУ). В постановлении об ГПУ сказано, что "последний по агентурным данным, связан с украинскими писателями…, антисоветским себя не признает, а посему – постановили завести на Бажана дело-формуляр, взяв его на учёт украинской активной общественности по категории пассив…" В деле № 2055 (было рассекречено в 2010 году) – масса доносов от родственников, друзей и коллег.

Николай Бажан резко скорректировал направление своего творчества. В 1932 году он написал оду Сталину "Товарищ стоит в звездоносном Кремле", а также поэму "Смерть Гамлета", в которой противопоставил символы гуманистической культуры (как лживые) ленинской безоглядности (как единственной истине). С другой стороны, в сентябре 1934 года, на первом съезде писателей СССР в Москве, агенты НКВД зафиксировали такие кулуарные разговоры Бажана: "нам чужда Москва, мы с давних пор были носителями западной культуры, мы европейцы, а не вонючие азиаты-лапотники".

В 1935 году ГПУ в отношении Бажана, переехавшего в Киев, возбудило уголовное дело как на члена подпольной "Украинской военной организации" (среди "членов организации" также фигурировали писатели Юрий Яновский и Максим Рыльский). В августе того же года в деле появилась запись о том, что "установлена ​​принадлежность М.П. Бажана к террористической организации", то есть появилось формальное основание для его ареста.

Но арестовывать Бажана не спешили. В марте 1936 года он был завербован ГПУ (проходил под псевдонимом "Пётр Уманский") и начал сам писать доносы. В архивах сохранились его отчеты об общении со знакомыми, например, с режиссером Александром Довженко. Но кураторы были не удовлетворены "работой" Бажана, и даже дали ему такую ​​красноречивую характеристику: "Агент "Уманский" фальшивит, неискренний, как всегда".

И тут Николаю Бажану помогло знакомство с Константином Гамсахурдиа, который к тому времени пребывал под покровительством Лаврентия Берия. В 1937 году в СССР должны готовились широко праздновать 225-летие первого печатного издания поэмы Шота Руставели "Витязь в тигровой шкуре". Бажан по приглашению Гамсахурдиа приехал в Тбилиси, выучил грузинский язык и перевёл эту поэму на украинский. И когда в январе 1939 года Сталину принесли на подпись список советских писателей на награждение, тот вспомнил о переводе "Витязя…" и дописал фамилию Бажана вверху списка – то есть на получение высшей советской награды, ордена Ленина.

Это сразу же решило все проблемы Николая Бажана, который к тому времени кроме политической неблагонадёжности имел ещё и "ненадлежащий моральный облик" – бросил жену Галину, с которой жил 13 лет, ради любовницы – кандидата медицинских наук Нины Лауэр. В выделенной орденоносцу пятикомнатной квартире в киевском писательском доме "Ролит" Бажан три комнаты оставил бывшей жене, дочери и вернувшимся родителям, две – другу Юрию Яновскому, а сам с новой женой переселился в освободившуюся квартиру Яновского.

Первой государственной задачей для Бажана стала организация выставки к 125-летию со дня рождения Тараса Шевченко. Дальше – больше: в марте 1939 беспартийный Бажан от имени народа Украины поздравил участников XVIII съезда ВКП(б), который проходил в Москве. В следующем году поэт сам стал коммунистом, а через год он уже парторг Союза писателей Украины.

Во время Великой Отечественной войны капитан Бажан был фронтовым корреспондентом и редактором газеты "За Советскую Украину", был награждён орденом Красного знамени. В 1943 году он написал книгу "Сталинградская тетрадь", за которую позже получил Сталинскую премию. В том же году Николай Бажан стал зампредом СНК УССР, занимая эту должность до 1949-го. По легенде, именно Бажан принёс в кабинет Сталина проект ордена Богдана Хмельницкого.

Николай Бажан был в дружеских отношениях с Никитой Хрущёвым, кроме того, дочь Хрущёва была подчинённой жены Бажана в Институте физиологии имени Богомольца. Єто помогло спасти родителей Нины Лауэр, которые были этническими немцами, во время нацистской оккупации Киева получили статус фольксдойче и даже хотели уехать с немцами, но им это не удалось.

Символично, что 6 февраля 1946 года Бажан как представитель делегации УССР на заседании сессии Генеральной ассамблеи ООН в Лондоне потребовал от Запада выдать СССР Степана Бандеру как военного преступника. А в 1947-м на пленуме Союза писателей Украины Николай Бажан заклеймил "буржуазно-националистический уклон" в творчестве Максима Рыльского и Юрия Яновского, за что поэт позже публично каялся. При этом именно Бажан и Довженко добились освобождения из заключения писателя Павла Губенко (известен под псевдонимом Остап Вишня).

При жизни Сталина Бажан был одним из самых номенклатурных литераторов Советской Украины, прекрасно понимавшим политическую конъюнктуру. Он был автором перевода гимна СССР на украинский язык, в 1948 году написал цикл "Английские впечатления" (Сталинская премия), в 1952-м – книгу "У Спасской башни", где воспел вековую дружбу русского и украинского народа. Кстати, только тогда МГБ закрыло дело на Бажана, открытое ГПУ в 1929-м.

Но и позже со статусом у Бажана было всё в порядке: он был членом ЦК КПУ (1952-83), депутатом Верховного Совета СССР (до 1962 года) и депутатом Верховного Совета УССР (1963-83). Поэт стал Героем социалистического труда, получил ещё четыре ордена Ленина, два ордена Трудового Красного знамени, множество медалей, был лауреатом республиканской премии имени Шевченко (1965), государственной премии УССР в области науки и техники (1971) и Ленинской премии (1982).

Кроме того, в 1953-59 годах Николай Бажан возглавлял Союз писателей Украины, а с 1957 года и до своей смерти в 1983-м являлся главным редактором "Украинской советской энциклопедии". Под его руководством были изданы Украинские советские энциклопедии в 17 томах (1959-1965) и в 12 томах (1977-1985), "История украинского искусства" в 6 томах (1966-1968), а также "Энциклопедия кибернетики" (1973).

Бажану часто удавалось "протащить" в курируемые им издания упоминания о запрещенных, "нежелательных" или забытых писателях, художниках и других деятелях. Пусть это были и пропагандистские, негативные упоминания, но все же они давали хоть какой-то намёк на культурный контекст.

Бажан так и не стал "своим" для националистически ориентированной киевской интеллигенции и молодёжи 1960-х. Так, в декабре 1962 года в Киеве "Клуб творческой молодежи" в тогдашнем Октябрьском дворце проводил юбилейный вечер Николая Кулиша. Когда он вышел на сцену, присутствующие начали издевательским тоном скандировать строки из его стихотворения о Сталине. Считается, что реакция зала была своеобразной местью за то, что Бажан как идеологический цензор "зарубил" тогда поэтический сборник Лины Костенко "Звёздный интеграл". За это он, кстати, позже по привычке каялся, и написал хвалебную рецензию на роман Костенко "Маруся Чурай".

В 1971 году профессор Гарвардского университета Омелян Прицак выдвинул кандидатуру Николая Бажана на Нобелевскую премию по литературе. Однако сам Бажан выразил сомнения в своевременности выдвижения его кандидатуры. Нобелевку тогда получил Пабло Неруда, лауреат Сталинской премии 1953 года.

Но чилийцы достижениями Неруды продолжают гордиться, а вот Бажан в независимой Украине стал заложником своего статуса классика в СССР. Его имя вычеркнули из учебных программ, а произведения не переиздавали с середины 1980-х. В настоящее время регулярно раздаются предложения переименовать проспект Бажана в Киеве, и требования закрыть его музей-квартиру.