Но после того, как Россия утвердит свою обновленную ядерную доктрину, у нас есть надежда, что удары будут наноситься по самому Западу, считает известный политический аналитик Юрий Баранчик
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру
Ранее Владимир Путин предложил добавить в ядерную доктрину России пункт о том, что мы будем иметь право нажать на кнопку, если неядерное государство при поддержке ядерной державы осуществляет в отношении России акт агрессии. Некоторые наблюдатели восприняли эту новость со скепсисом, посчитав, что это якобы не более чем тактический ход в ответ на решения Запада передать Украине натовские ракеты для ударов вглубь российской территории, который никак не повлияет на общую военно-политическую обстановку в мире.
- Юрий, на мой взгляд, даже прекращение этого цирка "с разрешим/не разрешим" – это уже немало. Какие еще выгоды от изменения ядерной политики мы можем получить в долгосрочной перспективе?
- Эти изменения давно надо было внести. Хотя бы потому, что ядерная доктрина тех же США обладает большей гибкостью, чем наша. Нам тоже необходимо включить в документы фактор неопределенности, чтобы американцы понимали, что у нас сейчас больше гибкости в вопросе применения ядерного оружия, чем раньше. И теперь мы официально зафиксируем важный пункт, что мы будем бить не только по территории, с которой производится запуск ракет или дронов, но и по тем странам, которые эти средства поражения предоставляют и наводят.
Когда мы на Украине накрываем те же "Хаймарсы" и системы ПВО, мы прекрасно понимаем, что расчет этих комплексов состоит из иностранных военнослужащих. И работают они по целеуказаниям, которые предоставляет им разведка НАТО. Украина к этим видам вооружений не имеет никакого отношения. Поэтому включение этого пункта в ядерную доктрину станет очень важным фактором для СВО.
Я много раз приводил в пример одну метафору. Когда кто-то бьет палкой по улью, а потом отбрасывает в сторону, пчелиный рой набрасываются на палку, а не на того, кто ударил. То же самое касается России: когда мы наносим удары по Украине, мы набрасываемся на палку, которой нас ударил Запад. И теперь, надеюсь, придем к тому, что мы будем жалить сам Запад.
Я уверен, что это решение Путина многих отрезвило.
Посмотрите, как поступает Израиль. Еще в прошлом году он осуществлял разовые военные акции против Ирана, преподнося это как "удары возмездия". В ответ Иран в рамках правил приличия тоже мог сделать свою "возмездную акцию". И мы в противостоянии с Западом можем действовать точно так же. Я не говорю, что надо сразу хвататься за тактическое или стратегическое ядерное оружие. Но Россия может ударить по той же польской военной базе в Жешуве. Если мы это сделаем, противник понесет огромные потери в живой силе и технике. Наши ответственные товарищи из Генштаба знают, чем ударить, чтобы снести эту базу.
Такие разовые предупреждения вполне допустимы особенно сейчас, когда США собирается поставить Украине не только дальнобойные ракеты, но и корректируемые авиабомбы, способные лететь на 110 километров. Уже были случаи, когда они попадали по школе в Курской области. Для нас нет никакой разницы, что по нам летит: ракета или бомба.
Повторюсь, нам надо переносить конфликт на территорию Запада, чтобы они начали нести прямые потери и им было не так комфортно воевать. Целей на территории натовских стран очень много. Возьмем те же газохранилища. Они радуются, что сейчас низкая цена на газ и что запасов у них слишком много. Так давайте лишим их этой возможности, нанося точечные, но крайне чувствительные удары.
- Когда вы сказали о факторе неопределенности, что вы имели в виду?
- Сейчас наша ядерная доктрина носит ответно-встречный характер. То есть мы сначала должны зафиксировать, что по нам прилетело, и только потом наносить ответный удар. А теперь мы резко снижаем этот порог ядерного применения: по новой доктрине мы будем иметь право выстрелить ядерным оружием в ответ на массированное нападение воздушно-космических средств.
Например, взлетели несколько F-16 и запустили по нам 30 ракет. Мы не знаем, в ядерном они исполнении или неядерном. Нам должно быть это по барабану. Если мы это увидим, мы снесем не только аэродром, на котором эти истребители базировались, но и нанесем удар по каким-то американским объектам.
Еще один смысл изменений в ядерную доктрину должен быть связан с тем, что мы должны беречь жизни наших мужчин – наш демографический потенциал. Скольких мы потеряли в битве за Бахмут? Если бы воевали там не с украинцами, мы бы нанесли туда один ядерный удар, а остальные свалили бы.
В школе и в университете меня очень хорошо обучали бывшие военные. Я прекрасно знаю, что взрыв ядерного оружия принципиально отличается от взрыва на атомной станции, потому что там разные элементы. Если вы взорвете тактический ядерный боеприпас, уже через восемь часов на специальной технике и в специальном обмундировании солдаты могут пройти через эпицентр взрыва. А через пару лет на этой территории можно будет снова спокойно жить и заниматься сельским хозяйством.
Допустим, нам сейчас придется воевать с Европой. Мы в боях за освобождение Польши положили 300 тысяч советских солдат. Эти потери кто-то оценил? Нет. Мы не просто впустую принесли такие жертвы. Мы через 50 лет получили откровенных врагов. А если мы сейчас все выкосим, через 50 лет европейцы станут нашими ближайшими союзниками.
Люди не ценят добра. Всех надо жестко прессовать. Посмотрите, что делают США и Израиль. Никто даже вякнуть в их сторону не смеет.
- Судя по вашим предыдущим рассуждениям, вы категорически не согласны с тем, что инерционный сценарий СВО для нас выгоден. Это больше от эмоций? Или вы видите в этом конкретный практический смысл?
- Надо смотреть на ситуацию комплексно.
Мы сейчас во многом держимся на поставках из-за рубежа. А сейчас вот эта "группа друзей мира" под эгидой Китая и Бразилии предлагает новый мирный план. На последнюю свою встречу они пригласили Венгрию, Швейцарию и Францию – западные страны, из которых только Венгрия не занимает явную антироссийскую позицию. Причем этот план мало чем отличается от мирного плана Зеленского.
И в том, и другом плане вводится запрет на применение ядерного оружия (последней скрепе в доктрине нашего военного сдерживания). И в том, и в другом плане не идет речь о масштабировании конфликта (а мы должны переносить его на территорию стран НАТО). То есть "друзья России" тоже пытаются сковать нам руки: "Вы должны воевать только так. А если будете воевать как-то не так, мы тоже против вас введем санкции. Вы останетесь без товарооборота, который поддерживает боеспособность вашей армии".
В этом смысле Китай напоминает США и Великобританию времен Второй мировой войны: "Пусть они воюют как можно дольше, теряя людей и ресурсы, а мы потом добьем более слабого". Китай тоже ставит России тихие ультиматумы", которые не отвечают ее национальным интересам.
Я уже говорил, что когда СССР победил в 1945 году гитлеровскую гидру, выращенную руками британцев, мы были главными пацанами на районе. США эту тему перебили, применив два ядерных боезаряда по городам Японии, после чего они стали главными и мир лег под них. Да, какую-то часть мира мы за собой сохранили, но после распада Советского Союза все увидели, что они главные и что надо к ним примкнуть. Теперь мы снова вступили с ними в схватку. А Китай хочет высосать из России и США все силы, чтобы экономическими методами тихой сапой выйти на доминирующие позиции в мире.
Повторюсь, нас не устраивают инерционные сценарии, потому что и США, и Китай варят нас как лягушку в кувшине (США – одними, а Китай – другими). А какая нам разница, как нас сварят? В молоке или в молоке с приправами. Поэтому нам надо перевернуть шахматную доску, чтобы весь мир стал нас слушать.
- Вы сравнили Китай с союзниками времен Великой Отечественной. Я не знаю, от кого из них мы больше зависели, кто нам больше помог, а кто – больше вставлял нам палки в колеса.
- На самом деле Китай тоже серьезно зависит от России. Мы помогаем строить китайцам СПРН (станции предупреждения о ракетном нападении). Да, таких моментов немного, но в них Пекин целиком и полностью зависит от Москвы. И если Китай ведет в отношении нас такую политику, мы должны и можем выносить разговор на этот уровень.
Китай прекрасно понимает, что если США дожмут Россию и к власти в Москве придут либералы, он окажется окружен и отрезан от ресурсов. Просто не в характере Китая делать резкие шаги. Мы по своему психотипу – воины, а китайцы – торговцы. Мы можем идти только вперед, а для китайцев считается нормой делать шаг вперед и два назад.
- Вы разделяете теорию, что мы специально не бьем по мостам через Днепр, потому что по ним проходят китайские транспортные потоки?
- Я так не думаю. Тут работает другая логика: "Зачем по ним бить, если они нам сами понадобятся". Хотя я не сомневаюсь, что украинцы их сами взорвут, как только мы приблизимся к Днепру. Во-первых, во время любой войны при отступлении взрываются даже самые малые мосты. Во-вторых, Украина будет понимать, что это уже – не их территория и что она сюда никогда не вернется. И я не понимаю, почему мы эти мосты бережем.
А тот же тоннель в Закарпатье, через который проходит масса товаров. Да, потери будут. Но Израиль недавно убил лидера "Хамас", вместе с его женой, невесткой и сыном, назвав это "сопутствующими потерями".
- Я бы не хотел, чтобы мы полностью копировали опыт Израиля. Во-первых, он ведет войну сразу на три фронта. Во-вторых, бомбардировки Газы в военном отношении ничего ему не дали. В-третьих, он сейчас стал изгоем для всего мира.
- Израиль считают изгоем, но против него ничего не предпринимают. Арабские страны давно могли сколотить против него военную коалицию и напасть, но они по этому поводу даже не чешутся. А тот же Эрдоган, который считается главным публичным оппонентам Израиля, только увеличивает с ним торговлю. То есть всегда надо держать ухо востро и играть свою партию.
- Играть свою партию в отношении СВО – наносить более решительные удары по Украине и точечные удары по НАТО?
- Конечно. Надо просто принять новую доктрину и дождаться подходящего повода. Надеюсь, что если противник снова запустит по нам 120 беспилотников, мы дадим ему вменяемый жесткий ответ.
- Насчет тактического ядерного оружия. Есть мнение, что один такой боеприпас по мощности равен всего нескольким ФАБам, которые мы и так бросаем.
- Когда Израиль уничтожил руководство "Хезболлы", он на этот квартал сбросил шесть бомб. Специалисты подсчитали, что это соответствует шестикилотонным разрушением. Но ядерное оружие, кроме воронки в 30 метров, обладает электромагнитным импульсом. Потом идет взрывная волна и только потом – огненная зона поражения. И если бы взорвался ядерный заряд мощностью в шесть килотонн, там была бы воронка в 150 метров и гораздо больше разрушений. Во время гибели руководства "Хезболлы" погибло 100 человек, а при взрыве такого боеприпаса погибло бы несколько тысяч. Если не от взрыва, то от лучевой болезни. Так что тактическое ядерное оружие – это весьма эффективно.
- Выдержит ли наша экономика, если мы в рамках СВО начнем предпринимать резкие шаги?
- Мы должны выдержать. У нас полно творческих людей, которые принимают решения, не свойственные ни одной другой стране. Просто нас топит военная и чиновничья демократия. Нам нужна прямая связь. И при Белоусове какие-то подвижки уже начались. Некоторые народные проекты по дронам уже получили развитие.
Есть еще одна проблема. Одна часть страны у нас помогает фронту, а другая часть страны живет вне всего этого. А если мы перейдем на мобилизационные рельсы, мы переживем любой бойкот – хоть от США, хоть от Китая. Потому что терять нам уже будет нечего.
- Наверное, власть пока не хочет мобилизации, потому что еще не настал момент. Она пока не хочет, чтобы народ перегорел.
- Наверное. Я этот фактор учитываю, исходя из численности населения России и Украины.
Сейчас на Украине проживает 25-30 миллионов человек. Киевский режим выставил на фронт 600-800 тысяч человек. У нас население 145 миллионов – в пять раз больше. Следовательно, и на фронте у нас должно быть в пять раз больше людей. Умножаем 600-800 на пять и получаем цифру в 3 миллиона человек. Если бы у нас было столько людей, мы бы все проблемы порешали.
Если брать опыт двух мировых войн, то наибольшие потери стороны несли в позиционных боях. Да, когда происходил танковый прорыв на стратегическую глубину, потери тоже были, но они были оправданы, потому что мы занимали территорию. Мы в СВО можем потерять 10 тысяч человек в позиционных боях, но линия фронта не сдвинется. А можем потерять 10 тысяч человек, но освободить Днепропетровск или Харьков.
- Сейчас во всем мире поменялся технологический уклад. Сейчас никто не может создавать такие крупные армии.
- Мне с этим спорить трудно, но при должном подходе все вопросы решаемы.
Есть мнение, что если мы где-то сконцентрируем такой ударный кулак, то враг тут же накроет его дронами и артиллерией. Но когда ВСУ заходили в Курскую область, они были прикрыты системами РЭБ и их даже не заметили. Почему мы не можем сделать то же самое?
Нанесли ряд тактических ударов и вперед.
Также о новой ядерной политике России - в интервью Дмитрия Стефановича: Россия столкнулась с угрозой опаснее Украины, поэтому четко показала США ядерный меч