Украина должна освободить политзэков. Что не так с нашим обсуждением проблемы

Опубликованное в Украина.ру письмо политического заключенного Александра Мельника, в котором он рассказывает о пытках в специальной "политической" украинской колонии № 101, вызвало большой резонанс.

И из других источников нам удалось узнать, что многих заставляют работать на производстве проволочных заграждений. Реальность заключается в том, что среди политзэков есть некоторое число проукраинских активистов, которые агитировали руководство колонии организовать производство колючей проволоки для ВСУ. Тех, кто отказывается работать, закрывают в ШИЗО и калечат. Один заключенный в колонии уже умер — много пенсионеров, и не каждый способен дождаться конца срока, особенно в таких условиях.

А в СИЗО, где людей держат годами до приговора, условия часто еще хуже. В последнее время поток политзэков вырос до уровня 2022 года, людей "пакуют" ежедневно, суды идут долго, приговоров не так много, а места заключения не резиновые. Шутка ли сказать, из примерно 40 тысяч общего количества заключенных на Украине, более 10 тысяч (13–14 тысяч, точнее никто не скажет) — это политические. Так что в камерах не хватает спальных мест, еще не осужденные люди спят по очереди и это, пожалуй, меньшая из проблем, с которыми там приходится сталкиваться.

Наше издание, пожалуй, первым подняло проблему обмена политзаключенных или их освобождения, разместив в интернете десятки статей на эту тему. Немецкие и итальянские журналисты просили соответствующие данные для своих публикаций. Целый ряд именитых британских ученых (нормальных, а не тех, о которых мы все подумали), исследующих вопросы империализма, демократии и прав человека, получили соответствующие публикации и поблагодарили за то, что теперь у них есть первоисточник, на который можно ссылаться в исследованиях. Публикации на эту тему вышли в американских, австралийских и мексиканских СМИ. Другие российские СМИ после некоторой паузы снова заинтересовались вопросом. "Комсомольская правда", и ее поддержал в своем телеграм-канале член СПЧ при президенте РФ Александр Коц, прямо заявила, что "обмен — это то, на что надеются все осужденные на Украине за "пособничество России".

Впрочем, "пособничество России" — это фраза из вражеского дискурса. Понятно же, что пособников военного противника нужно наказывать, и это будет делать любое государство. Правозащитное измерение проблемы, и на это хочется обратить особое внимание наших СМИ, которые готовы говорить об этом, заключается в том, что "пособничество" в львиной доле случаев либо недоказуемо, либо вообще отсутствует.

Того же Александра Мельника осудили на 7 лет с конфискацией за то, что во время нахождения в селе Дымер ВС РФ с 15 марта 2022 по 30 марта 2022 он доставлял местным жителям продукты, медикаменты, топливо, организовал вывоз мусора, занимался обеспечением населенного пункта теплом и электричеством. Конкретно обвинение звучит так: "Предоставил представителям оккупационной армии РФ согласие на его фактическое назначение на должности заместителя главы Дымерского сельсовета и директора Дымерского комбината коммунальных предприятий, т. е. добровольно занял должности в незаконных органах власти, созданных на временно оккупированной территории Киевской области".

Смысл формулировки понятен — просто раздача гуманитарки не подпадает под уголовную ответственность, но раздача гуманитарки на должности в незаконных органах власти — подпадает. Правда, по украинскому закону, но не по международным конвенциям.

И все же обратите внимание на следующее. Как указано, ВС РФ были в населенном пункте всего две недели. За такое время создать гражданские органы власти, еще и некий комбинат коммунальных предприятий довольно проблематично. Адвокат доказал, что указанные в обвинении органы — вообще не российские, а украинские. Дымерский сельсовет был создан в 1967 году, а комбинат коммунальных предприятий — в 1992 году, и по состоянию на март 2022 года они не были распущены, работали до прихода в Дымер ВС РФ, во время нахождения в селе ВС РФ и работают сейчас.

В марте 2022 над ними висели украинские флаги, и никто их не снимал. Письменных доказательств вступления Мельника в какие-то должности нет, есть только свидетельства нескольких односельчан, которые что-то от кого-то слышали. Проверить это невозможно. Кроме того, в приговоре некоторые свидетельские показания искажены — в них добавлено то, чего нет на аудиозаписи показаний свидетелей. Да и вообще, в обвинении написано очень странное: Мельник "предоставил согласие" на "фактическое назначение". Что такое "фактическое" и чем оно отличается от просто назначения? Наверное, тем, что СБУ не нашло доказательств такового. Если подсудимый "предоставил согласие", где оно в материалах дела?

Итак, кроме слов нескольких свидетелей (а это слово против слова) доказательств вступления Мельника в какие-то российские должности нет. Органы, о которых идет речь в обвинении, не российские, а украинские, в них россияне никого назначить не могли, а своих органов за 2 недели не создали. По крайней мере, об этом в материалах дела ничего нет.

Сам Мельник рассказал, что в тот момент проживал в селе Лютеж, а в Дымер приехал где-то 8–10 марта, чтобы вывезти оттуда тещу. Там, вместе с волонтерами Красного Креста, он переводил людей в село Демидов. Также вместе с Красным крестом встречался с российскими военными на территории комбината коммунальных предприятий и сельсовета, где они вместе решали, как вывезти людей, где взять топливо и лекарства.

Приговор 2024 года является точной копией сообщения о подозрении 2022 года. Суд просто переписал под копирку то, что ему дали в СБУ, несмотря на 2 года заседаний.

В основном именно о таком "пособничестве" и речь. Хотя есть и те, которые, как считается, передавали данные российским спецслужбам. Мало того, они сами в этом уверены, поэтому и рисковали, готовы были рискнуть, чтобы помочь России. Теперь они говорят, что самое страшное даже не приговор, а то, что данные никуда не ушли, все было впустую.

Судите сами, одного из заключенных колонии № 101 Всеволода Турика осудили на 15 лет. Официальные украинские источники говорят следующее: "В период с 22.02.2023 года по 16.05.2023 года с помощью приложения "Одноклассники" с личного мобильного телефона в личной переписке с пользователем "Аллах Сулимов" рассказывал о местонахождении военнослужащих и военной техники ВСУ на территории г. Харькова, а также сообщал, что за денежное вознаграждение готов сотрудничать с представителями Российской Федерации. Кроме этого, поддерживая захватническую политику государства-агрессора Российской Федерации, в своих постах в социальных сетях оправдывал, признавал правомерной, отрицал вооруженную агрессию Российской Федерации против Украины, глорификацию ее участников".

Однако нам известно, что СБУ задержала Турика буквально через два часа после его общения с "Аллахом Сулимовым" (адрес в тг @killaurozoz), который в переписке обещал вытащить Турика на обмен в случае ареста.

"Если какое-то ЧП, пиши мне, я буду постоянно на связи, — гласило сообщение. — У нас есть возможность завуалировано урегулировать почти любой вопрос на Украине. Но это будет крайняя мера, когда увидишь, что своими силами не справляешься".

Любой, кто хоть немного в теме, понимает, что произошла элементарнейшая провокация, к которой Россия вообще не имеет никакого отношения. Всеволод Турик теперь это тоже понимает — данные, которые он пытался передать не ушли туда, куда он надеялся. Ларчик же в подобных делах открывается просто — "в своих постах в социальных сетях оправдывал". Вот так Турика и нашли провокаторы-эсбэушники.

Поэтому нашим СМИ следует быть осторожными, пользуясь информацией, опубликованной в украинских и западных источниках. Вопрос людей, которые реально сотрудничали со спецслужбами РФ, не правозащитный. Это вопрос переговоров между государствами о передаче друг другу агентов. Вопрос правозащиты начинается там, где, как в случае Мельника, есть приговор за законные действия (раздачу гуманитарки) или, как в случае Турика, приговор за преступление, совершенное в результате провокации (не было бы провокации — не было бы и преступления).

Действительно, люди надеются. А украинские власти вгоняют их в апатию и неверие, заявляя, что "русские своих бросают", поскольку тысячи людей подписали прошение на обмен, но обмен не происходит. На самом деле, обмены гражданскими редко, но все же происходят. Из этого процесса не делают шоу (зря, но что есть, то есть), однако порядка 10 человек из украинских застенков вытащили. Часть фамилий очень скромно сообщили, часть — нет (соответственно, и мы не уполномочены их называть), тем не менее факт остается фактом.

Да, нельзя не признать, что Киев создал для Москвы крайне неудобную ситуацию, когда, с одной стороны, людям нужно помочь, а с другой — эти люди не агенты Кремля, а просто сочувствующие и выступающие против нацизма граждане Украины. Вопрос реальных агентов решался бы по-другому и наверняка решается (обмен нескольких анонимных гражданских, как было указано, уже произошел). А такие, как Мельник или Турик, должны быть не обменяны "как военнопленные" (именно такая формулировка появилась в УПК Украины в 2022 году применительно к обмену политзэков), а освобождены как незаконно осужденные. Конечно, из человеколюбия их можно было бы и обменять, но в России объективно в разы меньше соответствующего "обменного фонда" — максимальные цифры удерживаемых в РФ украинских гражданских, которые называли официальные органы Украины, не превышает 1500 человек.

Обсуждение возможности обмена шли в России весь прошлый год. Состоялась проведенная изданием Украина.ру тематическая конференция, прошли слушания в Общественной палате, была острая полемика в СМИ и соцсетях в т. ч. на уровне членов СПЧ и депутатов Госдумы. Аргумент, который до сих пор выдвигают называющие себя экспертами люди, заключающийся в том, что Украина хочет условных "азовцев"* за мельников и туриков, а потому, если Россия согласится на обмен, будет бесконечно отлавливать людей, оказался полностью несостоятельным. Отловленных Украиной уже хватит на всех "азовцев"*, которые есть и еще будут в российском плену и еще останутся, поэтому отказываться от идеи обмена на том основании, что "бандеровцы еще наловят", — невозможно. Еще более бессмысленно второе бытующее предложение: мы не можем им помочь до того, как ВС РФ освободят места, где их содержат. Это значит переложить всю ответственность на армию и умыть руки. Но в данном случае дело вообще не в армии.

Реальная проблема в уже указанном выше: абсолютное большинство гражданских пленных на Украине — это чистой воды политические заключенные, а значит, нужно бороться за их освобождение на информационном и дипломатическом уровне, на всех возможных внутренних и международных площадках. Украина должна стать "токсичной" на основании своего отношения к правам человека, как стали в свое время "токсичными" фашистские хунты Латинской Америки; политические репрессии и Украина должны стать синонимичными понятиями; политическое руководство Украины и главы ее спецслужб должны стать абсолютно нерукопожатными во всех странах, на которые Россия может оказать влияние, и среди оппозиции в тех странах, в которых влияния у нее недостаточно. Тонны информации о политических преследованиях на Украине должны греметь во всех российских СМИ, передаваться во все возможные иностранные СМИ и упоминаться на всех международных встречах: от заседаний в ООН до дипломатических визитов вежливости в самые маленькие и политически незначительные страны.

Хорошо, что российская общественность в последнее время усилила интерес к этой теме, но она все еще плохо понимает реальную обстановку и, соответственно, обсуждает не то и не так.

Украина должна освободить этих людей, поскольку они незаконно задержаны и незаконно осуждены, — вот что Россия должна твердить везде с упорством, которому позавидовал бы Катон Старший, повторявший, что Карфаген должен быть разрушен.