«Киев возвращается в состав единой и неделимой России»: как «белые» переиграли «жовто-блакытных»

Как и положено соискателям, белые заранее опубликовали программный документ — обращение Главнокомандующего вооруженными силами на юге России генерала Деникина к киевлянам.

"К древнему Киеву, "матери городов русских", приближаются полки в неудержимом стремлении вернуть русскому народу утраченное им единство. То единство, без которого великий русский народ, обессиленный и раздробленный, теряя молодые поколения в братоубийственных междоусобиях, не в силах был отстоять свою независимость".

Главным врагом этого единства оказывались не большевики, а носители агрессивного украинства во главе с Петлюрой. При этом Антон Иванович Деникин был готов дать послабления малороссам:

"Объявляя государственным языком на всем пространстве России язык русский, считаю совершенно недопустимым и запрещаю преследование малорусского народного языка".

Для освобождения Киева в конце июля была выделена группа войск под командованием генерал-лейтенанта Николая Бредова в составе 5-го кавалерийского корпуса, 7-й пехотной дивизии и Сводно-гвардейской бригады общей численностью примерно шесть тысяч штыков и сабель.

Другой соискатель Киева — Симон Петлюра — свою программу не публиковал.

Он уже хозяйничал в городе на Днепре, и местные обыватели прекрасно знали, чего от него ждать. Его начальник штаба генерал Юнаков издал приказ о том, как быть при встрече с частями Добровольческой армии:

"1. Удерживаться от любых враждебных акций.

4. Приложить все усилия, чтобы досконально разведать организацию и состояние войска, численность и задания, моральное настроение, вооружение, одежду и амуницию армии Деникина".

Деникин был убеждён, что петлюровцы могут быть или нейтральны, тогда они должны немедленно сдать оружие и разойтись по домам; или же примкнуть к добровольцам, признав лозунги, один из которых — широкая автономия окраин. Если петлюровцы не выполнят этих условий, то их надлежит считать таким же противником, как и большевиков. К галичанам добровольцы относились скорее доброжелательно, так как те, будучи ранее подданными Австро-Венгрии, Россию не предавали.

По мнению Дмитрия Леховича (участника белого движения, эмигранта, историка), галичане, составлявшие наиболее боеспособную часть украинского войска, не желали воевать с Добровольческой армией и были не против предлагаемой широкой автономии в составе России, так как видели в исторической России защитницу от полонизации своего края.

Петлюровцы же назначили Россию своим главным врагом, независимо от того, будет она "красной" или "белой", и готовы были поддерживать одну из борющихся сторон лишь для того, чтобы максимально ослабить обе стороны, а уж потом договориться с обескровленным победителем о полной независимости Украины.

Большевики готовились к оставлению Киева долго и тщательно.

С 16 августа 1919 года в Киеве возобладали эвакуационные настроения. Была объявлена мобилизация, принёсшая ничтожные результаты, и началась эвакуация на север советских учреждений, служащих и имущества.

К концу дня 30 августа красные оставили Киев, а командование Средней группы, части которой закрепились на западных окраинах города — в Жулянах, Юровке, Святошино, — отдало приказание выслать отряды во все стратегически важные пункты Киева с целью установления контроля над ними, в том числе на мосты через Днепр.

С юга и запада в город вошло украинское войско — средняя (или Киевская) группа объединённых украинских армий под командованием генерала Антона Кравса в составе I и III (без 2-й бригады) корпусов Галицкой армии и Запорожского корпуса армии УНР, общим числом до 18 тысяч штыков и сабель. Совместно с ними действовали партизанские отряды атаманов Зелёного, Струка, Мордалевича, числом до 5 тысяч партизан.

В Киеве украинским войскам достались богатые трофеи, в том числе шесть бронепоездов; в плен попало около 5 тысяч красноармейцев. Кроме того, украинцами был захвачен "в плен" отряд местной самообороны — "гражданской милиции", — подпольно организованный Киевской городской думой в последние дни пребывания большевиков у власти отряд для защиты имущества горожан и поддержания порядка на улицах. Члены его были тут же разоружены и отпущены по домам, за исключением евреев, которые все, в количестве примерно сорока человек (в основном учащаяся молодёжь), были пущены в расход.

Генерал Кравс, командующий галичанами, назначил торжественное вступление своих войск в Киев, которое должно было завершиться парадом в 16:00 часов на Думской (ныне — Европейской) площади. На парад должен был прибыть сам Петлюра.

Запорожский корпус просто проигнорировал приказ галицкого командования о занятии Железнодорожного моста, повстанцы атамана Зелёного не вышли на левый берег Днепра Подвела украинский штаб и разведка — она сообщала, что добровольцы на 29 августа вели бои в 80 километрах от Киева и что в Киеве они не смогут быть ранее 3 сентября.

С левого берега Днепра к городу приближались войска группы генерала Бредова. 30 августа передовые разъезды и патрули добровольцев, пройдя по не тронутым красными и не охраняемым украинцами мостам, появились на улицах Киева уже вечером 30 августа.

Войдя в Киев, добровольцы начали продвижение к центру города, по пути разоружая все встречавшиеся им украинские части (так была разоружена Коломыйская бригада Галицкой армии и несколько более мелких отрядов). Всего в Киев вошло до трёх тысяч добровольцев. В Киеве они могли найти поддержку порядка тысячи бойцов офицерских дружин.

Около полудня 31 августа украинские части расположились на Думской площади возле Киевской городской думы, на балконе которой водрузили жовто-блакытный флаг. Как вспоминал очевидец событий писатель Константин Паустовский, "флаг на этом балконе был своего рода заявочным столбом. Его вывешивала каждая новая власть…" В думе победителей ожидали члены городской управы во главе с городским головой Рябцевым, которые намеревались выяснить отношение новых хозяев города к городской власти. С галичанами начались переговоры.

Узнав, что добровольцы уже в Киеве, Петлюра отменил своё прибытие в город и приказал отменить парад. Командующий Галицкой армией Мирон Тарнавский, проведав о присутствии добровольцев в Киеве, немедленно на том же поезде, на котором прибыл, покинул город.

Около двух часов дня добровольцы также вышли к Городской думе. Население с энтузиазмом встречало своих избавителей от большевиков — галичан и добровольцев. Эскадрон добровольцев выстроился рядом с конной сотней галичан.

В пятом часу пополудни к Думе, где уже находилось командование и подразделения добровольцев, прибыл принимать парад украинских частей генерал-галичанин Кравс. Командир эскадрона добровольцев, представившись генералу, попросил разрешения его подразделению принять участие в параде и установить рядом с украинским стягом, уже вывешенным на Думе, русский трехцветный флаг. На обе просьбы Кравс дал согласие.

Подъём русского флага вызвал взрыв энтузиазма у многотысячной толпы киевлян, заполнивших Думскую площадь и Крещатик.

В этот момент по площади торжественно проходила воинская часть из Запорожского корпуса полковника Владимира Сальского, назначенного Кравсом комендантом Киева. Увидев на Думе российский триколор, он отдал приказ сорвать его. Один из его солдат поднялся на балкон, сорвал российский флаг и бросил его на землю.

От этой выходки петлюровцев толпа на площади пришла в бешенство. Поднялась стрельба. Добровольцы дали залп в воздух. В украинцев стреляли и кидали гранаты из толпы. Галичане растерялись, в их рядах началась паника, были убитые и раненые, украинцы же бежали с Думской площади.

По всему Киеву добровольцы начали разоружать и брать в плен украинские части. Всего попало в плен до трёх тысяч бойцов украинской армии, в том числе – штаб III корпуса. Были захвачены орудийные батареи и многие большевистские трофеи, которые перед этим достались петлюровцам. Те же части, которые не поддались панике, сконцентрировались в районе железнодорожного вокзала, в котором расположился штаб галичан.

"Два казачьих полка вдруг обрушились лавой с крутых Печерских гор на ничего не подозревавших петлюровцев. Казачьи полки неслись карьером с опущенными пиками, гикая, стреляя в воздух и сверкая обнаженными шашками. Никакие нервы не могли выдержать этой дикой и внезапной атаки. Петлюровцы бежали без единого выстрела, бросив пушки и оружие", – вспоминал Константин Паустовский.

Генерал Кравс явился на переговоры в штаб Бредова, который располагался в здании V Киевской женской гимназии. Бредов продержал Кравса в приёмной несколько часов, прежде чем принял его. Кравсу пришлось объявить себя "пленным" Бредова и сдать личное оружие. После этого, поздним вечером, переговоры начались и продолжались около четырёх часов.

Бредов прежде всего заявил Кравсу что "Киев, мать городов русских, никогда не был украинским и не будет" и что никаких переговоров с делегацией армии УНР быть не может.

Кравс заверил Бредова, что галичане в оперативном отношении действуют независимо от армии УНР и ей никак не подчинены. Бредов потребовал от Кравса немедленно и без всяких условий вывести все украинские войска из Киева. Кравс подписал приказ об отводе своих сил на один дневной переход на запад; стороны обоюдно обменивались пленными и возвращали оружие разоружённых отрядов.

На утро 1 сентября 1919 года в Киеве был расклеен приказ генерала Бредова: "отныне и навсегда Киев возвращается в состав единой и неделимой России".

Командующий Добровольческой армией генерал В.3. Май-Маевский в интервью газете "Киевская жизнь", в частности, заявил:

"Что касается до наших отношений с Петлюрой, то они таковы: Петлюра или станет на платформу Единой Неделимой России, с широкой территориальной самобытностью, или ему придётся с нами драться, чего, однако, войска его совершенно не желают. Глубоких корней в массах идея Петлюры не имеет и обречена на гибель".