В это воскресенье российские подразделения освободили населенный пункт Водяное, которое находится между Опытным, контролируемым Россией, и Нетайловым и Первомайским, которые пока еще не освобождены. Засевшие там подразделения ВСУ били во фланг российским штурмовым группам, которые берут Первомайское.
"Какого-то серьезного стратегического значения этот поселок для нас не имеет, кроме того, что это очередной наш населенный пункт, освобожденный от укропов. Но тут важно было, что Водяное как заноза входила в наши позиции и нам было важно от нее избавиться. Теперь этой занозы нет.
Сейчас идут очень серьезные бои за Семеновку. Наши штурмовые группы снабжаются через дамбу – так опаснее, но так ближе. Между Семеновкой и Орловкой около километра. Можно было по полям везти б/к, но это дольше, чем через дамбу.
На эти выходные в Бердычах мы уничтожили очередной "Абрамс" и два "Брэдли", но, к сожалению, сами потеряли один танк – Т-90. Его подбили с помощью FPV-дронов", – сообщил нам о ситуации на фронте наш собеседник.
Сейчас под Донецком установилась теплая погода – 23 градуса тепла. Почва подсыхает, а значит, техника и бойцы в полях застревать из-за слякоти и месива под ногами не будут. Естественно, это приведет к интенсификации боевых действий на данном направлении.
"В Красногоровке бои идут на юго-востоке этого городка. Он, в отличие от Марьинки, очень серьезно укреплен. Почти как Авдеевка. В 2015 году наши разведгруппы могли доходить до середины Марьинки, а вот до середины Красногоровки уже в 2015 году не могли. Это тоже город-крепость. Видимо, пока не возьмем Карловку, чтобы перерезать снабжение гарнизона, мы Красногоровку не возьмем", – считает донецкий волонтер.
Матюшин рассказал и о совершенно садистских и бесчеловечных "играх", которые устраивают украинские операторы дронов на линии боевого соприкосновения под Донецком.
"Как я вам говорил ранее, у ВСУ больше FPV-дронов, чем у нас. Объяснить, почему так, тяжело. Но если попытаться ответить на этот вопрос, то, по-видимому, тому есть несколько причин. Первая: у укропов теперь беспилотники – отдельный род войск, в отличие от нас. Поэтому ВСУ на государственной основе насыщают дронами и, главное, централизованно проводят обучение операторов.
Второе ─ это европейская волонтерская помощь, которая беспрерывно течет в ВСУ. У нас, увы, почему-то в этом деле есть некоторое отставание.
В эти выходные отвез с коллегами гуманитарную помощь на Донецкий фронт. Так вот, мне там боец с позывным "Питер", который воюет в Донбассе с 2015 года, рассказал совершенно дикую историю том, чем занимаются украинские операторы дронов.
Если раньше укропы били дронами-камикадзе только тогда, когда видели группу наших бойцов, одиночек они не трогали, то теперь бьют и по одному нашему бойцу. Причем могут потратить на него целых три FPV-дрона, чего мы позволить себе не можем, а они могут.
Причем эти садисты пытаются направить дрон в голову, чтобы взрывом оторвать ее. "Питер" привел мне пример: бьет дрон по нашему бойцу, промазал – направляют другой дрон. Если боец ранен, обездвижен, то в него летит третий дрон и именно в голову. Даже если наш боец упал замертво и долгое время лежит обездвиженным, все равно следующий дрон-камикадзе бьет в него, чтобы голова отлетела от тела.
Это ж просто натуральный садизм и фашизм!" – возмущается Матюшин.