— Олег Анатольевич, с чем связана инфляция в России? В ЦБ объясняют бесконечное повышение ключевой ставки борьбой с инфляцией.
— У нас многие до сих поражены либеральной идеологией и до сих пор верят, что инфляция снижается при повышении ключевой ставки, хотя это абсолютно нелогично. Повышенная ставка, ее увеличение только порождает инфляцию.
Инфляция в 19 веке была слабо выражена, потому что были слабые монополии, монополистический капитализм еще не вырос, тогда только создавались условия для него. Инфляция есть порождение монополистического капитализма.
Если в какой-то отрасли господствуют две-три компании – это уже монополии. Монополия не обязательно занимает 100% рынка, так редко бывает. Монополией считается компания, которая занимает даже 15-20%. Кока-Кола, Пепси-Кола – это монополии.
Монополия способна влиять на цены своего производства и увеличивать цены для потребителей. Ограничение одно — платежеспособный спрос. Но какая общеэкономическая закономерность? Постоянно происходит развитие технологий, даже в самые тяжелые периоды. Развитие технологий означает, что увеличивается производительность труда, а она приводит к тому, что на единицу продукции уменьшаются в целом трудозатраты по всей цепочке. Следовательно, затраты уменьшаются, а в условиях капитализма стоимость уменьшается. Это общий закон капитализма.
По идее, если цены есть денежное выражение стоимости, то цены должны понижаться, а они увеличиваются. В чем же причина систематического повышения цен? В том, что господствуют монополии. И не просто монополии, а государственно-капиталистический монополизм. Монополия имеет возможность повышать цены на свою продукцию в силу своего монопольного положения. Государство и само является самой большой монополией. При помощи инфляции — увеличения количества денег в обращении в большей мере, чем увеличилось производство — государство финансирует дефицит бюджета, это тоже общеизвестно. Увеличивается количество денег в обращении, что обслуживает увеличивающиеся цены, а объем производства может оставаться на том же уровне.
Есть крайние варианты, как в Аргентине, где происходит гиперинфляция, или как у нас происходило в начале девяностых годов.
— То есть с развитием производства цены должны падать, но их сознательно повышают?
— Конечно. Раз по причине роста производительности труда уменьшаются трудозатраты на единицу продукции, то стоимость единицы товара уменьшается, и по идее цены должны уменьшаться. И мы видим, что в наиболее передовых отраслях так и происходит. На электронику, на компьютеры, цены уменьшаются. Это говорит о том, что в таких отраслях, где идет быстрый рост производительности труда, стоимость продукции уменьшается и можно понижать цены.
Тенденция к понижению цен есть, но в целом монополии и капиталистическое государство, финансируя свои издержки за счет выпуска долговых обязательств и эмиссии денежных средств разгоняют инфляцию. В итоге затраты уменьшаются, стоимость уменьшается, а цены из-за монополизации и государственного монополистического управления увеличиваются.
— И как тогда работает для снижения инфляции увеличение ключевой ставки?
— Примерно так, как лечение у Ярослава Гашека в "Приключениях бравого солдата Швейка". Тех, кто болел и не хотел идти на фронт сражаться за престарелого императора Австро-Венгерской империи, лечили клистирами и оборачиванием в холодные простыни! У нас повышение ставки подобно тому, как оборачивают в эти простыни. Температуру тела же так можно понизить, правильно? А вылечить можно? Нет.
Увеличивая ставку, затрудняют кредитование. Брать кредиты становится невыгодно, их берут в крайних случаях. Раз кредитоспособность падает, предполагается, что люди будут меньше покупать, спрос охладится, следовательно цены понизятся. Действительно это попытка уменьшить в обращении денежную массу.
Но ошибка в том, что далеко не все покупается в кредит, поэтому эта ставка не так уж и влияет на покупательную способность. Вместе с тем, затрудняется развитие производства. Когда ставка увеличилась, предприятиям тяжелее брать кредит, это очень дорого. Представьте себе, 16% ключевая ставка, следовательно, под 20% годовых приходится брать кредиты с учетом интересов банка. Надо иметь рентабельность минимум 25%. Какие производства у нас в России имеют 25% годовой рентабельности? По пальцам пересчитать. Следовательно, предприятия пользуются в основном не кредитами, а своими ресурсами, которые смогли накопить.
В результате затруднения кредитования ухудшаются условия для обновления основного капитала, для обновления оборудования. Ухудшение условий для обновления оборудования говорит о том, что будут увеличиваться затраты на единицу продукции. Производительность труда не будет расти или будет расти очень медленно. Объем производства уменьшится, а при уменьшении его объема растут затраты и, следовательно, цены будут расти. Так и происходит. Ключевую ставку увеличили до 16%, а инфляцию это не очень-то и замедлило.
— Значит ли это, что инфляцию можно снизить понижением ключевой ставки?
— Возьмем пример Китая, где ставка около 3%. Тем нет инфляции, там по сути дела дефляция. При низкой ставке в 3%, когда можно брать кредиты, развивать производство, цены у них не растут, потому что борьба с ростом цен должна заключаться в совершенно обратном. Не надо давать всем подряд кредиты, не надо на потребительский рынок их вываливать, это действительно может повлиять на увеличение цен. Кредиты под 2 – 4% годовых нужно направлять в "реальную экономику", а правильно сказать – в материальное производство.
Если увеличится объем производства, значит увеличится предложение на рынке, а это снизит цены. Еще важнее, что увеличение объемов производства приводит, как правило, к уменьшению затрат на единицу продукции – это так называемая экономия на масштабах производства. Вот путь, по которому нужно бороться с инфляцией. Но у нас догматизированная финансовая политика и многие задаются вопросом, почему до сих пор Набиуллина и подобные ей руководят Центробанком и ведут, я считаю, антироссийскую политику. Центробанк государственный, он должен подчиняться государству и должен выполнять государственные задачи – кредитовать банки. У нас 200-300 банков, но это, по сути, не банки, а спекулятивные конторы. Из них, может быть, 10% кредитуют производство.
— Вы сказали, что почти все российские банки, по существу, не являются банками. Объясните, как это понимать.
— Что такое банк? В капитализме это та организация, которая собирает временно свободные средства, аккумулирует их и направляет в производство, получая от этого прибыль. Многие банки у нас соответствуют этому определению? Да практически нет таковых, за исключением тех банков, которым государство дает деньги, чтобы они целевым образом направляли в производство – функцию института развития у нас сейчас выполняет ВЭБ.
Ключевых ставок должно быть несколько. Для производства одни ставки, для потребительского сектора — другие. Кто хочет купить телефон, пусть платит 25% в год, это его дело. А на производстве надо, чтобы была ставка 2-3%.