Украинское досье: Войны будущего начинаются сегодня

Какие последствия это влечет, какие задачи перед нами ставит, что нужно сделать для победы, какие требования к экономике выдвигает переход на новые системы вооружения?

Об этом и о многом другом говорили участники конференции "Войны будущего – уже сегодня на пространстве СВО", состоявшейся в пятницу, 2 февраля, в международном мультимедийном пресс-центре МИА "Россия Сегодня".

Конференция организована изданием "Украина.ру" в рамках спецпроекта "Украинское досье".

Открывая дискуссию, главный редактор Украины.Ру Искандер Хисамов отметил, что характер войны кардинальным образом изменился уже в ходе СВО, количество переходит в качество, это ставит новые задачи перед страной.

Конкуренцию наций никто не отменял, войны были всегда, и каждая последующая война была технологичнее войны предыдущей, отметил депутат Государственной Думы Российской Федерации Евгений Федоров. По его словам, технологии совершенствуются, но люди – все те же, мотивация войн, психология не меняются.

Понятно, что Украина – это лишь поле противостояния России и НАТО, нам нужно понять, как обеспечить победу в этом противостоянии сейчас, подчеркнул политик.

По его словам, потому есть смысл разобраться в концепциях противоборствующих сторон. Концепция русского военного строительства – это континентальная война, "для нас пик войн – это Отечественные войны". Соответственно, это танки, артиллерия, авиация, инженеры.

Концепция США – это англо-саксонская линия: колониальная империя, глобальные точечные войны, майданные технологии, обеспеченные как всей военной инфраструктурой, так и информационными технологиями. Примеры – Югославия, Ирак.

Военный бюджет НАТО и США – в 18 раз по итогам прошедшего года больше российского, подчеркнул Федоров. Он добавил, сославшись на данные главы Службы внешней разведки РФ Сергея Нарышкина, что России работают 80 тысяч шпионов, подготовленных в США – "это большие деньги, их готовили 30 лет, и это успешная технология".

И мы с последствиями их деятельности обязательно столкнемся, у нас главная проблема будет в этой сфере, а не непосредственно в поле.

Ядерное оружие изменило стратегию войн, характер глобального противостояния в принципе, но не отменило другие технологии. Из гуманитарных соображений РФ не нацеливает свое ядерное оружие на территорию США, это запрещено многими документами – мы сегодня не готовы к противостоянию с США по внутренним причинам, отметил политик.

Итак, придется решать проблему шпионов. Федоров пояснил, что это три группы – чиновники, блогеры, журналисты (частично) и это лидеры патриотического направления, шпионы-патриоты, которых специально обучали быть "патриотами".

"Если мы говорим о Майдане в России, конечно, он будет опираться на шпионов-патриотов, я прошу прощения за такой объединительный термин", – сказал политик.

Он добавил, что мы и сейчас в какой-то степени наблюдаем их работу. Нас убеждают, например, что мы уже победили, или убеждают ударить по Киеву тактическим ядерным оружием в ответ на сбитие самолета.

"Но ядерная война в Европе – это американская повестка, это они от нее выиграют, не мы. А вот стратегическое ядерное противостояние – это наша повестка, это четко надо понимать", – сказал Федоров.

Он пояснил, что шпионы-патриоты – это агенты влияния, подготовленные США, есть действующие программы, такие агенты находятся на пожизненном содержании Америки, пояснил Федоров.

Он продолжил: как победить? Надо по суду отменить незаконно присвоенный Украине государственный статус, а он действительно незаконен – нет ни решения о выходе Украины из СССР, нет решения о распаде СССР, "это фейковая, абсолютно для всех как бы устоявшаяся позиция, но под ней нет никакой правовой основы".

Что делать сейчас? По словам политика, надо проводить учения ядерных сил без оглядки на политику. И нужна реализация закона об иноагентах – по списку, который, вероятно, есть у Нарышкина.

А сейчас – борьба во всех сферах, в том числе в сфере информационной. Так, шапкозакидательство – одна из таких вражеских информационных технологий.

Военный обозреватель, полковник запаса Геннадий Алехин, принимавший участие в конференции по видеосвязи из Белгорода, обратил внимание на важные тенденции в ходе СВО.

Первое: дроны. Мы на них обратили пристальное внимание только после начала СВО, сказал обозреватель. По его словам, противник беспилотники активно применяет – Белгородчину, Брянщину, Курскую область буквально кошмарят с помощью БПЛА, отметил эксперт.

Он продолжил: тут нужен комплекс мероприятий. Нужно создавать роты РЭБ на базе батальона или полка. Нужна инженерная техника, которая имеет огромное значение – это показал весь ход СВО. Запущены робототехнические комплекты разминирования-минирования, а также комплексы штурмовых действий, ведь боевые действия часто ведутся в условиях городских агломераций.

Опыт боев показал, что такие комплексы очень нужны.

Артиллерия, контрбатарейная борьба – тут тоже были просчеты и недостатки, сейчас все это учитывается, делаются выводы. Сейчас прекрасно проявили себя новые артсистемы и комплексы артиллерийской разведки, рассказал Алехин.

Решение всех этих сложнейших задач на 2024 год без создания ударных огневых кулаков в полном объеме невозможно, считает эксперт. Он напомнил, что во время встречи с доверенными лицами президент РФ Владимир Путин сказал о необходимости создания демилитаризованной зоны. Это 100-150-200 км. Военные поймут, что нужно для создания такой зоны обеспечения.

Поэтому 2024 год будет годом активных действий, а где они будут осуществлены – это уже дело военных, сказал Алехин.

В свою очередь Искандер Хисамов выразил надежду на то, что российские военные, российские промышленники, конструкторы решат эти задачи. Но при этом отметил, что на данный момент многие проблемы еще не решены – где-то даже пытаются сбивать дроны из охотничьих ружей, не получается.

А враг тоже не дремлет, там тоже готовятся к технологическим рывкам, враг у нас – серьезный, подчеркнул он.

Что изменилось на театре военных действий в СВО – это прозрачность поля боя, сказал военный эксперт, президент фонда "Основание" Алексей Анпилогов.

По его словам, поле боя теперь прозрачно на всю глубину, для этого есть соответствующие средства – БПЛА, контроль эфира, тепловизоры, РЛС, спутниковая разведка, загоризонтные РЛС. Следствием такой прозрачности является точность работы средств поражения.

Сочетание дронов и этой прозрачности создает новые типы боеприпасов, это, например, FPV-дроны и барражирующие боеприпасы.

Наконец, главное изменение, которое нужно осознать – это означает невозможность применения классических приемов военной науки: ударный кулак и т.д. Это и проблемы противника тоже, мы видели это на примере контрнаступления ВСУ. Так, минные поля неожиданно оказались чрезвычайно эффективными, поскольку они не прозрачны до сих пор на прозрачном поле боя, рассказал эксперт.

Он продолжил: итак, многие приемы классической военной науки сегодня не работают (обман противника, концентрация сил, маневр и т.д.). Все это приводит к позиционному тупику. Нет глубокого прорыва, хотя, казалось бы, украинская сторона истощена. Истощена, но пока держится.

Что дальше? Какого-то одного решения нет. Говорят: вложимся в РЭБ и мы посадим эти беспилотники. Но нужно понимать, что искусственный интеллект (ИИ) скоро если не сравняется с интеллектом оператора, то во многом подхватит те моменты, которые до этого были по радиоканалу.

Это показал марсианский вертолет, совершивший десятки полностью автономных взлетов и посадок за счет собственного процессора, такого, какой есть у нас в мобильном телефоне. Что будет с ИИ через год – сейчас сказать сложно, отметил Анпилогов.

По его словам, придется искать выход из позиционного тупика. Это новые решения, новые технологии – это ассиметричные ответы на прозрачность поля боя. Наконец, нужно найти способы, которые позволят вернуть нападению его силу, только так можно решить задачи в СВО, сказал эксперт.

Новые веяния на поле боя иной раз не очень видимы, но они чрезвычайно важны, отметил профессор Академии военных наук, заведующий Центром Дипломатической академии МИД России Вадим Козюлин.

Он пояснил, что речь идет о сетецентрической или мультидоменной войне – а она требует колоссальных технических и финансовых затрат. Например, США разворачивают сегодня шестиуровневую систему связи в космосе, возможность уничтожения обнаруженной цели сократится с сегодняшних 20 минут до 20 секунд.

Не у каждой страны есть соответствующие средства для этого. Нужен интернет вещей, облачные хранилища и многое другое – это все часть невидимого фронта.

Что происходит в космосе? Россия пропустила там революцию – космос стал коммерческим, и США используют сегодня эти ресурсы для помощи ВСУ. Объединяют активы разных стран, их спутники.

Над линией соприкосновения каждые 40 секунд пролетает спутник. Частные компании активно вовлекаются в военное строительство, это приносит результат, рассказал эксперт.

Искусственный интеллект (ИИ) активно вовлекается на поле боя, очень скоро там произойдут революционные изменения в сфере обмена информации. Кибервозможности – тут актуальным становится такое понятие, как когнитивные войны.

ИИ сегодня может оценить психологическое состояние не только одного конкретного человека, но и целых сообществ. И даст ответ, каким образом можно на них влиять, например, как влиять на российскую молодежь, отметил Козюлин.

По его словам, ведутся разработки метавселенных, это виртуальная реальность, где можно найти работу, друзей, поучаствовать в политике – и стать, можно сказать, перевербованным в другую идеологию, в другую реальность.

Многие страны в эту сферу вкладывают значительные инвестиции, в частности, большую активность тут проявляет Китай (возможно, России можно и нужно будет что-то полезное из китайского опыта перенять).

Специалист по конструированию и созданию беспилотных летательных аппаратов для аэро-, фото- и видеосъёмок Игорь Мазунин рассказал о том, как развивались технологии создания дронов. Необходимость в них он понял в ходе репортерской работы – ведь во многих случаях нужен вид сверху.

Появились коммерческие дроны. Их стали приспосабливать для разведки и для боя. В зоне боевых действий игиловцы* первые стали крепить к дронам боеприпасы – так дроны стали оружием. В сирийской войне боевых дронов стало уже много, рассказал эксперт.

Что показывает ход СВО? Есть "Ланцеты", есть "Орланы" – но они дорогие и их не хватает. А появившиеся недавно FPV-дроны – это не пришло сверху, это солдатская смекалка, причем как с украинской стороны, так и с российской. Эти дроны в разы дешевле тех же "Орланов". Солдаты в зоне боевых действий разрабатывают и свои системы блокирования дронов, РЭБы.

Работают целые КБ, отметил Мазунин.

По его словам, и бойцы, и репортеры использовали коммерческие дроны. Но и украинские, и российские бойцы научились с ними бороться, первый полет может пройти успешно, но уже второй – нет. У этих ребят-дронщиков на фронте – огромная практика, за ними будущее, отметил эксперт.

Он добавил: мы задумываемся над использованием ИИ для своих дронов на базе графических процессоров – ИИ запоминает все что вокруг него и может вернуться, даже если его заглушили.

По словам Мазунина, делается многое в этой сфере. Владимир Путин заявил о планах развития беспилотной авиации, это очень здорово. Но очень много спецов мы потеряли, они уехали и работают на Западе, американцы им предложили больше.

Сейчас уже сделали выводы, в России созданы десятки компаний в сфере дроностроения.

В свою очередь Евгений Федоров отметил, что противник имеет возможности финансового характера в 18 раз больше. Да, наши люди, может быть, гениальнее, но вряд ли они гениальнее в 18 раз.

Стратегия гонки вооружений не приведет к победе, она несет поражение в конце этого пути. Поэтому нужно корректировать стратегию – и это стратегия ядерного сдерживания, которая запрещена с 1994 года. США создают нам угрозу каждый день, а мы запретили себе ядерное нацеливание. Конечно, это неравноправная система отношений.

Федоров подчеркнул, что ядерное нацеливание – это не война, это политическая технология. Суть ее в том, что значительная часть граждан США начинают осознавать угрозу, начинают опасаться и требуют, чтобы с Россией начали договариваться. Это единственный метод, который может предотвратить ядерную войну. А именно – тактическую ядерную войну.

Итак, нацеливание плюс международное право – вот путь к победе, заключил политик.