О конфликте в Израиле, безусловно, высказались уже все. Но всё ли сказано? Думаю, что нет. Это и побуждает внести свою скромную лепту.
Кроме того, мне очень близко и понятно правило одного вдумчивого человека — не комментировать значимые конфликты в первую неделю их разгорания. Действительно, конфликт, как стволовая клетка в фазе своего зарождения, не специализирован.
То есть он может трансформироваться в самые невероятные процессы, явления и ситуации. Соответственно, важно понять динамику, вектор, тенденции его эволюции. Быть, что называется, в курсе.
А это нереально сделать по горячим следам ситуации, да еще и с раскаленными эмоциями и нервами.
Наконец, желательно иметь не только интеллектуальное, но и моральное право на работу с кровоточащей социальной плотью. Не только ведь «баба сердцем чует». И аналитик, чувствующий свою личную сопричастность, наверное, постарается более тщательно, взвешенно, аккуратно оценить событие.
С последнего фактора и начну.
Довелось побывать на последней Израильско-ливанской войне. Уже тогда бросились в глаза некие зарождающиеся аспекты межрелигиозной, а точнее «мировоззренческой войны», которые потрясли сегодняшних наблюдателей.
В первую очередь безграничная жестокость. Тогда не было проникновения террористов на территорию страны с последующими расправами над мирным населением. Но были бессистемные обстрелы жилых кварталов.
И я видел последствия прямого попадания самопальной восьмидесятикилограммовой ракеты в подростка. И то, как его мать соскребала ложкой со стены «фрагменты» своего сына для захоронения.
А была еще, кроме прямой, и своего рода «софт-жестокость». Для меня стало открытием, что многие «бомбоубежища» ухоженного курортного города Нагария — просто бетонные ямы без кондиционеров, воды и других удобств. Там в сорокоградусной жаре неделями лежали на жестком полу целые семьи.
Пытка — хуже ракетной угрозы.
Открытием стало и то, что война отнюдь не уравнивает различные социальные страты. Тогда богатые жители опасных районов просто уехали на дорогие и безопасные курорты. А те, кто победнее, жили в душных ямах.
Оказалось не всесильным и распиаренное как «сверхэффективное» еврейское государство. По крайней мере воду в те же ямы под обстрелами развозили не специальные госслужбы, а волонтеры. Они же и покупали ее за свои личные деньги…
Армия… Мда. Когда я увидел знаменитый израильский спецназ, просто изумился. Хотя до этого довелось наблюдать, как во время силовой операции в Париже спецура штурмовала скользкую после дождя горку в парке. Спотыкались, шатались, падали и соскальзывали вниз на мускулистой пятой точке.
Здесь было еще круче. Девушки-спецназерши, смахивающие на перекормленных стриптизерш, нелепо размахивая стволами и неуклюже спрыгивали с брони. Их натужно подхватывали внизу коллеги, задерживая в случайных объятиях…
Рядом со мной стоял ветеран «спецухи» Алекс. Служил еще с Биби (Нетаньяху) в знаменитом отряде Сайерет Маткаль. Он сплюнул и сказал с досадой, что когда-то он за одну секунду извлекал ствол из кобуры и производил точный выстрел, а эти…
Я потом посмотрел множество селфи в «Тик-токе», где эротично танцуют с табельным оружием израильские «солдатки». Это, конечно, не нелепые и конвульсивные иудейские пляски с саблями Собчак, но я, глядя на них, думал: за сколько, интересно, они способны привести свои стволы к бою?
Хотя задорные девчонки, конечно, не виноваты. Общество, которое созидает свое государство, формирует совсем иной типаж воина, нежели общество, которое проедает свое государство. Либеральное проклятие…
Короче, насмотрелся тогда всякого. При этом несправедливо было бы не упомянуть, что рядом с откровенными изъянами соседствовали примеры и подвижничества, и личной самоотверженности, даже детского героизма.
Растрогал семилетний пацан Давидик, который, раскрасив себя под клоуна, неделю в дикой духоте без устали развлекал, отвлекал, смешил приунывших взрослых. Думаю, что на таких повзрослевших ребятах пока и держится увядающее государство.
Я вполне отдавал себе отчет, что по другую сторону границы, в подобной тесной норе, поддерживает дух поникших взрослых такой же отчаянный гаврош, только с другим языком и обычаями…
Так вот. Эти былые скупые воспоминания и актуальная избыточная информация позволяют сделать вывод, что очень много деталей и особенностей нынешнего конфликта в Израиле уже замечены и отмечены коллегами.
Но есть нюансы.
Все, в частности, с праведным гневом и возмущением отметили беспрецедентную жестокость боевиков ХАМАСа к мирным жителям. Особенно к маленьким детям и немощным старикам. Это действительно потрясает. Это терроризм в самом откровенном и бесстыдном виде, который не имеет оправдания.
Вот только на этот феномен терроризма, под которым обычно подразумевают волну ужаса и страха, которую пытаются обрушить боевики на враждебное им государство, Израиль ответил феноменом террора.
А под последним обычно понимают волну ужаса и страха, которую пытается обрушить государство на враждебных им лиц. То есть столкнулись не просто евреи и бармалеи. Столкнулись ТЕРРОРИЗМ и ТЕРРОР.
Нельзя сочувствовать первому как злобной энергии преступников и сетевых группировок. Но нельзя и симпатизировать второму как злой административной и государственной воле. Вот об этом стоит говорить постоянно и подробнее.
Да, практика показывает, что террор — самый действенный инструмент против терроризма. Вспомним хотя бы историю «красного террора». Но та же практика утверждает, что это очень краткосрочный и чрезвычайно опасный для самого исполнителя инструмент. Потому что в долгосрочной перспективе победить терроризм может не террор, хоть и еврейский, а закон, хоть и библейский.
«Закон и кулак» совместимы только в художественных фильмах. В жизни совместимы только закон и порядок, закон и справедливость…
Когда сектор Газа наглухо заблокировали, обесточили, отключили от воды и начали геноцидить, я вспомнил, как некий «сектор без газа», он же «сектор сала», сделал то же самое с Крымом. Довелось прожить там не такую уж теплую зиму на тринадцатом этаже без лифта, тепла, света, интернета, воды. И, извините, без туалета.
А ведь рядом были больницы, роддома, школы и ясли. После этой многомесячной эпопеи ненависть крымчан к правителям и боевикам Украины просто зашкалила. Хотел бы спросить у руководства Израиля, даже понимая накал их гнева: «Вы этого добиваетесь?»
Безусловно, боевики ХАМАСа поставили себя вне закона. А дети и старики? И еще возникает вопрос: а кто, собственно, создавал, пестовал, финансировал этих в буквальном смысле отморозков?
Создавали вроде спецслужбы самого Израиля. Пестовали вроде бриты, подобно тому как выращивали запрещенный в России ИГИЛ их партнеры американцы. А финансировал сам Евросоюз вкупе с теми же Штатами.
Кстати, политика часто начинается там, где заканчивается экономика — в первой продается и покупается всё. А во второй — нет.
Еще я вспомнил свои предупреждения тогда еще украинскому президенту Януковичу. Тот потратил немало средств, взращивая ярую и безбашенную партию «Свобода». Пришлось пованговать, что эта публика его и снесет. А президент все снисходительно усмехался и намекал на расписки от лидеров «нациков» на миллионные суммы и полезность ручных беспредельщиков.
И помогли ему эти расписки? Беспредельщики ручными не бывают.
Типичнейшее заблуждения многих политиков — иметь вроде бы «карманных» и управляемых экстремистов для собственных интриг. Ведь те неизбежно сдадут, предадут, а то и убьют. Уверен, что подобная история будет у той же Польши с «незалежной». И не только у нее.
Об этом тоже редко прочитаешь…
Но все же главное спрятано не здесь. Главное — это глубинные истоки взаимной искренней ненависти у большинства израильтян и палестинцев. Кстати, эти же истоки определяют и уровень внешней поддержки тех и других.
Я неоднократно отмечал, что и политика, и экономика, и психология растворяются без остатка только в быту. О быт разбиваются не только любовные лодки, но целые национальные планы и глобальные стратегии.
Израильтян и палестинцев объединяет не только общая семитская кровь, но стойкое ощущение того, что выстоять как общность, нация, народ они могут лишь через высокий градус пассионарности. Пассионарность для народа — это как тестостерон для личности. В принципе, правильно, если верить мудрости Данилевского, Гумилева и самой истории.
Вот только уровень пассионарности наши семиты связывают с разными сущностями.
Для палестинцев, да и вообще, для значительной части кочевых культур, главным ее проявлением выступает ЖЕСТОКОСТЬ. Условный Восток — дело не только тонкое, но и жестокое. Здесь особо ценят силу, решительность, безбашенность. Берсерки — их идеал. В быту с этим лучше не сталкиваться.
А если случайно столкнулись, забредя, например, в арабский квартал Бангкока, дай вам бог уцелеть.
У израильтян воплощением пассионарности считается абсолютное чувство ПРЕВОСХОДСТВА. Кто ездил на туристическом автобусе, где оказались хотя бы две пары «избранного народа», знает, о чем речь. Или тот, кто летал одним бортом с группкой хасидов. Кто ходил по морю с ними на круизном лайнере…
Вас оглушат громогласными репликами, обсыплют с ног до головы попкорном, оттопчут ноги… При этом делая вид, что вас не существует. Сверхлюди не замечают простых людишек. Точнее, они их в своем сознании расчеловечивают, выносят за скобки своего сообщества.
Ясно, что это свойство навеяно скорее не природой, а близостью к главному другу и покровителю — Штатам. Но янки за пару столетий худо-бедно научились камуфлировать распирающее их превосходство бытовым политесом. Израильтяне еще нет. Воистину, не так страшен черт, как его малютка.
Страшнее разве только украинские эксперименты с харизмой. Ранее они устами олигарха Коломойского озвучили название своего дикого идеологического коктейля из идей нацизма и сионизма как «жидобандерство».
А сейчас появится еще более фантасмагорический бастард «жидошихадиство»?...
В общем, в Израиле да и вокруг зреет большая война. Это трагедия планетарного масштаба. Но это и шанс перерождения народов. Шанс перекодировки мировоззрения, включая базовый бытовой уровень.
С названными установками просто не выжить обоим народам. Это колоссальное напоминание о том, что нельзя с кем-либо построить здоровые отношения на страхе. Но и на презрении — тоже.
А пока их конфликт больше всего напоминает по своей абсурдной архитектуре знаменитую картину Сальвадора Дали «Мягкая конструкция с вареными бобами». Правда, она более известна под другим названием — «Предчувствие гражданской войны».