Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру
– Сергей Михайлович, вчерашний удар по Севастополю, сегодняшняя попытка удара по Евпатории, они массовые, они серьезные. Начнем с того, как крымчане реагируют на на усилившиеся в отношении Крыма атаки?
– Конечно, с тревогой, тут что кого-то обманывать. Каждый человек, который живет будь то в Донецке, будь то в Ясиноватой, Марьинке, где угодно, он всегда смотрит в небо, с тревогой, потому что где-то много, где-то меньше летят снаряды, ракеты, беспилотники несут на себе смерть.
Надо просто понимать, многие крымчане принимают это вполне хладнокровно, что на войне каждая армия пытается уничтожить врага. Если для нас враг - это вооруженные силы Украины, нацисты, то для Украины враг это любой человек, который не хочет скакать с кастрюлей на голове. Враг это тот, кто чувствует себя русским, а значит, предатель Украины.
Поэтому конечно, Украина будет продолжать делать все от нее зависящее, и все, что у нее есть в руках, возможно отправлять в направлении своих врагов, убивать их.
Но я вот вчера об этом уже писал и говорил, что сегодня мы видим агонию обезьяны, которая пытается все-таки получить от хозяина гранату, потому что все, что сейчас у обезьяны в руках есть, это камни и палки, и вот она из своего вольера пытается до людей добросить камнем, добросить палкой, повреждения какие-то нанести.
Просто много же раз уже говорено о том, что нету такого оружия, которое бы Украина не применила против своего лютого злейшего врага, то есть, против своего русского зеркала, которое бы у нее было.
Есть у нее ракеты крылатые – она их пускает, есть беспилотники – пускает. Есть беспилотники, полупогруженные в воду – она их тоже запускает. Появятся, не дай бог, какие-то ракеты дальнего действия, будь то немецкие, будь то американские и еще какие-то, которые способны будут нести ядерную боеголовку, ну долетало же до Москва-Сити, стекла побило. А представьте себе, что этот беспилотник с ядерной начинкой, пусть маленькой, но ядерной прилетел бы.
Это запросто. Их ничего и никто не остановит в желании уничтожить как можно больше своих лютых врагов. То, что они сами русские, которые забыли об этом, они действительно забыли. Их задача уничтожить тех, кто рядом с ними, потому что тот, кто далеко от них – их кормит, содержит, дает им оружие.
И вот эти ребята на полном серьезе, перепрошитые напрочь, готовы умереть сами, искреннее веря в то, что убивая нас, наших детей, наших стариков, они делают абсолютно правильные вещи.
Поэтому это надо понять и принять, и надо делать просто то, что мы и делаем. Я вот почему всегда говорю, зачем требовать от Шойгу, от Герасимова, от Путина, ребята, давайте ударим ответно со страшной силой.
Вы посмотрите, сводки украинские, откройте украинский телеграм-каналы, и там "карта поветрянных тревог", и червонным колером размалевано, где сейчас наши "Калибры", "Кинжалы", "Герани" наводят ужас на критическую и военную инфраструктуры Украины.
Понятно, что мы все сразу уничтожить не в состоянии, разведка работает, информация поступает, мы уничтожаем эти объекты. Но откуда-то же бьют.
Поэтому если и говорить серьезно о нашей ответке и сокрушительном ударе, то надо говорить о том, что Украину надо отодвигать из северного причерноморья туда, в глубину континента.
Пока Одесса и Николаев под властью Зеленского, мы ничего с вами не сможем сделать, они все равно найдут, откуда запускать беспилотники, выпускать ракеты, которые будут долетать и до Крыма, и до других наших регионов.
– Здесь я бы хотел сказать, что хотя военные ведомства действуют всегда в своей логике, в соответствии с военной целесообразностью, но тем не менее, вслед за каждым подобным ударом со стороны Украины, а тем более, если не ошибаюсь, это самый масштабный удар по Крыму в принципе за все время – одиннадцать крылатых ракет, то традиционно за этим следует ассиметричный ответ.
И здесь у меня вопрос, неужели каждый раз получать ответный удар, который зачастую многократно превосходит украинский, стоит того. Потому что давайте так – оправдывает ли это украинское шоу себя перед заказчиком?
– То же "а нас за что" уже не работает. Они это и так прекрасно понимают, что всегда за тем, как они ударят хлыстом в ответ прилетает ракета, и делает в разы, в десятки, в сотни раз больнее. Но заказчик-то оплачивает все, и заказчик говорит, что надо умирать, и выходит потом Арахамия, и говорит, "мы вообще должны отменить все траты, все расходы на коммуналку, на пенсионку, на гражданку, на все-все. Все деньги мы должны пустить только на победу против русских, и объявлять не просто военное положение, а объявлять войну".
Это призывает юноша, которого в свое время родители, маленького в 1992 году из Абхазии перевезли, он же тоже абхаз. И вот этот абхаз, которого спасли от войны на территории Украины, сегодня соучастник развязанной войны и уничтожения населения Украины. Он даже думать об этом не хочет.
Но Запад реально финансирует и оплачивает только смерть, только убийства, не считаясь ни с военными, ни с мирными, ни с кем на территории Украины.
Украину они же как позиционируют – это наш дебаркадер. Мы начиняем взрывчаткой кораблик, и пускаем его к большому авианосцу. И он должен сам взорваться, весь, полностью, и уничтожить, хотя бы нанести какой-то урон большому фрегату.
С этим надо смириться, это надо понять. Чувство самосохранения у населения и у руководства Украины не работает напрочь. Хотя у руководства Украины это чувство самосохранения, судя по гражданству разных стран и по подданству Великобритании, у очень многих работает хорошо. Деньги их там, семьи их там, паспорта у них в карманах, сел в вертолет, долетел до польской границы, пересел на самолет и улетел к родным.
Что будет с населением Украины – плевать абсолютно руководству этой страны. Поэтому люди, попавшие в это колесо пищат, но бегут, остановиться не могут. Понять их всех, конечно, отказываюсь, но осознать безысходность их я могу, я могу ее на себя наложить, и почувствовать, что такое безысходность гражданина Украины в этой ситуации. Туда ему уже нельзя, сюда еще нельзя, и только Бандера приветливо машет рукой откуда-то из преисподней и говорит "иди до мэне, хлопчик, я тэбе чекаю".
– Раз вы уже затронули эту тему, что сейчас происходит на Украине. Шоу это хорошо, показательные удары это хорошо, но подготовка женщин и подростков к мобилизации, уменьшение списка тех, кому нельзя быть призванным, попытка вывести тех, кто бежал из-за границы, но здесь к счастью многие страны уже заявили, что не будут выдавать Украине бежавших от мобилизации.
Фактически у населения остается один выбор – либо воевать, причем всей страной, судя по всему, либо бежать, причем туда, откуда выдачи нет. Чем подобное может обернуться для Украины?
– Это как в 2014 году, когда не было вожаков и лидеров. Мы задавались вопросом – ребята одесситы, харьковчане, киевляне, вас же много, вас же большинство, а вы не можете ничего с постмайданной властью и сотнями Майдана, которые только что там победили, сделать?
Ответ был очень простой: что я один могу, меня некому повести, нас некому организовать. Сейчас они собраться в большую армию беженцев не могут, чтобы взять и пешком по дороге пойти в сторону Румынии или Польши, или Венгрии через Закарпатье.
Просто они боятся собраться вместе – их побьют, убьют, расстреляют, самолетами в дороге разбомбят или ракетами расстреляют. То есть, люди, оставшись каждый сам по себе, не знают, что им делать.
Плюс пропаганда сумасшедшая. Каналы "Фридом", "Дим" включишь, а там рассказы о том, что чуть-чуть надо поднажать, москали уже сдались, у них паника, Путин практически сбежал из России в Пхеньян, в России там сейчас Игорь Стрелков станет вождем русских фашистов и пожмет руку украинскому фашисту Билецкому. Все будет хорошо, все будет здорово, надо чуть-чуть потерпеть, "хлопцы пишлы воевати, пишлы перемогаты".
И пропаганда делает так, что человек просто боится уйти за пределы Украины, каждый случай одиночный. Люди платят бешеные деньги пограничникам, еще кому-то, покупают какие-то липовые документы, уходят из страны через речку, через лесочек, там где нету контрольно-следовой полосы.
Это одиночные акции протеста, молчаливого. Вспомните Руслана Коцабу, который получил несколько лет тюрьмы просто за то, что он был миротворцем, за то, что он говорил "ребята, мы не должны воевать, не должны умирать". Это было еще тогда, до спецоперации.
Вот сегодня тихие коцабы – это 90% населения Украины. Они осознают, хотя и ненавидят люто нас, кричат "слава Украине" и все остальное, но они осознают что им кирдык, тот самый, о котором говорил Багров.
Поэтому выхода у них нету, и эта безысходность толкает их туда, где работает бигфарма. Сегодня буквально сюжет показали очень интересный, сколько бигфарма поставляет вооруженной силы Украины и всего того, без чего украинские военные в атаку бы просто не пошли.
Вот эти все "мясные штурмы", когда люди самоубийственно идут на мины, самоуничтожаются, это ведь действительно ужас, и человек в здравом уме этого не сделает. Но если он подсажен на эти боевые стимуляторы, фактически он стал наркоманом, то этот человек идет и умирает.
Единицы каким-то образом умудряются сдаваться в плен. Я вот вижу комментарии этих людей, они всегда приходят после плена и рассказывают, что происходит там.
Они ведь действительно многие попадают на два, на три дня в какой-то полевой лагерь, потом дают в руки оружие, отправляют на передовую и отправляют на "мясные штурмы".
Если этим парням удается спастись, где-то найти русских и сказать "мы сдаемся", это уже для человека хорошо.
Но обратите внимание – массово подразделениями сдачи в плен до сих пор еще не было. Это значит, что и бигфарма работает, и пропаганда работает украинская, и люди в общем-то многие находятся под этим вот куполом, и они действительно реально считают, что они перемогают.
Ну и естественно, животная ненависть ко всему русскому, а русские крымчане, которые живут на территории Украины, ненавидят русских крымчан, которые живут на территории крымского полустрова, и говорят: "Мы украинцы, вас придем убивать". Тот ему в ответ говорит: "Подожди, ты же русский, ты же только что..." – "Какой я русский, я украинец, а вот ты москаль, и мы тебя убьем".
Это родные братья, родные сестры друг с другом в телефонном режиме или через интернет переговариваются, те, кто еще как-то поддерживают отношения. И лютая ненависть родных братьев к родным братьям.
Поэтому когда Владимира Владимировича Путина спрашивает, украинцы или русские это братские народы или один народ, он говорит – это один народ. Ну вот реально украинская сестра живет в Николаеве, русская сестра живет в Джанкое. Украинский брат живет в Запорожье, русский брат живет в Красногвардейске, это Крым тоже.
И вот тот и тот – родные братья, но тот украинец, или сестра украинка, а этот москаль, которого на гиляку и которого на ножи. И лютая ненависть – украинец и русский, братья и сестры, один народ. Вот такой казус.
– К сожалению, ситуация действительно обстоит так, и "водораздел" прошел по многим семьям, сначала в 2014, а в очередной раз в 2022 году.
Поговорим о несколько более глобальном, о Молдавии. Недавно руководителя "Спутник Молдова" депортировали из Молдавии, чем еще одну антироссийскую акцию устроили, несмотря на то, что Молдавия казалось бы, должна пытаться наладить отношения с Россией, так как долг за газ нисколько не уменьшается.Чисто гипотетически в случае обострения ситуации там, в Молдавии,насколько усиливается и усиливается ли угроза?
– Здесь скорее нас беспокоит Приднестровье, склады на Колбасне.
Плюс Приднестровье через Молдавию запитывается газом, почему молдаване шантажируют Россию и Газпром, да потому, что если мы отключим неплательщикам за газ, то естественно, не получат и приднестровцы, а скоро наступает зима. Это сейчас жарко, а через месяц будет уже прохладно.
И поэтому мы, защищая Приднестровье, не можем себе позволить отключить Молдавию, зато Молдавия не член НАТО. Я, конечно, не Владимир Владимирович, и поэтому мне легче раздавать советы вселенского масштаба и вселенской космической глупости, поэтому я могу совершенно спокойно говорить.
Мы стесняемся показать странам НАТО на что мы способны, но ведь мы можем ультиматум поставить той же Молдавии по этому поводу, а в случае отказа выслать всех молдавских чиновников отсюда, наших оттуда, объявить им войну, и показательно наказать.
Вот просто взять и показать, как можно, да простят меня мои друзья-молдаване, но мы за несколько дней предупредим, что, ребята, покидайте территорию страны, потому что завтра здесь будет ад.
Но я реально показать немцам и прочим французам, что может случиться с ними, если они все-таки с нами захотят поссориться, англичане уже знают, они уже говорят, что у нас в десять раз меньше самолетов, у нас в сто раз меньше запасов снарядов и производственных мощностей для выпуска этих снарядов, практически нету, поэтому русским мы проиграем за неделю точно.
Англичане это осознают, и они понимают, что мы их не уничтожаем, и не превращаем в Атлантиду только потому, что они члены НАТО, и тогда американцы, даже если не хотят, обязаны будут вписаться, хотя американцы могут сказать, это ваши личные половые трудности, англичане, умер Максим, да и ладно.
А что касается Молдавии – у них нет родного языка. Они кричали, что "мы независимые, мы молдаване, мы гордый великий народ, анекдоты про нас это все неправда, на самом деле мы очень умные и талантливые, у нас есть то-то и то-то, а музыка Доги вообще замечательная. Михай Волонтир, смотрите, какой актер, он даже прапорщика ВДВ сыграл".
Это все можно сказать и показать, но когда Майя Санду, румынка, гражданка Румынии становится президентом Молдовы и официально объявляет, что молдавского языка не существует, что есть великий румынский язык.
При этом мы, дети Советского Союза, знаем, что никакой Румынии близко не было, когда было Великое Княжество Молдавское, там господарь сидел, и румыны еще по лесам и пещерам бегали, а молдаване были развитой европейской страной.
И вот потом молдаване пошли еще римлян уничтожили, и сейчас все римляне по-молдавски разговаривают, просто этот диалект молдавского языка называется "итальянский".
Мой друг Сережа Шишнецан из Кишинева говорил, мол, я общаюсь с итальянками, я переводчик для своего особиста, у нас один язык с итальянцами. Великая Молдавия, прекрасная страна, там вино замечательное.
Я студентом был, у нас День Молдавии был всегда, когда Гриша Дундук получал на станции Симферополь эти большие бурдюки с молдавским вином. У нас все четыре этажа общежития гуляли, все были пьяные и веселые – День Молдавии у нас был.
Молдаване трудолюбивые, веселые, жизнерадостные, у них солнечное вино, а плохое вино плохие люди делать не могут. Но их тоже превратили в румын, и сейчас мы смотрим на молдаван и понимаем, что молдаван уже нет, Молдавии уже нет, а есть какой-то кусочек, ошметок, аппендикс Румынии. И пока он не стал частью Румынии, мы сейчас можем показать всему Западу наше отношение.
И, кстати, когда говорят про Додона и про его партию прекрасных социалистов, я вспоминаю, как гнобили наших, выгоняли наших журналистов при Додоне, и ничего Додон поделать не мог. Это он сейчас в оппозиции протестует.
Леша Мартынов, Армен Гаспарян стали персонами нон-грата еще бог знает когда, и въезд им едва ли не пожизненно запрещен на территорию Молдавии. Так что надо думать, как с ними поступать.
Я бы действительно, потренировался на кочках, то есть, на молдаванах, чтобы напугать большого заокеанского нашего бывшего партнера.
Хотя бывший партнер забывает, как зовут его жену, здоровается с тенями и, по-моему, его уже ничем не напугаешь, потому что, не знаю, как называется эта болезнь, Альцгеймера или другого кого-то, но дедушка совсем старый и больной, там командует Сорос, тоже старый, но мудрый сволочь и гад, который когда-то из Венгрии переехал в США.
И сегодня действительно уже все тыкают пальцем на USAID, на Сороса, и говорят "нет никакой демократической партии в США, это все товарищ Сорос ведет свою игру, плетет свои паутинки и накидывает их на остальной мир".
Так что молдаван, конечно, страшно жалко, но поступать с ними надо решительно, может быть, тогда и Европа как-то проснется.