По данным «Рейтинга», 6050 человек были опрошены 16–20 августа.
Мы уже неоднократно писали, что особых оснований верить данным исследований, проведённых в военное время, нельзя. Значительные искажения вносит не слишком здравое состояние общества.
Тем более когда речь идёт об опросах, проведённых дистанционно, — респонденты должны быть уверены в том, что после опроса за ними не придут.
Тем не менее определённую информацию такие исследования несут — хотя бы о том, какую информацию центральная украинская власть хочет видеть опубликованной («Рейтинг» с 2014 года считается «придворной» социологической службой, причём замена Порошенко на Зеленского, а потом Богдана на Ермака принципиально ситуацию не поменяла).
Социологическая группа "Рейтинг"
Начинается пресс-релиз с данных по языковой ситуации.
82% опрошенных называет родным языком украинский, 16% — русский. Эта информация может быть правдивой в том смысле, что является проявлением тенденции, имеющей место с конца 80-х годов.
Число людей, называющих украинский язык родным, постепенно росло, притом что реальная языковая ситуация меняется очень медленно. Логика людей была примерно такой: я украинец, следовательно моим родным языком должен быть... суахили, например.
К родному языку эта логика отношения не имеет.
Существенный сдвиг был в начале 90-х, когда Полтава, например, из русскоязычной в течение нескольких лет (даже нескольких месяцев 1991 года) стала украиноязычной — но это просто люди вернулись к родному языку.
По данным «Рейтинга» в 2012 году соотношение было 57 к 42%. То есть трёхкратное снижение русскоязычных произошло за последние 10 лет — и статистически значимый рывок, на 5% в обоих случаях, имел место только в 2014 году.
А вот данные, в соответствии с которыми дома используют украинский язык 59%, а русский — только 9% (32% — оба языка) — самоочевидная «деза». В данном случае быть украиноязычным в быту — социально одобряемая позиция, а бумага всё стерпит.
Независимо от того, что человек отвечает, пользуется он тем языком, который ему удобнее, то есть реально родным. Хотя некоторый рост числа украиноязычных людей (по данным социологов — на 18%, но это преувеличение) по сравнению с 2012 годом действительно может иметь место.
Выбирая два чувства, которые возникают при мысли об Украине, 74% назвали гордость, 43% — грусть. Страх (вероятно, за будущее) и гнев (вероятно, на «агрессора») упомянули 17 и 13%.
Относительно «гордости» — гордиться есть чем. Украина на протяжении более чем полутора лет воюет с Россией, в то время возможность столь длительного сопротивления не предполагалось ничьими (в том числе и украинскими) довоенными соображениями.
То обстоятельство, что это стало возможным благодаря беспрецедентной западной помощи и беспрецедентному же отказу России от масштабирования военных действий, для опрошенных роли не играет.
По поводу страха и грусти — 67% опрошенных считают, что после окончания войны Украину ожидает развитие, 21% — застой. Ну, людям хочется надеяться на лучшее. Тем более и авторы опросника не дали возможности высказаться тем, кто считает, что после войны будет только хуже.
Объединению граждан способствуют победы ВСУ (65%), восстановление страны (49%) и взаимопомощь (40%), разъединению — политические конфликты (62%), взаимные обвинения (59%) и экономический кризис (35%).
С одной стороны, всё логично, с другой — основания какие-то шаткие. Единство держится на переменчивом военном счастье и введённом под предлогом военных действий режиме личной диктатуры Зеленского.
По логике это должно подталкивать общество к продолжению войны и ограничению демократии, но люди не обязаны быть логичными — если их спросить прямо, они удивятся таким выводам.
Ну и ещё о единстве: почти 60% опрошенных холодно относятся к жителям ДНР и ЛНР, а 31% — к жителям «оккупированного Крыма».
Не мог не отметиться и Киевский международный институт социологии, который никакого специального исследования не проводил, но опубликовал релиз, в котором отчитался, что 89% опрошенных в мае этого года украинцев выступали за независимость.
При этом у авторов релиза хватило ума привести формулировку вопроса — он касается не независимости Украины, а отношения к России.
Вообще, уровень поддержки независимости в украинском обществе стабильно высок и в 2021 году, по данным группы «Рейтинг», составлял 80%. Зачем потребовалась эта фальсификация КМИСу, осталось непонятным.