Молодая гвардия Бахмута. 18-летней Насте на Украине дали 9 лет без единого доказательства вины

Благодаря ее смелости мы узнали, чего на самом деле стоит это обвинение.

17-летняя Анастасия Глущенко родилась в селе Парасковиевка недалеко от Соледара Донецкой области, но ее родители вместе с братом-инвалидом уехали в Павлоград Днепропетровской области, а Настя в июле 2021 года временно перебралась жить к бабушке.

10 июня 2022 года в 11:30 бабушка пошла получать гуманитарную помощь, а Настя одна осталась в частном доме. Минут через 15 она вышла в огород и услышала лай соседской собаки. Не успела девушка понять, в чем дело, как через соседний огород к ней подбежали трое неизвестных с оружием и, не представившись, схватили ее, грубо завели руки за спину и насильно отвели во двор дома. Во дворе уже находилось около 20 вооруженных мужчин. Меньшим контингентом, по всей видимости, с 17-летней девушкой справиться они не рассчитывали. И только тогда мужчина в гражданском представился следователем СБУ и сообщил, что сейчас будет проведен обыск.

Таким образом, фактическое задержание Насти произошло не только до предъявления подозрения, но даже до начала проведения обыска. А это нарушение, которое автоматически делает все полученные при обыске доказательства недопустимым, такими, которые не могут быть приняты и рассмотрены судом. Если, конечно, суд действует по закону.

Во время разговора со следователем в дом зашли двое в военной форме. Другие военные ковырялись в отнятом у Насти еще в огороде телефоне (просто отнятом, а не изъятом в ходе обыска по протоколу), потом передали его следователю, который тоже что-то в нем делал. Это еще одно нарушение.

Через 15–20 минут вернулась бабушка, которая является собственницей дома. Это значит, что в ее дом проникли без ее ведома, сообщив об обыске только постфактум. Это третье нарушение.

Затем следователь с понятыми вышли за ворота, а вооруженные военные остались внутри. Один из них занес Настин телефон на веранду, а ей приказал стоять около ворот. Тогда следователь постучал в калитку, Настя открыла и все под осуществляемую видеозапись вошли на территорию домовладения как будто в первый раз, как будто в присутствии собственника и как будто ничего не нарушали.

Кроме телефона, который забрали задолго до составления протокола, и в котором до его оформления в качестве вещдока успели покопаться несколько человек, и который будто бы ничего не было положили на веранду перед началом официального обыска, сотрудники СБУ не изъяли ничего.

Дальше произошло стандартное. Девочку увезли в СБУ и предъявили подозрение по ч. 3 ст. 114-2 УК Украины (несанкционированное распространение информации о дислокации ВСУ с целью передачи ее РФ, с причинением тяжких последствий), стали запугивать 8–12 годами тюрьмы, но, если она признает вину, обещали условный срок. Это был заведомый обман, поскольку подобные статьи в принципе условный срок не предполагают. Испугавшись, Настя призналась, что 26 мая 2022 года с ней по Telegram вышел на связь неизвестный человек с российским номером (удивительно, что номер не был скрыт). Во время разговора она поняла, что он является «представителем российских войск». Мужчина предложил ей за деньги сообщать ему о передвижении техники и личного состава ВСУ на территории Бахмута для нанесения воздушных ударов, и она якобы согласилась.

Несмотря на это, в ожидании суда почти 6 месяцев она провела в СИЗО в Днепропетровске, вдалеке от родных. В конце ноября 2022 года девушке зачитали обвинение. Точнее, начали его зачитывать. Всего для оглашения обвинительного акта понадобилось 5 заседаний суда и целых 3 вырванных из жизни месяца.

Обвинили Настю в том, что в конце мая 2022 года она якобы согласилась на предложение сотрудника ФСБ РФ передавать информацию о дислокации военной техники ВСУ в Бахмуте Донецкой области для корректирования бомбовых, ракетных и артиллерийских ударов, а с 26 мая по 10 июля передала сотруднику УФСБ по Белгородской области (г. Старый Оскол) Меркушеву через Telegram данные 14 точек расположения ВСУ и получила за это 960 гривен на личную карту «ПриватБанка».

Почему столь ничтожная сумма за такой риск? Почему 960 гривен, а не 900 или не 1000? Если из России денежные переводы на Украину осуществлять невозможно, то кто и откуда осуществил перевод? А точно ли это перевод за информацию для ФСБ? На эти естественные вопросы ответов не будет.

С ноября 2022 года по конец января 2023 года состоялось всего три заседания суда, на которых читали обвинительный акт и продлевали меру пресечения в виде содержания под стражей. Продлевали несмотря на то, что прокурор, как обычно, не подтверждал никакими письменными или вещественными доказательствами риски того, что Настя может продолжить совершать преступление (еще недоказанное), влиять на свидетелей или убежать за границу. 23 января целое заседание истратили на то, чтобы исправить ошибку в одном из постановлений, где указан Артемовский горрайонный суд, тогда как дело рассматривалось в Дружковском городском. В конце февраля смогли дочитать обвинительный акт и снова продлили Насте содержание в СИЗО.

Только 11 марта 2023 года суд начал рассматривать доказательства. Напомним, в СБУ девушке обещали условный срок в обмен на признание. Ничего подобного после передачи дела в суд уже не артикулировалось. Зато в заседании выступили свидетели.

Первый — гражданский муж Настиной бабушки. В день обыска и задержания он возвращался из магазина и увидел около дома много машин и вооруженных людей. Они представились, а затем включили видеозапись и вошли в калитку, как будто бы впервые. Внутри была Настя с пустыми руками, без телефона.

Он зашел в дом вместе с группой, которая должна была провести обыск, и увидел, что на столах все вещи перерыты — то есть до официального обыска в доме кто-то орудовал. Эти показания полностью подтверждают заявление обвиняемой о том, что телефон был у нее изъят до начала видеофиксации, а значит с ним могли проводить любые манипуляции.

Второй свидетель — эксперт судебной техники СБУ в Донецкой и Луганской областях — сказал, что пользуется специальной программой, которая позволяет выкачивать из мобильных телефонов данные звонков, СМС, фото, видео, аудио и разную техническую информацию. Программа делает скриншот изображения на экране телефона, но не дает информации о том, кто является отправителем или получателем сфотографированного.

Например, при коммуникации через Telegram программа может определить, что пользователь с таким-то номером отправил сообщение пользователю с таким-то номером, но не определяет, какие именно лица в данный момент пользуются приборами, с которых отправляются сообщения. Никто не знает, отправляла ли сообщение именно Настя, поскольку одним и тем же аккаунтом можно пользоваться с десктоп-версии на ПК вообще без телефона, можно установить один и тот же аккаунт на несколько разных телефонов, а можно в одном телефоне подключить трех абонентов.

Со второго телефона можно сделать то же самое, и абонент не будет знать, что общается не с тем человеком. Иначе говоря, само по себе наличие какой-то переписки в телефоне обвиняемой еще не доказывает, что переписка велась ею. Это заявил не свидетель защиты, а технический эксперт СБУ — он может подтвердить наличие переписки на конкретном телефоне, но не может знать, между какими абонентами она велась. Оказался честным человеком.

Откуда тогда взялся Меркушев? Следующий свидетель — следователь СБУ, который в конце мая 2022 года готовил рапорт о совершении правонарушения, но не участвовал в июньском обыске, сказал, что ему неизвестна дата, когда Настя якобы общалась с сотрудником ФСБ, а откуда стало известно, что это именно сотрудник ФСБ, он сообщить не может — государственная тайна. Мало того, по той же причине он не может сообщить и откуда он вообще узнал, что Настя что-то кому-то передает, — какие-то негласные следственные действия неизвестно на каком основании.

Следователь заявил, что переданную информацию он оценил как военную исходя из своего опыта и образования, но как он узнал о передаче? Не играл ли он сам роль «сотрудника ФСБ», учитывая, что, по материалам дела, диалог начала не Настя, а именно «эфэсбэшник»? Ответа на этот базовый для вынесения правосудного решения вопрос нет.

Еще один свидетель — тоже сотрудник СБУ — не смог сказать, совершались ли обстрелы по местам дислокации ВСУ, которые якобы передала Настя, поскольку не помнит — надо смотреть в материалах дела. Спойлер: в материалах дела нет ни слова о том, что в указанных местах произошли взрывы или теракты. Кстати, в самом Настином телефоне никаких фотографий или других файлов, которые можно было бы интерпретировать как геолокации ВСУ, не нашли, — все только в переписке, а к переписке есть вопросы из-за того, что в телефоне копались до видеофиксации обыска.

Зато очередной следователь СБУ открыл «гостайну», и мы узнали, откуда в деле взялся сотрудник ФСБ. Оказывается, во время досудебного расследования эсбэушник залез на небезызвестный сайт «Миротворец»*, где по номеру из переписки в Настином телефоне нашел данные «российского военного преступника, сотрудника центрального аппарата ФСБ, предыдущая должность: оперативный работник отдела в г. Старый Оскол УФСБ по Белгородской области». На последовавшие вопросы адвоката следователь СБУ ответил, что не уполномочен давать оценку сайту, не знает, где он зарегистрирован и кому принадлежит, а также что ему неизвестно, действительно ли существует Меркушев, действительно ли он работает в ФСБ и не может предоставить этому никаких документальных подтверждений.

Последним выступал следователь, который непосредственно проводил обыск. Он, естественно, сказал, что никаких нарушений не было, а почему видеозапись обыска периодически прерывается (оказывается и такое было), ему неизвестно. Что касается «сотрудника ФСБ Меркушева», он не изучал сайт «Миротворец»*, но внес ведомости в ЕРДР по указанию начальника следственного отдела на основании рапорта, а откуда стало известно, что Меркушев работает в ФСБ, он не может объяснить, т. к. не помнит. С целью проверки рапорта был произведен обыск. Данный следователь сказал еще две принципиально важные вещи: информации о «прилетах» на момент сообщения о подозрении не было; как проводилась оплата на Настину карту, он не помнит.

В сухом остатке имеем следующее:

1. Обыск проведен с массой нарушений (в частности, главный вещдок, телефон, побывал в руках двух оперов и следователя до начала видеофиксации обыска), которые подтверждены показаниями обвиняемой и одного свидетеля. Слова следователя о том, что нарушений не было, не могут быть поставлены выше слов других свидетелей. Это значит, что к обыску как минимум есть вопросы.

2. От признательных показаний Настя отказалась, так как они были получены сотрудниками СБУ с помощью давления.

3. Экспертиза доказала наличие на Настином телефоне переписки с данными о геолокации подразделений ВСУ, но не доказала, что переписку вели Настя и сотрудник ФСБ Меркушев.

4. Сотрудника ФСБ Меркушева идентифицировали с помощью сайта «Миротворец»*, данные которого никем не верифицированы. Один из следователей сам сказал, что у него нет реальных подтверждений существования такого человека.

5. В рапорт Меркушев попал либо из «Миротворца»* (тогда такое доказательство автоматически становится недопустимым), либо из негласных следственно-розыскных действий (НСРД), которые являются гостайной и о них никто ничего не узнает.

6. Обыск проведен на основании рапорта, но в рапорт Меркушев до обыска попасть никак не мог (если не списывать все на таинственные НСРД), ведь его идентифицировали на «Миротворце»* по номеру из Настиного телефона, изъятого при обыске.

7. Кто и каким образом перевел Насте деньги, а также откуда известно, что 960 гривен — это оплата за передачу данных, сторона обвинения суду объяснить не смогла. И почему такая маленькая сумма?

8. Прилетов по якобы переданным Настей данным не было.

Ни один суд в демократическом государстве не может вынести обвинительный приговор на основании такого набора доказательств. Это исключено. А 26 мая во время судебных дебатов еще и выяснилось, что суд умудрился не изучить документы касательно оформления телефона как вещдока, а также сам мобильный телефон в суде тоже никто не осмотрел. Это основание для повторения судебных разбирательств, и 3 июля судьи приняли решение начать слушания сначала.

Но, несмотря на это, 11 июля 2023 года вдруг появился приговор следующего содержания:

1. Слова обвиняемой о том, что ее склонили к самооговору путем давления, а телефон забрали до начала официального обыска, суд расценивает как попытку избежать ответственности за совершенное преступление. Основание для такой оценки — показания эсбэушников.

2. Слова гражданского мужа Настиной бабушки о том, что в дом до начала обыска заходили вооруженные люди, суд оценивает как попытку помочь обвиняемой избегнуть ответственности за совершенное преступление. Основание для такой оценки — показания эсбэушников.

3. Слова адвоката о том, что сайт «Миротворец»* не может быть источником проверенной информации, изъятие телефона происходило с нарушениями, не установлено лицо, переводившее Насте деньги суд считает безосновательными, поскольку… есть показания эсбэушников.

Так Настя Глущенко получила 9 лет лишения свободы. В мае этого года, в СИЗО, ей исполнилось 18 лет.