Да, у нас будут серьезные проблемы при прохождении судов. Но тех же объектов подводного наблюдения оказалось недостаточно. Все-таки боновые заграждения – это то, что может обеспечить нам безопасность, считает военный эксперт Института стран СНГ Владимир Евсеев
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Ранее пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил о фактическом прекращении соглашения в рамках зерновой сделки. По его словам, Москва вернется к исполнению договоренности, как только российская часть сделки будет выполнена. При этом Песков заявил, что это не связано с терактом на Крымском мосту.
- Владимир Валерьевич, российские политологи сходятся во мнении, что теперь Москве важно не просто выйти из сделки, а не допустить фактического вывоза зерна из Украины. Есть ли у нас такая возможность?
- Мы можем уничтожить зерновые терминалы в Одессе.
Что касается фактора Турции, то со стороны ее официальных лиц имеются разного рода заявления. Некоторые из них заявляют о возможности силового сопровождения украинских судов с зерном. Если Анкара пойдет на этот шаг, то нам эти терминалы с зерном придется уничтожить.
Я думаю, что мы неслучайно нанесли удар по острову Змеиный. Это было в преддверии окончания сделки. А после того, как уже второй раз был поврежден Крымский мост, нам надо быть предельно жесткими в отношении сделки. Тем более, что одно из оснований сделки (аммиакопровод) перерастало работать после того, как Украина взорвала Каховскую ГЭС.
Есть еще некоторые обязательства Запада в рамках зерновой сделки, которые не были реализованы. В частности, для "Россельхозбанка" должны были предоставить доступ к SWIFT, чего сделано не было. Так что в целом зерновая сделка перестала отвечать российским национальным интересам.
Но я бы не стал сильно увязывать ее с вопросом безопасности. Ее надо закрывать. Тем более, что Украина при необходимости может транспортировать зерно по железной дороге.
Если говорить по поводу российско-турецких отношений, у меня складывается впечатление, что между первым и вторым туром президентских выборов США оказали серьезное давление на Эрдогана. В результате этого давления Эрдоган взял на себя определенные обязательства, в частности, по вступлению Швеции в НАТО. Да, этот факт на фоне сожжения Корана сильно его дискредитирует, но основным бонусом для Эрдогана стало то, что он остался президентом Турции.
Еще в рамках этой сделки США взяли на себя обязательство, что Турция получит самолеты F-16 и 78 комплектов для их модернизации. А Эрдоган взял на себя обязательство по встрече с Зеленским, после чего он заявил о готовности Украины вступить в НАТО и отпустил вопреки договоренностям с Россией пятерых главарей "Азова"*. Помимо этого, было принято решение о строительстве завода по сборке турецких беспилотников в городе Василькове под Киевом. Так что Турция продолжит делать то, что она делала. Она продолжит поставки бронетехники ВСУ.
- Насколько для России это критично?
- Некоторые моменты для нас критичны. Например, отправка турецких наемников для ВСУ. Если это будет носить массовый характер, нам придется предпринять жесткие меры.
В отношении завода по сборке БПЛА мы должны открыто заявить Турции, что он будет уничтожен. А если будут попытки силового сопровождения судов с украинским зерном турецким флотом, мы должны будем уничтожить зерновые терминалы.
Это не значит, что Россия пойдет на резкое обострение отношений с Турцией. Мы должны с ней выборочно сотрудничать, отстаивая свои интересы. Например, нам важно, чтобы, несмотря на недружественную позицию Казахстана (он предложил перенести место переговоров по Сирии), Астанинский формат был сохранен. И нам важно продолжить использовать турецкие проливы для транспортировки нефти и нефтепродуктов.
Но нас беспокоит вмешательство Турции во внутренние дела российских регионов с мусульманским населением. Нас беспокоит вмешательство Турции во внутренние дела государств Центральной Азии. И нас беспокоит, что в случае с СВО Турция является проводником интересов НАТО. Но диалог в любом случае будет продолжен.
Теперь насчет Крымского моста. Ситуация была в следующем. Нам очень не хотелось прекращать движение через Керченский пролив. Именно поэтому не были использованы те же боновые заграждения. И, с моей точки зрения, теракт полностью повторил подрыв, который был прошлой осенью. Тогда основной причиной повреждения полотна был не взрыв автомобиля. Основной причиной падения пролета был удар по одной из опор. Фактически опоры моста качнулись, и пролет упал. Мы сейчас имеем точно такую же ситуацию.
- Так а почему же боновые заграждения не были использованы?
- Если бы мы использовали все боновые заграждения, враг не смог бы нанести удар. Но это все равно не является гарантией безопасности. В Севастополе бухты закрываются боновыми заграждениями, но аппараты туда прошли за большим кораблем. Но в любом случае, если мы активно применим боновые заграждения, то мы серьезно ограничим прохождение судов через Керченский пролив. И надо понять, что нам важнее.
По мере того, как ситуация для Украины будет становиться все хуже и хуже, вероятность терактов в любом российском регионе будет только увеличиваться. Поэтому было бы целесообразно рассмотреть закрытие Крымского моста боновыми заграждениями со стороны Черного моря.
Да, у нас будут серьезные проблемы при прохождении судов. Но тех же объектов подводного наблюдения оказалось недостаточно. Все-таки боновые заграждения – это то, что может обеспечить нам безопасность.
- Вы сказали, что Украина в любом случае сможет вывозить зерно по железной дороге. А насколько велик объем оружия, которое поставляется Киеву по морю?
- Сейчас основной маршрут поставки вооружений приходится не на Черное море, а через Польшу. Румыния – это запасной маршрут. Поставки по Черному морю идут. Вопрос в том, как это делается технически.
Некоторые говорили о возможности перегрузки судов в море. Но если технику проблематично перегрузить, то снаряды точно перегружать в море не будет. Тем более, что суда наблюдаются в море, и скрыть возможность перегрузки будет невозможно. Так что это выдумка.
Возможны ситуации, когда украинское судно уже идет с оружием и оно плохо досмотрено в проливах, либо когда оно заходит в порты Болгарии или Румынии. Следовательно, надо исключить возможность их захода в порты и больше уделять внимание досмотру.
Вероятность увеличения поставок оружия по Черному морю может вырасти в случае, если нам удастся ограничить основной маршрут поставки вооружений через Польшу. Нам предстоит быть предельно внимательными.
Пока же я бы не стал чрезмерно обострять эту тему. Если там что-то и есть, то этих объемов явно недостаточно. Эта ситуация не настолько серьезна, чтобы мы все силы бросили на то, чтобы не допускать движения судов. Это было бы не совсем правильно.
- На что же мы должны бросить силы, учитывая политическую ситуацию и обстановку непосредственно на поле боя?
- Для нас важнее всего обеспечить успех на линии фронта.
На Запорожском и Южно-донецком направлениях нам важно удерживать позиции. Мы это сейчас успешно делаем. По моим личным оценкам, с 4 июня ВСУ потеряли 30 тысяч убитыми и 40 тысяч ранеными. Всего для наступления там противник подготовил два корпуса (9-ый и 10-ый) численностью в 130 тысяч человек. При убыли половины личного состава (а это произошло) бригады нужно выводить в тыл на доукомплектование. Фактически, наши герои выбили два ударных корпуса, которые враг подготовил для прорыва.
Понятно, что у Украины есть еще силы численностью до десяти бригад. Но в целом для нее ситуация складывается неблагоприятно. На Южном направлении мы ведем активную оборону. Мы стараемся удерживать не населенные пункты, а господствующие высоты вокруг них. Если мы держим высоты в районе Пятихаток, то в самом поселке ВСУ делать нечего. Они тут же уничтожаются.
На Северном направлении (Сватово, Красный Лиман, Купянск) у нас тоже есть определенные успехи. На левом берегу реки Жеребец украинская группировка рассечена. Она находится на грани окружения. Потенциально мы можем окружить группировку в районе Оскольского водохранилища.
Для противника там ситуация тоже складывается неблагоприятно. Он вынужден перебрасывать батальоны с Южного направления, чем ослабевает возможность наступления на юге. Но это его не спасает. И если ситуация для нас будет складываться благоприятно, я ожидаю существенного продвижения ВС РФ в районе Купянска и Лимана.
Для нас также принципиально важно удерживать позиции в районе Клещеевки, чтобы ВСУ взяли под огневой контроль южную часть Артемовска. Там есть успехи и с нашей стороны. Ситуация некритичная.
Еще для нас важно было в нынешней ситуации закрыть вопрос с Авдеевкой. Мы уже взяли под минометный огонь единственную дорогу в город с твердым покрытием. Да, у ВСУ есть грунтовые дороги, но все они хороши только при хорошей погоде. Так что надо постепенно перекрывать все дороги и прекращать обстрелы Донецка.
Наконец, было бы хорошо отодвинуть противника от Артемовска. Ситуации, когда мы только удерживаем высоты, явно недостаточно. Мы должны продвигаться в районе Часов Яра в сторону основных оборонительных позиций ВСУ на линии Славянск-Краматорск-Константиновка. И, конечно, надо создавать угрозу Северску. В идеале надо бы отбить Лиман, чтобы вернуть позиции, которые мы занимали в прошлом году. И хотя бы надо освободить левобережную часть Купянска.
Все эти задачи надо бы решить до сентября-октября. Если нам удастся переломить ситуацию на Запорожском направлении, для противника сложится тяжелая ситуация. В том смысле, что любое наше продвижение на Запорожье ставит под угрозу все Южно-Донецкое направление и вынуждает Украину либо уходить оттуда, либо бросать все свои резервы для удержания позиций на Запорожье.
- Какие неприятные сюрпризы еще может устроить нам противник?
- В первую очередь надо обратить внимание на возможности форсирования Днепра. Это принципиально важно, если у противника совсем не пойдут дела на Запорожье. Форсировать Днепр ВСУ могут в нескольких местах, в том числе в районе сильно сократившегося Каховского водохранилища. Пока там не пройдет БМП, но в целом подсыхание Днепра представляет для нас опасность.
Еще нам надо быть готовыми к атакам противника со стороны Сумской и Харьковской области. Мы уже отселили население приграничных областей на 5 километров, но это не спасет их от огня украинской артиллерии, которая стреляет на 20 километров. И там ВСУ могут накапливать силы для диверсионных рейдов. Тем более, многие в России уже задаются вопросом, насколько у нас защищена Курская АЭС.
Я пока не понимаю, хочет ли противник там просто осуществить рейд, или он в самом деле рассчитывает отвлечь наши силы. Но нам надо быть предельно внимательными.
- Вы сказали, что мы можем продвигаться на Запорожском и Юго-Донецком направлениях. Насколько легко мы сможем организовать такую операцию, если мы пока сидим в обороне?
- У нас есть оперативные и стратегические резервы, которые еще не вводились в бой. Но надо понять нашу цель.
Если мы возьмем район Великой Новоселовки или Угледара, то там наступать не надо. Надо пытаться окружать эту группировку ударом с Запорожского направления. Силы для наступления у нас есть. Но и у противника тоже есть резервы численностью до 10 бригад. Причем пять из них механизированные.
Сейчас мы эти резервы постепенно растаскиваем. Противник вынужден перебрасывать их на Купянское или Сватовское направления. Поэтому надо максимально выбить эти резервы. Это реальная задача на июль-август. Потом мы можем переходить в наступление.
Но оптимальным направлением нашего наступления остается Запорожье. Потому что мы сможем окружить всю группировку ВСУ на линии Гуляйполе-Великая Новоселовка-Угледар. Особенно в том случае, если нам удастся ликвидировать Авдеевскую группировку противника. Я думаю, что и с Марьинкой нам можно особенно не заморачиваться. Силы для этого есть. Главное – максимально выбить резервы, чтобы уменьшить наши потери.
Если говорить о других вызовах, то там надо бороться с новыми вооружениями врага. Это не только крылатые ракеты воздушного базирования французского или британского производства. К счастью, одна ракета в хорошем состоянии у нас уже есть. Нам осталось только наладить эффективные методы нейтрализовать их средствами РЭБ. Потому что они представляют очень серьезную локальную угрозу.
Если противник будет использовать кассетные боеприпасы, то противник будет отвечать тем же. Но проблема в том, что примерно 6% кассетных боеприпасов не взрываются. Если мы запланируем наступление, то мы можем получить в тылу у противника неразорвавшиеся боеприпасы. Администрация Байдена сейчас рассматривает вопрос о поставке на Украину ракетных комплексов с дальностью стрельбы в 250 километров. Они тоже могут стрелять кассетными боеприпасами.
Нам важно обеспечить защиту мирного населения. Потому что ВСУ били по Бердянску и Волновахе. А для этого нужно усиливать систему ПВО и насыщать города средствами РЭБ. Если мы уводим крылатую ракету, то мы какой-то объект защитим. Но мы уводим ее не в безвоздушное пространство. Она все равно где-то взорвется. Поэтому лучше обеспечить ее перехват, чтобы не было подрыва на территории, где проживает мирное население.
В целом у меня все больше складывается впечатление, что мы побеждаем. Но для того, чтобы эта уверенность окрепла, нам надо успешно вести боевые действия как минимум до зимы.
Основная проблема противника – это мобилизация. Технику Запад поставлять будет, но людей у Украины не хватает. Ведь Киев не мобилизует примерно 50% населения. Все остальные откупаются. Там создана целая коррупционная схема, когда деньги от военкомов идут наверх к офису Зеленского. С учетом этого, а также больших потерь, киевскому режиму все труднее найти новых бойцов. И эта проблема будет все более обострятся. Будет снижаться мотивациях тех, кто может воевать. А коррупцию на Украине одолеть невозможно. Если там не платят налогов, то уклониться от мобилизации там не проблема. И именно это будет вынуждать противника сворачивать боевые действия.
Для России сейчас важно обеспечить межродовое взаимодействие войск. Потому что события под Херсоном, когда там ВСУ создали небольшой плацдарм рядом с Антоновским мостом, показали, что с этим у нас есть проблемы. Как и с обеспеченьем боеприпасами.
- Вы несколько раз сказали про Авдеевку. У нас было интервью с одним из командиров, который там действует. Он сетует, что мы недостаточно активно применяем авиацию и "Солнцепеки". Мы можем решить вопрос с этими средствами быстро? Или придется расставлять приоритеты?
- Насколько я знаю, "Солнцепеки" сейчас активно используются на Сватовском направлении.
Понятно, что есть определенный ресурс. У ВСУ тоже есть большие проблемы с боеприпасами, потому что у мы их уничтожаем и потому что они слишком много их расходуют. На Украину с начала года поставили примерно 2,5 миллиона различных снарядов. Большую часть из них они потратили. И появление кассетных боеприпасов было не от хорошей жизни. Просто у них других не осталось. США же не могут отдать Киеву свой неприкосновенный запас. А возможности их промышленности ограничены.
Проблема ресурсов всегда имеет значение. Их тратят туда, где ситуация складывается лучше всего. Никто не говорит, что нам неважна Авдеевка. Просто этот вопрос надо решать по мере возможностей.
Повторюсь, у нас есть резервы из новых контрактников и мобилизованных. Вопрос в их обученности. Я надеюсь, что и "Вагнер" примет участие в новых боях, особенно в наступательных действиях. Может быть, другие частные военные компании примут в них участие.
Противник все равно очень силен, несмотря на все трудности. Ему обязательно будут помогать. На Украине уже появляются даже колумбийские наемники. И нам надо быть предельно внимательными.
*"Азов" - признан террористической организацией и запрещён в России.