Евгений Ющук: Возможно, именно сейчас "под ковром" решается судьба Пригожина

Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.

Основная часть подразделений ЧВК «Вагнер» вышла из Артемовска. Вывод остальной части войск назначен на 5 июня. Об этом сообщил основатель частной военной компании Евгений Пригожин. В то же время продолжаются атаки беспилотников и обстрелы территории России.

— Киев мы как бомбили, так и бомбим, причём военные объекты. Почему не так сильно это звучит — здесь два фактора работают, на мой взгляд. Во-первых, атаки на Киев стали привычным делом, приелись — в этом уже нет новости. Вау-эффект присутствовал при первых атаках на столицу Украины.

Второй момент связан с тем, что Киев достаточно давно ввел уголовную ответственность за публикацию прилетов по своим городам. Видеороликов, которые показывают подобные прилеты, очень мало. Например, когда российский «Кинжал» раздолбил американский ЗРК Patriot, который 32 раза выстрелил в направлении наших ракет и ни разу не попал, девицу, снявшую происходящее на видео, привлекли к уголовной ответственности. Таких подтверждений сейчас мало, отсюда и результат в отношении Киева.

Что касается обстрелов наших приграничных территорий, они начались не вчера. Это были обстрелы не очень высокой интенсивности, когда поражаются небольшие населённые пункты. Конечно, это плохая история, но она тоже уже приелась публике. Резонанс и большие эмоции у людей вызывают сейчас массированные обстрелы в Шебекино. Сами украинские аналитики выясняют, почему небольшой город Шебекино, о котором никто не слышал раньше, подвергается столь частым нападениям?

— Шебекино находится в 7 километрах от границы, в него можно попасть из чего угодно и не промахнуться, по мнению украинских аналитиков. В этом есть логика. Еще больший эффект дает ситуация, когда многочисленная группа военных [на Западе это называется классический рейд по стандартам НАТО] быстро заходит на территорию РФ, минирует, взрывает, наводит там бедлам и сеет панику — и уходит.

Первый раз, когда это произошло на нашей границе в Гайворонском районе, все воскликнули «ой», это произвело негативный вау-эффект. Когда 1 июня группа ВСУ во второй раз попыталась сделать подобное, но была остановлена на границе и не попала на нашу территорию, — не знаю почему наши государственные служащие, получающие деньги за военную пропаганду, не акцентировали внимание именно на кардинальном качественном изменении ситуации в нашу пользу. А ведь именно этот факт мог бы стать доминирующим в оценках обстановки.

Сочетание указанных мною факторов приводит к тому, что люди много говорят о происходящем, упуская порой позитивные для нас моменты и концентрируясь на негативных, народ нервничает. Конечно, неприятно, когда бомбят и обстреливают нашу территорию. В военном плане здесь нет никаких угроз для страны в целом, но в психологическом — это порождает у населения вопросы к властям именно во всей стране. И это проблема: помимо военного компонента есть вопрос политический — как-то реагировать надо. А как реагировать, пока непонятно.

Я думаю, что власти решат, что с этим делать помимо того, что отбивать атаки. Депутаты говорят о том, что надо запретить показы видео с прилётами, с беспилотниками. Это будет похоже на то, что Украина делает, и это достаточно разумно. Кроме того, я думаю, что истеричность скоро уляжется еще и потому, что люди привыкнут, к сожалению.

— В группе, которая заходила, было около 100 человек, была бронетехника, в том числе танки, их поддерживала артиллерия и даже авиация. Перед тем как зайти на нашу территорию, они засняли видео, где сказали, что скоро будут на окраине Шебекино. Но они не дошли, наши их остановили: технику подожгли, часть людей убили, часть — убежала обратно, откуда явились. Вот что значит на практике слово «остановили». Это важно.

Я также хотел бы отметить еще один существенный момент. Идет много разговоров о том, что если ВСУ зайдут на территорию России, это будет совсем другая война. Все действительно так. Нельзя использовать срочников в зоне СВО, которая начинается за «лентой» (так называют на сложившемся сленге военные пересечение бывшей границы Украины и выход на новые российские территории). Но использование российских призывников для защиты нашей канонической исторической территории предполагается. Это, конечно, создаёт большие проблемы, потому что солдаты гибнут, родные переживают за них. Пусть потери невелики, но ведь это наши люди. И тем не менее участие срочников позволяет увеличить присутствие армии на пути диверсантов, не снимая войска с фронта.

А вот теперь самое интересное. Украина желает получить эффект раздёргивания нашей армии на фронте, чтобы заставить её перебросить часть сил в Белгородскую, Курскую, Брянскую области, тем самым ослабив нашу оборону. Вооруженные силы Украины пытались пробить нашу броню в нескольких местах, вместе с натовцами прощупывали разведкой боем. Судя по тому, что я вижу, ВСУ пришли к выводу, что русская оборона не пробивается, и они всю армию там положат, не достигнув цели. Тогда они пошли по двум путям.

Первый: как я уже упомянул, попытаться раздробить ВС РФ, оттянув часть войск на наши канонические земли, ослабив тем самым оборонительную линию в сухопутном коридоре на Крым. Второе — получить авиацию, дальнобойные ракеты и попытаться с этим усилением сделать наступление. Так, по крайней мере, они пишут в украинских и западных СМИ, когда рассуждают, почему ВСУ до сих пор не наступают.

Резюмирую: на нашей канонической территории срочники вместе с пограничниками и необходимой техникой смогли не допустить вхождения украинских формирований в РФ, но они же не ликвидировали их полностью. То есть завтра враги добьют численность и снова где-то полезут. Это будет продолжаться, пока мы не получим реально большой перевес в технике и не разгромим ВСУ. Либо все участники с той стороны придут к выводу, что конфликт надо заканчивать, и остановятся.

— К Евгению Викторовичу вопросов много и они выходят далеко за тему собственно ведения боевых действий. Во-первых, такую же риторику по форме как у Пригожина (не про мобилизацию, конечно, а по отношению к личным недругам спикера) я видел дважды, причём у людей, которые являются его, я бы сказал, антиподами. Первый — это господин Навальный*, который за экстремизм и терроризм сидит в тюрьме. Второй — господин Ройзман**, который признан иноагентом за дискредитацию российской армии и находится под уголовным делом. Я, конечно, не могу и не хочу уравнивать Евгения Викторовича с данными персонажами в целом — они на абсолютно разных идейных позициях. Но с точки зрения формы их ораторской активности, я бы сказал, они почти близнецы.

Во-вторых, среди лоялистов, которых у нас в стране довольно много, есть сторонники хитрого плана. Это люди, которые любые непонятные им вещи во власти объясняют тем, что высокая мудрость тех, кто делает политику, приводит к результатам, которые народ внизу не понимает. То есть они пытаются видимое поведение Евгения Викторовича объяснять (или оправдывать) тем, что где-то кто-то что-то порешал и вот теперь Пригожин играет свою роль.

Я не знаю, так ли это, но на днях два очень серьёзных высокопоставленных представителя «Ахмата» выступили с критикой в адрес Евгения Викторовича. Они отметили, что за действия и разговоры, подобные тем, что сейчас ведет и делает Пригожин, во время Великой Отечественной войны ставили к стенке. Извините, это мало на «договорняки» похоже. Более это напоминает попытку осадить Евгения Викторовича. И, кстати, реакция последнего тоже была интересная. Пригожин очень аккуратно, сдержанно высказался в ответ, а всю воинственную риторику по поводу заявления «ахматовцев» взяли на себя его подчинённые.

В частности, по словам СМИ, от «Вагнера» выступил один из командиров, некий Уткин, который не был ранее замечен в публичной активности. То есть «Вагнер» отреагировал достаточно нервно, а сам Пригожин, у меня такое впечатление, взял некую паузу. Возможно, «под ковром» что-то будут решать.

Знаете, у военных моряков есть флаг «Ваш курс ведёт к опасности». Они его вывешивают, когда кто-то начинает к этой опасности идти, а до него докричаться нельзя. Вот у меня впечатление, что Евгению Викторовичу представители «Ахмата» демонстрируют подобный флаг.

— Возможно, господин Пригожин полез в политику, что подтверждается по внешним признакам. Он отрицает это, но все же… Например, Евгений Викторович явно окучивает политическую поляну Игоря Стрелкова — так называемых рассерженных патриотов. Кроме того, в самой риторике Евгения Викторовича есть очень сомнительные, как мне кажется, вещи. Например, он в буквальном смысле кричит, что Шойгу плохой, Герасимов плохой, что их надо снять обоих.

Я не верю, что Пригожин не понимает роль министра обороны и начальника Генерального штаба. Допустим, тебе не нравится, как проводилась начальная фаза спецоперации; предположим, да, есть там масса вопросов. Но ведь не министр обороны её проводил с военной точки зрения. Министр обороны — фигура политическая. Это человек, который должен выступать интерфейсом между президентом и армией. Он должен понимать устремления президента и политического руководства, доводить это до сведения армии, консультироваться со специалистами, что можно сделать в той или иной ситуации, насколько исполнимы устремления. Военные специалисты высказывают эти возможности. И в этом процессе идёт работа.

Министр обороны вообще гражданским человеком может быть. Например, как был Сердюков. То есть министр обороны — это чиновничья должность. Я вообще не понимаю, честно говоря, какие претензии можно предъявлять именно по военной линии Шойгу, который в принципе не является военачальником, способным спланировать крупную военную операцию, ни по своей биографии, ни по своей должности — все такие вопросы разумно адресовать начальнику Генерального штаба. Это диссонанс, который бросается, на мой взгляд, в глаза и требует прояснения. Ну не верится, что господин Пригожин, когда высказывает свои претензии, не в курсе, кто военачальник, а кто чиновник,

Шуточки тоже у Евгения Викторовича, мягко говоря, достаточно своеобразные. Когда ему сказали, что ходит слух, что он может на танках на Москву пойти, он отшутился так: «Идея интересная, мы над ней не думали». На мой взгляд, это острота сродни тому, как таможеннику на вопрос, есть ли у вас наркотики и оружие, сказать: «Вы знаете, по-моему да, но я точно не помню».

— Представители «Ахмата» в своем обращении к Пригожину немножечко занавес-то приподняли. Они сказали: не забывай, Евгений Викторович, откуда у тебя танки и самолёты, снаряды и ракеты, само подразделение ЧВК «Вагнер». И понятно, что именно они напоминали. Для обслуживания техники нужна соответствующая инфраструктура: заправщики, ремонтная база, аэродром. Вы же самолет в огороде не поставите, танк и боеприпасы на базаре не купите. Все это Пригожин получил от Министерства обороны, о чем и напомнили «ахматовцы».

Поэтому быть или не быть ЧВК «Вагнер» или какому-то иному штурмовому отделению — ответ на этот вопрос мы получим только после того, как станет ясно, что делает Пригожин, как намерен действовать в будущем и с кем это согласовал. Солдаты из подразделения, безусловно, не денутся никуда: они прекрасные, мотивированные бойцы, умеют воевать. С ними всё достаточно понятно. Другое дело — кому они будут подчинены, кто будет руководить.

Я не исключаю, что по Пригожину решения наверху ещё нет, и сейчас идёт как раз процесс обсуждения: чего он хочет, что ему могут дать, можно ли его сохранить на этом месте или отправить на другое.

— Может. На днях в американском издании был «слив», с которым я в принципе согласен. Там было сказано, что в США полагают, что бездействие российского руководства в плане различных красных линий — это, с точки зрения американских политиков и военных, сигнал к тому, что их можно и дальше нарушать спокойно. То есть русские ничего не будут предпринимать.

Я склонен согласиться с этой точкой зрения, которая все чаще, кстати, наблюдается и у нашего населения. Россияне начинают вслух задумываться, почему мы ничего явно видимого не делаем из серии красных линий. Когда красные линии озвучены публично, то кара за их пересечение тоже публично должна быть показана, иначе народ может счесть заявления блефом, пустыми словами.

Поэтому вполне вероятно, что наши возьмут и сделают, как в песне у Высоцкого, «ход конём по голове», и это будет, конечно, называться неконтролируемая эскалацией. Я не знаю, что они сделают: кабели подводные перережут или ядерную бомбу взорвут на пустыре где-нибудь в Польше. Это возможно технически, а значит может произойти.

Ведь как достиг пика, а потом был разрешен Карибский кризис. Я разговаривал с людьми, которые срочную службу служили в то время, причём в подразделении, которое обеспечивало запуски ядерных ракет. Они рассказали, что в течение практически трёх суток у нас шёл 30-минутный обратный отсчёт — он доходил до 5 минут и возобновлялся. Наши готовы были реально пулять ракетами по Америке. Америка это видела и понимала.

Как вы знаете, закончился Карибский кризис в результате того, что представители и родственники высокопоставленных американских чиновников (формально — частные лица), пришли к нашему советскому послу и предложили порешать вопрос ядерной угрозы, пока она не стала необратимой реальностью. Я не исключаю, что сейчас может дойти до чего-то подобного, а может и перейти. Например, кто-то нечаянно выстрелит, и пойдёт пальба ядерными ракетами с обеих сторон. Это была бы совсем нехорошая история, но, увы, она реальна.

*Включен Росфинмониторингом в перечень террористов и экстремистов.