Например, слово «спасибо». Когда мы произносим это слово, благодаря кого-то за оказанную услугу, мы вовсе не подразумеваем то, что было в самом начале заложено в эту фразу. Когда-то говорили не «спасибо», а «Спаси тебя бог!» в ответ на проявленную доброту. Со временем «тебя» выпало, «бог» сократился на одну букву, и теперь мы, говоря древнюю фразу в новом, сокращенном виде, уже вроде бы не поминая бога, а просто благодарим за что-то и православного, и мусульманина, и иудея, и безбожника.
Другая фраза, пожалуй самая распространенная среди людей разных национальностей: «Кесарю — кесарево, а Богу — богово» — принадлежит Иисусу и более витиевато и красиво на самом деле обозначает то, что сегодня переводится короче и прозаичнее: «каждому свое». Но смысл ее был совсем иной (не противоположный, а именно иной), чем тот, который мы вкладываем в него сегодня.
В то же время именно эта фраза и предопределила трагическую судьбу Иисуса — не богочеловека, которым его сделал 60 лет спустя римлянин Павел, то есть уже после его смерти, а обычного человека, отличавшегося от остальных тем, что в те для нас архаические времена он имел способности, значительно превышающие средние, а также знания, которые тогда считались особо ценными, поскольку ими обладал весьма ограниченный круг людей.
Но именно эта фраза, про кесаря и Бога, и является ключевой в жизни Иисуса, и именно она сначала привела его на крест, а потом превратила в миф, а еще позже уже сам миф о богочеловеке в религию (даже две религии), которые вот уже две тысячи лет управляют значительной частью человечества.
Но началось все с неудачного восстания евреев против колонизировавших их страну римлян. Римская армия, значительно уступая в численности еврейским ополченцам, тем не менее легко разбила их, поскольку в те времена применяла более высокие военные технологии и оружие. Но главной причиной той победы над восставшими была разобщенность евреев, которые даже в годину жестоких испытаний не смогли объединиться против единого для них врага — Рима.
Поэтому после поражения в восстании еврейские старцы — возможно, Синедрион, объединявший олигархов тех времен, — решили, что к следующему восстанию им нужно найти или создать вождя, который бы смог объединить все семь колен (то есть родов) и изгнать римлян с их земли.
Искать его надо было с помощью Торы, то есть древней книги, предписывающей весь уклад жизни народа. А согласно Торе, найти такого человека следовало среди тех семей, в жилах которых текла кровь царя Давида и левитов (священников). При этом это должен был быть мальчик.
И найти его нужно было срочно, потому что требовалось не просто найти, но еще и подготовить к отведенной ему роли вождя восставшего народа. Выбор остановился на Иисусе Христе из Назарета, который уже тогда, в шестилетнем возрасте, проявлял недюжинные способности и понимание устройства окружающего мира. Будучи смышлёным шестилетним мальчиком, он вполне здраво рассуждал и свободно говорил на религиозные темы. Таких тинейджеров сегодня, кто и в компьютерные игры играет, и говорит без остановки на любые темы, — пруд пруди. А в те архаические времена, когда народ пахал, сеял и пас коз, таких были редкие единицы.
Родители Иисуса привели мальчика в Иерусалим на Пасху (не ту, которая стала потом знаменитой, а на 27 лет раньше и называлась Песах), где с ним разговаривали старцы, изучавшие молодых да ранних на предмет их подготовки к будущей роли вождей восстания.
В результате их выбор пал на Иисуса. Но была одна проблемка, даже проблемища! Иисус был незаконнорождённым, то есть на самом деле родился он после того, как его родители заключили брак, но зачат было до этого события. По тем временам это был большой грех. И поскольку он подходил по всем остальным параметрам на роль вождя, старцы в те библейские времена придумали миф о том, что зачат он был не человеком-отцом, а при помощи голубя от Бога-отца. Такая вот креативная находка была у стариков, знавших в те времена толк в пиар-технологиях.
Что было потом? Ответ на этот вопрос нам почти неизвестен. В Евангелиях, которые, по сути, являются жизнеописанием Иисуса, ответа на этот вопрос нет. Но по косвенным данным западные ученые предполагают, что он был отправлен на учебу в Египет. Египет в те времена обладал передовыми знаниями в самой востребованной профессии — врача.
Дело в том, что продолжительность жизни простого народа была, к сожалению, недолгой, косили болезни, эпидемии, производственные и боевые раны. А в Египте в те времена медицина была на очень высоком уровне — не только лечение, даже хирургия: согласно некоторым современным исследованиям, египтяне уже тогда делали трепанацию черепа, лечили катаракту, избавляли людей от других недугов.
Вернувшийся из Египта тридцатитрехлетний врач Иисус начал лечить простых людей, что в те времена и было настоящим, не придуманным чудом. И пока он продвигался в направлении к Иерусалиму, он обрастал учениками, последователями и славой.
На самом деле чудеса, которые приписывают ему, распадаются на две категории: реальных событий и мифов, которые сопровождали его путешествие и были заранее придуманы теми, кто отправил его в Египет.
Например, как можно было накормить несколькими хлебами и кувшинами вина тысячную толпу? Хлеб и вино были у многих путешествующих и перемещающихся простолюдинов, но они были спрятаны в котомках. А у кого-то не было ничего. Иисус вместе с учениками начали раздавать свои хлеба и вино, побуждая остальных к тем же самым действиям. При этом Иисус использовал свои ораторские способности, убеждая людей делиться припасами. Воспитательная щедрость.
Другие подвиги или чудеса, могли быть придуманы теми, кто с нетерпением ждал его в Иерусалиме для будущего восстания против римлян. Им нужно было выделить Иисуса из толпы, сделав его Мессией (учителем), и придать его образу мистическую силу, с помощью которой он и должен был повести народ на смерть. Вот и сочиняли они мифы, распространяя их среди неграмотных селян и простолюдинов.
Есть интересный факт, объясняющий, как работали в те времена пиар-технологии. Иисус продвигался в своем путешествии к Иерусалиму всего несколько дней, а слава о нем уже завоевывала Иерусалим. Но тогда не было ни телевидения, ни радио, ни интернета. Слухи, характеризующие Иисуса как мессию, могли распространяться впереди него только благодаря целенаправленной работе тех, кто обладал деньгами и людскими ресурсами. Так же, как потом эти ресурсы были направлены против самого Иисуса, когда он не оправдал надежд своих покровителей.
Итак, Иисус прибыл в Иерусалим, где на Пасху (еврейскую Песах) собирался народ со всей страны. Его ждали и ждали не только простые люди, но и тайные заговорщики, надеявшиеся, что он возглавит восстание, призовет людей подняться против колонизаторов Рима.
Но Иисус не спешил с заявлениями, более того, он проявлял скорее миролюбие, чем воинственность и это насторожило его покровителей в Иерусалиме. Тогда они решили его испытать. Один из заговорщиков подал ему монету, на которой был изображен кесарь, то есть римский император. Именно такими монетами евреи расплачивались с колонизаторами, платя им непомерную ежегодную дань.
Вопрос, обращенный к Иисусу в связи с поданной монетой, был не так прост, как может показаться: отдавать деньги кесарю или служить Богу? Служение Богу означало в те времена одно: возглавить борьбу иудеев, исповедующих единобожие, против языческого Рима, в котором были десятки, если не сотни богов и божков.
В общем, это был центральный вопрос всей этой истории и будущей судьбы Иисуса и будущего простого малоискушенного в политтехнологиях того времени народа. От ответа на него зависело, не только, что будет с Иисусом, но и восстанет ли народ против колонизаторов или всё останется как есть. От ответа на этот вопрос зависело и будущее местных еврейских, вернее, иудейских олигархов: будут они отдавать «кровно заработанные» деньги с изображением кесаря в Рим или они будут оставаться у них здесь, в полном их распоряжении. Это была политика, густо замешанная на экономике и финансах. Это была политика, сулившая кровавую войну с непредсказуемым концом.
Понимал ли это Иисус? Всё говорит о том, что он прекрасно знал, какую роль ему уготовили заговорщики, а по сути верховное управление страной — Синедрион, как догадывался он и о том, что последует в случае иносказательного отказа от предназначенной ему роли. И все же он выбрал мир. «Богу богово, а кесарю — кесарево», то есть переводя на современный язык, надо отдавать дань Риму, а молиться Богу, не восставая против превосходно обученных римских легионов. Иисус считал, что нет смысла бросать народ в бойню, посылать на смерть тысячи простых людей.
Собственно, этим ответом он и подписал себе приговор. Синедрион уже не мог простить ему отказ от войны и восстания, простить вложенные в него ресурсы, 27 лет ожидания и т. д. А еще не мог простить и изгнание торговцев из храма, потому что значительные средства (особенно на главный иудейский религиозный праздник Песах) поступали в карманы местным олигархам, объединившимся в Синедрион, именно от торговли в храме.
Конечно, Синедрион не мог убить Иисуса сам. Поскольку его люди возвели Иисуса в мессию, и еще вчера он был им учителем. Но делать с ним надо было что-то, потому что своим миротворчеством он мог сломать большую политическую игру. Лучшим выходом здесь было убить его руками римлян, не запятнав себя в крови выращенного ими же мессии.
Поэтому они обратились к прокуратору Понтию Пилату, говоря нынешним языком главе военно-гражданской администрации Рима в Иудее. Пилат был человеком умным и информированным. Он наверняка, если не знал, то догадывался о подлинной роли Иисуса и планах Синедриона, возможно, догадывался и об их планах, но доказать ничего не мог. Убивать Иисуса за то, что он отказался возглавить восстание против Рима, он не хотел. Но и защитить его, скрыв от врагов, тоже. Потому что у него была проблема.
Дело в том, что Пилат, став наместником Рима в Иудее, совершил, не зная того, кощунство: внес знамена Рима в Иерусалим, на которых были изображены римские боги. А в иудейской религии изображение бога считается страшным кощунством, за которое следует жесточайшее наказание. Никто, конечно, Пилата не наказал, но в Рим из Синедриона на него донесли, а там пообещали: если нечто подобное повторится, Пилата снимут с хлебной должности прокуратора.
Поэтому он и «умыл руки», предоставляя Синедриону самому решать судьбу Иисуса.
Синедрион настаивал на казни, притом казни мучительной — на кресте. Но был в Синедрионе один человек, Александр, который негласно поддерживал Иисуса и его отказ от восстания против Рима.
Ночью, накануне казни он пришел к Пилату и обговорил с ним подробности «казни со спасением». Смысл заговора состоял в том, что во время казни, которая могла продолжаться несколько дней, Иисусу поднесут вместо губки с водой усыпляющее средство (такие уже были тогда известны и широко применялись в том же Египте при операциях, а в римских легионах при наложении швов на раны). Оставалось только договориться с римским легионером, который будет охранять место казни, чтобы он при проверке с помощью копья, мертв ли Иисус, ответил на этот вопрос утвердительно (кровь не сочится после испытания копьем, значит, он мертв). И именно для этого — усыпления и сокрытия правды о состоянии Иисуса — и нужен был Александру Пилат.
Всё так и произошло. После того как якобы мертвого Иисуса сняли с креста, его положили, как это было оговорено заранее, не на землю, а в находящийся рядом (что тоже неслучайно) семейный склеп Александра. Откуда спустя сутки очнувшийся Иисус вышел. Его, кстати, потом видели его ученики, ставшие апостолами. Но к тому времени они признали его богом и, в общем-то, не очень удивились его появлению живым и здоровым, поскольку для них это уже было божественное проявление после того, как он сначала умер, а потом исчез из склепа.
А сам Пилат подстраховался — и просьбу Синедриона выполнил, отправив мессию на казнь, и Иисуса спас от смерти. Так что в Риме как бы не за что было его наказывать.
Про трагическую роль Иуды в этой истории можно говорить долго. Она ведь не менее драматична. Если коротко, Иисус, конечно, знал, что как только он появится в Иудее, к нему обязательно приставят кого-то из Синедриона, кто будет и наблюдать за ним, и кто будет пытаться направлять его действия. Понимая это, вычислить того, кто будет предателем, было несложно.
Более того, будучи человеком умным, Иисус понимал, что это на самом деле не предательство, а такая же роль в общем замысле Синедриона, как и у него, только рангом пониже. Просто у него были сила и воля противостоять трагическому и коварному замыслу местных олигархов, а у Иуды этой силы духа на тот момент не было. Поэтому он и простил Иуду заранее, во время Тайной вечери, не указывая на него своим товарищам, во избежание конфликта, но прощая за неизбежное.
Кстати, Иуда в этой компании был, говоря сегодняшним языком, держателем общака, или казначеем, то есть, по сути, первым заместителем Иисуса, поскольку именно у него находились все те деньги, которые получали Иисус и его ученики в виде пожертвований и платы за лечение больных.
В общем, всё как всегда, как и две тысячи лет спустя — политики используют подставных лидеров, делая из них марионеток и подсылая им своих соглядатаев, и при этом политики готовы воевать до последнего еврея (украинца, немца, русского, поляка и так далее), представители власти страхуются от рисков, подыгрывая и нашим, и вашим, а олигархи выстраивают многоходовые комбинации, которым не всегда суждено сбыться, чтобы иметь еще больше денег и власти.
А что в этом котле делать нам, простым людям? Прежде чем ответить на этот вопрос, вспомним еще несколько фактов.
У этой непростой политической истории есть и свое трагическое продолжение. Восстание евреев против Рима все же состоялось — через несколько лет. Армия восставших была уничтожена, а сам народ за многочисленные бунты разогнан по странам и континентам и еще две тысячи лет скитался.
Так что жертва Иисуса как будто бы была напрасной: восстание состоялось, и народ понес многочисленные жертвы, к тому же потеряв родину. Олигархи в лице Синедриона восстание проиграли и, видимо, лишились своего достояния и власти. А Понтий Пилат утонул в озере, купаясь в Альпах, куда был назначен после Иудеи, что было по тем временам все же значительным понижением.
Кстати, о восстании. Возглавили его два человек — Иуда и его сын, имя которого тоже было Иуда. Имели ли они отношение к тому Иуде, который при Иисусе был казначеем, мы не знаем. Может быть... А может, и нет. Дело в том, что, согласно новейшим исследованиям, в те времена имя Иуда было самым распространенным в Иудее и ее окрестностях. Может быть, он и повесился на осине, осознав свое предательство, а может быть, это миф, а на самом деле он все же довел до конца то, к чему готовили тамошние олигархи Иисуса?
А спустя еще несколько десятков лет римлянин Павел выкопал из каких-то источников всю эту историю и основал учение, которое потом получило название по имени пророка — Христианство. А самого Павла римляне тоже распяли на кресте, только на этот раз уже вверх ногами. А еще спустя несколько десятков лет император Рима Константин, умирая, принял христианство. И получается так, что Иисус все же победил Рим, уже после своей смерти, которая, скорее всего, произошла в результате естественных причин.
Так что мы точно не знаем, как сложится и чем отзовется то, что происходит при нашей жизни и как это отразится на наших детях, внуках и правнуках, спустя десятки, сотни и даже тысячи лет. Точно ясно только одно: ничто не проходит бесследно.
Впрочем, как говорили мудрецы еще в дохристианскую эпоху, мы знаем то, что мы ничего не знаем. Остальное нам просто неведомо.