Если оценивать итоги херсонского отступления, сейчас происходит не только консолидация российских оборонительных рубежей по левому берегу Днепра: у Украины освобождается около шести расчетных бригад по 5 тысяч человек, то есть около 30 тысяч человек Киев может перебрасывать либо в Донбасс, либо на харьковское направление, либо на запорожское. И если где-то у них есть наступательные планы, они получат возможность их реализовать. Только от нас зависит, сможем ли мы эти планы сорвать, считает военный эксперт, президент научно-исследовательского фонда «Основание» Алексей Анпилогов.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Ранее политолог Семен Уралов, комментируя решение об оставлении Херсона, заявил: «Вся история борьбы за земли от Львова до Ростова — про Днепр. Либо ты удерживаешь все Левобережье, либо придется обороняться уже на Дону. Выйдя на Правый берег, нужно понимать, что следующий рубеж — это уже Карпаты. Запомните сегодняшние новости и ваше отношение к ним. Впереди такая реальность на долгие годы».
— Алексей, вы согласны с таким подходом? Или есть детали?
— Конечно, есть детали. Развивается военное дело, промышленность и транспорт. Сейчас даже дело не в Днепре как таковом, а в том, что мы начинали СВО кадровой армией мирного времени. И начальные ее успехи, связанные с тем, что ВС РФ превосходили ВСУ по вооружению, мобильности и уровню планирования операций, с течением времени были полностью нивелированы за счет того, что сейчас мы воюем не с Украиной.
Украина давно утратила свой военно-промышленный потенциал. Мы воюем с НАТО и с 50 странами, которые поставляют оружие и поддерживают Киев экономически. Поэтому просто из-за соотношения сил попытка удержания плацдарма на правом берегу была расценена как самоубийство высшим военным руководством РФ.
Это решение действительно непопулярное, но оно вынужденное.
К чему оно приведет? Я не думаю, что мы прямо будем обороняться на Дону. Это глупость. Мы же видим, насколько успешно украинская армия обороняется в Донбассе, и понимаем, что в обратную сторону движение тоже будет затруднено городской застройкой. ВСУ в 2017 году там завязли точно так же, как сейчас там завязли российские войска.
Нам тяжело проламывать этот оборонительный рубеж. Хотя там нет никаких крупных речных преград. Бахмутка, которая делит Артемовск на две части, — это не та река, которая может задержать продвижение современной армии.
Да, существуют определенные исторические реалии. Понятно, что Левобережье всегда было русскоязычным и пророссийским. Правобережье, особенно Западная Украина, никогда не мыслило себя в рамках евразийского пространства и всегда тяготело к Европе.
Но, повторюсь, мы воюем не конницей и гладкоствольными пушками XIX века. Есть возможности форсирования этого рубежа.
— Сколько времени понадобится на отвод войск? Можем ли мы нанести противнику урон нашей авиацией до момента, пока он не зашел в Херсон?
— Я надеюсь, что это один из таких планов нашего командования, чтобы отступление превратить не в подарок для украинской стороны, а в испытание, в рамках которых все действия Киева будут встречать противодействия.
Херсон не должен стать очередной точкой на карте, куда противник зайдет парадным строем с развернутыми флагами.
— Ожидаете ли вы теперь массированного наступления с Запорожского направления, о котором говорят многие эксперты?
— Запорожское направление — тоже не настолько простое, как кажется на первый взгляд. В Херсоне у нас были серьезные проблемы со снабжением правобережной группировки, которая держалась на трех коммуникациях: Каховская плотина и два Антоновских моста.
В Запорожье у нас нет такого стесненного состояния. Местность для наступления там столь же неприятна, как и на херсонском направлении. Там тоже открытая степь с небольшими перепадами рельефа. Это не Харьковская область с массой оврагов, балок и серьезным кустарником.
Более того, юг Украины постепенно вползает в сезон распутицы. Поэтому я думаю, что ноябрь будет крайне неприятен для Киева в плане организации масштабного наступления.
Если оценивать итоги херсонского отступления, сейчас происходит не только консолидация российских оборонительных рубежей по левому берегу Днепра, но и у Украины освобождается около шести расчетных бригад по пять тысяч человек. То есть около 30 тысяч человек Киев может перебрасывать либо в Донбасс, либо на харьковское направление, либо на запорожское. И если где-то у них есть наступательные планы, они получат возможность их реализовать.
Только от нас зависит, сможем ли мы эти планы сорвать.
— Повлияет ли оставление Херсона на расклад сил в отношении Приднестровья, о котором мы говорили в прошлый раз?
— Приднестровье всегда остается болезненной точкой. Пока российскую миротворческую группировку защищает только то, что формально это территория Молдавии. И любые нападения Украины будут агрессией в отношении суверенного государства.
Но мы понимаем, что правительство в Кишиневе ни на йоту не поддерживает РФ и превратно понимает собственные интересы. Много раз звучали призывы лишить Приднестровье особого статуса, в том числе силовым путем.
Если Молдавия предпримет такие шаги в рамках необъявленной гибридной войны, украинская армия может попытаться содействовать оккупации Приднестровья со своей стороны.
Оперативной глубины в Приднестровье нет. Это узкая территория от 30 до 50 км. Она простреливается насквозь современными РСЗО и артиллерией. Поэтому, если Украина и Молдова одновременно начнут такую операцию, приднестровцам придется проводить безнадежную оборону городов.
Посмотрим. Приднестровье остается болезненной и потенциально опасной точкой на карте.
— Сколько нам нужно времени, чтобы в армию пришло пополнение? И что мы можем предпринять, пока оно не подошло?
— Повторюсь, сейчас на большинстве украинских областей на линии соприкосновения наступает осенняя распутица. Это чернозем, в котором можно потерять танки.
Я ожидаю, что пик наступательных возможностей у российской армии и окно для этих возможностей наступит в начале декабря, когда схватится земля первыми морозами и мы сможем использовать для наступления все дороги, а не только шоссейные, которые легко заминировать и простреливать артиллерией.