Узаконить террор
Из юридических мер для тех, кто не согласен с политикой властей и публично об этом говорит, по большому счету есть только ст. 110 УК — наказание за призывы к нарушению территориальной целостности Украины. Слабость этой статьи в том, что только за призывы, а не за выражение мнения. Доказать наличие призыва не так уж и просто. Другое дело, что СБУ все эти годы пользовалась статьей волюнтаристски — находя с помощью своих экспертов-лингвистов призывы там, где их нет, что позволяло и продолжает позволять кошмарить людей и выбивать из них признания, которые в ином случае выбить было бы невозможно.
И все же практика показала, что привлечение противников режима по этой статье ненадежно. Если обвиняемый решит бороться и найдет для этого грамотного адвоката, то, скорее всего, победит. Или дело затянется на годы с большими репутационными издержками для стороны обвинения. Националистические СМИ напишут, что прокурор бестолковый и нечего ему вообще платить зарплату, остатки оппозиционных — о репрессиях, УВПКЧ ООН внесет кейс в свой отчет.
Решать же вопрос с каждым несогласным так, как его решили с Олесем Бузиной, или хотя бы так, как решали с противниками насильственной украинизации прошлой зимой (увольнения, вандализм, угрозы в сети, появление наци-боевиков на работе и дома), не с руки. С одной стороны, эффективно в плане террора, с другой — слишком много издержек, чтобы такое вытворять на постоянной основе.
Есть принципиальная разница между политикой фашистских государств до Нюрнберга и после. Силой обстоятельств Испания Франко и Португалия Салазара хоть и поддерживали фашистский блок, но не принимали непосредственного участия во Второй мировой войне. Соответственно, усадить лидеров этих государств на скамью международного трибунала как военных преступников было невозможно, а с началом Холодной войны и нецелесообразно (с точки зрения Запада). В то же время необходимость «рукопожатно» взаимодействовать с демократическими странами как против СССР, так и вообще, требовала некой видимости демократии в своей внутренней политике. Хотя бы переведения репрессий против инакомыслящих из ведомства штурмовиков в ведомство официальных правоохранительных органов. На слабой и тотально зависимой от политической и экономической поддержки Запада Украине происходят те же процессы. Правых радикалов за последнее время увидели и осудили многие западные СМИ, политики, правозащитники, которые несколько лет подряд их вообще не замечали. Это прямой и явный сигнал: хотите оставаться «молодой европейской демократией» и оплотом Запада перед «российскими ордами» — ведите себя скромнее. Вот и надо переводить борьбу с инакомыслием с улицы в суд. Но как?
Неудачные попытки
Еще в конце 2020 года в Раду внесли два законопроекта — № 4188 («О внесении изменений в Закон Украины "О телевидении и радиовещании" относительно противодействия информационной войне») и № 4189 («О внесении изменений в Уголовный кодекс Украины относительно установления уголовной ответственности за публичное отрицание факта вооруженной агрессии Российской Федерации и временной оккупации части территории Украины»).
Первым законопроектом власти хотели запретить оппозиционным СМИ говорить то, что они считают нужным и правильным, а Нацсовету по вопросам телевидения и радиовещания в случае повторного допущения компаниями нарушения обращаться в суд с иском об аннулировании лицензии на вещание телерадиоорганизации или аннулировании лицензии провайдера программной услуги. Проблема только в том, что ни одно из существовавших тогда оппозиционных СМИ никогда и ни в какой форме не оспаривало вооруженную агрессию России и оккупацию Крыма и Донбасса. Они лишь говорили о необходимости прекратить войну, сесть за стол переговоров, отменить русофобские дискриминационные законы и таким образом вернуть территории и наладить отношения с Россией. Пожалуй, этого немало, но под закон об «отрицании» все-таки, как ни крути, не подпадает. Что же, их закрыли без всякого закона — просто решением СНБО по «секретным» материалам СБУ, которые общественности так и не показали, поскольку они «секретные».
Второй законопроект должен был ввести уголовную ответственность с тюремным сроком до пяти лет «за публичное отрицание факта военной агрессии РФ в Украине, оккупации Российской Федерацией части территории Украины и ведения Российской Федерацией гибридной войны против Украины, а также изготовление и распространение материалов с таким отрицанием».
Альтернативных законопроектов оппозиция не подала, что некоторым образом эту формальную оппозицию характеризует. Тем не менее оба эти законопроекта в Раде до сих пор не проголосованы. Первый после решений СНБО, по сути, уже не нужен, второй — возможно, слишком жесткий и вызывает у властей сомнения о том, как на него посмотрят на Западе. Одно дело, призывы к нарушению территориальной целостности (поди докажи, что карта, где Крым изображен российским — это призыв, а не мнение), другое — пять лет за слова, например, о том, что Россия, согласно Минским соглашениям, не является стороной конфликта.
Пока думали, что с этим делать, попробовали организовать закрытие оппозиционных Telegram-каналов. Для этого даже поймали возвращавшуюся с курорта жену одного из лидеров одесского антимайдана Викторию Даскалицу, обвинив ее в курировании этих самых «антироссийских» каналов и передачу им денег за заказные сообщения в интересах Кремля. Медиакампанию провели знатную, показывали различные блок-схемы с выведением на чистую воду Путина, ФСБ и их информационных агентов на Украине, в общем, подняли шум.
Но потом дело арестованной девушки как-то резко пропало с радаров госпропаганды. Дело в том, что в суде никто ничего не доказал, она подписала сделку с прокурором, получила условный срок (за госизмену-то) и вышла на свободу. Telegram-каналы, о которых шла речь, продолжают замечательно работать. Учитывая, что ей назначили залог и сидеть в СИЗО было совершенно не обязательно, можно, конечно, было бы и побороться, раздуть международный правозащитный скандал и всякое такое… но тут вопрос приоритетов и целей, осуждать человека за то, что он просто захотел на свободу, мы не вправе. Суть же в том, что данное уголовное дело, несмотря на все ожидания, вообще никак не помогло узаконить репрессии против Telegram-каналов, и о нем технично забыли.
Пять зарплат за право не молчать
И вот 9 декабря Кабмин Украины поддержал два законопроекта авторства главы МИД Дмитрия Кулебы о «нацбезопасности страны». «Они предполагают изменения в админкодекс по части ответственности за публичное отрицание агрессии РФ против Украины, за попытки легитимизировать оккупацию наших территорий», — заявил премьер-министр Шмыгаль. Также, по словам Шмыгаля, предлагаемые меры будут направлены и на украинских, и на зарубежных политических деятелей: «Все наши и иностранные политики, рассказывающие о якобы гражданской войне в Украине, о "неукраинском" Крыме, должны нести за это ответственность».
Первый законопроект, по сути, списан со своего предшественника 2020 года — публичное отрицание вооруженной агрессии РФ против Украины и временной оккупации украинских территорий в Донецкой и Луганской областях, а также попытки легализовать аннексию Крыма признаются противозаконными, что влечет за собой правовые последствия. Под «публичным опровержением факта российской агрессии» будет подразумеваться «хотя бы одно открытое обращение к более чем одному лицу, в котором выражается любое письменное или графическое изображение Крыма или Донбасса русским, или как отдельного территориального субъекта, или отрицание попыток РФ легализовать и легитимизировать аннексию Крыма». Обращение в СМИ, соцсетях, плакатах, листовках, а также с помощью других средств, которые законом никак не ограничены. Показал дома на кухне двум друзьям карту российского Крыма — надейся, что не донесут.
Ответственность предполагается только для «национальных и иностранных публичных деятелей», «политически значимых лиц» и «лиц, уполномоченных на выполнение функций государства и местного самоуправления» (по идее, это депутаты, чиновники, мэры, внепарламентские политики), но кто сказал, что публичными деятелями не назовут журналистов, разного рода экспертов, педагогов, выступающих на конференциях ученых, блогеров? Условная Мариванна с 20 подписчиками в «Одноклассниках» — это публичный деятель или нет? Зная украинскую правоприменительную практику по делам, связанным с нацбезопасностью, можно без всяких сомнений ответить — да.
Второй законопроект определяет ответственность для подобных нарушителей в виде штрафов. Понимаете, что это значит для свободы слова? Любой, кто выразит мнение о том, что люди имеют право на выбор и не ответят «правильно» очередному наглому и безнаказанному наци на омерзительно-подлый и провокационный вопрос: «Чей Крым?» — будет привлечен к ответственности. Не к уголовной, к административной, но штраф до 34 тысяч гривен (если повторно в течение года — до 51 тысячи) при зарплате в 8-10 тысяч запросто может поставить человека на грань или даже за грань выживания. А сколько должно будет заплатить оппозиционное СМИ, фактически ежедневно критикующее милитаристскую политику властей? Хотя… какое-такое оппозиционное СМИ на Украине?
И как лицемерно, когда подобные статьи предполагают внести в закон «об обеспечении прав и свобод граждан на временно оккупированной территории», а в закон «об особенностях государственной политики по обеспечению суверенитета на временно оккупированных территориях» добавить пункт, по которому сомнения в «факте российской агрессии, оккупации Донбасса и Крыма» будут признаны «надругательством над жертвами войны». Даже если Россия — агрессор и все такое прочее, но вы сами точно не несете никакой ответственности за эти жертвы? Вы совсем-совсем не стреляете по населенным пунктам Донбасса?
Адвокаты, которым придется защищать «отрицателей» агрессии, уже прикидывают стратегию — говорить о сомнении, а не об отрицании. Есть у меня сомнение, таково мое субъективное мнение, могу ошибаться, но так мне видится этот вопрос. А что с умыслом? Может, это случайно брошенные в запале слова, а на самом деле человек так не считает. Опять же, на любую экспертизу обвинения можно заказать свою, альтернативную. Вопрос лишь в том, кто это все будет делать. На депутата или даже популярного журналиста с таким обвинением наехать непросто. А вот на Мариванну, у которой будет бесплатный государственный адвокат и не будет площадки для обращения к правозащитникам, — раз плюнуть. И какие откроются широкие перспективы для коррупционных злоупотреблений, поскольку с Мариванны всегда можно взять немного денег за закрытие дела.
Самоцензура, жизнь в страхе сказать что-то не то и стать как минимум отверженным, а как максимум мертвым — судьба думающего человека в фашистском государстве. Вызванные необходимостью стелиться перед западными партнерами попытки узаконить террор, пусть не часто, но наталкиваются на людей, имеющих знания и силы, чтобы с помощью этих же законов переиграть фашистское государство. И тогда лезет нутро. «Ты что, хочешь, чтобы к твоим родным пришел Нацкорпус?», — не раз мы слышали такие слова в кабинетах СБУ и от других людей, побывавших в этих кабинетах. Согласитесь, это существенный фактор отказа многих граждан от полноценного использования своих законных прав.