Один из наиболее популярных взглядов на Троцкого, распространенных в основном среди его недоброжелателей, подчеркивает в первую очередь еврейское происхождение Троцкого. Тогда как поклонники революционера обычно стараются подчеркнуть его интернациональный характер. Что Троцкий не чувствовал себя ни евреем, ни украинцем, ни русским, а интересовали его совсем другие темы.
Но из песни слов не выкинуть
Троцкий родился в Херсонской губернии. Это не могло не оказать на него определенного влияния. Там он выучился, там увлекся революционными идеями, вступил в свою первую подпольную организацию, познакомился с первой женой.
В эмиграции он был тесно связан с некоторыми украинскими деятелями, создателем советской Украины по его протекции стал его самый близкий друг и соратник Раковский. Наконец, именно Троцкий де-факто способствовал признанию независимости УНР, а в конце 30-х годов в борьбе со Сталиным публично поднял лозунг о независимости Советской Украины.
Украинское детство
Троцкий (при рождении он носил фамилию Бронштейн) родился на хуторе близ села Яновка Херсонской губернии. В настоящее время это маленькое село переименовано в Береславку и находится в Кировоградской области.
Родители его принадлежали к числу еврейских колонистов. Отец оказался весьма успешным землевладельцем, к моменту рождения Льва у него в собственности было свыше 100 десятин земли (десятина равнялась примерно 1,1 гектара) и еще несколько сотен в аренде. Позднее земельные угодья Давида Бронштейна значительно расширились и, по воспоминаниям самого Троцкого, к моменту революции его отец был уже очень богатым человеком.
В семье говорили на русском и украинском языках, они и стали родными для Троцкого. Несмотря на еврейское происхождение, идиша он толком не знал и вообще не был человеком еврейской культуры (хотя некоторые биографы Троцкого полагали, что он в своих мемуарах изо всех сил стремился преуменьшить влияние еврейской культуры на него).
По образу жизни Бронштейны почти не отличались от окружающих украинских крестьян или немецких колонистов. Например, приглашали ряженых на Рождество, на Пасху пекли куличи для рабочих и т.д. Однако формально семья все же оставалась иудейской.
До 9 лет он рос в Яновке, а затем перебрался в Одессу, где его удалось определить в реальное училище. Жил он у своего двоюродного брата по материнской линии Моисея Шпенцера (к слову, отца лауреата Сталинской премии и знаменитой советской поэтессы Веры Инбер). Позднее он переехал в Николаев, но вплоть до первых проблем с законом он каждое лето возвращался в Яновку.
Революционер
В Николаеве юный Бронштейн (псевдоним Троцкий появился позже) познакомился с народниками через некоего местного садовника по имени Франц Швиговский. Там же он сошелся с братьями Соколовскими, сестра которых станет его первой спутницей жизни.
Вскоре вся компания организовала народническую организацию под громким названием Южнорусский союз рабочих. Громким это название было потому, что в давние времена уже существовало две подпольных организации с таким же названием.
Молодые люди пытались вести народническую пропаганду среди местных сектантов, но эта затея имела предсказуемый финал. Очень скоро незадачливых конспираторов арестовали. Троцкий получил четыре года ссылки. Так 21-летний революционер впервые оказался в Великороссии.
Связи с украинской эмиграцией
Следующее тесное соприкосновение с Украиной, а точнее украинской политикой произошло уже во время второй эмиграции Троцкого в конце нулевых. К этому времени он уже был звездой революции 1905 года и одним из самых заметных европейских публицистов социал-демократической направленности.
Разругавшись с Лениным, Троцкий пошел своим путем. В 1908 году в Вене стала издаваться газета «Правда», редактором которой стал Троцкий. Позднее большевики начали выпускать газету с таким же названием, что привело к громкому скандалу в рядах социал-демократов.
Венская «Правда» (такое название закрепилось за газетой, чтобы отличать ее от большевистской) официально считалась печатным органом «Спилки» — украинского социал-демократического союза.
«Спилка» организационно оформилась после окончательного раскола Революционной украинской партии, стояла на социалистических позициях и примкнула к РСДРП. Однако после раскола на большевиков и меньшевиков перешла к последним на правах автономии.
В редакцию газеты помимо Троцкого входил Юлиан (Маркиан) Меленевский, помогавший с организационными вопросами.
Меленевский был одним из лидеров «Спилки». Позднее с началом Первой мировой войны он перейдет на австрийскую сторону и войдет в число руководителей Союза освобождения Украины — пропагандистской организации, отстаивавшей объединение украинских земель под короной Габсбургов (т.е. Австро-Венгрии). В годы гражданской войны Меленевский стал представителем УНР в Британии.
Также к работе в газете Троцкий привлек своего двоюродного брата Семена Бронштейна-Семковского — будущего харьковского профессора.
Поначалу по каналам Спилки газета доставлялась через австро-российскую границу в украинские регионы, но со временем Троцкий затмил все собой и газета и де-факто и де-юре перестала быть органом украинских социал-демократов. Потому как писал Троцкий про вещи, которые интересовали только его самого (фракционная борьба, язвительные памфлеты, пропаганда интернационализма) и мало интересовали собственно украинских читателей.
Нечаянный отец УНР
Через шесть лет после закрытия венской «Правды» Троцкий сыграл достаточно необычную роль в истории украинской государственности, невольно став ее крестным отцом.
В 1918 году большевики начали переговоры с немцами о мире. Центральная Рада решила, что в Брест-Литовск тоже необходимо послать делегацию, чтобы Киева не лишили его заслуженного куска пирога.
Однако немцы не намерены были вести переговоры с делегацией, не имевшей никакого официального статуса. Представителями интересов России они считали делегацию большевиков. Но большевики, запутавшись в своих хитрых комбинациях и многоходовочках, в конце концов, сами сделали себе подножку, пригласив делегацию Рады на переговоры с немцами.
Большевики самонадеянно полагались на повторение в Киеве петроградской ситуации и взятия местным советом власти в свои руки. Однако на совете большинство осталось за сторонниками Рады и провозгласить УССР не получилось.
В итоге на переговорах в Брест-Литовске немцы выдвинули Троцкому (в то время наркому иностранных дел) ультиматум с требованием немедленно прояснить статус украинской делегации.
Сначала они добились от Троцкого официального подтверждения на право украинцев участвовать в переговорах. А затем потребовали дать точный ответ: является ли делегация Рады частью РСФСРовской или делегацией самостоятельного государства. Замешкавшийся Троцкий подтвердил, что украинская делегация представляет независимое государство.
Эти дипломатические промахи позволили УНР провозгласить независимость, которая сразу же была признана немцами, после чего стороны заключили мирный договор. Конечно, большевики рассчитывали, что революционная обстановка в конце концов сложится в их пользу, и так в итоге и получилось. Однако независимость УНР, признанная несколькими великим державами, аукнулась много лет спустя.
Так Троцкий хоть и нехотя, но все же стал крестным отцом УНР.
Вместе с тем, чуть позднее Троцкий выступил уже в роли крестного отца УССР.
С его подачи фактически создателем советской украинской государственности стал его самый близкий соратник Христиан Раковский. В те несколько лет, которые Раковский управлял УССР, он неизменно проводил политику максимальной независимости Киева от союзного центра, не стесняясь отстаивать принцип максимальной автономии союзных республик и конфликтовать по этому вопросу со Сталиным.
Против Сталина за независимость Советской Украины
С абсолютно неожиданной стороны выступил Троцкий в конце 30-х годов, когда в заочной полемике со Сталиным неожиданно поднял «украинский вопрос» и публично выступил в поддержку независимости Советской Украины.
В статье «Об украинском вопросе» Троцкий обвинил Сталина в национальном угнетении Украины:
«Бюрократия душила и грабила народ и в Великороссии. Но на Украине дело осложнялось разгромом национальных упований. Нигде зажим, чистки, репрессии и все вообще виды бюрократического хулиганства не принимали такого убийственного размаха, как на Украине, в борьбе с сильными подпочвенными стремлениями украинских масс к большей свободе и самостоятельности.
Советская Украина стала для тоталитарной бюрократии административной частью экономического целого и военной базы СССР. Сталинская бюрократия возводит, правда, памятники Шевченко, но с тем, чтоб покрепче придавить этим памятником украинский народ и заставить его на языке Кобзаря слагать славу кремлевской клике насильников».
Троцкий также обвинял Сталина в том, что он провалил работу на Западной Украине, которая долгое время была объектом интереса советских коммунистов:
«От прежнего доверия и симпатий западных украинских масс к Кремлю не осталось и следа. Со времени последней разбойничьей «чистки» на Украине никто на Западе не хочет примыкать к кремлевской сатрапии, продолжающей именоваться Советской Украиной».
Кроме того, как лидер Четвертого интернационала, Троцкий открыто выдвинул лозунг независимости Украины:
«Четвертый Интернационал обязан отдать себе ясный отчет в огромной важности украинского вопроса для судеб не только Юго-Востока и Востока Европы, но и Европы в целом. Дело идет о народе, который доказал свою жизненную силу, равен по численности населению Франции, занимает исключительно богатую территорию, крайне важную, к тому же, в стратегическом отношении.
Вопрос о судьбе Украины поставлен во весь рост. Нужен ясный и отчетливый лозунг, отвечающий новой обстановке. Я думаю, что таким лозунгом может быть в настоящее время только: Единая свободная и независимая рабоче-крестьянская советская Украина!
Но ведь независимость объединенной Украины означает отделение Советской Украины от СССР! — воскликнут хором «друзья» Кремля. — Что же здесь такого ужасного?— возразим мы, со своей стороны. Священный трепет перед государственными границами нам чужд. Мы не стоим на позиции «единой и неделимой».
В другой статье, «Независимость Украины и сектантская путаница», Троцкий чуть подробнее разъяснял свою позицию:
«Отделение Украины, есть, конечно, минус по сравнению с добровольной и равноправной социалистической федерацией; но оно явится несомненным плюсом по сравнению с бюрократическим удушением украинского народа. Чтоб теснее и честнее сойтись, нужно бывает иногда предварительно разойтись.
Для мобилизации масс и их воспитания в переходную эпоху лозунг независимой советской Украины получает очень большое значение… Лозунг независимой Украины, своевременно выдвинутый пролетарским авангардом, ведет к необходимому расслоению мелкой буржуазии, облегчая ее низам союз с пролетариатом. Только таким путем и можно подготовлять пролетарскую революцию».
Интересно, что наиболее яркий отклик на свои взгляды Троцкий получил не от просоветских авторов, а от Керенского. Точнее, от его газеты «Новое время».
Троцкий даже вступил с ней в полемику, посвятив этому статью «демократические крепостники и независимость Украины», в которой обозвал «демократов» «шовинистическими крепостниками» и еще раз выдвинул лозунг «Да здравствует независимая Советская Украина!».
Очевидно, что в последние годы жизни украинский вопрос занимал Троцкого и он видел в УССР естественного союзника и опору в борьбе против Сталина.
В этом была своя логика. Во-первых, КПУ была крупнейшей национальной партийной организацией в СССР, во-вторых, в свое время позиции троцкистов были весьма сильны именно в УССР. Однако с тех времен прошло столько партийных чисток, что ни у одного сторонника Троцкого не было шансов остаться в партии.
Троцкий верно оценивал одни факты, но очень сильно заблуждался в других.
Так, он верно заметил, что украинские эмигранты в западных странах, как и украинские меньшинства в Польше и Чехословакии, все сильнее разочаровываются в левых идеях. Однако он приписывал это исключительно политике Сталина, и был абсолютно уверен в том, что националистические и демократические движения даже теоретически не смогут составить конкуренцию левой идее, поскольку доказали свою нежизнеспособность в период УНР.
Именно поэтому он с такой легкостью выдвигал лозунг независимости Украины, полагая, что в эпоху империализма ни националистическая, ни демократическая Украина не смогут продержаться и нескольких лет, а преимущество в любом случае будет за левыми благодаря пролетариату, который своего уже не упустит.
Как показало время, Троцкий сильно переоценивал могущество украинского пролетариата и слишком недооценивал живучесть националистических и либеральных идей, которым он в конце 30-х самонадеянно отвел место на свалке истории.