Каганович был уроженцем Киевской губернии, имел неплохой партийный стаж (но старым большевиком не являлся), хотя звезд с неба не хватал. Числился на рядовых должностях в Киевском и Екатеринославском комитетах, работал по линии кожевенников и сапожников. Пожалуй, наивысшим достижением Кагановича стало руководство большевистской организацией в Юзовке в период Первой мировой войны.
Нельзя сказать, что это было очень значимым достижением. Несмотря на пролетарский регион, большевиков в Юзовке было очень мало, счет шел в лучшем случае на несколько десятков активных членов партии. Сразу же после Февральской революции Каганович быстро сориентировался и вместе с соратниками организовал местный совет. Поначалу предполагалось изгнать из совета меньшевиков и прочих еретиков, но большевиков оказалось не очень много, они еще были не настолько влиятельной силой, так что местами в совете пришлось поделиться с меньшевиками.
В тот же период состоялась судьбоносная встреча с Хрущевым, который на тот момент еще не был большевиком, но отличался активностью и пробивными качествами. Однако в Юзовке Каганович пробыл недолго, дальнейшая борьба развернулась уже после его отъезда. По одним данным, он был мобилизован в армию весной 1917-го, по другим — уехал туда сам, по третьим — поступил на службу по партийному заданию. Правда, до фронта он так и не доехал, оказавшись в Гомеле, где его и застала Октябрьская революция.
В высшие эшелоны власти Кагановича ввел Куйбышев, с которым они подружились в Туркестане. Ленин еще был жив, но уже было понятно, что от болезни он не оправится. Сталин начал подбирать команду преданных людей, с которыми он мог бы побороться за власть. Куйбышев, бывший одним из самых близких и доверенных соратников Сталина, предложил обратить внимание на Кагановича. Так он оказался в Москве и был назначен заведующим организационно-распределительным отделом ЦК.
Назначение было достаточно важным. Каганович проявил себя в качестве лояльного и старательного человека, одного из самых непримиримых борцов с троцкистами, поэтому вскоре после смерти Ленина он понадобился в другом месте.
Украинская компартия была самой крупной из всех республиканских компартий, регион был стратегически важен в борьбе за власть. Поэтому Сталину просто необходимо было поставить в руководство особо доверенного и проверенного человека.
Стоит отметить, что украинские большевики всегда осознавали свой особый статус и положение и постоянно претендовали на то, чтобы отхватить себе побольше полномочий. Особенно популярна среди них была идея самостоятельного выхода на мировые рынки, исключая посредничество союзного центра.
УССР была ключевым производителем зерна — главного экспортного товара СССР в то время. Руководство КПУ понимало, что этот бонус может позволить выторговать особые привилегии, попытки чего начались еще при Ленине и продолжились в первые годы Сталина, когда он еще был не так силен.
7 апреля 1925 года Каганович был назначен генеральным секретарем ЦК КПУ (стоит отметить, что он был единственным, кто получил «титул» аналогичный сталинскому. Все остальные руководители КПУ считались первыми секретарями) с четкой задачей обеспечить лояльность КПУ Сталину в борьбе за власть с Зиновьевым и Троцким.
Однако сделать это было не так просто, в политбюро КПУ восприняли назначенца в штыки, хотя тот и был местным уроженцем. Они прекрасно понимали, что Каганович приехал приводить их к общему знаменателю, так что в оппозицию ему сразу же выдвинулась группа влиятельных функционеров.
Наиболее сильными противниками Кагановича стали секретарь столичного Харьковского губкома и нарком Рабкрина УССР Киркиж, председатель правительства УССР Чубарь и нарком просвещения Шумский.
Формально суть претензий заключалась в том, что Каганович неверно проводит политику украинизации.
Стоит отметить, что эта политика едва ли не главное, чем он запомнился в период первого руководства УССР. Возникает вопрос, зачем же Кагановичу надо было проводить эту политику (по поручению Сталина) и тем самым создавать себе дополнительные проблемы? На самом деле в этой политике был свой прагматичный расчет.
Как известно, Сталину удалось значительно укрепить свои позиции в партии благодаря знаменитому ленинскому призыву, когда рабочих по разнарядкам набирали в партию прямо от станков. И если раньше большевистская организация была скорее закрытым элитарным клубом, то теперь она стала по-настоящему массовой организацией.
Противостоявшие Сталину старые большевики попросту растворились в этой хлынувшей рабочей массе. Новые члены партии в политических вопросах подкованы не были и, может быть, даже не отличали Маркса от Энгельса, но они ориентировались на Сталина и были лояльны именно ему, ведь это его усилиями их жизненный уровень вырос (в 20-30-е годы члены партии имели массу бонусов и привилегий в сравнении с обывателями).
Однако в союзных республиках ситуация была совсем другой.
Там пролетариат был малочисленным, да к тому же итак почти поголовно состоял в партии. Провернуть аналогичный трюк и там было проблематично. Для этого и понадобилась коренизация, т.е. набор в местные партии по национальным спискам. Коренизация точно так же ослабляла позиции местных лидеров большевиков, зачастую осознававших себя самостоятельными величинами и не слишком лояльных к новому лидеру СССР. Кроме того, ее можно было провозгласить ленинской политикой и тем самым застолбить за собой место главного проводника ленинских идей и его наследника.
Сыграла свою роль и точка зрения самого Сталина. Он считал, что в исторической перспективе украинская деревня «затопит» русские города, и лучше возглавить этот процесс и извлечь из этого какие-то выгоды для себя.
Украинизация проводилась Кагановичем ударными темпами.
Если до его приезда в КПУ насчитывалось около трети этнических украинцев, то после его отъезда их численность превышала 50%. В первую очередь Каганович стремился украинизировать партийный аппарат. Под предлогом украинизации он мог уволить любого сотрудника, поскольку инструкции обязывали в срочном порядке освоить украинский язык на всех государственных и партийных должностях. За незнание языка можно было вычистить ряд нелояльных и поставить на их места безусловно преданных.
Вместе с тем украинизация ни в какой форме практически не затронула Донбасс.
Каганович опирался на этот пролетарский регион в борьбе с украинской оппозицией. В свою очередь, оппозиция настаивала на украинизации не только партийного и государственного аппарата, но и пролетариата. Шумский дошел до самого Сталина, требуя отозвать Кагановича и украинизировать пролетариат, однако Сталин его предложения не одобрил.
Проводя политику коренизации, большевики играли с огнем.
Всегда существовал риск, что контроль над процессом будет утерян и повестку перехватят «буржуазные националисты». Коренизация укрепляла власть Сталина, наполняя низы и середину аппарата его сторонниками, но она же одновременно усиливала позиции «национал-уклонистов», «буржуазных националистов» и потенциально являлась мощным дестабилизирующим фактором.
Так в конечном счете и произошло. Борьбу с неправильной украинизацией Кагановича возглавил нарком просвещения Шумский, бывший боротьбист. Он обвинил Кагановича в искажении ленинской политики и предложил Сталину отозвать его и назначить вместо него Гринько и украинизировать пролетариат и верхушку аппарата КПУ, т.е. довести политику украинизации до логического завершения.
Сталин идею не поддержал, а Каганович обрушился на соперника, но у того оказалась достаточно сильная группа поддержки в лице руководства КПЗУ (компартии Западной Украины), которая была автономной частью польской компартии и важным инструментом влияния в Польше.
В КПЗУ поддержали Шумского, а не Кагановича, который был этим явно недоволен и даже обвинял верхушку КПЗУ в предательстве и вредительстве. В свою очередь, в КПЗУ также произошел раскол на большинство, поддержавшее позицию Шумского, и меньшинство, оставшееся лояльным Кагановичу. Партия от этого раскола уже не оправилась и фактически прекратила свое существование в виде сколько-нибудь серьезной политической силы.
Конфликт Кагановича и Шумского завершился победой первого, за которым стоял Сталин. Но оформлена она был в виде компромисса.
Шумский был подвергнут критике и отозван в Ленинград на малозначительную должность ректора института. Но и Каганович вскоре после этого, в 1928 году, был отозван в Москву с включением его в состав Политбюро. Судя по тому, что Сталин назначил его руководить столицей и сделал одним из наиболее близких к себе людей, его работой в УССР он остался доволен.