Василий Витальевич Шульгин в своей книге «1920 год», описывая положение в Одессе на рубеже 1919 — 1920 гг., сказал несколько слов и про недавно состоявшиеся муниципальные выборы: «Городская дума. Она отнюдь не розовенькая… Наоборот. Мы победили в Одессе на городских выборах в декабре 1919 г. Казалось, это было невероятно. В Одессе победить нам — русским… А вот победили. Выборы вели мои друзья, сгруппированные в организацию, привыкшую к дисциплине. Победу дало изобретенное ими в высшей степени удачное название. Как все «гениальное», это было в высшей степени просто: «христианский блок». Никаких программ, никаких угроз и никаких обещаний. Но все, кому нужно было, поняли друг друга».
Думские выборы 1919 г. были третьими по счету после падения царской власти. Летом 1917 г. на муниципальных выборах с большим отрывом победили эсеры, но уже осенью того же года на выборах в Учредительное собрание первое место по Одессе заняли сионисты, от которых совсем чуть-чуть отстали большевики.
Русские национально-патриотические списки оба раза провалились, получив в первом случае чуть меньше 2 % голосов, во втором — чуть меньше 6 %. Формальный срок полномочий эсеровской Думы истек в начале 1919 г., и она была распущена в соответствии с приказом А.И. Деникина. Выборы в новую Думу провести не успели, так как весной 1919 г. Одесса была захвачена большевиками. Осенью того же года, после возвращения белых, новые выборы были назначены на 1 декабря.
Выборы должны были проводиться в соответствии с новым законодательством, действовавшим на «белом» юге России. Списки кандидатов выдвигались группами избирателей в рамках конкретного многомандатного округа. Самодвижение было запрещено, выдвинуться можно было только в рамках того или иного списка.
В избирательной записке, подаваемой в день выборов, избиратель должен был написать тех кандидатов, за которых он голосует, но их число не могло превышать количество проходных мест от округа (от самого маленького округа избиралось 2 гласных, от самого большого — 16). Причем, что интересно, избиратель мог включать в записку кандидатов от разных списков или вычеркивать неугодные ему фамилии из уже заранее готовых записок, распространяемых представителями партий. Побеждали те кандидаты, которые набирали наибольшее количество голосов. Всего предстояло избрать 120 гласных по 12 избирательным округам.
Либералы и социалисты не смогли договориться о едином избирательном списке, и в итоге были образованы два блока — «Демократический» и «Республиканский».
В «Демократический блок» вошли Партия народной свободы (кадеты), Трудовая народно-социалистическая партия, Социал-демократическая группа «Единство», группа социалистов-революционеров «возрожденцев», Еврейская народная группа, Еврейская национально-демократическая партия, Сионистская организация. Большую часть мест в блоке получили кадеты и активисты еврейских националистических организаций, около 25 % мест досталось умеренным социалистам.
В «Республиканский блок» вошли одесские отделы Российской социал-демократической рабочей партии (меньшевики), Партии социалистов-революционеров (эсеры), Польской социалистической партии, Бунда, поддержанные Одесским советом профессиональных союзов.
Таким образом, Демократический блок (ДБ) состоял из либералов, сионистов и умеренных социалистов, а Республиканский (РБ) — из более радикальных социалистов.
Никакого украинского списка выставлено не было, хотя формальных запретов на подобные действия не существовало (конечно, при условии отказа от сепаратистских намерений). Вероятно, какие-то активисты украинского движения вошли в ДБ и РБ. Впрочем, «Одесский листок» полагал, что если бы украинский список и выдвинулся, то он имел бы скорее демонстративный характер, чем реальный, и демонстрировал бы своим присутствием только «сердитое бессилие».
В противовес ДБ и РБ представители русских правоконсервативных сил создали Христианский трудовой блок (ХТБ).
Блок этот объединил три группы: 1) прогрессивных русских националистов, ориентировавшихся на В.В. Шульгина; 2) черносотенцев (Одесский союз русских людей и Русское собрание); 3) церковно-приходские структуры (Совет объединенных христианских организаций).
Идея создания ХТБ пришла Филиппу Александровичу Могилевскому, сводному брату Шульгина, жившему в те дни в Одессе и редактировавшему национально-прогрессивную газету «Единая Русь». Сами по себе прогрессивные националисты участвовать в выборах не могли, так как организация их была небольшой, а лидеры, в том числе Могилевский, не могли баллотироваться в Одесскую думу, так как были киевлянами и поэтому не соответствовали цензу.
Необходимы были как кандидаты, так и низовой актив, и тут на помощь пришли одесские черносотенцы, в первую очередь Одесский союз русских людей (ОСРЛ) — одна из немногих правых организаций, переживших Февральскую революцию. В середине ноября состоялось привлекшее до 1000 человек собрание ОСРЛ и других монархических организаций, на котором было решено присоединиться к ХТБ.
Формальным организатором ХТБ стал Совет объединенных христианских организаций, в который вошли как религиозные, так и профессиональные объединения: Совет братств и сестричеств Одессы, Общество взаимопомощи христиан-приказчиков, Общество русских школьных деятелей-христиан, Общество ремесленников-христиан, Русская студенческая община и ряд других структур. Также к блоку примкнули члены Всероссийской народно-государственной партии В.М. Пуришкевича, Русский народно-государственный союз, а также представители интеллигенции, придерживавшиеся христианско-демократических взглядов.
ХТБ позиционировал себя не только как «русский блок», но и как список, объединяющий все христианское население Одессы. И именно поэтому наряду с доминирующими русскими фамилиями в списках можно встретить и кандидатов нерусского происхождения. Так, например, в списках ХТБ были домовладелец Артемий Хаджи-Хачиков, парикмахер Хачик Чикалов, преподаватель гимназии и товарищ председателя союза немцев-колонистов Черноморского края Готлиб Таубергер, литограф Оскар Тиль.
Представители ХТБ обвинили действующую эсеровскую Управу в том, что она занимается политиканством в то время, как окраины утопают в грязи, и пообещали поставить на первое место именно интересы окраинного населения:
«До сих пор центр жил на счет окраин, отныне это будет наоборот. Центр должен отойти в сторону, поступиться своими интересами в пользу интересов окраин. Жизненные удобства и санитария на окраинах должны стать в уровень с центром».
Политическим вопросам в документах ХТБ уделялось мало внимания. Говорилось лишь, что блок «стоит на платформе Добровольческой армии, программа которой отнюдь не предполагает охраны сословных или классовых преимуществ. Ему совершенно чужды интересы помещиков и капиталистов, если эти интересы не связаны с интересами всего государства; он не станет воевать из-за интересов рабочих и крестьян, если эти интересы эгоистичны, не направлены в сторону интересов всего государства».
В целом же блок рекламировал себя как «аполитическую группу избирателей», которая поставила целью «проведение в гласные опытных, деловых, хозяйственных муниципальных работников». Несмотря на название и тесное взаимодействие со священниками, никаких специфически религиозных тем ХТБ не поднимал, и вряд ли можно его назвать клерикальным. Да и само слово «христианский», похоже, было взято лишь для того, чтобы четко указать избирателям, что блок не является еврейским (в отличие от «Демократического»).
Во время агитационной кампании ХТБ провел ряд массовых собраний и митингов.
Так, например, 22 ноября состоялось собрание в Епархиальном доме, на котором присутствовало свыше 1000 человек. Кроме лидеров блока выступил рабочий Егоров, привлекший внимание аудитории «живой речью о развале на фабриках и заводах и о необходимости пробуждения национального самосознания в русском рабочем».
24 ноября прошли предвыборные собрания ХТБ во многих районах города, причем особый упор делался на окраины.
Петропавловский округ: «Маленькое помещение детского приюта на Южной было полно. Собрались избиратели различного общественного положения, главным образом рабочие и домовладельцы». Михайловский округ: «Большой зал железнодорожного училища был переполнен; стояли во всех проходах; собралось свыше 1000 человек». Слободка-Романовка: «Особым оживлением отличалось собрание в кино «Рекорд». Зал был переполнен и не мог вместить всех желающих. Явилось свыше 700 человек».
Неожиданно ворвавшись в предвыборную кампанию, ХТБ достаточно быстро навязал всем свою повестку. В результате основное размежевание прошло не по социально-экономическому, как ожидалось, а по этническому и религиозному признакам. Главная проблема кампании, таким образом, была сведена к одному простому вопросу: «За кого ты, за христиан или за евреев»? Несмотря на то, что ХТБ все-таки не смог привлечь на свою сторону все русское население, успехи его были впечатляющими.
При этом стоит оговориться, что в своих печатных органах и официальных агитационных материалах ХТБ не призывал к погромам, лишь косвенно намекая на противостояние «христиан» и «нехристиан». Но, учитывая тот факт, что основными низовыми активистами блока были представители черносотенцев, не трудно догадаться, на что они упирали в своих агитационных выступлениях на улицах города.
Паника у либералов и социалистов началась лишь дней за 10 до голосования: «Избиратель спит, но черносотенцы не спят и действуют. Последние их предвыборные собрания отличались многолюдством. <…> До сих пор о черносотенной опасности говорили как о чем-то не совсем реальном, возможном, но еще находящемся в тумане. Теперь туман разошелся и опасность со стороны черносотенцев стала совершенно ясной».
День голосования — 1 декабря — прошел без значительных нарушений, хотя либеральные и левые газеты писали про имевшие место стычки и драки: «Наибольшую активность проявили правые. Они имели и людей, и достаточное количество бюллетеней. Их главным коньком было «христиане, голосуйте за христиан». <…> На углу Пишоновской и Старопортофранковской была сильно избита черносотенцами социал-демократка Трусевич. Ряд республиканцев были побиты камнями. <…> В Херсонском округе какой-то верзила гнался за республиканцем с револьвером в руках».
«Одесские новости» попытались подсчитать приблизительные неофициальные «списочные» итоги по всему городу, сложив округленные цифры, полученные в каждом из округов. Получилось, что всего было подано около 56 000 голосов (то есть явка составила чуть больше 25 %, что весьма неплохо для времен Гражданской войны).
Они распределились приблизительно следующим образом: Христианский трудовой блок — 24 000 (42,86 %), Демократический блок — 13 500 (24,11 %), Республиканский блок — 12 500 (22,32 %), другие списки получили незначительное число голосов.
ХТБ одержал абсолютную победу в 8 округах из 12. Правые победили даже в «цитадели демократической интеллигенции» — Херсонском округе, в котором выставляли свои кандидатуры многие лидеры ДБ.
«Богатым уроком должен послужить факт результатов выборной борьбы в Херсонском участке в помещении медицинской аудитории, — отмечали «Одесские новости». — Здесь республиканский и демократический списки собрали свыше 1000 голосов, в то время как победивший по этому участку христианский список собрал только 900 голосов. Ясно, что не будь раздробления голосов между республиканским и демократическим списком, провал черносотенцев в этом участке был бы обеспечен». Но все равно приходилось признать, что, «так или иначе, черный блок победил».
Примечательно, что антисемитизм проявлялся и среди электората РБ и ДБ. Так, на окраинах большое распространение получило вычеркивание еврейских фамилий из списков этих блоков. Например, на одном из участков русские кандидаты ДБ получили 121, 113 и 111 записок, а кандидаты-евреи из того же списка собрали 20, 33 и 42 записки.
Наиболее сильно тенденция вычеркивания нехристианских имен из республиканских списков проявилась на Пересыпи. Даже меньшевики признавали, что часть рабочих голосовала «за республику, но без евреев», и постоянно было слышно требование «дать записку с русскими фамилиями».
Многие рабочие-социалисты, очевидно, считали ХТБ слишком «старорежимным» и «реакционным», но при этом и голосовать за евреев не желали. Покидающий свой пост городской голова А.А. Ярошевич даже иронизировал в связи с этим, что если бы был список «христианских социалистов», то он «побил бы всех».
Центр Одессы в большей степени голосовал за ДБ, в то время как окраины — за ХТБ. Значительную часть голосов ХТБ дали представители средних и низших классов, рабочие, ремесленники, служащие. Так, например, в Михайловском I округе ХТБ победил благодаря голосам железнодорожных рабочих. Несомненно, что часть избирателей ХТБ двумя годами ранее, летом 1917 г., поддерживала эсеров, а некоторые из них на выборах в Учредительное собрание вполне могли голосовать и за большевиков.
Идеологический раскол проходил и по социальной, и по этнической линиям.
Несмотря на роль национального вопроса в кампании, ни еврейское, ни русское население не было однородным в своих политических воззрениях. Евреи центральных районов (представители буржуазии, свободных профессий, служащие) поддерживали ДБ. Евреи окраин в основной своей массе вообще проигнорировали выборы, очевидно, ожидая возвращения большевиков и поддерживая их призывы к бойкоту.
Русское население также раскололось. Жители центральных районов, а также представители имущих слоев склонялись к поддержке ДБ, в то время как русские жители окраин, средне- и малоимущие слои в большей своей части проголосовали за ХТБ, в меньшей — за РБ (при этом массово вычеркивая еврейские фамилии).
После окончательного утверждения итогов голосования ХТБ получил 86 думских мест, ДБ — 22, РБ — 8, еще 4 места достались Трудовому блоку группы кооператоров.
Председателем Одесской городской думы был избран представитель ХТБ Сергей Ипполитович Келеповский, бывший депутат Государственной думы (в разное время состоял в думских фракциях русских националистов и правых). Городским головой стал бывший екатеринославский и акмолинский губернатор, один из учредителей одесского отдела Всероссийской народно-государственной партии Владимир Арсеньевич Колобов.
Ни Келеповский, ни Колобов не были на первом плане во время предвыборной кампании и не позиционировались в качестве лидеров ХТБ. По всей видимости, это было сделано сознательно, чтобы блок не ассоциировался с деятелями старого режима. Колобов в списке ХТБ вообще был обозначен как «служащий», и в связи с этим «Одесские новости» еще до дня голосования ехидно задавали вопрос, «а не бывший ли это екатеринославский губернатор?»
Но это уже не имело никакого значения, за короткое время своего существования Дума успела провести всего 5 заседаний. В конце января 1920 г. большая часть гласных Думы была вынуждена эвакуироваться из Одессы в Салоники на корабле «Рио-Пардо».
Победа на выборах в Одессе в 1919 г. стала «лебединой песней» черносотенцев. Как можно оценивать эту избирательную кампанию и ее итоги?
С одной стороны, выборы в Одессе это тот редкий случай, когда русские правоконсервативные силы смогли объединиться, выступить на выборах единым фронтом, привлечь на свою сторону с помощью «левой» риторики и апелляции к трудящимся широкие слои населения и добиться впечатляющей победы.
Несмотря на особенности избирательного закона, не очень высокую явку и бойкот со стороны определенных групп населения, результаты наглядно показывают, что за два с половиной года революции и гражданской войны взгляды одесситов радикально поправели.
При этом нельзя не отметить, что поляризация общественных настроений в тылу (тем более, в таком специфическом по этническому составу городе, как Одесса) ни к чему хорошему привести не могла.
Можно, конечно, сказать, что первыми конфликт начали либеральные и социалистические силы, изначально не готовые к компромиссам с заметно усилившимся консервативным лагерем и пугавшие окружающих «правой опасностью», ставившие на первое место свои партийные догматы и забывшие, что на дворе не весна 1917 г., но и ответная игра на религиозных и этнических чувствах со стороны ХТБ никак не способствовала единению антибольшевистских сил.