- Сергей, вы призвали общественность обратить внимание на последствия медицинской реформы, проводимой на Украине. В частности, разместили на своём аккаунте в соцсети пост о закрытом отделении тубдиспансера в Житомире. Как вы оцениваете ситуацию?
— Действительно, ситуация угрожающая. Мы сняли закрытое отделение тубдиспансера, чтобы привлечь внимание людей к проблеме разрушения системы охраны здоровья. Всемирная организация здравоохранения назвала туберкулез самым смертоносным инфекционным заболеванием в мире. У нас в стране с 90-х годов прошлого века — эпидемия туберкулёза, и её не удаётся побороть. И удастся ли? У нас в Житомире, где уровень заражения туберкулёзом наиболее высокий в области, в этом году решением местных властей закрыли городское отделение тубдиспансера.
Я разговаривал с медсестрой, она подробно рассказала о складывающейся ситуации. В этом отделении был кабинет флюорографии, была современная хорошо оснащённая лаборатория, европейские страны выделяли средства на то, чтобы зоны заражения удерживать в каких-то рамках. Что теперь? Медиков сокращают, сокращаются возможности борьбы с эпидемией. В отделении работали около тридцати человек медперсонала, теперь вместо этого отделения — кабинет, где трудятся один врач и четыре медсестры.
- Достаточно ли этого?
— Конечно же, нет. По моим данным, полученным от врачей, в Житомире 800 человек — носители туберкулёза, из этого числа около трёхсот — активных. Из них более 90 — мультирезистентных больных, не завершивших по разным причинам лечение. Как сказала медсестра, в основном это люди из социальных групп риска.
И они теперь лечатся в рамках медицинской реформы имени Ульяны Супрун, то есть лечатся дома. Но это, я не знаю, как больные чумой лечились бы дома или при других подобных эпидемиях. Ну как можно лечить дома? Этот человек ходит, контактирует, стоит в очередях, ездит в троллейбусах. Где-то кашлянёт… А бацилла Коха передаётся воздушно-капельным путём. Уже в этом году в Житомире 98 заболевших, из них восемь деток.
Подобная же ситуация и по СПИДу. Что до туберкулёза, то в 90-х годах возникла эпидемия, и до сих пор ситуация не приведена в норму. Да и как привести в норму, если закрывать диспансеры? Ведь здесь люди проходили необходимое лечение.
- Что же теперь?
— Никто их не контролирует, всё сбросили на семейных врачей. Но они же не ходят по зонам заражения. Как выявлять больных? В соответствии с реформой Супрун, всё нужно делать путём анкетирования… Плюс анализ мокроты. Но флюорография гораздо надёжнее анкеты, можно более точно установить, болен человек или нет. Можно при этом выявить и другие заболевания.
- Но почему закрыли диспансер?
— Не знаю точно, по какой причине закрыли. Тем более что в Житомире одна из самых высоких степеней зараженности. И каждый год, как мне сказали, добавляется 120 новых больных — только в Житомире. Тем не менее, в феврале было принято решение о закрытии, в марте отделение было закрыто. И вместо него сделали кабинет, пять человек — как они справятся.
- В комментариях пишут, что подобное происходит и в других городах…
— Судя по всему, это происходит по всей Украине. Для меня вообще это нонсенс. По стране тысячи людей каждый год умирают от туберкулёза, а власти, вместо того чтобы бороться с этой болезнью, всё сокращают. При плохом в кавычках Советском Союзе находили средства для борьбы, заболеваемость практически была сведена к минимуму. Уже после распада государства, в 90-х, снова началась эпидемия, о которой долго молчали. Причины социальные. При Союзе подобные болезни хорошо контролировали, была ответственность. Больных изолировали ради защиты окружающих и лечили практически принудительно, до тех пор, пока человек не становился здоровым. Теперь мы видим совсем другую картину.
- Как общество на это реагирует?
— Вся эта негативная информация не доносится до общества. Люди сейчас больше реагируют на пустой холодильник, на то, что нет работы. А про болезни вспоминает человек, когда заболевает, когда обнаруживают заболевание, как правило, на поздних стадиях, потому что у нас напрочь отсутствует профилактика. Раньше и в школы ездили, делали флюорографию, на предприятиях проходили осмотры, а сейчас это всё отсутствует. Поэтому болезнь выявляют тогда, когда тяжело уже её вылечить.
- Полагаете, что медицинская реформа не улучшит ситуацию?
— У нас медицинская реформа ведёт к американской системе охраны здоровья. Есть, то есть была, система Семашко, есть германская, есть британская система, в которой доминирует государственная бесплатная система оказания медицинской помощи, а частное страхование и платная помощь — это в дополнение к ней. И есть американская система — она для богатого общества. И почему-то в нашей нищей стране, которую давно обокрали олигархи, выбирают путь именно к этой американской системе. Но это будет охрана здоровья только для богатых, при такой системе выживут только те, у кого есть деньги.
Это уже происходит. Посмотрите на показатели онкозаболеваемости, они растут. И посмотрите, сколько стоит лечение таких заболеваний. Где простым людям найти такие деньги? Кстати, наших украинских детей, пострадавших от аварии на ЧАЭС, долгое время совершенно бесплатно лечили на Кубе. У них прекрасная система здравоохранения, они взяли самое лучшее от советской системы и выделяют на её развитие необходимые средства. Они протянули руку помощи Украине, тысячи украинских детей были спасены. Большое спасибо кубинскому народу.
- Недавно кубинская делегация посетила Житомир, вы встречались?
— Да, мы встречались с ними. Они снимают фильм о катастрофе на ЧАЭС и брали интервью у тех людей, которые лечились…
- Сейчас украинских детей на Кубе уже не лечат?
— При Порошенко эту программу закрыли. Кубинцы не прочь снова её открыть, но это зависит и от украинской стороны. Я очень надеюсь, при Зеленском найдут какое-то решение. Но надо и дома делать всё для того, чтобы детей можно было лечить и чтобы они выздоравливали. Я думаю, когда левые политические силы придут к власти в Украине, одной из первых задач для них будет вернуть людям справедливую систему охраны здоровья. Потому что люди — это и есть главное богатство страны.
