Русская весна на Азове
Весь апрель в Мариуполе и его окрестностях кипели страсти, порой — убийственные. Местные активисты ДНР однажды даже пошли практически с голыми руками на захват воинской части. Думали, что получится как в Крыму. Но в Мариуполе военные начали стрелять, несколько активистов были убиты.
Западней мегаполиса произошла и первая на юге Донбасса стычка ополченцев с националистическими батальонами. В бою с нацбатом, созданном на деньги украинского нардепа Олега Ляшко, погиб ополченец и был взят в плен первый министр обороны ДНР Игорь Хакимзянов.
Первомай прошел в целом прилично и тихо, при активной поддержке профсоюзов мариупольских гигантов индустрии — международного морского порта, «Азовмаша», «Азовстали» и ММК им. Ильича. При этом в колоннах кроме георгиевских ленточек уже были заметны и российские, и донбасские триколоры.
Несомненно, на следующий день мариупольцев потрясла одесская трагедия Дома профсоюзов. Как говорили тогда журналистам московских изданий горожане, именно после кровавого преступления украинских националистов в Южной Пальмире они окончательно убедились в том, что необходимо идти на референдум о независимости Донбасса, к тому времени уже назначенный на 11 мая.
Но потом наступил День Победы, во время празднования которого Мариуполю довелось на себе прочувствовать все прелести правления тех, кто захватил власть в Киеве в ходе государственного переворота 22 февраля.
Мариуполь в огне и крови
Коммуникации к тому времени работали уже ненадежно, интернет разделился на враждующие сектора, и получить в тот день четкую информацию о том, что произошло, было невозможно. Позже удалось при помощи мариупольского журналиста Юрия Перевальского узнать, что прямо в центре города колонну демонстрантов, в основном пенсионеров, которые с флагами и транспарантами выходили с праздничного шествия, обстреляли какие-то военные.
«У меня прямо под окном — лужа крови. Детям велел к окнам не подходить», — подавленно рассказал Юрий. Кроме того, он рассказал, что кто-то вел бой в здании городского отдела милиции. Донецк и вся Донецкая область тогда метались между скупыми сообщениями журналистов и слухами, долетавшими из Мариуполя.
Позже от родственников и друзей жители Донбасса узнали о том, что мирные демонстранты, обычные ветераны под руководством местной коммунистической организации шедшие по согласованному с властями города маршруту подверглись нападению военных, были убитые и десятки раненных.
Теперь мы знаем, что все столкновения в приморском городе тогда были подстроены провокаторами и агентами украинских спецслужб. Они же умело столкнули армию и ветеранов 9 мая. Они же устроили резню в горотделе милиции, в которой повторился, правда в меньших масштабах, и сценарий расстрела нацистами в Киеве своих же из так называемой Небесной сотни, и пожар в Одессе 2 мая. Нет сомнения, что все эти немыслимые преступления были срежиссированы одним и тем же умом — холодным и безжалостным.
10 мая у сгоревшего здания городского УВД побывала журналист «Комсомольской правды» Дарья Асламова. Она рассказала читателям: «Местные жители до сих пор не могут поверить, что украинские военные начали их расстреливать прямо в День Победы».
Версия Ходаковского
«Только несколько человек, включая меня, знают настоящие обстоятельства, потому что большая часть штурмовавшей группы была в тот же день, 9 мая, вместе с семьями вывезена мной из Мариуполя и определена в «Восток». По причине того, что, спасшись из УВД, почти все избавились от связи, четверых эвакуировать не удалось, и сейчас они в украинской тюрьме — в списки на обмен Украина их принципиально не включает.
Группа в составе немногим более десяти человек решила взять под контроль здание УВД. Проникнуть в него труда не составило — как выяснилось, его никто усиленно не охранял. Но уже на заходе по группе был открыт снайперский огонь с крыш соседних домов, и один из последних входящих был убит, а один ранен, и его затащили внутрь. Судьба его сегодня неизвестна. Снайперы на крышах натолкнули меня на мысль, что о штурме знали и к нему готовились, а снайперским огнём группу как будто затолкнули и закупорили.
Со слов одного из участников, второй этаж, как и первый, оказался пуст, но на третьем они увидели баррикаду поперёк коридора и людей в чёрном, которые открыли по ним огонь, вынудив искать убежища на втором этаже. Дальше начался ад. Снаружи их начали расстреливать из крупного калибра, они забились в одну из дальних комнат, в здании начался пожар.
Постепенно к зданию начали стягиваться люди, обстрел прекратился, и выяснилось, что из штурмовавших больше никто практически не пострадал — одному щепой от дверного косяка повредило глаз. Они сообразили вырвать оконную решетку, оружие и верхнюю одежду они бросили в комнате, и в нижнем белье начали спускаться прямо в толпу, в которой уже появились пожарные. Они-то и помогли людям спуститься, а в толпе народ снимал с себя одежду и отдавал им, чтобы они могли скрыться. Это очень вкратце».
Украинская версия
Она достаточно быстро распространилась по социальным сетям и газетам. Суть ее сводится к следующему.
Недавно назначенный начальник мариупольской милиции Валерий Андрущук собрал утром 9 мая личный состав в здании управления, и приказал рассеять ходившую на праздник под триколорами и красными стягами Победы колонну пенсионеров. Разогнать любым способом, если надо — применить оружие. Милиционеры отказались выполнять столь преступное приказание и сказали, что они перейдут на сторону народа. Тогда Андрущук вытащил пистолет и застрелил одного из подчиненных.
Украинский терроризм, который нельзя было скрыть
Тогда Ходаковскому и другим причастным к этой истории людям удалось достаточно быстро выведать у командования внутренних войск в Донецке, что крошили здание УВД и всех, кто был в нем без разбору, боевики только-только созданного батальона «Азов», чьи действия в любой стране мира по всем признакам определяются как терроризм.
Но более того, было установлено, что оружие «азовцам» выдал командир воинской части внутренних войск в Мариуполе, по приказу начальника Восточного территориального командования внутренних войск полковника Лебедя. Александр Ходаковский вспоминает: «Позже он (Лебедь) подтвердил, что по приказу киевского руководства он полностью раздал оружие в Мариуполе «Азову», а те после акции возле УВД на отходе взорвали оружейную, чтобы замести следы».
В те дни пресса могла спокойно перемещаться по территории уходящей уже в небытие Донецкой области Украины, поэтому 10 мая в Мариуполе обгоревший остов милицейского здания и кровь на асфальте рассматривали журналисты московских и ведущих западных СМИ.
Происшедшее 9 мая в Мариуполе было столь вопиющим преступлением против человечности, вина украинских силовиков и нацистов была столь явной, что просто не у кого не было затруднений с определением виновника. Поэтому писали именно то, что видели и как было.
Например, корреспондент The Guardian в Центральной и Восточной Европе Шон Уокер, смело утверждал в своей статье, что «украинские солдаты стреляли по безоружным гражданским» во время их отступления».
Даже западные правозащитники практически не сомневались — виновны украинские военные. Анна Нейштат из Human Rights Watch заявляла: «Мои предварительные изыскания говорят о том, что украинские части, возможно, применили чрезмерную силу возле драматического театра, что привели к гибели и ранениям нескольких безоружных людей».
К чему все это привело?
Вторую половину мая город и его немногочисленные и плохо управляемые защитники терроризировался налетами нацбатов. 14 июня 2014 года украинская армия решилась войти в город. В коротком бою у штаба ополчения защитники города были разбиты. Над Мариуполем воцарился желто-голубой стяг терроризма, который показал свое лицо жителям индустриального гиганта именно 9 мая 2014 года.
Запугать обывателей было нетрудно. Но заставить их перейти на сторону нацистов оказалось невозможно. Все эти годы лейтмотивом разговоров дончан с жителями Мариуполя была фраза: «Когда вы вернетесь?» Теперь, когда в канун пятилетней годовщины тех событий в Донецке и всей ДНР начался процесс получения российских паспортов, этот вопрос становится как никогда актуальным.
