Не так давно я писала, что дочка моей знакомой пошла работать в полицию. Надеялась встретить там хорошего парня, но судьба распорядилась иначе. Парень, с которым она познакомилась и теперь дружит, работает в… милиции. Этот парадокс — тренд сезона. Украина живет в условиях раздвоения власти: у нас две милиции/полиции, две прокуратуры — старая и новая, две системы исполнительной власти — реформаторы и чиновники, две армии — регулярная и добровольческая. Осталось завести двух премьеров, и дело с концом…
Конечно, полиция и милиция — это разные миры. У нее — высшее образование, зарплата около 6 тыс. грн. (обещают премии), новенькая форма и возможность порулить иномаркой. Живет дома с родителями, после смены — два дня выходных.
У него — 3,5 тыс. грн., образование среднее специальное, форма поношенная, работает почти без выходных, живет в общежитии, денег часто не хватает даже на маршрутку.
Они познакомились, когда ее патруль пытался паковать пьяного, а его наряд проезжал мимо. Теперь ходят в кино за его счет и едят у ее мамы за ее деньги. Такая вот любовь мента и копа.
Кто-то скажет, что это и есть революция сознания. Я скажу, что это решение проблем так называемым цыганским способом: «родить новых детей, когда надоело отмывать имеющихся».
Понятно, что украинцы — это особая ментальная порода, а наш государственный аппарат нечто вроде неопалимой купины. Как ты его ни уничтожай, ни перекраивай, ни переформатируй, но он, как библейский куст, «горит огнем, но не сгорает». И всякий раз административная реформа предполагала сокращение штата, а на практике выходило, что прирастала новыми кадрами.
И сейчас — одних увольняют, сокращают, других набирают и рассаживают по местам. Новые ведомства плодятся как грибы. Борьба с коррупцией — две структуры. «Укравтодор» — тоже две. О двух параллельных прокуратурах я уже не говорю, ибо этот сиквел сейчас на всех экранах страны. Все ждут, когда появятся новые прокуроры, и спорят, какая у них будет форма — такая, как у копов или мантии, как в Литве, например.
Хотя Литва — это другая реформа, экономическая. Они что-то должны менять в экономике к лучшему. Но пока экономика так быстро катится в пропасть, что перемены за ней не поспевают, они меняют сознание: общества, инвесторов, бизнеса. В основном на уровне презентаций.
Хорошая презентация потенциала Украины была для американских инвесторов.
Умные лица наших типа как соотечественников хорошо смотрелись на фоне инфраструктуры, построенной антинародны режимом к Евро-2012..
Симпатичная презентация электронной программы госзакупок Prozzoro. Слайды очень яркие. Мне даже интересно стало: когда к этой программе подключат все ведомства и всех участников тендеров, кто будет получать авторские отчисления? И в каком размере?
Сейчас, насколько я знаю, готовится презентация госкомпаний, которые собираются приватизировать. Поскольку приватизировать планируют почти все, то и презентация может получиться длинной. Поэтому госкомпании, которые не влезут в рекламный ролик, наверное, «снимут с прилавка» до новых времен.
Я, конечно, слегка утрирую, но, по сути, так оно и есть. Министерство экономического развития и торговли превратилось в министерство пиара экономического развития и торговли. И фактически выполняет функции отдела внешней пропаганды «Минстеця».
В то время как Минфин превратился в министерство по переговорам с кредиторами и министерство налоговой реформы. И у каждого по собственному шефу. Переговоры с американцами ведет американка Наталья Яресько, налоговую реформу с реформаторами делает бухгалтер-активист Олена Макеева.
У каждого министра презентатора, реформатора и переговорщика, разумеется, есть своя личная команда, которая для удобства оформлена в патронатную службу. В литовском МЭРТ украинские чиновники вообще чувствуют себя незваными гостями на господском балу. Потому что патронат министра разросся до таких масштабов, что поглотил целые структурные единицы ведомства (раньше это было несколько помощников). Почему так? Чтобы избежать формальных процедур вроде обязательной проверки при приеме на госслужбу, конкурса и т. д.
При этом любое ведомство — это сообщающийся сосуд: тут добавили, там отрезали в рамках бюджетного финансирования. В итоге, чиновники со стажем жалуются, что некому писать «служебки», потому что новенькие занимаются реформами и презентациями. И «бумажная машина» бюрократии застряла в трясине презентаций…
На чисто рабочие моменты наслаивается и финансовый вопрос, который, как некогда квартирный, сильно портит уже не советских людей. Картина та же, что и с милицией-полицией — одни получают официальную зарплату, которой не хватает даже не проезд (еда, коммунальные услуги и прочее — ниже минимума), другие — реформаторские надбавки. Не важно, в какой форме: грантов, американских зарплат (как хвастался Саакашвили), каких-то нелегальных в нынешнем правовом поле «фондов Абромавичуса».
Это придает ситуации с параллельным миром характер необъявленной аппаратной войны, обид и зависти. Чиновники обижены и завидуют «реформаторам». Те опасаются интриг более опытных «коллег». Причем опасаются справедливо, ибо, как показывает опыт судебного преследования должностных лиц любого ранга, придираются не к глобальному, а к формальности. Нарушил мелкую инструкцию — злоупотребление служебным положением. Не выполнил распоряжение — преступное бездействие. Выполнил, но выполнение саботировали подчиненные — преступная халатность.
В том, что «сядут усе», сомнений нет. Рано или поздно. При помощи новых прокуроров или старых, копов или милиции, нынешней судебной системы или той, что придет после люстрации. Поэтому реформы все больше сводятся к презентациям (за слайды не посадят) и совещаниям с общественными организациями. Очень удобно потом сказать: это не наша идея, это реформаторы предложили. В конце концов, солидарная ответственность лучше, чем индивидуальная, если речь не идет об ОПГ (шутка).
Ко всему этому добавляется параллельная армия — со своими проблемами, обидами и зарплатами. У меня на глазах недавно произошла ссора во дворе между двумя демобилизованными строителями. Оказалось, что один служил в «Донбассе», другой — в ВСУ.
Тот, что из «Донбасса», обижался: мол, фронтовикам из ВСУ дают и статус, и льготы, хотя они в кустах на блокпосту сидели и пороха не нюхали. А он лично был в Иловайском котле и пока никаких льгот не получил. На что его собеседник возразил: «Так вы ж получали по тыще долларов, а мы одну консерву на троих жрали». В общем, дискуссия зашла в тупик, грозивший превратиться в боестолкновение, и была остановлена только сладкой парочкой мента и копа, прибывших с работы на ужин.
