Вернулся из поездки на Саур-Могилу. Дорога шла через разбитые, растерзанные деревни, в которых, кажется, уже никогда не затеплится жизнь. Чёрные провалы окон, вывернутые, изломанные рёбра стропил. Ни огонька, ни человека. Только ветер и запах пожарища. Запах беды. Наверное, когда-то так же мёртво и страшно стояли после прохода Великой чумы пустые деревни и города…
Вдоль дороги тут и там рыжие, ржавые, выгоревшие скелеты боевой техники. Изувеченные до неузнаваемости адским огнём, с оторванными черепами башен, с вырванными разбросанными вокруг себя стальными внутренностями. Нелепые и до сих пор бьющие по ноздрям трупным запахом и соляровым чадом.
Сама Саур-Могила — жуткий памятник этой войне. Земля буквально изрыта оспой воронок всех калибров. Огромный монумент из бетона и гранита превращён в чудовищную пирамиду щебёнки и рваной арматуры. Здесь исстрелян не просто каждый метр, здесь изрешечен каждый сантиметр. Даже стальной обрубок флагштока прошит десятком пулевых дыр.
Чёрная острая шелуха осколков всех мастей под ногами. Изрешечённые чугунные барельефы. Поднимающий в атаку бойцов комиссар словно специально дважды прошит в грудь «крупняком», словно его неживого, отлитого из чугуна, испугались и тщательно ритуально убили…
…Невозможно представить, как в этом аду кто-то мог уцелеть, как эту высоту удавалось держать столько недель?
Ответ знают только камни, но они молчат. Ответ знает бешеный ветер, который дует здесь буквально со всех сторон, от которого невозможно укрыться. Но кто знает язык ветра?
…Они восемнадцать раз вызывали огонь на себя. Они стояли здесь один против ста. И могилы тех, кто сложил здесь головы рядом с вершиной. Герои «Востока»… Саур-Могила — памятник стойкости бойцов Новороссии.
Здесь, на этой дороге, на этой вершине, я впервые ясно осознал то, насколько глубокая пропасть пролегла между Донбассом и Украиной. Её безыскусно и просто выразила древняя старуха, вышедшая к нам из ворот древней хаты на окраине одного из разбитых сёл.
Я кивнул на бельма затянутых целлофаном окон:
— Что здесь случилось?
Она долго молчала, словно тщательно подбирала слова, а потом очень спокойно и скорбно ответила:
— Воны нас расстреляли…
— Кто они?
— Та нацисти. Нелюди с той Украины…
И «ТА» Украина уже никогда не станет Родиной для ЭТОЙ Украины…
