Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал обозреватель МИА "Россия сегодня" Ростислав Ищенко.
- Ростислав Владимирович, президент Ирана Масуд Пезешкиан заявил, что Тегеран никогда не одобрял "агрессию против территории Украины". Кроме того, он заверил, что после избрания его президентом Иран не поставлял России баллистические ракеты. В Совете Федерации призвали спокойно относиться к его словам. Является ли заявление президента признаком смены позиции Ирана?
- Иран не может поменять позицию, потому что в отношении него никто позицию не меняет. Ни США, ни Израиль. Иран и раньше не признавал, что он что-то поставляет в Россию. Как и мы, Иран заявлял, что готов вернуться к мирным переговорам с Западом, но на условиях, которые Запад не собирается выполнять.
Это не разворот иранской политик на 180 градусов, это смещение по шкале на полмиллиметра. В целом иранская политика обладает завидной устойчивостью. Она более устойчива, чем российская. У Ирана не было шараханий как "у нас никогда не будет войны с Украиной" до "мы начинаем СВО".
Иранцы говорили, что их цель, уничтожить еврейское государство. Сейчас риторика смягчилась, но фактаж тот же. То есть их политика на Ближнем Востоке не меняется десятилетиями.
Иран может в перспективе отказаться от сотрудничества с Россией, потому что это нельзя назвать союзом. Это ситуативное сотрудничество, как с Турцией. Но это не будет означать изменение иранской политики. Так же и Турция заявляла, что не поддерживает российские действия на Украине. И смешно было бы, если бы кто-то сказал, что поддерживает. Потому что никто в мире не поддерживает изменение границ вооруженной силой. Все примеряют ситуацию на себя.
У всех есть проблемы границ, сильный враг рядом. И Россия долго выступала против изменения границ. Мы выступали против того, чтобы откалывать Приднестровье от Молдавии. Потому что испытываем иллюзии по поводу того, что в Молдавии может прийти к власти пророссийское правительство. Территориальную целостность Грузии мы признавали, пока Грузия не напала на миротворцев. Территориальную целостность Украины признавали, даже Севастополь подарили.
В 1996 году мы подписали договор, в котором признали границы Украины, которые она провозгласила в 1991 году вместе с Севастополем, который был городом союзного подчинения и не входил в состав Крыма.
Тогда Россия тоже опасалась территориальных претензий, потому что будучи относительно слабым государством в 90-е годы она могла подвергнуться давлению. Она не хотела, чтобы всякие сепаратистские анклавы на ее территории получали международную поддержку.
Все государства говорят о том же, и эта позиция изменится, когда мы победим. Есть два варианта изменения этой позиции. Мы принуждаем Украину подписать с нами соглашение о том, что она признает переход в состав России территорий. Или ликвидируем Украину. И тогда нет государства, и нет проблемы.
И если мы оставляем какую-то Украину после СВО, тогда далеко не весь мир признает результаты СВО. Если мы заставим Украину подписать соглашение, в котором она признает потерянные территории нашими, тогда тех, кто не будет это признавать, останется очень мало.
А долгосрочный вариант — это глобальная победа над США. Тогда все согласятся, что мы определяем, что хорошо в этом мире, а что плохо, и ссориться с нами не надо. Но это планирование на десятилетия.
- Поговорим об Украине и ее союзниках в Европе. Сначала канцлер Шольц стал миротворцем, потом президент Чехии Петр Павел призвал Украину смириться с потерей территории, Польша сделала очередное резкое заявление по поводу Бандеры и Волынской резни. Намечается ли перелом в отношении европейских политиков к Украине?
- Политика никогда не бывает однонаправленной. Если только речь не идет об Украине. Только там видят политику как магистральный процесс. Любое политическое планирование предполагает учет разных вариантов развития событий.
Запад изначально делал ставку на быстрый разгром Украины. И исходил из того, что у России возникнет проблема создания новой украинской власти и удержания ее. Некоторые наши оптимисты тоже считают, что в Киеве можно было посадить новую власть, и она будет держаться за счет любви населения, а не на российских штыках, в Тбилиси в 2008 году было нельзя, а в Киеве в 2024 году можно.
Мы в начале СВО требовали признать Крым и Донбасс российскими, а дальше шли обтекаемые формулировки вроде демилитаризации и денацификации. Запад понимал то, что не понимали наши оптимисты: то, что она может держаться только на штыках. То есть требовалось содержать на Украине де-факто оккупационную армию.
Но сидеть на штыках крайне неудобно, поэтому там надо было создавать базу поддержки и закачивать массу ресурсов, чтобы опережающими темпами повышать уровень жизни населения. При этом 90% этой помощи разворовывались бы. Власти на Украине, что пророссийские, что проамериканские друг от друга не отличаются.
Предполагалось, что все это займет Россию, а американцы получат свободу рук в других регионах. Когда выяснилось, что Украина может продолжаться дольше, решили пить кровь из России по-другому. Когда стало ясно, что Украина скоро сломается, они стали рассматривать другие варианты.
Допустим, Россия заберет себе эти территории, тогда рассматривают довоенный вариант, но в ухудшенной для нас ситуации. Потому что увеличилось количество людей с личной неприязнью к России, экономика разрушена, все это надо восстанавливать.
Второй вариант, это когда Россия пытается получить кусок более лояльных регионов, а остальное в виде протектората. Но это все надо как-то легализовывать. По недействующему международному праву, которому мы все клянемся в верности, необходимо пройти какую-то процедуру. Пройти ее Россия не может, потому что заблокирована в Совбезе ООН.
Есть масса вариантов игры против России после Украины. И они прорабатывались, еще когда Украина была жива.
Поддержать Украину, чтобы продержалась дольше Запад не может. Для этого надо организовать поставки живой силы. Нанять по всему миру миллион наемников невозможно. Выслать из Европы полтора миллиона украинских мужчин они тоже не могут. Для этого надо менять европейское законодательство, а это длительная процедура.
То есть удержать агонию Украины на длительном промежутке они не могут. Они могут ее чуть растянуть, дав ракеты, разрешив стрелять по российским городам. Причем они даже не знают, сократят они украинскую агонию тем самым, или наоборот продлят.
Они рассчитывают на психологический шок и дестабилизацию ситуации в России, но до сих пор с этим ничего не вышло. То есть они должны просчитывать ситуацию, когда Россия в расстройстве вмажет по Украине мухобойкой, и от Украины ничего не останется. Поэтому они не хотят до выборов в США переходить к радикальным действиям на фронте.
А Зеленский начинает говорить, что не удержится, поэтому надо срочно помогать.
Понимая, что вариант исчезновения Украины стоит на повестке дня, они рассматривают вариант нагнетания напряженности уже без Украины, то есть только за счет увеличения американских войск в Европе и принуждения российских войск к военному реагированию.
Рассматривают вариант мира, при котором сохраняется часть Украины. Они предлагают демаркационную линию провести по линии фронта, но они не знают, где остановится фронт, им все равно. Если мы будем требовать, чтобы эта линия прошла по Днепру, они могут ее организовать, лишь бы сохранить кусок Украины.
И тогда с этого куска начинать все сначала. В рамках этого плана они предлагают уже год те или иные варианты урегулирования по корейскому варианту.
Недавно Польша выступила с интересным предложением: передать Крым под мандат ООН и провести там референдум. Понятно, что проголосуют за Россию. То есть такой механизм легализации перехода Крыма в состав России. Но Россия не может на это согласиться, потому что такой вариант предполагает допущение возможности отказа от Крыма и Севастополя.
Но все эти варианты прорабатываются. Поэтому мы одновременно слышим, давайте заключать мир, давайте размещать ракеты средней и малой дальности в Германии, дополнительные американские дивизии на российской границе с Польшей, бить по России дальнобойными ракетами.
Подробнее о том, какие надежды возлагал на визит в США Владимир Зеленский и почему пока всё складывается для него не лучшим образом, - в материале Евгении Кондаковой "Фиаско вместо триумфа: визит Зеленского в США провалился, а в Киеве его ждут разъярённые депутаты Рады".