Иона Якир: человек, получивший от Сталина "совершенно точное определение"

Родился Иона Эммануилович Якир 15 августа 1896 года в Кишинёве. В советские времена его биографы писали, что он был сыном "бедного провизора, который рано умер и ничего не оставил семье". В действительности отец Якира, судя по всему, был владельцем аптеки, человеком весьма небедным и авторитетным в городе.

Во всяком случае известно, что отец Якира числился в списках выборщиков во время выборов в Государственную Думу. Выборщики — это люди, делегированные на выборы от своей курии. Из их числа избирались депутаты Думы. Так что можно сказать, что Якир-старший был кандидатом в Государственную Думу от Бессарабии.

После его смерти в 1912 году семью опекал его брат. В деньгах Якиры точно не нуждались, Иона не только успешно окончил учебу в реальном училище, но и уехал в Базель для учебы в местном университете. Подсобил дядя — не только финансами, но и связями, у него в Базеле был какой-то приятель, который согласился присматривать за студентом.

В Швейцарии Якир отучился один год. В 1914 году началась мировая война и Швейцария стала недосягаема для русских студентов, вернувшихся на лето на родину. Тем не менее, Якир, возможно не без помощи дяди, благополучно перевёлся в Харьковский университет.

По ходу войны из-за больших потерь в офицерском корпусе в России начали призывать в армию студентов. Точнее, их направляли в школы прапорщиков, где они экстерном проходили офицерский курс и получали звание. Якир в армию не хотел, поэтому смог оформить себе место на одесском военном заводе (вероятно, вновь не без помощи родственников).

О революционной деятельности он в те времена не помышлял и вообще не имел никаких связей с подпольем. В служебной автобиографии он на вопрос о дореволюционном партийном стаже честно написал: почитывал марксистскую литературу.

В конце 1916 года Якир уехал к родне в Кишинёв под предлогом лечения туберкулёза. Но тут случилась Февральская революция, и туберкулёз внезапно отступил. Недоучившийся студент с головой окунулся в бурлящую политическую стихию. В апреле 1917 года он примкнул к большевикам.

Бессарабские большевики были слабоваты по сравнению с партячейками из промышленных регионов. Вероятно, этим и объясняется резкий карьерный рост Якира. В апреле 1917 года он только вступил в партию, а уже осенью того же года входил в состав местного губкома.

Считается, что военную карьеру Якир начал с командования китайским батальоном, который был сформирован в Тирасполе. Разумеется, лично этим отрядом он не командовал, китайцы, как и другие "интернационалисты" не признавали командиров со стороны. Ими всегда командовал их соплеменник, более-менее сносно знавший русский язык. Через него и шли коммуникации отряда с той частью, в составе которой они находились.

Якир же командовал сводным тираспольским отрядом, в который входил и батальон китайцев.

Вообще удивительный взлёт Якира трудно объяснить. Человек без какого-либо партийного стажа сначала пробился в руководство губкома, а затем с ходу стал брать командные посты в красной гвардии и РККА.

Существует даже популярная версия, что Якир находился в дальнем родстве с Троцким, этим и объясняется его быстрый карьерный рост. Однако никаких свидетельств в пользу их родственной связи нет.

Более вероятно, что здесь сыграло свою роль бессарабское землячество (например, вместе с Якиром долгое время ноздря в ноздрю рос его кишиневский знакомый Лев Александри) и нехватка кадров. В этом регионе большевикам пришлось выдерживать очень серьезную конкуренцию с прорумынскими силами, которые в конечном счете победили.

После прихода румынских войск Тираспольскому отряду пришлось уходить в РСФСР через всю Украину. Ситуация осложнялась постоянными стычками то с разного рода автономными отрядами, то с немцами, которые к тому времени по условиям Брестского мира заняли Украину.

С началом гражданской войны Якир перешёл с командирской работы на комиссарскую. Он занимал пост комиссара в нескольких дивизия, некоторое время даже успел побыть даже начальником политотдела Южного участка отрядов завесы — так называли войска, занимавшие земли вдоль границы немецкой зоны оккупации.

Осенью 1918 года была создана 8-я армия РККА, в которую влили и уцелевших тираспольцев. Якир и его кишиневский земляк Александри вошли в состав Реввоенсовета армии. В дальнейшем Якир уже не покидал высоких постов, командовал дивизией, группой войск, снова дивизией.

Якир, не имевший ни партстажа, ни военного опыта явно угодил в любимцы высокому начальству. В одном только 1919 году он получил два ордена Красного знамени, в то время являвшихся высшей наградой советской республики. Для сравнения, сам Будённый в период войны имел всего один орден, столько же было у Блюхера (ещё два он получил сразу после войны) и Примакова. Даже сам Ворошилов второй орден получил уже после войны.

По состоянию на 1919 год 23-летний Якир был самым титулованным полководцем РККА. В 1920 году с ним сравнялись Фабрициус, Пестов и Уборевич.

Разумеется, единоличного командования юнцу без военного опыта никто не доверял. Операции планировались в штабах с участием старых кадровых офицеров, затем обсуждались в РВС. Об этом упоминалось даже в советских книгах о Якире, где указывалось, что "маститые офицеры прислушивались к предложениям Якира".

Происхождение какое-то время помогало Якиру, большевики не смирились с потерей Бессарабии. Однако по мере того, как затухала идея мировой революции, все дальше отодвигался и бессарабский вопрос. Тем более что после Гражданской войны главными кураторами проекта стали Фрунзе и Котовский.

Впрочем, и Якир не остался в обиде, сойдясь с полуземляком Фрунзе. Вся его дальнейшая карьера была связана с УССР. Уже осенью 1921 года он стал командующим войсками Киевского военного округа.

В то время шел процесс формирования СССР, но все союзные республики считались почти независимыми. УССР, например, имела свою армию — вооружённые силы Украины и Крыма. Командовал ими Фрунзе (имевший молдавские корни). Якир стал его заместителем.

В 1924 году Троцкий был оттеснён из армии, его пост вскоре передали Фрунзе, который назначил Якира начальником Главного управления военно-учебных заведений РККА. Однако менее чем через год новый нарком умер и Якира отослали обратно. После смерти Фрунзе он был назначен командующим войсками Украинского военного округа.

Де-факто это означало, что он командует войсками всей республики, причем под его контролем оказалась едва ли не самая мощная часть РККА. Украина была крупнейшей союзной республикой после РСФСР, но Российского военного округа не существовало, там армия дробилась на ряд мелких округов по областям и регионам.

Кроме того, УССР граничила с государствами Восточной Европы, которые считались наиболее вероятным противником в грядущей войне, поэтому к УВО было приковано особое внимание центра. Не достигший 30-летия Якир превратился в одного из самых могущественных и влиятельных военачальников РККА.

Погубила Якира его вражда с Ворошиловым.

Из числа военачальников РККА, которых именовали героями гражданской, Ворошилова недолюбливали многие. Тот не обладал военными талантами, но благодаря безусловной лояльности Сталину долгое время занимал пост наркома обороны. К середине 30-х стала складываться своеобразная коалиция командиров, сгруппировавшаяся вокруг заместителя наркома — маршала Тухачевского.

Эти люди не были ставленниками Тухачевского и не были обязаны ему карьерой. Скорее их объединяла нелюбовь к наркому.

В 1936 году между этими группами случилась размолвка. На банкете в честь годовщины революции он разругались, будучи в нетрезвом виде. Тухачевский и Ворошилов обвинили друг друга в провале польской кампании, в кумовстве и создании своих кланов.

Вскоре эта ситуация разбиралась на расширенном заседании Политбюро. Там противникам Ворошилова было предложено публично высказать свои претензии. Тухачевский отказался и заявил, что забирает свои слова назад. Зато руководитель Политуправления РККА Гамарник и Якир (они дружили ещё со времен гражданской) свои обвинения в адрес Ворошилова повторили.

Сталин, долго выбиравший между более лояльным и более талантливым, наконец выбрал первый вариант и взял сторону Ворошилова. Подбираться к дерзким командирам начали аккуратно.

В марте 1937 года был арестован Иван Гарькавый — командующий Уральским ВО и близкий друг Якира (они были женаты на сёстрах). Якир поручился за родственника и начал хлопотать, но было поздно. Тот довольно быстро дал нужные показания.

10 мая Якира переводят с явным понижением в Ленинградский ВО, а Тухачевского лишают поста заместителя и отправляют в Приволжский ВО. 15 мая арестовывают протеже Гамарника — Фельдмана, а 20 убирают с поста руководителя Политуправления самого Гамарника.

22 мая был арестован Тухачевский, еще через 6 дней — Якир. Гамарник успел застрелиться. Этот поступок был истолкован Сталиным как подтверждение правоты его подозрений.

Всех арестованных объединили по одному делу о военном заговоре с целью убийства Сталина и установления военной диктатуры, плюс неизбежное обвинение в шпионаже в пользу капиталистических держав.

Весьма интересна переписка арестованного Якира со Сталиным. Точнее, односторонняя переписка, потому как ничего в ответ генсек ему не писал. Письмо Якира начиналось словами: "Родной, близкий товарищ Сталин!"

Товарища Сталина, оно, судя по всему, настолько разгневало, что он оставил на нем резолюцию: "подлец и проститутка", а всегда верный Ворошилов поспешил согласиться: "совершенно точное определение".

Вечером 11 июня все фигуранты дела были приговорены к смертной казни и в ночь на 12 июня расстреляны.

В 50-е годы все они были реабилитированы. Хрущев, лично знавший Якира по Украине и хорошо к нему относившийся, постановил развенчать злобные наветы сталинистов на героя гражданской. В 50-е и 60-е годы большими тиражами было издано немало книг о Якире, которого прославляли как выдающегося военачальника, едва ли не лучшего в РККА, и как самого верного коммуниста-ленинца.

14-летнего сына Якира пощадили, но он больше 10 лет провёл в лагерях. Пётр Якир в брежневскую эпоху стал одним из первых советских диссидентов, его дочь также стала видной диссиденткой и вышла замуж за известного барда Юлия Кима.