Александр Гельевич (Дугин. — Ред.), вы говорили о двух городах, которые следует освобождать в рамках Новороссии. Категорически не согласен. Просто как уроженец Днепропетровска хочу напомнить, что Днепропетровск, а в прошлом Екатеринослав, был административной столицей Новороссии.
В этом смысле речь идет о том, что если уж вся Новороссия, так вся Новороссия. Тем более что Харьков в этом смысле не Новороссия, а Слобожанщина. Тут возможны дискуссии. Но это такая техническая история.
Теперь небольшое обращение к Дмитрию Владимировичу (Табачнику. — Ред.). Вы абсолютно верно описали ситуацию в идеологическом измерении в отношениях между элитами Украины и России в 2000-е годы, 2010-е, 2020-е. Но тут, я считаю, что есть смысл разделить ответственность.
Потому что я прекрасно помню, как фракция "Партии регионов" достаточно мощно вошла в парламент в 2000-е годы. Один из депутатов этой фракции, Вадим Колесниченко, мне жаловался, что, по сути, у нас два человека во фракции из более 180 хотят заниматься гуманитарными проблемами: он и Елена Бондаренко. Остальные хотят идти в банковский комитет, в комитет по энергетике, бюджету.
И это была демонстрация того, что юго-восточные элиты Украины считали, что образование, культура и, если шире, идеология, как-то сами собой устаканятся, если мы решим все проблемы с экономикой. То есть всех накормим, и все будут счастливы, сыты и довольны.
А что у них будет в голове? Поэтому тут я бы тоже не снимал ответственности с той части Юго-Востока, которая имела и политическое представительство, и политическую инициативу во внутриукраинской жизни.
Я не военный, поэтому говорить, как должны выглядеть успехи СВО, мне не по чину. Я всего лишь ефрейтор запаса. Поэтому соглашусь с Александром Гельевичем, что военно-политическое руководство определит ту конечную точку, в которой будет объявлено об окончании СВО.
Я хочу сказать о другом, о том, что территория — это просто территория. А вот люди, которые живут на этой территории, составляют основу того, что называется "страна", "регион", "социокультурная общность". И нам, как мне кажется, важно измерять успехи СВО в том числе и в этом пространстве.
Абсолютно согласен с Дмитрием Владимировичем, что здесь речь должна будет идти об образовании. Поскольку я как человек, который прожил и проработал на Украине до 2019 года (правда, с 2018 по 2019-й я жил в особых условиях), прекрасно понимаю, что примерно с 2004 года в информационном пространстве доминировала так называемая галицкая или галичанская идея. А также представление об украинскости, согласно которому украинцы — это отдельный, и не просто отдельный, а в чем-то постоянно угнетаемый россиянами и русскими народ, у которого никогда ничего общего с русскими не было.
Более того, "настоящие украинцы" всегда находились на антагонистических позициях, поскольку Безбородко, Брежнев и даже Гоголь, с точки зрения этих жителей Галичины, это не настоящие украинцы. Это украинцы-предатели, пожертвовавшие своей украинскостью, истинным внутренним содержанием, ради карьеры, которую они потом сделали в России, в Москве и при российском и советском режиме.
С этой точки зрения, кстати, огромное количество жителей Юго-Востока для них тоже не настоящие украинцы, и это важно понимать. И вот мне кажется, что стоило бы действительно измерять нашу победу в том, насколько мы сможем убедить тех, кто останется на территории, над которой потом взовьется Знамя Российской Федерации. Насколько эти люди, которые будут там жить, почувствуют справедливость, обоснованность и неизбежность всего произошедшего. Те, кто с этим не согласятся, наверняка уедут. А может быть, превратятся во врагов, с которыми придется поступить, как с врагами.
Но без того, что на этой территории останутся люди, которые осознают справедливость и неизбежность произошедшего, мне кажется, наша победа не будет победой. Поэтому соглашусь абсолютно, что речь должна идти об образовании, просвещении и формировании этого представления.
Выступление Евгения Масленникова Украине необходима демилитаризация умов и сердец